Сандра Браун - Зависть

• Название: Зависть
• Автор: Сандра Браун
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-699-05657-2

В руки Марис Мадерли — дочери владельца крупного издательства — попадает неподписанная рукопись, которая завораживает ее с первых же страниц. Марис решает разыскать автора загадочной рукописи, не подозревая, что ее ждет…

---

— Похоже, ты привык пользоваться самой дорогой бумагой, — заметила Марис. — Ладно, так и быть, предлагаю пятнадцать тысяч, хотя с моей стороны это чистое безумие — ведь у меня нет синопсиса романа, под который я даю деньги.

Несколько секунд Паркер размышлял.

— Пусть будет пятнадцать, только без этого твоего пункта о возврате в случае продажи другому издательству и без зачета при выплате аванса. Иными словами, эти пятнадцать тысяч должны остаться у меня при любом раскладе, идет? Ну же, Марис!.. Неужели «Мадерли-пресс» боится рискнуть какими-то паршивыми пятнадцатью тысячами?

Он был прав, и Марис не видела смысла торговаться дальше — разве только для того, чтобы поддержать собственную репутацию. Впрочем, спорить с ним ей придется еще раз — при подписании официального договора. Уж тогда-то она не уступит ему ни одного цента!

— Договорились. — Марис протянула ему руку. — Как только я вернусь в Нью-Йорк, наш юридический отдел оформит это джентльменское соглашение, подготовив договор о намерениях. Пока же тебе придется положиться, на мое слово, а мне — на твое…

Сняв кресло с тормоза, Паркер уцепился за протянутую руку Марис и подкатился к ней совсем близко.

— Насколько я успел заметить, ты женщина, а не джентльмен, — сказал он.

— Насколько я успела заметить, ты тоже далеко не джентльмен, — парировала Марис. — А кто ты — этого я, пожалуй, говорить не буду.

Рассмеявшись, Паркер выпустил ее руку.

— Ты совершенно права! Хочешь забрать остальное с собой? — Он показал на разбросанные по полу листы рукописи.

— Конечно. Мне хочется показать эти страницы отцу.

— А мужу?

— Ной, как правило, занимается чисто практическими делами; творческие вопросы лежат на мне, раз уж он знает, что я всерьез заинтересовалась этой рукописью, я думаю, он тоже захочет на нее взглянуть.

Взявшись за колеса, Паркер отъехал назад, чтобы Марис могла собрать с пола рассыпанные листы.

— Я бы тебе помог, но… — начал он проникновенным тоном.

— Не беспокойся, я справлюсь, — перебила Марис, опускаясь на колени и запуская руку под кресло, куда улетело два самых первых листа.

— …Но мне слишком нравится смотреть на тебя в таком положении, — невозмутимо продолжил Паркер. — Знаешь, у меня ведь тоже есть свои мечты и фантазии. Я уже несколько раз представлял, как ты стоишь передо мной на коленях и…

— …И упрашиваю продать твою рукопись именно «Мадерли-пресс»?

— Об этом я не подумал. Пожалуй, и это тоже, но… Это не главное, как ты понимаешь…

Марис посмотрела на него и сразу же об этом пожалела. Лучше бы она этого не делала. Паркер не улыбался. Он даже не дразнил ее, к чему Марис уже начала привыкать. Похоже, он говорил совершенно серьезно, и у нее по спине пробежал холодок.

— Грязные фантазии… — Паркер пожал плечами. — В каком-нибудь другом штате меня даже могли бы арестовать.

— Прекрати! — почти выкрикнула она.

— О'кей, прекращу…

— Большое спасибо.

— Но только когда ты перестанешь ползать передо мной на карачках и так соблазнительно оттопыривать зад. Так и хочется задрать тебе юбку и засадить по самые гланды…

— Пишешь ты неплохо, но разговаривать не умеешь.

— А по-моему, я очень ясно выражаю свои мысли.

— Мне следовало бы заявить на тебя в полицию и обвинить в сексуальных домогательствах.

— Я буду все отрицать. К тому же я инвалид, и любой состав присяжных сразу поймет, что при всем моем желании у меня не было ни намерения, ни реальной возможности засадить тебе по самые…

— Только потому что ты инвалид, я так не поступлю, — сердито перебила Марис, продолжая собирать с пола рассыпанные страницы.

Потом она увидела шрам.

По случаю жары Паркер был без носков. На ногах у него были легкие кожаные сандалии — совершенно новенькие, даже не поцарапанные. Белесый, изломанный шрам шириной в добрых полдюйма пересекал плюсну правой ноги и убегал вверх, в штанину брюк. Выглядел он жутко, и Марис невольно замерла.

— Выше — еще хуже, — сообщил Паркер. — По сравнению с остальными это даже не рубец, а царапина.

Марис посмотрела на него.

— Мне очень жаль, Паркер. Я…

— Не надо извинялся. Нездоровое любопытство свойственно человеку. Испокон веков толпы зевак собирались на базарных площадях, чтобы поглазеть на какого-нибудь уродца. Я уже привык к тому, что на меня таращатся. Не всем же хватает такта вовремя отвернуться.

