Джейн Фэйзер - Возлюбленный враг

• Название: Возлюбленный враг
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-013078-3

Вирджиния Кортни дерзко рискует жизнью, помогая роялистам, скрывающимся от головорезов Кромвеля, пока сама не оказывается пленницей сурового воина Алекса Маршалла, беззаветно верного своему солдатскому долгу. Однако красота и отвага юной роялистки пробуждают в нем чувства, которые пугают Маршалла своей необоримой пылкостью. Вирджинию тоже влечет к мужественному завоевателю, но любовь двоих, разделенных войной и враждой, — опасная игра…

---

Джинни смотрела с холма вниз на то, что когда-то было мирными зелеными садами Кента. Сейчас здесь царило только опустошение — фруктовые деревья спилены на дрова, поля, цветники опустели. Она взглянула на Алекса, сидевшего с каменным лицом на жеребце и смотревшего на когда-то плодородные земли имения Грэнтем. Особняк из серого камня прижался к подножию небольшого холма, но парк уже больше не зеленел. Повсюду была лишь красно-коричневая, выжженная и оскверненная земля.

— Не лучше ли нам продолжить путь? — мягко спросила она.

— Не могу. Я приехал сюда и должен довести дело до конца. Мне необходимо узнать самое худшее… кто остался в живых… — Губы Алекса исказила гримаса. — Конечно, никто мне не обрадуется. Но если им нужна помощь, мой долг предложить ее.

Джинни не ответила, и группа всадников двинулась вниз по холму, к дому Алекса. Они сделали небольшой крюк по дороге в Шотландию, и она была свидетелем мучительного процесса принятия решения; ведь он знал, что те, кому он стремится помочь, в лучшем случае будут считать его врагом, а в худшем — предателем. Она не стала ничего советовать ему, понимая, что в этом вопросе даже возлюбленная не имеет права голоса. Но когда они приближались к дому, в душе ее появилось предчувствие боли за Алекса.

Оккупация владений Грэнтемов была разрушительной и безжалостной. Стены, огораживавшие парк, разрушены, на траве, там, где стояли палатки, зияли огромные вытоптанные пятна; повсюду торчали почерневшие пни деревьев, срубленных, очевидно, на дрова. Плодородные поля за парком заросли сорняками; несколько тощих коров пытались добыть себе корм. Дым не поднимался из труб, и, подъехав к дому, они увидели зияющие пустыми глазницами окна — все стекла были выбиты. Дом выглядел заброшенным, лишь в бывшем огороде была натянута бельевая веревка, на которой печально билась на ветру какая-то одежда. Даже солнечные часы из камня были разбиты; ветви абрикосового дерева, оторванные от шпалеры у каменной стены, сломались под тяжестью плодов, усыпав землю золотистой мякотью.

Они проехали под аркой во внешний дворик, и здесь Алекс дал знак офицерам остаться, а сам продолжил путь во внутренний дворик. Какой-то инстинкт побудил Джинни последовать за ним. Она взглянула вверх, на башню с флюгером — символом нормальной жизни — единственным, которого, казалось, не коснулась рука варваров. В этот момент на пороге появилась женщина, и Алекс осадил коня. Джинни держалась позади, не зная, чувствует он ее присутствие или нет; и если да, то не отправит ли ее назад, чтобы одному вновь встретиться с семьей.

— Что еще вы хотите от нас? — Женщина говорила медленно, с усталой горечью. — После вашего последнего посещения мало что уцелело, но уверена, что если вы хорошенько поищете, то непременно найдете. — Она снова повернулась к двери.

— Джоан, ты не узнаешь меня? — спросил Алекс, и голос его показался Джинни совсем чужим.

Женщина повернулась, смахнула с глаз выбившуюся прядь каштановых волос.

— Алекс? Это ты? — Она покачала головой, не веря своим глазам. — Зачем ты приехал? Позлорадствовать? Посмотреть, что с нами стало? Ты найдешь здесь только немощных и дряхлых стариков, женщин и детей. Твоих братьев здесь нет, чтобы противостоять тебе. Победа будет легкой.

Алекс спешился.

— Джоан, я здесь, чтобы помочь тебе. — Он направился к ней, и она отступила назад.

— Ты осмеливаешься предложить помощь парламента тем, кого уничтожил этот парламент? — Женщина покачнулась и упала на ступеньки.

Джинни молниеносно соскочила с лошади, подбежав к ступеням в тот момент, когда Алекс наклонился и приподнял неподвижное тело, прижав его к плечу.

— У нее обморок, — быстро сказала Джинни, нащупав пульс и приподнимая веки женщины.

Джоан Маршалл открыла глаза, посмотрев прямо в измученное лицо деверя.

— Лежи спокойно, — встревожено сказал он, когда она попыталась высвободиться из его рук, — Джинни, как ей помочь? — Он умоляюще взглянул на Джинни, которая была потрясена страшной худобой женщины; ее лицо, когда-то, видимо, красивое, было изрезано глубокими морщинами.

— Думаю, это истощение, — тихо сказала Джинни. — Леди, могу я проводить вас до постели?

— Только если вам тифа не хватает, — сказала Джоан Маршалл слегка окрепшим голосом. — Забирай свою армию и оставь нас, Алекс. В доме поселилась болезнь, и ты не захочешь приближаться к нему, даже чтобы разрушить.

— Кто болен? — спросил Алекс, не обращая внимания на ее тон, отметая в сторону ее слова.

— Маленький Джо, — ответила она, и усталые голубые глаза наполнились слезами отчаяния.

— Господи Иисусе, — прошептал Алекс. — Ему же никак не больше шести лет.

— Сколько дней? — спросила Джинни, и ее голос прозвучал резко и деловито в пустом дворе.

— Сегодня уже девятый день. Пока никто другой еще не заразился.

— А жар спал?

— Нет, болезнь его измучила, а я ничего не могу сделать, чтобы ему стало легче. А других он никого не подпускает. — Она встала, позволив Алексу поддержать себя, словно у нее уже не было сил для ссор. — Я должна немедленно вернуться к нему. Я спустилась только потому, что старая Марта увидела твоих солдат и с ней мог случиться припадок. Ты же помнишь, как это у нее бывает?

Алекс кивнул.

— Я здесь, чтобы помочь, а не вредить, и я сам поговорю с ней. — Он направился к двери, но Джоан схватила его за руку.

— Алекс, ты не можешь пойти к ним. Они скорее отрежут себе язык, чем заговорят с тобой. Подобие улыбки промелькнуло на его лице.

— Тогда я не буду ждать ответа, сестра. Говорить буду только я, но мне нужно пойти туда и посмотреть, что необходимо сделать.

— Отведите меня к ребенку, леди, — сказала Джинна — Может, я смогу помочь.

Джоан Маршалл с любопытством взглянула на нее.

— Кто вы и почему едете с армией парламента?

— Любовница генерала, — сказала Джинни с грубой откровенностью. — Вирджиния Кортни. — Она присела в насмешливом реверансе. — Такая же убежденная роялистка, как и вы, мадам, хотя люблю генерала парламента и иду за его армией.

Джоан растерянно посмотрела на Алекса, словно не веря услышанному, и он слегка улыбнулся.

— Вирджиния не привыкла ходить вокруг да около, — сказал Алекс — Она всегда говорит только правду. Вирджиния, это леди Джоан Маршалл, жена моего брата Джо. — Потом он взял Джинни за руку. — Я не хочу, чтобы ты входила в дом, цыпленок.

— Я не боюсь тифа, — спокойно сказала она. — Я ухаживала за тремя больными и не заболела. Эта болезнь не трогает меня. Но тебе нельзя входить и твоим людям тоже, иначе болезнь может распространиться в полку.

Алекс нахмурился, вспомнив, как четыре года назад вспышка тифа ополовинила армии по обе стороны фронта; тогда от эпидемии умерло больше людей, чем в сражениях.

— Я болел ребенком, так что могу идти туда без опасений.

— Тогда принеси, пожалуйста, мою корзинку, — попросила Джинни. — А я пойду с леди Джоан. Джоан колебалась, и Алекс мягко сказал:

— У Джинни есть значительный опыт, Джоан, дар, подкрепленный знаниями. Ты же не откажешься от ее помощи только потому, что она едет со мной?

Джоан провела рукой по глазам.

— У меня больше нет сил отстаивать принципы. Я оставлю это мужчинам. Кит и Джо достаточно ненавидят тебя, Алекс. Тебе ведь не нужна еще и моя ненависть?

— Нет. — Он покачал головой, глаза его были полны глубокой печали. — И мой отец предпочел бы видеть сына мертвым, чем предателем. — Повернувшись, он пошел во внешний дворик, где остались офицеры.

Джинни какое-то мгновение смотрела ему вслед, и сердце ее наполнилось его болью; потом она повернулась к Джоан.

— Каждый из нас делает свой выбор, леди, и затем пожинает плоды этого выбора. Самое большее, на что можно надеяться, это что причины, побудившие нас сделать такой выбор, не изменятся. Алекс — человек с убеждениями, и в этой войне он поступил соответственно своим убеждениям.

— Да, — тихо сказала Джоан, показывая путь. — Мы все знаем это, но для его отца и братьев нет никаких смягчающих обстоятельств.

— Думаю, и мой отец не нашел бы их, — сказала Джинни. — Но он погиб в битве при Нейзби, так что ему не пришлось переживать из-за того, что его единственная дочь связала свою судьбу с предателем.

Они прошли через большой зал, где со стен свисала оторванная отделка. Лестница в нескольких местах была повреждена, так что им пришлось пробираться наверх очень осторожно.

— Мы живем в галерее, — пояснила Джоан. — Нам удалось найти достаточно мебели и штор, чтобы обставить одну комнату.

— А ребенок? — спросила Джинни. — Вы ведь не держите его с остальными?

— Нет. Мы поселились в небольшой комнатке в стороне от галереи. — Слеза медленно скатилась по худой, изможденной щеке. — Боюсь, что он не вынесет эту ночь, и я так тревожусь за других детей. За себя я не беспокоюсь, но не могу подходить к ним, а малыши этого не понимают. — Джоан открыла дверь в конце коридора, и Джинни оказалась в длинной галерее. Ее обитатели смотрели на Джинни враждебно и со страхом.