Норман Спинрад - Русская весна

• Название: Русская весна
• Автор: Норман Спинрад
• Издательство: Текст
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-87106-014-5

"Русская Весна" – роман известного американского фантаста Нормана Спинрада – живой отклик на события последних лет в нашей стране и во всем мире. В романе сочетаются научная фантастика и политический памфлет; действие происходит во Франции, СССР и США.

---

Ночью ему снилось, что он наконец-то плывет в космическом пространстве; парит, утратив вес, над планетой, глядит на слой облаков, на темнеющие внизу континенты; весело, без усилий перемещается в пустоте, одетый в легкий скафандр. Идет по водам…

Вдруг что-то случилось со скафандром, воздух отрубило, вселенский холод потек внутрь, дыхание пресеклось… Он проснулся, хватая воздух ртом. Сердце билось медлительно и тупо. За считанные секунды установка нормализовала сердце и дыхание, но в эти мгновения мысли были как никогда ясны, отчетливы и безжалостны.

Смерть рядом. Чтобы пройти по водам, он готов был отдать все на свете. И вот наступает момент, когда у него предательски отнято последнее. Сейчас и здесь – пытаясь глотнуть воздуха – он глянул прямо в лицо смерти, летящей к нему с неумолимостью баллистической ракеты.

Когда он продышался, в мозгу стучало: тут она, твоя смерть, изготовилась. Частью тебя она уже овладела.

Те корчи, которые он пережил накануне, оказались пустяком.

Но лежа здесь, в непроглядной темени, он нашел в себе новые силы. Когда остаешься один на один с неминучестью смерти, в тебе поднимается непредсказуемая сила сопротивления.

За жизнь надо драться до конца. А когда осознаешь, что конец вот-вот наступит, ты прозреваешь – именно прозреваешь, истина сияет в глазах, как звезды сквозь туман.

Что ты делаешь, когда отнимают последнее? Когда до тебя доходит, что больше у тебя отнять нечего?

Ты идешь по водам. Невзирая ни на что.

Кресков призывает к реформе избирательного закона

Депутат из Новосибирска Петр Андреевич Кресков внес на рассмотрение Верховного Совета проект изменения закона о выборах, но вынужден был отказаться от предложения, вызвавшего бурю протестов националистов и еврорусских.

"Всеобщее внимание сосредоточено на приближающихся выборах президента Украины. При этом от нашего взора ускользнуло, что нынешняя избирательная система, разрешающая республикам произвольно устанавливать дату выборов, грозит ввергнуть страну в хаос, – подчеркнул Кресков. – Похоже, что Вадим Кронько будет избран президентом Украины и мы окажемся в кризисной ситуации, невиданной со времени окончания Великой Отечественной войны. И это случится в разгар кампании по выборам в Верховный Совет и президента всего Союза! Если Верховный Совет сочтет необходимым синхронизировать даты этих выборов, мы сможем избежать великих потрясений".

После того, как этнические националисты громогласно выразили возмущение посягательством имперских гегемонистов на законные права суверенных республик, а еврорусские делегаты помахали кулаками в ответ на грязную провокацию известного "медведя", Кресков примирительно заявил, что речь шла не о нынешней ситуации – он хотел только указать на упущение в конституции, которое со временем необходимо восполнить.

"Он прекрасно понимал, что говорит! – заявили после заседания делегаты-еврорусские. – Это была очевидная попытка вбить клин между русскими и этническими националистами, и она увенчалась успехом".

«Новости»

– Он день и ночь висит на телефоне. Франя, он втравил их в свои безумные планы, – говорила мать. – Ума не приложу, как его утихомирить.

Франя сумела прилететь в Париж еще пять дней назад, и все дни отец был в лихорадочной деятельности, не хуже украинских маньяков. В предыдущее ее посещение это выглядело безобидной фантазией. Мать даже поддакивала – очевидно, пытаясь взбодрить отца. Теперь же он стал похож на себя в прошлом, когда был одержим космосом, – только без тогдашней резкости и антисоветских тирад.

За едой он говорил о космосе не умолкая, а мать сидела молчком, улыбалась и позволяла ему воспарять в мыслях.

Первый полет "Гранд Тур Наветт" произвел такой фурор, что на орбиту в спешном порядке доставляли компоненты следующего космолета. Сообщения об этом потеснили на первых полосах новости с Украины, а программа "Время" дала обширное интервью с отцом о "Гранд Тур Наветт".

