Биверли Хьюздон - Серебряные фонтаны. Книга 1

• Название: Серебряные фонтаны. Книга 1
• Автор: Биверли Хьюздон
• Издательство: Покровка
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-89259-015-1

Читая роман «Серебряные фонтаны», Вы не раз вспомните сюжет сказки «Красавица и Чудовище».

Героиня романа – юная девушка, беременная, от высокородного шалопая, вынуждена выйти замуж за его отца, – уродливого горбуна, и ее дальнейшие отношения с этими близкими ей мужчинами складываются весьма непросто.

---

Мистер Селби в последнее время выглядел измотанным, кроме того, его повар слег с простудой. Я была уверена, что он не питается как следует, поэтому стала приглашать его с собой на все трапезы в Истоне, пока его повар не мог работать. Каждый вечер мы сидели за ужином, разговаривая о войне, о переменах, которые она внесла в сельское хозяйство, о том, как мы можем наилучшим образом взаимодействовать с Военным комитетом. Я очень многому научилась во время этих ужинов и была рада, когда Лео написал мне: «Я получил письмо от Селби, – он утверждает, что ты становишься хорошей помощницей». Я предложила мистеру Селби приходить ко мне на обед каждое воскресенье, даже если его повар выздоровеет, и тот сказал, что это будет очень полезным, так как мы сможем обсудить дела на всю следующую неделю.

В середине ноября Клара стала волноваться, ожидая известий об Эмми, и однажды вбежала в детскую:

– Мама прислала сообщить, что у Эмми началось!

– Тебе, Клара, будет лучше пойти туда и помочь. Она унеслась словно молния.

Мы с Элен и Дорой сидели, гадая, как долго протянутся роды и кто родится – мальчик или девочка. Бабушка Витерс сказала, что Эмми носит так высоко, что наверняка будет мальчик. После чая, когда я кормила Розу, Клара прислала свою племянницу.

– Тетя Эмми принесла замечательного мальчика, с ней все хорошо – так сказала бабушка Витерс, – сообщила та.

Мы все засмеялись и заплакали от волнения и радости.

– Билл будет так доволен! – сказала Элен.

Я пошла, чтобы рассказать об этом мистеру Тимсу, а затем спустилась к мистеру Селби – казалось, война отступила с рождением младенца.

На следующий день я решила отвлечься от дел имения. Миссис Чандлер пригласила меня повидать Эмми, которая выглядела усталой, но гордой и счастливой. Я взяла и покачала ее маленького сына, а затем сказала, что мне не хочется отдавать его назад. Я еще не хотела следующего ребенка – но мысль о том, что его никогда не будет...

Через пару дней ко мне приехала леди Бартон. Сидя за гренками и чашкой чая в моей гостиной, она огляделась вокруг:

– Я рада, что ты постоянно используешь эту комнату. Она напоминает мне об Элизабет. Как хорошо я помню, когда приезжала к ней сюда! Они с моей матерью были такими близкими подругами – дружили еще девочками. Истон, конечно, был домом Элизабет – Ворминстер жил в Пеннингсе, но она всегда посещала Истон после замужества, по нескольку раз в год, – леди Бартон вздохнула. – Бедняжка Элизабет, столько лет она хотела ребенка. И это случилось, когда она уже совсем потеряла надежду. В последние месяцы Элизабет была так счастлива, просто сияла. Я помню, как она сидела у этого окна и шила – она не была красавицей, Элизабет, но в тот день выглядела красивой. Она ни разу не усомнилась, что носит мальчика. «Я назову его именами трех моих любимых героев, – говорила она. – Я спрашивала Артура, и он согласился. У нас будет сын – наконец-то!» Она, не переставая говорила о ребенке. «Он будет высоким и стройным, как отец, и станет блестящим молодым офицером. Я уже вижу его в красном мундире». – Леди Бартон снова вздохнула. – Это был последний раз, когда я видела ее. Через месяц она умерла, а сын, на которого она возлагала такие надежды, родился таким уродом, что собственный отец не мог выносить его вида. Бедный маленький Леонидас оказался в Истоне среди фамильных портретов, а Артур стал полным затворником. Это показывает, что цыплят нужно по осени считать – все мечты бедной Элизабет обратились в ничто.

– Лео вступил в армию, – твердо сказала я.

– Знаю, дорогая, но разве это то же самое? Фицворрен-Донне всегда были генералами, они возглавляли войска на фронте, а не таскали больничные судна в тылу. Правда, дорогой Фрэнсис поддерживает фамильные традиции, – она испытующе взглянула на меня. – Какая жалость, что между ним и дорогой Аннабел вышло такое.

– Да, – тихо сказала я. К счастью, проснулась Роза, и я потянулась к ней.

– Все еще кормишь ее, дорогая? Значит, ты пока не в тягости. Жаль, что Леонидас уехал – ничего, даже солдаты, бывает, приезжают в отпуск, – леди Бартон улыбнулась. – Хорошо бы в следующий раз был мальчик, правда?

