Лэрри Бонд - Котел

• Название: Котел
• Автор: Лэрри Бонд
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 1994
• ISBN: 5-85498-132-Х, 5-85585-134-6

Американский прозаик Ларри Бонд – один из создателей нового жанра литературы – технотриллера. Его романы неизменно занимают первые позиции в списках бестселлеров этого жанра.

Роман "Котел" – о будущем (на момент написания книги). В нем автор предлагает собственную модель развития событий на европейском континенте в ближайшие десятилетия.

---

Майкл тоже кивнул.

– Было бы лучше, если...

Мощный залп прервал его. Танковый батальон ударил из всех стволов сразу, и воздушные волны толкнули Ренолдза назад, швырнув ему в лицо песок и листья. В ноздри пополз кислый запах порохового дыма. Истерзанное гусеницами пшеничное поле расцвело багровыми вспышками и черно-серыми султанами дыма. Там, где снаряды поразили цель, – а таких мест было больше дюжины – горела германская броня.

Майкл едва успел оправиться от первого оглушительного залпа, как за ним последовал второй. Ударная волна толкнула его так сильно, что он потерял равновесие и поспешно залег, не желая быть сбитым с ног.

Третий залп был уже не таким дружным, так как более проворные заряжающие и лучше подготовленные экипажи опережали своих товарищей. Четвертый залп и вовсе был похож на раскатистый удар грома.

Немцы, полагавшие, что противник выбит из леса или уничтожен, очутились на открытом пространстве под убийственным огнем. На расстоянии полукилометра 120-миллиметровые бронебойные снаряды американских танковых пушек обладали достаточной силой, чтобы пробить броню "Леопардов". Что касается легкобронированных "Мардеров", то снаряды буквально прошивали бронетранспортеры насквозь. Кроме того, американские танки находились на огневых позициях, позволяющих им тщательнее целиться и бить наверняка, а немецким танкистам приходилось вести огонь по наполовину скрытым, наполовину сливающимся с листвой силуэтам. У немцев было всего три возможности: уничтожить противника, отойти в укрытие или быть уничтоженными.

Только некоторые "Леопарды" пытались отвечать на огонь, выстреливая вольфрамовыми "болванками" по деревьям впереди себя. Большинство снарядов не попадало в цель, с треском ломая деревья. Еще меньше "Леопардов" успевало сделать повторный выстрел.

Вместе с тем огневой шквал ослабел, едва успев начаться. Застигнутые в поле танки и "Мардеры" горели.

Ренолдз приподнял голову, все еще потрясенный. Трех минут стрельбы оказалось достаточно, чтобы остановить наступающую бригаду немцев. Поглядев в бинокль, он насчитал около тридцати подбитых танков и столько же бронетранспортеров. Все они застыли на поле среди примятой пшеницы, накренившись или развернувшись чуть ли не боком к нему. Не было заметно никакого движения. Грандиозная атака ЕвроКона была отбита.

"Нет, – рассудительно подумал Майкл, – не просто отбита. Немецкие подразделения, так дерзко ринувшиеся в атаку через этот клочок открытого пространства, просто уничтожены, стерты в порошок. Пройдет немало времени, прежде чем эти ублюдки оправятся после постигшей их катастрофы".

И рота "Альфа" сумела продержаться столько, сколько нужно.

Полуоглохший Майкл Ренолдз поднялся с земли и потряс головой, как человек, вышедший из воды. Тишина сменилась голосами, шумом двигателей и позвякиванием металла. Прошло еще несколько секунд, прежде чем он осознал, что в ближайшем будущем никто не будет в него целиться и стрелять.

Пока он собирал остатки своей роты и пытался связаться с бригадой, чтобы доложить обстановку и запросить инструкции, над лесом раздался рев реактивных двигателей, и капитан снова почувствовал подступивший к горлу скользкий комок страха. Короткий взгляд вверх, в просветы между кронами деревьев, успокоил его – это были американские и польские бомбардировщики, спешащие со своим смертоносным грузом на юго-запад. Звено за звеном проносились они над его головой, сотрясая землю грохотом своих двигателей на пути к цели.

ЕвроКон достиг своей вершины, с которой был только один путь – вниз.

* * *

ШТАБ 19-й МОТОПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ

Непрекращающийся поток искалеченных танков и раненых солдат, продолжающий прибывать со стороны Свеце, яснее всяких слов говорил об отчаянии поражения, а краткие радиодонесения лишь подтверждали самые худшие опасения.

Фон Силов отложил в сторону переговорное устройство и посмотрел на генерала Лейбница. Его лицо было бледно.

– Майор Шиссер докладывает, что полковник Баум погиб вместе с большей частью своей 21-й танковой бригады. К северу шоссе блокировано большим количеством танков и бронемашин. Наши люди попали под ураганный огонь противника на подступах к лесополосе... – он с трудом сглотнул. – Потери очень тяжелые. До сорока процентов, может быть больше.