Франя к этому моменту уже вернулась в Москву и смогла увидеть передачу. Иван осыпал ее упреками – мол, после несчастного случая с отцом она совсем позабыла его, Ивана, пропадает в Париже каждый выходной, а в Москву не заглянет. Первый раз за их историю он выказал ревность – и к кому! К отцу-инвалиду! И Франя постаралась, чтобы он не пропустил интервью, – может, до него что-нибудь дойдет и он переставь дуться.

И до него дошло.

Покуда шла тягомотина про украинские выборы, – с нее в те дни начинались все выпуски программы "Время", – он исходил желчью по поводу ее привязанности к Парижу. Но когда на экране появилось изображение отца – рядом с гибернатором, – суровости на лице Ивана поубавилось, он взял Франину руку и сжал ее.

Интервью было, надо сказать, душещипательное. Английский журналист начал с путаной метафоры, уподобив отца Моисею, глядящему издалека на землю обетованную, к которой вел он свой народ сорок лет через пустыню и на которую ему самому не суждено было ступить. Тем временем показывали кадры отлета "Гранд Тур Наветт", приближение корабля к Луне, триумфальное возвращение. Журналист пытался выжать все возможное из жалкого состояния отца. Но тот улыбался бодро и чуть мечтательно; казалось, он и не думает сдаваться. Он нахваливал советский аппарат, спасающий ему жизнь. Символично, сказал он, что установка предназначалась для космических исследований. Потом отец заговорил о духе международного единства, пронизывающем европейскую космическую программу; о том, что был счастлив внести вклад в эпохальное свершение и так далее, и так далее – будто текст для него подготовил ТАСС.

– Надеюсь, эти ублюдки на Украине сейчас сидят у телевизоров! – сказал Иван. – Пусть поучатся международной солидарности у американца. Почему же ты жаловалась, что отец ненавидит Советский Союз?

Франя тоже терялась в догадках.

– Так всегда было… Наверное, когда его трахнуло по голове, он запел другую песню.

– Ха! Вот бы Горченко применил такую терапию к киевским болванам.

Камера показала отца крупным планом; интервьюер спросил:

– Господин Рид, каковы ваши прогнозы?

Однако отец не пожелал рисовать радужные картины космического будущего всего человечества. Он улыбнулся чуть лукавой, обезоруживающе обаятельной улыбкой.

– Превосходный советский аппарат, поддерживающий мою жизнь, – сказал он, – был создан для космонавтов, чтобы они смогли отправиться к звездам, погруженные в анабиоз. И я не вижу причины, почему бы мне не отправиться в Спейсвилль или на Луну. Поэтому я отказываюсь от роли Моисея, которому никогда не видать земли обетованной, и говорю, что скоро уйду на "Гранд Тур Наветт" к Луне обетованной. Пусть как простой турист, но я буду там. Тем же, кто усомнится, я напомню, что двадцать лет назад вздорной мечтой называли весь проект "Гранд Тур Наветт". Грядет золотой век космических путешествий. То, что вчера казалось несбыточным, сегодня становится реальным.

– А ты говорила, что твой папаша нуль в политике! – ахнул Иван. – В случае референдума за его полет проголосовали бы все! Какой человек! Никакой он не американец, у него русское сердце! – Он даже прослезился, порывисто обнял ее, нежно поцеловал в щеку и благословил оставаться в Париже столько времени, сколько потребуется.

Когда Франя вернулась в Париж; отец был погружен в свою безнадежную фантазию и прожужжал ей уши разговорами о письмах, идущих к нему со всех концов Европы. Люди пишут, что в Спейсвилле полно пенсионеров в куда более тяжелом состоянии, а уж он-то имеет право лететь на "Гранд Тур Наветт".

Мать не возражала, только улыбалась и порой его подбадривала. Но, оставшись наедине с Франей, она сбросила маску.

Разумеется, вся затея была пустым делом. Даже если удастся уломать Европейское космическое агентство, перегрузка при взлете "Конкордски" или сразу его убьет, или ускорит начинающиеся опасные процессы в мозгу, легких и кровеносной системе. Его не пустят даже на обычный авиалайнер: гибернатор не скомпенсирует перепады давления в кабине. Ни одна страховая компания не даст ему полис…

– Но зачем ты тогда потакаешь ему? – спросила Франя.

– Это поддерживает его дух. Он ощущает себя героем научно-фантастического рассказа. Я думаю, он понимает, что это невозможно, и… Но как я могу его осадить? Бухнуть ему, что он одной ногой в могиле? Сказать, что у меня сердце кровью обливается, когда он предается своим ребяческим мечтам?

Она расплакалась, сжалась в комочек. Но наутро, за завтраком, снова цвела улыбками, с энтузиазмом глядела на очередную пачку писем, полученных отцом.