Раймонд Фейст - Король-лис

• Название: Король-лис
• Автор: Раймонд Фейст
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09539-Х

Тайный агент Конклава Теней, могущественный маг и искусный фехтовальщик Когвин Ястринс, некогда известный как Коготь Серебристого Ястреба, получает новое задание: поступить на службу к герцогу Каспару Оласко и помочь чародеям уничтожить одного из приближенных этого правителя — опасного и злобного колдуна Лесо Варена, пытающегося создать новый Камень Жизни и с его помощью открыть Звездные Врата перед врагами Мидкедмии.

Есть у Когвина Ястринса и своя цель: отомстить Каспару Оласко за гибель племени оросини, ибо сородичей Кога уничтожили по приказу герцога. В решающей битве с силами зла он может рассчитывать только на знания и опыт, полученные в Академии магов, где его наставником был сам великий Паг.

---

Он сложил бумагу, запечатал воском, но не стал ставить оттиск своего перстня. Письмо он адресовал сквайру Густому Лесу. Вернулся Амафи и сообщил, что отыскал поблизости бани, вполне пригодные для посещения благородным человеком. Ког вручил слуге письмо, наказав снести в таверну «Бочонок и лоза». Амафи знал, где это, и Ког велел передать письмо хозяину, ничего не говоря и не дожидаясь ответа, а потом принести в бани свежую одежду.

Амафи ушел, а Ког спустился вниз, чтобы поговорить с Мэйгари и поваром, который уже вернулся с рынка.

Повар оказался молодым человеком, лишь немного старше девушки; видно было, что он старается выглядеть солидным.

— Ну, Люсьен, — сказал ему Ког, — думаю, у тебя будет легкая жизнь. Я нечасто ужинаю дома и редко принимаю гостей. Тебе придется готовить по утрам да иногда что-нибудь легкое днем.

— Отлично, сквайр.

— Откуда ты? — поинтересовался Ког, услышав его акцент.

— Из Бас-Тайры, сэр. Городок Геней, недалеко от столицы.

— О, — обрадовался Ког, — кухня Бас-Тайры хорошо известна. Что ты умеешь готовить?

Люсьен принялся перечислять те блюда, которые любил готовить, и Ког спросил его об одном из них. Когда Люсьен начал подробно объяснять рецепт,

Ког стал задавать вопросы, предлагать другие приправы и специи, и повар просиял.

— Да, вы знаток, сэр.

— Когда-то я работал на кухне, — признался Ког. — Я не из тех, кого бы вы назвали богатым сквайром, — пояснил он, когда Мэйгари и Люсьен с удивлением посмотрели на него, и рассмеялся. — Бедным сквайрам тоже надо есть.

Он заметил, как они обмениваются взглядами, и спросил:

— Вы муж и жена?

Мэйгари, бледная девушка со светло-каштановыми волосами, густо покраснела.

— Нет, сэр… еще нет, но нам бы очень хотелось.

— Вот что я вам скажу, — произнес Ког. — Сегодня я хотел поужинать где-нибудь в городе, и мне придется это сделать, но завтра — почему бы тебе, Люсьен, не приготовить что-нибудь из своих лучших блюд? Неважно, пусть будет много — вы двое да Амафи вполне способны доесть то, что я не осилю, а мне бы хотелось посмотреть, действительно ли ты так хорошо готовишь, как утверждаешь.

— Вы не будете разочарованы, сэр.

— Ну а сейчас я ухожу в бани. Завтра я бы поел через час после рассвета. Нет, пусть будет через два часа. Ночь сегодня может быть длинная. Кстати, а где вы ночуете?

— В подвале, сэр. У нас там маленькая комнатка на двоих, и для вашего слуги тоже есть кровать.

— Не нужно. Он еще и мой телохранитель, так что будет спать наверху, в соседней спальне. Оставайтесь там вдвоем.

Мэйгари, кажется, обрадовалась, да и Люсьен повеселел.

Ког отправился в бани. Проходя по улицам города, он понял, что соскучился по Саладору. «Что со мной? — удивился он. — Я ведь не сентиментален, однако сейчас чувствую себя так, словно вернулся в дорогое мне место».

Потом он понял, что дорого было не место, а память о том времени, что он здесь провел. Они с Калебом вместе учились, вместе бражничали и даже вместе ходили по борделям. В Саладоре он многое узнал про вино, кухню разных стран, начал разбираться в произведениях искусства. Он учился играть на музыкальных инструментах, танцевать, рисовать, а заодно очаровывать и соблазнять знатных женщин. Это было единственное время, когда он чувствовал себя свободным от своей тяжелой задачи — мести, когда не думал о будущем, а жил только настоящим днем.

Сейчас он понял, что скучает по Калебу, а еще ему снова отчаянно захотелось повидать Перышко Синекрылого Чирка. Но самое удивительное — он понял, что скучает по Наталье.

Еда оказалась превосходной. Он посмотрел на Люсьена и сказал:

— Пробовал я и кое-что получше… — Лицо повара помрачнело, и Ког с улыбкой прибавил: — Но очень редко. Ты делаешь честь своему ремеслу.

— Благодарю вас, сэр.