На лице генерала появилось выражение скорби. Вилли помнил, что комдив и полковник Баум были старыми товарищами. Но самым главным был, безусловно, разгром 21-й танковой бригады, которая шла в наступление во втором эшелоне, сразу за его собственной 19-й бригадой, истребленной почти целиком. Всего несколько минут назад полковник Баум и его "Леопарды" были на острие прорыва и на полной скорости шли по шоссе. Полностью укомплектованное, не обескровленное в боях подразделение должно было сокрушить все преграды, воздвигнутые на его пути американцами и поляками. Но вместо этого их машины, обгоревшие и разбитые, были рассеяны по полю и шоссе.

Рядом с потрясенным командиром дивизии раздался возглас генерала Камбо:

– Но этот лес был свободен от противника! – Повернувшись к фон Силову, француз язвительно спросил: – Как же так, подполковник? Ваша бригада доложила, что в лесополосе уничтожено подразделение американской пехоты. Опять ваши одуревшие от страха кретины что-то напутали!? – Открыто ухмыляясь, он повернулся уже к обоим немецким военным. – Ну и что вы теперь намерены предпринять?

Вилли только скрипнул зубами, а генерал Лейбниц предложил:

– Если бы генерал Монтан ввел в бой силы развития успеха, мы могли бы помешать противнику восстановить прорванную оборону...

– Ложись! – заорал совсем рядом майор Тиссен.

Его предупреждение ненамного опередило рев самолетов, заходящих над поляной для бомбометания. Из люков посыпались бомбы и кассетные боеприпасы. По всему району расположения бригады затрещали взрывы. Густой удушливый дым поплыл над фон Силовым и остальными, вжавшимися в траву офицерами.

Через минуту самолеты исчезли так же внезапно, как и появились, оставив ощущение того, что штаб бригады вдруг оказался на поле боя. Вокруг раздавались испуганные вопли и протяжные стоны раненых.

Вилли, Лейбниц и француз поднялись на ноги, отряхивая с мундиров землю и траву. Пока штабисты пытались наладить управление войсками, генерал Камбо заявил:

– Мы не введем в бой 5-ю бронедивизию до тех пор, пока не будем иметь более точных сведений о противнике и его позициях к северу от Свеце. Посылать новые силы в ту же западню – самоубийство. – Взгляните... – он указал на карту. – Пошлите свою 20-ю бригаду прощупать северное направление. Когда вы обнаружите места сосредоточения противника, мы решим, стоит ли атаковать его или лучше обойти...

Лейбниц выпрямился.

– Это невозможно. В 20-й бригаде только половина техники и личного состава. Именно поэтому мы не поставили ее в атакующие порядки. Кроме того, она все равно оставила позиции... – его голос поднялся до откровенного вызова. – Зачем тратить драгоценное время и передвигать мою последнюю бригаду, если у вас наготове укомплектованная дивизия, которая стоит со включенными моторами и ждет сигнала? Направьте ее в прорыв.

Камбо фыркнул.

– Смешно. "Войска развития успеха должны быть введены в бой после того, как 7-я бронетанковая дивизия обеспечит прорыв", – процитировал он. – Совершенно очевидно, что ваши люди оказались просто не способны выполнить поставленную задачу. Я предупреждал генерала, что вы, немцы, годитесь лишь для гарнизонной службы.

Это была последняя капля. Фон Силов, сверкнув глазами, кивнул:

– Вы совершенно правы. Не случайно во время последней войны немецкие гарнизоны стояли в Париже, Лионе, Шербуре...

К удивлению Вилли, Лейбниц только ухмыльнулся.

– Я не собираюсь стоять и выслушивать все это! – взорвался Камбо.

– Тогда уходите, – спокойно предложил ему Лейбниц. – Мы сражались как следует и понесли тяжелые потери. Такие потери могли быть оправданы только в том случае, если бы атака закончилась успехом, – он стоял совсем близко, почти нос к носу с французом. – Теперь нам не добиться успеха без той помощи, в которой вы, французские ублюдки, нам упорно отказываете. И если мы этой помощи так и не дождемся, значит, эта битва, вся эта война не стоит того, чтобы в ней погиб хотя бы еще один немецкий солдат.

Ошарашенный таким поворотом событий, француз зашагал прочь. Когда он отошел достаточно далеко и не мог их больше слышать, Лейбниц повернулся к Вилли, и тот заметил, что гнев на лице старого генерала уступил место печали.

– Выводи свои батальоны на начальные позиции, Вилли. И передай то же самое майору Шиссеру. Здесь подходящая местность для обороны. Перегруппируемся и будем планировать отступление с боем. Будем отступать хоть до самой Германии, если понадобится.

Итак, по крайней мере в этой точке на карте Польши, франко-германский союз прекратил свое существование.