Карен Хокинс - Уроки соблазна

• Название: Уроки соблазна
• Автор: Карен Хокинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-036635-3, 5-9713-2050-5, Транзиткнига

Николас Монтроуз, граф Бриджтон, легкомысленный повеса и известный обольститель, охотно откликнулся на просьбу юной Сары Лоренс обучить ее соблазнять мужчин.

Это казалось просто развлечением... но однажды очаровательная Сара, весьма преуспевшая в искусстве соблазна и кокетства, обратила свои чары против самого Николаса – и он, привыкший легко наслаждаться женщинами и покидать их. впервые познал жгучие и сладкие муки истинной страсти!

---

Качая головой, Делфи с сочувствием смотрела на племянницу. Пускай поведение Сары приводило в замешательство братьев, но тетушка хорошо ее понимала. До замужества Сара всегда отличалась необузданностью. Она скакала верхом быстрее, смеялась громче и совершала больше неожиданных поступков, чем следовало женщине благородного воспитания. Но ее всегда окружали братья, все пятеро были поразительно красивы и жизнелюбивы, такие же страстные по натуре, как их сестра. Для них Сара была просто Сарой – бурной, влюбленной в жизнь.

Потом Сара встретила Джулиуса, и вся ее страсть сосредоточилась на одном мужчине; она безумно его любила. Джулиус тоже был влюблен. Его женитьба шокировала его друзей даже больше, чем друзей Сары. Она не была нежной, застенчивой мисс, на которой он, по всеобщему мнению, должен был жениться.

Но эта любовь была с самого начала обречена. Джулиус, несмотря на все его дикие выходки, получил весьма традиционное воспитание. В его жизни одно место отводилось жене, а другое – любовницам. Напротив, Сара выросла в большой семье, и ее представление о совместной жизни было совсем другим. Она верила, что любовь предполагает полную верность, и ей никогда не приходило в голову, что муж может думать иначе. Если бы Сара была постарше, возможно, она потребовала бы, чтобы Джулиуc бросил свои интрижки. Но ей было всего семнадцать лет, и у нее не было матери, которой можно довериться, а просить совета у братьев ей не позволяла гордость.

Делфи расправила шелковые юбки, ощущая комок в горле. Если бы она не была так занята глупыми светскими обязанностями, она бы могла помочь племяннице в то наверняка трудное для нее время. Но Делфи, как и все остальные, не заметила отчаяния в поступках Сары. Руководствуясь наставлениями критично настроенной матери Джулиуса и его снисходительных сестер, она променяла свою искру на внушающую безнадежность холодную элегантность. Делфи казалось, что природная веселость Сары умерла медленной и мучительной смертью, и всякий намек на счастье в ее глазах погас.

И чем больше Сара менялась, тем несчастнее становился Джулиус, так как все то, что привлекало его в молодой жене, исчезло. К тому моменту, когда Джулиус погиб, они с Сарой стали совсем чужими, а сама его трагическая гибель наконец-то открыла его семейству глаза на истинное положение дел.

Делфи искоса взглянула на племянницу и заметила грусть в голубых глазах Сары. Слишком поздно что-то предпринимать по поводу поведения Джулиуса, но еще есть возможность помочь племяннице. Именно так и собиралась поступить Делфи.

– Сара, обещай мне, что выслушаешь брата. Он хочет только того, что лучше для тебя.

– Вернее, что легче для него, – возразила Сара. – Между этими двумя желаниями – целая пропасть.

Карета свернула за угол и остановилась. С тяжелым сердцем Делфи подняла занавеску и выглянула на улицу. Треймаунт-хаус был самым большим особняком в Мейфэре, в нем были обширный бальный зал и два огромных салона. Карета встала в длинную очередь перед ярко освещенным домом. Лошади ржали, пажи метались между экипажами, ливрейные лакеи локтями прокладывали себе дорогу к дверцам.

Хотя до начала сезона оставалось еще несколько месяцев, все съехались в Лондон на ежегодный бал в Треймаунте. Покойный маркиз положил начало традиции вульгарной, по мнению Делфи, демонстрации богатства. Но она действовала. Какими бы плохими ни были дороги, какой бы ледяной ветер ни дул и как бы неудобно ни было возвращаться в Лондон в середине зимы, бал вТреймаунте имел оглушительный успех каждый год.

Сара выглянула на многолюдную улицу:

– Похоже, кто-то разворошил муравейник.

Так и было. Люди жаждали получить приглашение в Трсймаунт, и, откровенно говоря, Делфи их не осуждала. Это был не просто особняк, каким бы он ни был величественным и какие бы пышные приемы в нем ни устраивались. Но то, как семейство Сснт-Джонов излучало власть и высокомерие, подсознательно напоминало всем, что они олицетворяют истинное дворянство.

Наконец карета подъехала к парадному входу, и вскоре они с Сарой уже шли по вестибюлю, вдыхая пряный аромат цветов, уложенных по обеим сторонам красного ковра, чтобы заглушить неприятные запахи по-зимнему мрачного города. Приглушенный смех и музыка встретили их, когда они вошли в бальный зал.

Маркус не стоял во главе ряда встречающих, а ждал появления Сары в библиотеке. И это хорошо, решила Делфи, отдавая накидку слуге и слегка вздрагивая от холода. Давно пора Маркусу принять непосредственное участие в делах сестры. Она повернулась как раз в тот момент, когда Сара расстегнула застежку голубой бархатной накидки и сбросила ее с плеч.

«Господи, нет!» Голубое, цвета сапфира, платье Сары с глубоким вырезом было настолько прозрачным, что даже самые смелые из великосветских дам подняли бы брови. А на пышных формах Сары оно выглядело совершенно скандально. Просто позор.

Из-под края шелка виднелись сверкающие туфельки, а шею, голову и руки водопадом усыпали сапфиры. Сара надела все фамильные украшения из сапфиров Лоренсов – от широкого золотого ожерелья до сверкающей тиары, скрепляющей блестящие черные локоны. Делфи показалось, что темно-синие камни отражают отчаянный блеск глаз племянницы.

Сара расправила юбки, машинально поправила грудь в опасной близости от края выреза. С трудом сглотнув, Делфи стала нервно теребить свой браслет. Люди уже начали узнавать Сару, и хотя можно было рассчитывать, что некоторые друзья Делфи будут пресекать любые разговоры о таком возмутительном наряде, другие будут обсуждать Сару с намерением узнать интересные пикантные новости, которые можно раздуть до скандала. Браслет с треском сломался.

– Черт!

Сара посмотрела на сломанный браслет, и ее взгляд немного смягчился.

– Не волнуйтесь за меня, тетушка Делфи. Со мной все будет в порядке.

– Нет, если ты не послушаешь брата.

Мягкое выражение лица исчезло, и новая, холодно-элегантная Сара приподняла почти обнаженное плечо.

– Маркус может отправляться к черту.

– По крайней мере поговори с ним, Сара. Прошу тебя. Он ждет в библиотеке.

Сара тягостное мгновение смотрела в глаза Делфи, потом вздохнула:

– Ну, хорошо. Надо побыстрее с этим покончить. Чем скорее он поймет, что не может приказывать мне, как служанке, тем лучше.

Держа спину очень прямо, Сара повернулась и вышла из зала, подметая за собой пол шелковыми юбками, колышущимися вокруг ее грациозных длинных ног.

Какой-то момент Делфи колебалась, не следует ли ей сопровождать племянницу. Но давно уже миновал и те дни, когда она могла поцелуями утешить ее. Делфи закрыла глаза. «Прошу тебя, Господи, дай Маркусу терпение святого. Оно ему понадобится».

Сара решительно подошла к библиотеке, распахнула дверь и остановилась. Она ожидала увидеть Маркуса за письменным столом с явным неодобрением на окаменевшем лице. Вместо этого она оказалась перед тремя из пяти старших братьев, на лицах которых читались разные чувства – от открытого осуждения до искренней озабоченности.

– Черт, – пробормотала Сара. – Если бы здесь оказались Бренд и Девон, то вся проклятая семья была бы в сборе.

– Какой милый способ здороваться с родственниками! – Чейз стоял у камина, прислонившись широкими плечами к каминной полке Волосы цвета воронова крыла и глаза чистейшего синего цвета. Он был младшим из пяти братьев и самым нетерпеливым. Сейчас его черты искажал гнев, руки в знак порицания сложены на груди. – Полагаю, мне не следует удивляться ничему, что ты можешь сказать или сделать, после того как я видел тебя в «Пороге ада».

Маркус, сидящий за письменным столом, поднял голову, и его темные глаза блеснули.

– «Порог ада»? Это не притон для азартных игр, последний из открытых Фарли?

– Именно он, – ответил Чейз. – Наша дражайшая сестричка была там меньше двух недель назад.

– А я там видела тебя, – хладнокровно заметила Сара. – Если это неподходящее место для меня, то и для тебя тоже.

Чейз вспыхнул.

– Я не женщина. И я не такой зеленый, чтобы не узнать с одного взгляда рулетку.

– Нет, ты просто проигрываешь сорочку в фараон, а потом уходишь, надравшись.

Чейз оттолкнулся от камина, стиснув зубы.

– Послушай...

– Полегче, детки, – лениво пробормотал Энтони, сидящий на диване у камина.

Сара уловила понимающий взгляд его карих глаз. Ее сводный брат был единственным, кто когда-то ее понял. Он был точной копией их матери – с темно-золотистыми волосами и карими глазами. Отец Энтони умер от лихорадки через год после свадьбы, оставив Энтони, которому едва исполнилось три месяца, и красивую вдову, быстро влюбившуюся в неистового маркиза Треймаунта, отца Сары.

Маркиз был человеком пылким и твердо верил в семейные ценности. Горячо любя жену, он считал Энтони своим старшим сыном в быстро растущей семье и старался не делать никаких различий между детьми. Они принимали друг друга без сомнений, и только фамилия Энтони свидетельствовала о том, что он не Сент-Джон.