Бертрам Чандлер - Зал славы

• Название: Зал славы
• Автор: Бертрам Чандлер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Граймс разглядывал незнакомцев. Они разглядывали его.

— Верните ее, — произнес, наконец, высокий. — Верните ее мне, и у меня к Вам не будет никаких претензий.

— Вернуть что? — спросил Граймс в полном замешательстве.

— Мою трубку, разумеется.

Коммодор молча извлек кожаный футляр из внутреннего кармана и вложил в протянутую к нему руку.

— Замечательный пример дедукции, мой дорогой Холмс, — пропыхтел коротышка. — Ума не приложу, как это Вам удалось.

— Элементарно, Ватсон. Даже Вам должно быть известно, что преступление — любое преступление — может совершаться не только в трех пространственных измерениях. Надо иметь в виду дополнительный фактор, четвертое измерение. Я пришел к выводу, что похититель — некто, живущий в отдаленном будущем, весьма отдаленном, когда наши вымышленные прототипы уже забыты. Затем я заручился поддержкой Лондонского отделения частных сыщиков — этим ребятам почему-то очень льстит, если я изволю им присниться! С их помощью я установил круглосуточное наблюдение за антикварной лавкой неподалеку от квартиры, которую мы с Вами снимали. Наконец я получил сообщение, что моя трубка была продана некоей рыжеволосой молодой леди с весьма примечательной внешностью. Я выяснил — опять-таки, благодаря моим бесчисленным помощникам — что она является супругой некоего Граймса, коммодора Флота Миров Приграничья в запасе, и что она вскоре отправилась к мужу, чья резиденция находится в городе, именуемом Порт Форлорн, на планете, именуемой Лорн, одной из Миров Приграничья. Эти Миры Приграничья находятся за пределами моей досягаемости, но мне удалось уговорить кое-кого из Ваших коллег, увлекающихся магией, уговорить своего… хм… коллегу, Мефистофеля, предоставить мне свои услуги. Между нами говоря, мы оказались в состоянии установить весьма изящную психологическую ловушку на планете, которую называют «Кинсолвинг». Не слишком красивое название.

Холмс открыл футляр, достал оттуда трубку, осмотрел ее и фыркнул.

— Вы курили ее, сэр?

— Да, — признался Граймс.

— Ее будет несложно простерилизовать, Холмс, — вмешался Ватсон. — Струя пара из кипящего чайника. Когда мы вернемся на квартиру…

— Очень хорошо, Ватсон. В таком случае, произведем церемонию очищения немедленно.

Оба джентльмена быстро зашагали прочь, и вскоре их фигуры растворились в тумане.

— И когда я буду описывать этот случай в своих хрониках, — долетел до Граймса голос Ватсона, — я назову его «Случай с пропавшей трубкой»…

«Как насчет „Дела о похищенном коммодоре“?» — подумал Граймс. Но прежде чем он успел задать этот вопрос великому детективу и его другу, появилась еще одна фигура и преградила ему путь.

Несомненно, англичанин. Одет как респектабельный джентльмен начала двадцатого века — черный костюм, серый жилет, белоснежный воротничок и черный шейный платок. Он был явно склонен к полноте; леди из столовой для слуг, должно быть, благоволят к нему, но никогда не произнесут в его адрес лестную фразу «он в хорошей форме».

Он приподнял свою круглую шляпу, и Граймсу хватило присутствия духа, чтобы отдать честь. Незнакомец заговорил — вежливо, но без слащавости:

— Добро пожаловать на борт, сэр.

Он умудрился произнести эти слова так, словно поставил в кавычки.

— Э… благодарю.

— Возможно, Вы составите мне компанию. Я всего лишь представитель своей профессии в этом мире, и мой долг — приятный долг, сэр, — приветствовать вновь прибывших и помогать им устроиться.

— Это очень мило с Вашей стороны, мистер…

— Дживс*6, сэр, к Вашим услугам. Прошу сюда, коммодор… как я понимаю, галуны на Ваших эполетах означают то же самое, что и в мое время. Если угодно.

— Куда Вы меня приглашаете?

— Я возьму на себя смелость предложить Вам членство в нашем Военно-морском Клубе. Кроме Вас, здесь находятся еще несколько джентльменов, которые имели честь служить на флоте. Лорд Хорнблауэр, адмирал*7. Вы должны были о нем слышать. Коммандер Бонд*8 — очень приятный молодой джентльмен, хотя и не вполне соответствует моему представлению о морском офицере. А также…— на его полном лице промелькнуло раздражение — некий капитан-лейтенант Квиг*9, который каким-то образом назначил себя на должность секретаря клуба. Он даже попытался добиться исключения капитана Ахаба*10. Чем он это мотивировал? — Дживс заговорил, сильно гнусавя:— «Как я могу вести свой аккуратный корабль, когда этот чертов китобой топает по палубе своими ножищами? Пора довести до его сведения, что его любимые киты плавают в другой ванне. Я не шучу». Но адмирал — он президент нашего клуба… правда, старейший член клуба — капитан Ной, но он уже почти ничем не интересуется… Так вот, адмирал посоветовался со мной. В результате коммандер Бонд получил задание завербовать одного человека — деятельность, в которой он весьма преуспел. Капитан Ахаб был принят на службу в Королевский флот и тут же комиссован по приказу лорда Хорнблауэра. Теперь у капитана Ахаба, как у офицера Королевского флота, куда больше оснований на членство в клубе — истинно британском обществе — чем у коммандера Квига…

