Норман Спинрад - Русская весна

• Название: Русская весна
• Автор: Норман Спинрад
• Издательство: Текст
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-87106-014-5

"Русская Весна" – роман известного американского фантаста Нормана Спинрада – живой отклик на события последних лет в нашей стране и во всем мире. В романе сочетаются научная фантастика и политический памфлет; действие происходит во Франции, СССР и США.

---

– Ты никогда не думал о том, чтобы связать свою жизнь с кем-нибудь? – обронила она, словно не отдавая себе отчета в собственных словах. – Ради спокойствия, ради уюта… Взять и жениться…

Илья застыл на середине глотка – с таким выражением, словно вдруг обнаружил, что ему налили в рюмку мочу. Он посмотрел на Соню, медленно покачал головой и выдавил из себя улыбку.

– Нет уж, бросьте, – сказал он подчеркнуто несерьезно. – Я же не муж, а катастрофа.

– Смотря кого выберешь, – возразила Соня. – Ты добрый, нежный, ты…

– Неисправимый бабник, что знаем мы оба, – перебил ее Илья. – Сверх того, я образцовый коммунист. От меня по способности, которая пока меня не подводит, и женщинам мира по потребностям, каковые неистощимы!

– Ах, Илья, ты совсем не такой легкомысленный, каким хочешь выглядеть!

– Именно такой, – возразил он. – Поверь мне, Соня, я только внешне такой хороший.

– Со мной ты был добр, понятлив, терпелив, всегда поддерживал в трудную минуту, как настоящий друг. Как принц из сказки.

Илья закатил глаза, пытаясь, как обычно, отшутиться.

– Сперва ты приписала мне разные супружеские добродетели, теперь я реакционер и царист ! – проговорил он с деланной веселостью. – Теперь упадешь на одно колено, протянешь мне розу и предложишь руку и сердце.

– Это плохо? – мягко спросила Соня.

Илья вдруг переменился, лицо его стало озабоченным, даже угрюмым.

– Оказывается, ты серьезно…

– Могу и серьезно, если позволишь, – со всей искренностью сказала Соня.

– Тогда слушай внимательно. Ты мой добрый товарищ, коллега, настоящий друг. У нас с тобой больше общего, чем тебе кажется. Ты – женщина, с которой я мог бы связать свою судьбу, но от которой мне надо бы бежать как от огня.

– Не понимаю…

– Отлично понимаешь! Ты карьеристка почище меня. Не будь ты одержима карьерой, ты не разошлась бы с Джерри Ридом. Если меня завтра перебросят в Москву и я попрошу тебя ехать со мной, разве ты откажешься от жизни в Париже? Разве плюнешь на карьеру, лишь бы не потерять меня?

Соня отвела глаза.

– Мы одного поля ягоды. – Илья погладил ее руку. – Потому и сошлись. И по той же причине брак между нами, даже не брак, а долгая серьезная связь была бы несчастьем для нас обоих. Рано или поздно пришлось бы расстаться; хорошо еще, если мирно.

– Ох, Илья… – горестно протянула Соня.

– Ох, Сонечка!.. – вскричал Илья, видимым усилием воли обретая душевное равновесие. – Глупо печалиться! Мы прекрасные друзья и прекрасные любовники. Нет ничего грустного в том, чтобы делить постель с близким другом. Многие люди и этого лишены. Не унывай, дорогая, мы просто двое пьяных славян, и надо забыть этот идиотский разговор, пусть все будет по-старому.

Он сгреб ее в охапку, отнес в спальню и постарался делом подтвердить свои слова, но после этого вечера их отношения изменились. Илья по-прежнему приглашал ее ужинать, но не чаще двух раз в неделю. Они оставались любовниками, но Илья стал появляться на людях с другими женщинами. И исчезать на выходные.

Мало-помалу их отношения стали такими же, какими были в те времена, когда она еще жила с Джерри. В конце концов она научилась приходить с ним на приемы и сухими глазами провожать его, когда он уходил с другой женщиной.

Остались одни черепки, но внешне жизнь казалась устойчивой. Пусть я и не счастлива, уговаривала она себя, зато вполне довольна жизнью. Есть желанная работа, есть под рукой друг и любовник; время от времени ее навещала Франя, в которой Соня узнавала себя в юные годы.

Закончив летную школу, Франя поступила работать в Аэрофлот пилотом "Конкордски" и летала на международных линиях. У нее был друг в Москве, с которым они вместе снимали квартиру на Арбате, тоже аэрофлотовский пилот по имени Иван Ерцин.

"Конкордски" попадает в любую точку планеты за полтора часа. Его пилоты четыре дня в неделю совершали по два-три рейса в сутки, а остальные дни отдыхали в Москве – или где-нибудь на другом конце планеты. Поскольку и Франя и Иван мотались с континента на континент, в Москве они оказывались одновременно крайне редко, и предполагать у них нечто вроде супружеской верности было бы наивно.

В общем, верность друг другу они хранили только в Москве, а в других точках планеты жили каждый сам по себе. Дочка вела такой же беззаботный образ жизни, как ее мать, когда много лет назад она была частью "Красной Угрозы", в свободные дни кутила по всей Европе и в то же время имела надежную работу и твердо стояла на ногах.

Когда Франя ненадолго наезжала в Париж, они болтали скорее как подружки, чем как мать и дочь. Франя рассказывала о своих приключениях, а Соня, в свою очередь, – о любовных подвигах в добрые старые времена. Франя время от времени говорила об Иване, а Соня сочинила приукрашенную версию своих отношений с Ильей Пашиковым.

Они не говорили о грустных семейных делах, но после каждой встречи с Франей Соню неизменно мучили мысли о Джерри; его призрак появлялся в квартире на авеню Трюден.

В то время Соня и начала следить за карьерой Джерри. Его отказ от американского гражданства в пользу общеевропейского был для нее сюрпризом. Тот Джерри, которого она знала, не был способен на такие шаги. Двадцать лет он упорно не желал связываться с политикой и оставался лояльным по отношению к стране, которая предала его. А когда Корно назначил Джерри своим заместителем, она была и вовсе огорошена. Джерри в административном кресле? Нелепость… Неужели развод изменил его характер?

Но потом до нее дошли слухи о том, как Корно использует Джерри, и все оказалось просто до омерзения. Борис Вельников подкапывался под руководителя Проекта, и тот прикрылся Джерри как щитом. Это был умный бюрократический ход и в то же время отвратительный акт личной мести. Как бы Соня ни расценивала этот шаг, она невольно восхищалась ловкостью, с которой он был проделан. Однако ей было противно, что ее старого друга используют как пешку. А что будет, когда Вельников переместится выше в табели о рангах? Он пробьется – если Москва сможет нажать.

На сорок процентов ГТН субсидировала Москва, но на Союз приходилось только двадцать семь процентов от суммы заказов. И "медведи" и националисты использовали это обстоятельство как дубинку против президента Горченко. Люди Горченко тоже на него нажимали, но контракты были уже подписаны, а после драки кулаками не машут. Горченко нужно было хоть как-то уходить от скандалов, но сейчас он мог только одно – проводить чисто символические перемещения кадров.

Соня знала, что Эмиль Лурад скоро перейдет наверх, и тогда перемещения и наступят. Но пропихнуть Вельникова в директора ЕКА не удастся: место уготовано для Патриса Корно. Зато освободится пост руководителя проекта ГТН, по логике вещей подходящий для Вельникова. Москва будет настаивать, упирая на то, что дискриминируют русских. Если это не пройдет, "медведи" потребуют, чтобы Советы прекратили финансирование Проекта. Общественное мнение окажется на их стороне, и еврорусским, и позиции СССР в Европе будет нанесен ощутимый удар.

Следовательно, Москва горой станет за Вельникова. Начнется грязная свалка, и в ней Джерри очередной раз затопчут. Если Москва проиграет, может лопнуть весь Проект. Если Москва победит и Вельников возглавит Проект, то первым делом он сведет счеты с Джерри.

Соня наблюдала за событиями с ужасным чувством безнадежности. Казалось, ничего нельзя поделать, – но вдруг Илья сообщил, что в московских кругах поговаривают, будто Эмиля Лурада назначают министром технического развития Объединенной Европы. Началось… Если она намерена что-то предпринять, ей следует поторопиться.

– Мы должны оградить Джерри, – сказала она Илье. – Вся его жизнь теперь в работе, другого не осталось.

Илья передернул плечами.

– Я понимаю твои чувства, но, поверь мне, у нас хватит нервотрепки с назначением Вельникова. Французы будут драться насмерть.

– Они сумеют заблокировать Вельникова?

– Так они думают, во всяком случае. Однако они не понимают, что творится в Союзе, не принимают этого всерьез. В политическом смысле Горченко ставит на кон больше, чем Западная Европа. Обратной дороги ему нет, даже если драка развалит Проект. Европейцы могут отступить, они это поймут, но, боюсь, уже будет поздно.

– А нам что – сидеть сложа руки?

Илья сморщился.

– Есть выход. Уговори Джерри помириться с Вельниковым.

– Джерри не захочет разговаривать со мной. Кроме того, он ненавидит Вельникова, а тот отвечает ему взаимностью.

Илья пробормотал нечто невнятное. Вдруг в его глазах блеснул огонь, и на губах заиграла его хорошо поставленная улыбочка: