Сандра Браун - Зависть

• Название: Зависть
• Автор: Сандра Браун
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-699-05657-2

В руки Марис Мадерли — дочери владельца крупного издательства — попадает неподписанная рукопись, которая завораживает ее с первых же страниц. Марис решает разыскать автора загадочной рукописи, не подозревая, что ее ждет…

---

— А я уже решил, что у тебя женщина, и мне придется куковать на лестнице, пока вы не натрахаетесь, — сварливо сказал Тодд, разглядывая гостиную. Кроме крошечного стола и нескольких табуретов в стиле «картофельный мешок», никакой мебели здесь не было. В углу за прорванной пластиковой занавеской помещалась кухня, состоявшая из раковины и стоявшей на низкой тумбочке электроплитки.

— Иди лучше взгляни на это!.. — Схватив Тодда за руку, Рурк толкнул дверь в соседнюю комнату и потащил приятеля за собой.

Тодд был так сердит, что почти не сопротивлялся. Единственное, о чем он был способен думать, это о том, как посмел Рурк истратить деньги — свою и его долю — на такое убожество! Что ж, если договор найма уже подписан, он может съесть его с маслом или без масла — по своему выбору. Тодду было наплевать — он твердо решил, что платить за такую квартиру не будет. Несомненно, только приступом слабоумия — или затяжным похмельем — можно было объяснить, что Рурк польстился на эту развалину.

— Черт бы тебя побрал, Рурк! — прорычал Тодд. — Какого черта!..

Вторая комната оказалась совсем небольшой. В ней стояли две полутороспальные кровати, одна из которых прогибалась под тяжестью вещей Рурка, большая часть которых была еще не распакована. Вскрыты были только одна или две коробки с одеждой и бельем.

На другой кровати Рурк спал и… работал. Тодд с удивлением рассматривал компьютерный монитор и клавиатуру, которые поместились на подушке. Рядом, на полу, стояли системный блок и принтер.

— Ты купил компьютер?! — воскликнул Тодд. — Когда?!

Оба приятеля мечтали о компьютерах даже сильнее, чем некоторые девушки мечтают о муже-миллионере, но Рурк почему-то не сообщил о своей покупке ни слова.

— Это на него ты угрохал все наши деньги? — уточнил Тодд.

— Мне подарил его мой дядя по случаю окончания университета, — сообщил Рурк театральным шепотом. — А теперь заткнись и иди сюда, только скорее!

Недоумевая, Тодд повернулся к стене, в которой зияла квадратная дыра. Когда-то здесь была дверь, но сейчас она стояла рядом и как будто подпирала стену, чтобы та не упала. За деформированной дверной коробкой находилась ванная комната. Она была совсем небольшой и отличалась от общей ванной в общежитии студгородка лишь тем, что в последней — несмотря на плевки табачной жвачки на полу, плесень в душевых и неведомо чьи полотенца на холодных трубах-сушилках — было значительно чище.

Но еще сильнее, чем состояние раковины и унитаза, подействовал на Тодда вид друга, который, сбросив на пол патриотической расцветки полотенце, снова шагнул в душ. Стоя под струйками воды, он пристально смотрел за окно, забранное алюминиевыми жалюзи.

— Послушай, откуда у тебя дядя? — спросил Тодд. — Ты никогда про него не говорил! Он что, настолько богат, что может…

— Ты идешь или нет? — нетерпеливо перебил Рурк.

— Я не полезу с тобой в этот грязный душ, — едко сказал Тодд. — Что я тебе — гомик? И вообще — кончай валять дурака! Объясни лучше…

— Слушай, я тебе все объясню, только потом, а сейчас перестань болтать и иди сюда. Скорее, пока они не ушли!

Его волнение передалось Тодду, и он почувствовал себя заинтригованным. Забыв о раздражении, он сбросил одежду и шлепанцы и, встав под душ рядом с Рурком, с любопытством заглянул в щель между пластинами жалюзи.

Из окна ванной комнаты открывался отличный вид на плоскую крышу небольшого двухэтажного домика, стоявшего по соседству. На крыше, вытянувшись на надувных матрацах, принимали солнечные ванны три совершенно голые девицы. Их загорелые тела, покрытые маслом для загара, так и блестели на солнце. Пока Тодд обалдело таращился на них, одна из девиц перевернулась на спину и принялась смазывать маслом торчащие в разные стороны груди.

— Ее зовут Эмбер, — шепнул приятелю Рурк.

Эмбер не спеша втирала масло в соски. Они были у нее большими и красными, как клубничины, и Тодд судорожно сглотнул.

— Ты с ними знаком?

— Теперь — да. То есть я знаю всех трех по именам; иногда мы даже болтаем о всякой ерунде, когда встречаемся на автостоянке за домом. Они танцуют в ближайшем стрип-клубе.