— Весьма остроумный ход, — отметил Граймс.

— Приятно слышать, сэр, — Дживс приподнял свой котелок, приветствуя высокую даму, которая вышла из тумана — жгучая брюнетка, босая, в белой ночной сорочке почти до пят. — Доброе утро, ваша светлость.

Она не обратила на него ни малейшего внимания и сосредоточенно уставилась на Граймса. Ее черные, с легкой сумасшедшинкой глаза разглядывали коммодора, в то время как руки непрерывно совершали странные движения, словно она стирала с них невидимые пятна.

— Есть здесь хоть кусок мыла? — осведомилась она с сильным шотландским акцентом.

— Мыло, мадам?

— Да, мыло, несчастный sassenach*11!

— Боюсь, ничем не могу Вам помочь. Если бы я хотя бы знал, где нахожусь…

Женщина скользнула мимо, бросив напоследок:

— Интересно, чем ты моешь свои белые ручки?

— Я пытаюсь помочь ей, сэр, — проговорил Дживс, — но мне это не под силу. По большому счету, здесь нужен квалифицированный психиатр. Правда, среди наших гостей немало странных личностей…

Он с легким поклоном указал на разрыв в туманной пелене. Граймс успел разглядеть пышную зелень и яркие цветы — все это весьма напоминало тропический лес. И действительно, раздался хриплый рык льва, тут же потонувший в многоголосом птичьем щебете.

— Здесь обитает лорд Грейсток с супругой, леди Джейн*12, сэр, — сообщил Дживс. — У них дом на большом дереве, они живут там в компании обезьян… За следующей дверью — что-то вроде лесов Англии. Там поместье, похожее на дом лесника, он принадлежит мистеру Меллорсу и леди Констанс Чаттерлей. Вы можете подумать, что обе эти пары, с их любовью к дикой природе, должны быть очень дружны. Как бы не так. Леди Чаттерлей как-то сказала мне, когда я высказал такое предположение… это было, когда я пригласил ее и мистера Меллорса к себе на чашечку настоящего английского чая, и разговор зашел о Грейстоках: «Единственная природа, которая меня интересует, Дживс — это человеческая природа»…— он снова приподнял шляпу. — Доброе утро, полковник.

— Кто это? — спросил Граймс, разглядывая человека в штанах из оленьей кожи, отделанных бахромой, на каждом бедре у него висело по револьверу.

— Это полковник Уильям Коди, сэр. Сочувствую этому джентльмену. На самом деле его нельзя назвать одним из нас. Хотя он по сей день живет на страницах романов, он является человеком из плоти и крови. Если не ошибаюсь, в свое время одно издательство в Нью-Йорке заказало писателю серию романов о Диком Западе, и писатель, вместо того чтобы придумать персонажа, поместил на страницы человека, который реально жил в мире, и назвал его Буффало Билл. И это, как вы понимаете, ставит его, относительно всех нас, в особое положение. И не только его одного. Взять, например, леди и джентльменов из Греции — Елена, Кассандра, Одиссей, Ахилл, Эдип… и прочие. И, конечно, Принц, хотя его высочество утверждает, что впервые появился на страницах одного старинного романа, а потому не принадлежит миру, который люди из плоти и крови называют реальностью.

— Так получается, что меня тоже не существует в реальности? — осведомился Граймс.

— Именно так, сэр, иначе Вы никогда не оказались бы здесь. Подобно всем нам, Вы — плод воображения некоего талантливого писателя…

Внезапно Дживс остановился, и Граймс вместе с ним.

— Но, сэр… можно ли считать Вас бессмертным творением ?

Он обошел вокруг коммодора, точно портной, который проверяет, хорошо ли сидит новая форма.

— Увы, это на самом деле так, сэр. Я уже замечаю следы иллюзорности…— он сделал паузу, повернулся к новому пришельцу и поклонился: — Доброе утро, ваше высочество.

Высокий, тощий молодой человек с бледным лицом, в черном с ног до головы — исключение составляло только белоснежное кружево на воротнике и манжетах — никак не отреагировал на приветствие. Вместо этого он произнес хорошо поставленным голосом: