Михаил Брагин - От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)

• Название: От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)
• Автор: Михаил Брагин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Предстояла труднейшая операция. Общее соотношение сил непосредственно у Сталинграда не давало нам преимуществ. Но искусное сосредоточение ударных группировок привело к численному перевесу наших сил на главных направлениях. Одновременно Верховное командование подготовило резервы для развития операции. Но местность, прорезанная течением Волги, Дона, Чира и других рек, создавала для наступательных действий наших войск особые трудности. Форсирование рек всегда считается сложным делом, требующим специальной подготовки войск. В Сталинградской операции пришлось форсировать Дон, причём второй раз - в глубине обороны противника. Дальнейшее развёртывание операций предстояло в междуречье, когда войска и тылы были разделены Доном и Волгой.

Военная наука считает прорыв обороны противника трудной операцией, требующей большой мобильности и подготовки войск. Окружение врага предъявляет к войскам и командованию исключительно высокие требования. И прорыв и окружение осуществимы, но только при большом искусстве командования, силе и храбрости войск.

Под Сталинградом эти операции следовали одна за другой и одна из другой вытекали. Прорвав оборону, войска наносили охватывающие удары и окончательно окружали противника. Это требовало от руководителей высокого искусства управления и предельно точного расчёта, ибо удар с двух направлений наносили группировки трёх фронтов и только полная координация их действий обеспечивала успех. Задержка движения одной группировки или неудача другой вели к срыву всей операции. Наши войска действовали на большом пространстве, разделённом лагерем противника.

История войн знает примеры окружения разбитых в бою и отступающих армий. Известны случаи, когда в окружение попадали войска на местности, не дававшей им возможности маневрировать в бою, выйти из боя. Под Сталинградом же предстояло окружить армию, которая сама была способна вести наступление на местности, дававшей ей преимущества. Уничтожению подлежали боеспособные, обстрелянные войска, руководимые генералами, которые воевали против нас с первого дня войны, воевали во Франции, Бельгии, Польше. Многие из них участвовали в первой мировой войне. Они командовали дивизиями и корпусами, сражавшимися против нас с первого часа вероломного нападения.

Так, например, 8-й германский армейский корпус начал свой разбойничий путь в СССР в 03 часа 05 минут утром 22 июня 1941 года.

Корпус ворвался в Гродно, прошёл Минск, Смоленск, Гжатск. Был крепко бит частями 32-й стрелковой дивизии и нашими танковыми бригадами у Бородино в октябре 1941 года. Был отведён за Днепр и долго готовился к боям 1942 года.

Рядом с ним - 16-я танковая дивизия, входившая в танковую армию Клейста, прошедшая через Сокаль, Дубно, Кировоград, Днепропетровск, Ростов. Она была бита под Ростовом в ноябре 1941 года, снова пополнена и введена в действие. Брошена была под Сталинград и 3-я мотодивизия, входившая в танковую армию Гудериана, сформированная в Берлине. Она дралась под Москвой, под Тулой, под Воронежем и первая ворвалась в Сталинград.

Все гитлеровские дивизии были кадровыми, оснащёнными богатейшей техникой, укомплектованными солдатами в возрасте 20-35 лет, с опытным офицерским составом.

Эта армия представляла собой большую силу, способную к решительному отпору. Нужно было стальное кольцо, чтобы её сковать, и тяжёлые удары, чтобы её уничтожить.

* * *

Расчётливо и упорно готовились наши войска к выполнению плана Верховного Главнокомандования. План был дан, и теперь успех его осуществления зависел от наших бойцов и командиров. В самые критические дни обороны Сталинграда товарищ Сталин предвидел и планировал переход Красной Армии в наступление. Ещё в начале оборонительных боёв у Сталинграда наши войска вели упорные бои, чтобы сохранить плацдармы за Доном для последующего наступления. Теперь это облегчало устройство переправ.

Началась подготовка к форсированию Дона, но занятый противником берег командовал над нашим, и работу приходилось вести по ночам. На реках начался ледостав, переправляться на паромах было невозможно, передвигаться по тонкому льду - опасно, наводить мосты - очень трудно. Левый берег Дана покрыт мелкой зарослью, болотист, весь в озёрах; далее на север лежат зыбучие пески. В песках и болотах вязли машины и лошади; люди изматывались. Приходилось прокладывать мосты протяжением в десятки километров, а так как вокруг была безлесная степь, то материал возили издалека. Чтобы дезориентировать противника, строили десятки переправ в разных местах.

Тысячи дорожников, сапёров, инженеров работали не покладая рук под осенним дождём, под порывами холодного ветра, гулявшего на Дону. Труд, труд поистине титанический, предшествовал операции.