– Нет, следующего раза не будет, – покачала я головой. Было таким облегчением признаться в правде хоть кому-нибудь. – Лео сказал, что у нас больше не должно быть детей, потому, что они родятся скрюченными, как он.

На мгновение леди Бартон замолчала.

– Но почему он так считает? – спросила наконец, она.

– Когда он женился на французской графине, ему так сказали доктора, – объяснила я.

Леди Бартон изумленно уставилась на меня. Затем она наклонилась ко мне и сказала с серьезным видом:

– Но, дорогая моя, я никогда не верю докторам, из принципа. Знаешь, когда Джордж был маленьким, доктора сказали, что у него туберкулез. Мы тут же увезли его в Швейцарию, где он целый месяц бегал по горам словно зайчишка! Это оказался просто детский кашель. Джордж больше в жизни никогда ничем не болел, пока эти гадкие немцы не ранили его в руку. Это не слишком хорошо, дорогая – он был вынужден остаться в лондонском военном ведомстве, хотя ему это совсем не нравится, – но, должна признать, для меня это большое облегчение, как и для любой матери. А что касается Леонидаса, – она наморщила лоб. – Я отчетливо припоминаю – мы с мамой виделись с Нэнни Фентон, когда она приехала с маленьким Леонидасом, и она дала нам полный отчет об ужасном испытании Элизабет, – как принято у женщин этого класса, – она сказала, что Леонидас родился таким, потому что в чреве Элизабет были опухоли, причем в течение многих лет. Доктор сказал ей, что она забеременела чудом. Поэтому бедный маленький Леонидас, будучи крупным ребенком, вырос там искривленным. А когда он рождался, его пришлось вытаскивать, и его повредили еще больше. И, конечно, Элизабет была так обессилена, что кровотечение остановить не удалось. Мы с мамой плакали, когда Нэнни рассказала нам это – такая трагедия. Артур обвинял ребенка в ее смерти, хотя разумнее было бы обвинять себя. Но разве мужчины так делают, дорогая? Но я уверена, что Нэнни правильно рассказала о причине уродства Леонидаса – кроме того, так ей сказал акушер, значит, это должно быть верным, – она взглянула на Розу. – Ведь эта малышка сложена безупречно, правда?

Я растерянно уставилась на нее, моя голова шла кругом.

– Значит, как только он приедет в отпуск, сразу же отправляйся к нему в постель, чтобы он сделал тебе ребеночка, – продолжила леди Бартон. – Роди ему сына, или двоих, это даже лучше.

– Он не поверит мне.

– Тогда я поговорю с ним.

– Он не поверит и вам – он слишком самоуверен. Он сказал мне, что мы больше никогда не будем вместе как муж и жена.

Леди Бартон поставила чашку.

– Как! Дорогая моя, это уже серьезно. Не может же он жить монахом теперь, когда получил другую жену, да еще такую хорошенькую! Но... – ее глаза посуровели, – если он так давно был убежден в этом, – она ткнула пальцем в Розу, – откуда же тогда взялась эта малышка?

– Я так хотела ребенка, что хитростью добилась этого от Лео.

Леди Бартон вскочила, и я почувствовала, как ее пахнущие фиалками губы прижались к моей щеке.

– Дорогая моя, Элизабет была бы так благодарна тебе! Как ты была права! Леонидасу нужна твердая рука, порой он сам себе бывает врагом – она протянула руку и прикоснулась к темным кудряшкам Розы. – Но раз ты сделала это однажды, дорогая – теперь пора ему иметь сына.

– Он никогда не позволит мне... – покачала я головой.

– Не беспокойся, Эми, – прервала она мои протесты. – В четверг я поеду в город и поговорю об этом с Джорджем. Он знает, что делать, он всегда был таким.

Когда она уехала, я приласкала Розу, представляя ее в возрасте Флоры. К тому времени у моей груди будет уже другое дитя, может быть, даже мальчик. Затем я решительно остановила себя – мне не следовало мечтать, я слишком часто и беспочвенно делала это раньше. Но я как на иголках ждала возвращения леди Бартон.

Вскоре она снова приехала ко мне, улыбаясь.

– Все устроено, дорогая. Джордж поговорил с одним из своих знакомых медицинских светил, и выяснил, что научные взгляды изменились. Следовало бы сказать об этом Леонидасу двадцать лет назад, но теперь они лучше в этом разбираются. И рассказ Нэнни Фентон подтверждает это, – ее голос упал до шепота. – Ты просто не представляешь, что этот доктор еще сказал Джорджу – что кайзер, как и Леонидас, родился с кривой шеей, но его умудрились выпрямить! А теперь у него семеро здоровых детишек – правда, все как один немцы – и это доказывает, что проблем с детьми быть не может. Только не рассказывай этого никому, дорогая – мы же не хотим, чтобы вокруг думали, что Леонидас оказался в положении этого немца? – она опустилась в кресло с удовлетворенной улыбкой. – Как только Леонидас вернется домой, ты сообщишь ему хорошие новости.

Я не могла поверить – это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Позже, когда я снова пошла в село, я встретилась на улице с доктором Маттеусом.