Ког задумался. Он знал, что скоро уедет из Саладора, хотя они с Амафи делали вид, будто собираются прожить здесь долгое время. Становилось все холоднее, и скоро люди начнут готовиться к празднику зимнего солнцестояния. Примерно через месяц приедет в город и герцог Родоски. Когу хотелось помочь молодой паре.

— Люсьен, у тебя есть какие-нибудь планы на будущее?

Молодой человек пожал плечами.

— Планы, сэр? Не знаю. Мне очень повезло, что есть хоть такая работа. Нынче в Саладоре больше поваров, чем кухонь. Конечно, было бы здорово найти постоянное место у человека, которому нужно мое ремесло, сэр, у такого, как вы, например, — порывисто закончил он.

Ког рассмеялся.

— А ты никогда не думал обратиться к человеку, который помог бы тебе открыть собственное заведение?

— Таверну?

— В Ролдеме в большой моде частные клубы. — Ког описал ресторацию Доусона, «Метрополь» и еще несколько других. — Лучшие повара — люди с положением и очень состоятельные.

— О, сэр, это было бы замечательно! — воскликнула Мэйгари.

— Я скоро буду принимать гостей. Посмотрим, может быть, удастся найти кого-нибудь из богачей, кто захочет поддержать тебя.

— Сэр… это просто… предел мечтаний, — покраснев от смущения, выговорил Люсьен.

— Если ты и дальше станешь так готовить, хорошо будет нам обоим.

Ког отодвинулся от стола.

— Но я бы сказал, что в пудинг можно было бы положить немного больше имбиря.

Люсьен собрался поспорить, но вовремя спохватился.

— Пожалуй, вы правы, сквайр. Ког рассмеялся.

— Пудинг был отличный. Я просто проверял, можешь ли ты держать рот на замке. Спорить с клиентами — все равно что бороться с приливом.

Люсьен и Мэйгари рассмеялись.

— На сегодня все, — сказал Ког, поднимаясь. Он обратился к Амафи: — Поешь и ты, все очень вкусно. А потом приходи ко мне в клуб, он называется «Дворец Рутии». Пора напомнить о себе Саладору.

Накануне вечером он ужинал в небольшой таверне, а потом играл в карты в заведении неподалеку от городской площади, но нигде не встретил ни одного из своих прежних саладорских знакомых. Он представился хозяевам обоих заведений, чтобы слух о его возвращении разошелся как можно более широко, но решил, что нужно устроить кое-что поинтереснее. «Дворец Рутии» был самым известным в городе игорным клубом, и Кога там хорошо знали.

— Да, хозяин. Я приду, как только поем.

Ког вышел, и всю дорогу до клуба боролся с эмоциями. После той ночи в замке все переменилось. Сейчас ему казалось, что он словно в клетке, составленной из мыслей и чувств, но такой же прочной и стесняющей свободу, как если бы она была из дерева или железа.

Ему постоянно приходилось обуздывать себя, так сильно было его желание отказаться от того, что стало смыслом его существования, — от мести за свои народ. Внезапно он почувствовал себя в ловушке, пойманным силами, которые тащили его то в одну сторону, то в другую. Ему было больно при мысли о том, что Перышко Синекрылого Чирка все еще томится в рабстве, и в то же время отчаянно хотелось испытать ту простую радость, которая была доступна Люсьену, когда его хвалили.

Он остановился, прислонившись к стене лавки, уже закрытой на ночь, и почувствовал, что не может сделать ни шага. Грудь у него сжало, и вдруг слезы полились из глаз. Боль, про которую он давно забыл, поднялась откуда-то из глубины души, и гнев на богов, которые обрекли его на такую судьбу, терзал его сейчас. Почти полчаса он стоял в этом закутке, не обращая внимания на случайных прохожих, которые искоса на него поглядывали, считая не то пьяным, не то сумасшедшим.

Тогда же Ког осознал, какую ловушку приготовил ему его собственный ум. «На этом пути меня ждет только гибель», — напомнил он себе. Он не мог оставить службу у Каспара, не мог и отказаться от клятвы. Он мог только терпеть до тех пор, пока не окажется свободным или умрет. Но чтобы остаться в живых на службе у Каспара, он должен быть могуч, как скала, холоден, как лед, крепок, как сталь. Эмоции могут уничтожить его быстрее, чем любой враг.

Он глянул вверх — там за быстро бегущими облаками проглядывали звезды. Ког ощутил ветер с моря, и свежие порывы как будто охладили его разгоряченный рассудок. Он осознал, что слаб настолько, насколько сам себе позволил. Его печаль, гнев и скорбь были оправданы, оплачены кровью других людей, и ему ни у кого не надо было просить за них прощения, меньше всего — у самого себя. Но нельзя было оставаться рабом этих чувств. Их надо было признать и отпустить, потому что цепляться за них, лелеять их в своем сердце значило обречь себя на вечный мрак; тогда теряло смысл все, что он успел сделать.

Если он останется в живых и уничтожит Каспара, тогда и будет размышлять о том, какую судьбу боги уготовили ему за его темные деяния. Если выживет, может быть, он сможет найти Перышко Синекрылого Чирка и освободить ее из рабства. Если выживет, может быть, он наберет денег на ресторанное предприятие, а шеф-поваром станет, например, Люсьен. Может быть, ему удастся повстречать свою любовь. Может быть, когда-нибудь он станет мужем и отцом. Если выживет.