Ольга Чигиринская - Ваше благородие

• Название: Ваше благородие
• Автор: Ольга Чигиринская
• Жанр: Альтернативная история

Продолжение романа В. Аксёнова «Остров Крым». 1980 год, Советский Союз готов аннексировать «белогвардейский» Крым. На Черноморском Побережье разворачиваются три армии против всего лишь четырех крымских дивизий. Это тем более обидно, что Крым присоединяется добровольно. Ввод войск начинается 29 апреля в 01 час 00 минут. В 21-40 в программе «Время» звучит «Красный пароль» — сигнал к началу боевых действий для Вооруженных Сил Юга России. Ирония судьбы и военная удача (хотя скорее — неудача) делают капитана из Корниловской дивизии Артема Верещагина полковником и командиром дивизии…

---

Шамиль посмотрел на своего собеседника с легкой долей превосходства.

— Конечно, без страховки. Со страховкой он бы трахался тут до полуночи.

Уверенность унтера в том, что его капитан в очередной раз пройдет по воде, не замочив ног, была, похоже, непоколебима.

Они действительно заехали в Новый Свет и Шамиль купил в открытом кафе «Учан-Су». «Слушайся своей жажды, пей „Учан-Су“!» — призывала реклама. К концу подъема на вершину Сокола по тропинке Востоков понял, что следовало взять две бутылки.

Он отдышался только перед самым финишем. Достал платок, вытер пот, закурил…

И вот мы здесь, господа…

— Артем, вы росли в этих краях. Не подскажете приличный ресторан?

— «Шэмрок», — ответил Верещагин. — Ирландский паб здесь, в Новом Свете. Лучшее, что я мог себе позволить.

— В Новом Свете пить пиво?

— На шампанское меня все равно не станет. Дам попрошу отвернуться, — разжалованный полковник снял эластиковые штаны в обтяжку и надел джинсы.

— Это было красивое восхождение, — сказал Востоков. — Нам нужно поговорить.

— Красивые восхождения я привык запивать темным пивом. Пойдемте в “Шэмрок”.

* * *

Местного жителя от туриста в Новом Свете можно было отличить сразу по пересечении порога “Шэмрока”. Очень просто: кого из посетителей ни возьми, тот и урожденный новосветец. Это понятно: 90% населения занято в винном производстве, так что вино им порядком приелось… Или правильнее — припилось? В “Шэмроке” шампанского не подавали принципиально и выбор вин был небольшой. Зато имелось много дешевого и хорошего пива, немного дорогого и хорошего виски и непременная водка. Поэтому в 1980 году, кода все остальные рестораны и бары Нового Света переживали мертвый сезон, “Шэмрок” не то, чтобы процветал — но оставался на плаву.

— Милое заведение, — оценил Востоков. — Стиль выдержан.

— Похоже, Джоши просто пожадничал на нормальную мебель, — вступился за вкус хозяина Верещагин.

Они сели за грубо сколоченный стол, на деревянные колоды — ни дать ни взять, ирландская харчевня.

— Три темного! — крикнул Шэм не весь зал.

— Джаста момент! — так же зычно отозвался нечесанный долговязый мужик из-за стойки.

— Это десять минут, — усмехнулся Верещагин. — Пойду тряхну его. Пить хочется…

— Тогда уже я, кэп. Вас все еще слегонца покачивает.

— Учитывая, что я тебе больше не командир, и даже не офицер в отставке, может вернемся к старому доброму “ты”? — спросил Артем, когда Шэм вернулся.

— Простите, кэп, но я уже привык. Долго переучиваться.

— За жизнь, — они стукнулись кружками.

После подъема на гору жарким августовским вечером прохладное пиво было просто блаженством. И это еще он поднимался по тропе, а не по стене. Хотя, с другой стороны, можно сделать поправку на возраст, на нездоровый образ жизни.

— Это действительно было красиво, капитан… А, черт — полковник…

— Рядовой, — поправил Верещагин. — Отставной козы барабанщик.

— А, да… Кстати, я ваш товарищ по несчастью — неделю назад меня тоже вышибли. Но, как водится в нашем ведомстве — без барабанного боя.

— Два вопроса: как вы меня нашли? И зачем?

— Сначала я поехал к вам домой… Никого не нашел, но расспросил соседей. Они сказали, что вы подались куда-то со скалолазным снаражением. И что о вас справлялся подозрительный парень на мотоцикле. Я слегка забеспокоился и начал думать, куда бы вы могли податься… Потом вспомнил, что вы выросли в Судаке и решил начать оттуда. Скалолазных мест поблизости я не знал, но помнил, что все отвесные скалы смотрят на море, так что можно ехать по приморской трассе и искать… Ну, а когда я увидел на Соколе человека, ползущего по стене а-la Spiderman…

— И зачем столько беспокойства?

— Артем, вы не приняли предупреждение всерьез, а зря… Вас действительно хотят убить.

— Кто?