Тодд снова сглотнул. Теперь он понял, откуда в этих девицах столько томной чувственности. С самого первого взгляда ему было ясно, что перед ним не обычные студентки. Тела у этой троицы были по-настоящему… живописны. Правда, он подозревал, что сиськи у них все-таки не настоящие, но кого это волнует?

— Ту, у которой выбрит лобок, зовут Звездочка, — снова шепнул Рурк. — Она обрабатывает его специальной пудрой с блестками, и в финале ее номера он начинает сверкать что твое звездное небо.

— Ты не врешь?

— Богом клянусь! Звездочка садится на корточки, а осветитель направляет прожектор прямо туда…

— Вот черт!

— А брюнетку зовут Мария Катарина.

— Странное имя для стриптизёрши!

— Вовсе нет. Она выходит на подиум в одежде монашки. Сначала она раздевается под музыку, а потом берет четки и начинает…

— Молчи, ничего не говори! — перебил Тодд. — Я хочу увидеть это своими собственными глазами! — Брюнетка лежала лицом вниз на своем банном полотенце, и Тодд причмокнул губами. — Ты только посмотри на эту попку!

— Я уже видел, — усмехнулся Рурк. — Похожа на «валентинку», верно? Откровенно говоря, я к ней неравнодушен. Кстати говоря, из всех троих Мария Катарина самая общительная.

— Они загорают здесь каждый день?

— Да, кроме воскресений. В субботу вечером они работают, а по воскресеньям отсыпаются.

Эмбер тем временем закупорила флакончик с маслом и, снова вытянувшись на матрасе, широко развела ноги, чтобы солнечные лучи попадали на внутреннюю поверхность бедер.

— Вот это да!.. — простонал Тодд. — Хотел бы я оказаться где-нибудь между!

Рассмеявшись, Рурк вышел из душа.

— Мне кажется, тебе надо минут пять побыть наедине со своей Мамашей Правой и ее дочерьми, — сказал он, поднимая с пола полотенце.

— Хватит и минуты, — отозвался Тодд.

Когда Тодд снова вернулся в маленькую спальню, Рурк сидел на кровати, скрестив ноги и расслабленно опираясь спиной о стену. На коленях у него лежала компьютерная клавиатура. Поглядев на приятеля, Рурк ухмыльнулся.

— Ну, что ты скажешь о нашей новой квартире теперь?

— Отличное место! — с воодушевлением ответил Тодд. — Я бы не променял его на номер в самом шикарном отеле!

18

Отложив в сторону рукопись, Майкл Стротер задумчиво отпил глоток лимонада, который он приготовил из только что выжатых лимонов. Сегодня он решил немного отдохнуть от своих реставрационных хлопот. Накануне вечером Майкл покрыл окончательно расчищенную облицовку камина первым слоем лака. Лак был на основе летучего растворителя, но Майкл знал, что на влажном воздухе лак сохнет дольше, и не хотел спешить.

Во всяком случае, именно так Майкл ответил на вопрос Паркера, почему он сегодня «бездельничает».

На самом деле Майкл, конечно, не бездельничал. Все утро он проработал в саду. Из «солярия» Паркеру было хорошо видно, как его друг ползает по клумбам на четвереньках и рыхлит землю маленькой ручной тяпкой. Покончив с этим, Майкл подмел веранду и вымыл выходившие на крыльцо окна. В полдень он приготовил обед, но поесть Паркер так и не собрался.

Сам Паркер большую часть дня писал, точнее — переписывал некоторые главы, и сейчас ему не терпелось узнать, что скажет о них Майкл.

Мнением друга он дорожил. Когда Майкл критиковал его за ошибки и погрешности стиля, Паркер старался не заводиться и сдерживался, как мог, хотя частенько ему хотелось послать Майкла куда подальше вместе с его занудством. Даже если «разбор полетов» заканчивался ссорой, при работе над окончательным вариантом Паркер старался учесть все его замечания, которые неизменно оказывались справедливыми.

Больше всего Паркера злило, что Майкл никогда не торопился высказывать свое суждение вне зависимости от того, было ли оно благоприятным или нет. Тогда, томясь неизвестностью, он принимался всячески изводить и подначивать друга, однако это, как правило, не приносило желаемых результатов. Напротив — не на шутку разобидевшись, Майкл уходил к себе в комнату и сидел там до тех пор, пока Паркер не успокаивался и не приносил ему свои извинения.

Но сегодня Майкл просто превзошел самого себя, причем молчал он, скорее всего, только для того, чтобы хорошенько досадить своему подопечному. Паркер, однако, не склонен был поддаваться на провокацию и упрямо кусал губы, пока Майкл не торопясь перелистывал рукопись в третий раз, то и дело останавливаясь, чтобы перечитать какой-то абзац, покачать головой или с сомнением хмыкнуть. В эти минуты он больше всего походил на старого сельского врача, который, слушая многочисленные жалобы мнительного больного, в задумчивости тянет себя за ус или теребит нижнюю губу.