В последние недели перед наступлением наши войска, частными операциями отвоёвывали у противника высоту за высотой, балку за балкой, расширяя плацдармы за Доном и Волгой. Сюда вывели войска, которые были сжаты точно пружина, чтобы ударить вперёд. Одновременно была подготовлена немедленная переброска на. эти плацдармы новых резервных дивизий.

Штабы работали днём и ночью, планируя бои, организовывали глубокую разведку. Командиры соединений и родов войск съезжались, договаривались о взаимодействии друг с другом, особенно в глубине обороны противника, ибо только совместными действиями пехоты, артиллерии, танков, кавалерии и авиации можно было выиграть сражение.

Сосредоточение крупных войсковых масс, особенно кавалерии, не укрылось от противника, и он обрушил на район сосредоточения и пути, питавшие операцию, сотни самолётов. Танки и коней укрыли в балках и зарослях. Были усилены средства противовоздушной обороны. Люди зарылись в землю от ожесточённых бомбёжек фашистской авиации.

На плацдармах наши войска приблизились вплотную к переднему краю обороны противника. Немецкие лётчики, не допуская возможности такого сближения, даже не искали в этом месте наши войска.

* * *

19 ноября утром, когда над Доном стлался туман, войска начали прорыв. После артиллерийской подготовки стрелковые дивизии и танковые полки прорыва рванулись в атаку.

Наступательный порыв охватил наших бойцов. В результате многочасовой борьбы на переднем крае пехота и танковые полки прорыва ворвались в тактическую оборону противника и серией дробящих фланговых ударов разъединили, окружили и уничтожили (а частью взяли в плен) дивизии противника, прикрывавшие левый фланг немецкой группировки у Сталинграда. Чтобы ликвидировать прорыв, противник бросил сюда несколько немецких дивизий, но безуспешно. Они были остановлены нашими войсками, обеспечивавшими прорыв. В прорыв вошли наши крупные танковые и кавалерийские соединения и устремились в тыл противника, к Калачу. Навстречу им немцы двинули из резерва свои танковые дивизии. Но наши танкисты отразили контратаки врага и продолжали путь. Наше танковое соединение, завязав частью сил бои с танками противника, главными силами обошло его, устремилось к переправе на Дону, с ходу захватило её и ворвалось в Калач.

В те же дни готовилось и 20 ноября началось наступление из района озёр южнее Сталинграда. Войска Сталинградского фронта вели тщательную разведку противника. Когда пленённому румынскому генералу Димитриу, командовавшему 20-й пехотной дивизией, показали на опросе карту, составленную нашими разведчиками, и предложили уточнить тогдашнее положение его дивизии, он изумлённо ответил, что наша разведка точней отражает положение, чем оперативная карта его штаба.

Советское командование правильно определило слабые места обороны противника и сосредоточило на них сокрушительные удары. Так, например, на участке 20-й румынской пехотной дивизии артиллерийской подготовкой был почти уничтожен её сапёрный батальон, занимавший оборону, и в открывшуюся брешь пошли наши тяжёлые танки. Они вышли на огневые позиции 40-го артиллерийского полка Димитриу и, как засвидетельствовал румынский генерал, не оставили целыми даже колёса, не только орудия. Другая группа танков, войдя в брешь, атаковала с тыла два полка 20-й дивизии, и, как сказал тот же Димитриу, от его полков "осталась пыль". Когда ему на допросе предложили уточнить смысл этих слов, генерал ответил: "Это значит, что у меня этих полков будто и не было".

Всю эту картину наблюдал сосед генерала Димитриу - командир 297-й немецкой пехотной дивизии генерал-майор Мориц фон Дреббер. Он характеризовал происшедшее словами: "Дурхбрух (пролом) русских". Дреббер видел движение русских танков, обходящих фронт немецкой группировки. Танки совершали смелое, но опасное для себя обходное движение почти безнаказанно. Очевидно, у немецкого командования нечем было здесь контратаковать. Во всяком случае 297-я немецкая дивизия получила приказ: загнув фланг, перейти к обороне.

Правильно выбранный момент окружения противника обеспечил успех. Враг продолжал ещё атаки Сталинграда, но уже истощал свои резервы и не мог поддержать фланги. Правильным был и удар с двух направлений, ибо противник, метнувшись в контратаку против донской группировки, не мог выделить много сил для контратаки наших войск, наступавших из района озёр южнее Сталинграда. Успех обеспечило и правильно выбранное нашим Верховным Главнокомандованием направление главных ударов, вынуждавшее немцев к боям с перевёрнутым фронтом и заставлявшее их для спасения положения бросать свои резервы наспех, по частям. Формула - решающие силы в решающем месте в решающий момент - нашла в сталинградской операции своё полное выражение.