— Мои московские знакомые. Но не из… главной, а из… конкурирующей фирмы. Они на вас злы. Считают, что вы слишком легко отделались. Другие мои знакомые… не придерживаются таких радикальных взглядов. Но они считают, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Иными словами, помогать они не станут, но если коллеги из конкурирующей фирмы облажаются…

— Понятно. Эй! — Артем отловил за рукав пробегающего официанта. — Паэлья. Всем по порции. Есть хочется.

— Люблю повеселиться… Особенно пожрать, — хмыкнул Шэм. — Зачем гнать лошадей, кебабы уже на подходе.

— Кебабы у Джоши будут готовить до полуночи, а паэлья есть все время.

— В высшей степени забавное заведение, — качнул головой Востоков. — Что вы собираетесь делать, Артем? Не считая паэльи и кебабов, конечно.

— Ничего. Как говорил наш математик в Карасу-Базаре, “Вероятность повторного смертельного исхода равна 0%, вероятность единичного смертельного исхода равна 100%”.

— Это неверный ход. Не слишком полагайтесь на ту штучку, которую таскаете за поясом. Штучка очень крупного калибра, но вы, скорее всего, просто не получите возможности ее достать. Их любимый стиль — несчастные случаи.

— А ты что скажешь, Шэм?

— Это, конечно, не мое собачье дело, но вы бы послушали умного человека, кэп.

— Один раз я его уже послушал…

— И жалеете об этом, Арт? — удивился Востоков.

— Нет. Но если я все еще жив — то не потому что вы так планировали.

— Больше того: если я все еще жив — то тоже не потому, что я так планировал.

— Я не могу верить вам. Когда разведчик начинает меня жалеть, я живо вспоминаю пословицу про волка и кобылу.

— А никто вас и не жалеет. Просто не хочется, чтобы у этих парней из конкурирующей фирмы выгорело. Это личное. Я их не люблю.

— Смешно… Я только сейчас подумал, что в основе большинства моих неприятностей лежит чье-то личное… Нет, надо быть справедливым: меня и спасали тоже по личным причинам.

— Если подумать как следует, Арт, то выйдет, что других причин и не бывает. Человек, который говорит, что действует в общественных, государственных или каких-то там еще интересах, немножко кривит душой. Все мы действуем в интересах личных, просто каждый понимает это по-своему…

— Так что вы ммне посоветуете, Вадим Семенович?

— Уехать. Чем быстрее, тем лучше…

— Не нравится мне этот вариант…

— Вам еще меньше понравится быть мертвым.

— Да хватит меня пугать, сигим-са-фак!… Хорошо, я подумаю…

— Чего тут думать… — пробормотал Шамиль. — Ехать надо.

— А ты бы уехал?

— Да пес его знает… Как за себя говорить? Если бы я отколол номер вроде вашего, я бы, наверное, уехал…

— Хорошо, спасибо за совет… Куда бы еще уехать так, чтоб меня не нашли?

— Говорят, кэп, что в Иностранном легионе даже фамилию не спрашивают. Можно назваться как хочешь.

— Шесть лет рабства.

— И французское гражданство, — оторвался от паэльи Востоков.

— Остался сущий пустяк — добраться до Франции.

— Когда-то, если мне не изменяет память, вы со старшим унтером ездили туда хич-хайком.

— Все-то вы знаете…

— Есть и другие возможности… Я тут думал о том, как прикрыть свой и ваш зад… И кое-что надумал. Вы не собираетесь писать мемуары, Артем?

— Пока нет.

— Зря. Писать надо, когда все еще свежо в памяти. Я вот, например, написал. Жаль, что признания не дождусь: это мемуар такого свойства, что кое-кому в Москве, да и здесь, будет очень нехорошо, если его опубликуют. Сначала я хотел сообщить всем заинтересованным лицам, что мемуар будет опубликован в случае моей смерти. Потом раздумал. Шамиль, простите, не могли бы вы на время оставить нас вдвоем?

— Я уже сам хотел отойти, — пожал плечами унтер. — Эй, челло! — он встал и направился к стойке. — У меня в кружке пересохло…

— Я начал понимать киношных негодяев, — улыбнулся Востоков. — Когда придумана и прокручена хорошая комбинация, обидно оставаться в тени. Хочется, чтоб тебя признали. Законная гордость творца. По иронии судьбы в нашей профессии знаменитым становится тот, кто терпит поражение… Вас вышибли из армии за то, что сделал я. Да, вы готовы были подстраховать меня в случае неудачи… Но “Красный пароль”-то все же моя работа…

Он немного помолчал, снимая вилкой и ножом кусок мяса с шампура.

— Я изменил указания, данные моему душеприказчику. Мои мемуары будут опубликованы в случае вашей смерти.

— Ну, спасибо, Вадим Семенович!

— Да, в общем, не за что. Это не очень надежная страховка. Хотя бы потому что может появиться кто-то, заинтересованный в их опубликовании. Там византийские интриги не прекращаются ни на секунду… Но все-таки я передам вам ключ. Скажу, где и как эта рукопись хранится. После моей смерти распорядитесь ею по своему усмотрению. Хотите — напечатайте, хотите — оставьте в качестве страховки.