— Я хотела сказать, — перебила Марис, — я сожалею, что с тобой случилось такое несчастье… Тебе было очень больно?

— Сначала — да, очень… — ответил Паркер с наигранным равнодушием. — И потом тоже, когда врачи пытались приделать мне ноги обратно. Смешное выражение — «приделать ноги», правда? О вещи, которую кто-то украл, обычно говорят — «приделали ноги». Впрочем, я отвлекся… С годами я настолько привык к боли, что почти перестал ее замечать. Я не заметил даже, как боль прошла. Теперь у меня только к холодам ноют колени, и хотя колен как таковых у меня не осталось, боль бывает просто адская!

— И поэтому ты переехал на Санта-Анну? Ведь здесь, кажется, не бывает холодов…

— Да, сильных холодов здесь не бывает, — согласился Паркер. — Но это только одна причина… — Он неожиданно взялся за колеса кресла. — Я хочу еще кобблера. Привезти на твою долю?

— Нет. — Марис наконец-то собрала последние страницы и встала во весь рост. — Мне завтра рано вставать, поэтому я хотела бы лечь пораньше. Майкл меня разбудит.

— В таком случае — спокойной ночи.

В считанные секунды его настроение из развязно-игривого стало холодным, почти официальным, и Марис догадывалась почему. Ведь она видела его раны — как те, что были у него на ногах, так и раны души, и Паркер не мог этого вынести. Он считал эти раны признаком слабости, несовместимой с его мужским достоинством, что было по меньшей мере смешно. Марис, во всяком случае, прекрасно видела — если бы не ноги, Паркер был бы просто образчиком мужественности. У него была развитая грудная клетка, широкие плечи и сильные, загорелые руки, на которые она обратила внимание еще в тот вечер, когда увидела его в первый раз. Да и ноги под брюками выглядели достаточно мускулистыми и стройными, хотя Паркер только недавно обмолвился, что у него совсем нет коленей (что бы это ни означало).

Кроме того, он совсем не махнул на себя рукой, а старался поддерживать физическую форму. В одном из углов «солярия» Марис заметила довольно увесистые гантели, несомненно, принадлежавшие ему. Когда же она спросила Майкла, почему Паркер не пользуется инвалидным креслом с электромотором, он ответил, что усилия, которые приходится прилагать его подопечному, чтобы катить тяжелое кресло, являются отличной тренировкой, с успехом заменяющей упражнения с отягощениями.

Лицо Паркера тоже казалось Марис довольно интересным, хотя, не в пример Ною, его нельзя было назвать красивым. В резких чертах Паркера была какая-то не правильность, асимметричность, которая и делала его лицо необычным и запоминающимся. Квадратный волевой подбородок, темные брови, пронзительный взгляд и густые, непокорные волосы, взъерошенные так, словно Паркер только что встал с постели, тоже придавали его облику добротную мужскую привлекательность, от которой замужней женщине разумнее всего было держаться подальше.

Что Марис и собиралась сделать.

— Постараюсь позвонить тебе как можно скорее, — пообещала она.

— Я и не собираюсь никуда уезжать, — возразил он.

— В таком случае мне остается пожелать тебе только одно: писать, писать как можно больше, писать всем сердцем!

— Да, конечно. До свиданья, Марис. — И Паркер, не оглядываясь, покатил свое кресло в кухню. Он не особенно спешил, но Марис все равно показалось — по каким-то одному ему ведомым причинам Паркер решил спастись бегством. Вот дверь за ним с грохотом захлопнулась, и Марис осталась в полутемной комнате одна. Отчего-то она чувствовала себя разбитой и разочарованной. Марис и сама толком не знала, чего, собственно, ожидала, но поспешное исчезновение Паркера ее огорчило. Правда, Марис получила то, ради чего приехала: он обещал закончить «Зависть» и, кажется, готов был продать ее «Мадерли-пресс», однако ей казалось, что еще одно прощальное рукопожатие — просто для того, чтобы скрепить договор, — его не убило бы. Провожать ее утром Паркер тоже не собирался — об этом он даже не упомянул. И хотя Марис вовсе не рассчитывала на долгие и теплые проводы, настроение у нее упало.

Вдобавок ей было жаль уезжать — жаль чуть не до слез, хотя теоретически перспектива возвращения к привычной обстановке, к повседневным делам, должна была ее только радовать. Должно быть, решила Марис, все дело в самом острове. Он покорил ее своими вечнозелеными лесами, запахами моря и цветов, едва слышной музыкой ночи, наполненной стрекотом невидимых насекомых. Даже высокая влажность, поначалу изрядно ей досаждавшая постоянным ощущением испарины на лбу и под мышками, больше не беспокоила Марис. Она привыкла к ней, привыкла к неумолчному шуму прибоя, к жаркому солнцу и таинственным теням, мелькавшим под пологом листвы, и добровольно расставаться с этим волшебным, древним, как сам океан, местом ей очень не хотелось.