Элмор Леонард - Под прицелом

• Название: Под прицелом
• Автор: Элмор Леонард
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01465-5

Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову. Но Джек не обращает на эту угрозу никакого внимания. К тому же на сцену выходят: судья северного округа Уолтер Кревес, который проявляет заинтересованность в "профессиональных" услугах Райана, и Нэнси Хейес – привлекательная мошенница, пытающаяся убедить Джека участвовать в ограблении Рея Ритчи. Джек заинтригован этими неординарными предложениями, но его интуиция подсказывает, что все это может оказаться обыкновенной подставой.

Роман выходил также под заголовком "Большая Кража". В 2004 году был экранизирован.

---

– Правда, – подтвердил Боб-младший. – А ты на юг. Сто пятьдесят миль на юг до Детройта.

– Думал сперва забрать свои шмотки.

– Не нужны тебе шмотки. Тебе нужен только билет на автобус. Или перейди улицу и голосуй, подняв палец.

Райан глянул на север вверх по улице, щурясь на солнечный свет, оглядел выстроившиеся вдоль нее магазины, стоявшие перед ними машины, снова повернулся к Бобу-младшему и спросил:

– Сигарета найдется?

– Нет, не найдется.

– А что там в твоем кармане такое квадратное?

– Просто в кармане кое-что квадратное, – ответил Боб-младший.

– Ну, пока! – Райан захлопнул дверцу и двинулся по тротуару.

Боб-младший следил за ним. Обождал, пока тот дойдет до угла, потом толкнул пальцем рычаг передачи, тронулся, не отъезжая далеко от тротуара, легонько придерживая руками тонкое рулевое колесо. Поравнявшись с Райаном, окликнул его:

– Эй, парень, я ведь не закончил с тобой разговор. – Затем проехал немного вперед, остановился, чтобы Райану пришлось подойти, и добавил: – Хочу сказать тебе кое-что.

– Давай!

– Подойди чуть поближе, чтобы я не орал. – Боб-младший свернул лежавшую рядом воскресную газету и потянулся к окну, положив руку на спинку сиденья.

– Ну? – буркнул Райан.

– Слушай, за две недели, что ты жил со сборщиками, мы ведь с тобой не особенно разговаривали, правда?

– Пожалуй.

– Точно так. Стало быть, ты не знаешь меня, правда?

Райан кивнул в ожидании продолжения.

– Мы никогда с тобой не разговаривали потому, что я не мог выдумать ни единой причины, по которой мне надо было бы с тобой пообщаться, – разъяснил Боб-младший. – Но сейчас скажу тебе кое-что. Отправляйся домой, парень. Говорю это ради твоей же пользы. Ведь даже если на самом деле ты не белый, то хоть с виду белый, поэтому я делаю тебе одолжение.

Райан молча глядел на взрослого мужчину в надвинутой на глаза ковбойской шляпе – крутого деревенщину с фермы в Джиниве-Бич, с огромными руками, тяжелее его фунтов на тридцать и лет на десять, наверное, опытнее. А еще у него окажется чисто белый лоб, думал Райан, если он когда-нибудь снимет эту дурацкую шляпу. Ему ни разу не доводилось видеть Боба-младшего без шляпы.

– Больше ты у меня не работаешь, – продолжал между тем Роджерс, – поэтому по закону не обязан делать то, что я говорю. Только мне известна одна основательная причина, по которой ты должен отсюда убраться, и как можно скорее. Понимаешь, в чем дело?

"Господи, Иисусе Христе!" – пробормотал про себя Райан, а вслух произнес:

– Нет. В чем?

– Дело в Лу Камачо. – Боб-младший сделал паузу, чтобы собеседник переварил сообщение. – Нельзя бить руководителя бригады перед его людьми. Если он узнает, что ты еще тут, отправит кого-нибудь пырнуть тебя ножом, да так быстро, что ты и не почувствуешь.

– Я об этом не подумал, – признался Райан.

– Бывает. А мне придется столько времени просиживать задницу с копами – шерифскими и из полиции штата, – что я не соберу огурцы аж до самого Рождества, – добавил Боб-младший. – Понимаешь, о чем я?

Райан кивнул:

– Про огурцы я тоже не подумал.

– По этой причине ты нынче свободный мужчина, подытожил Роджерс.

Райан снова кивнул:

– Ясно.

Но Боб-младший все еще смотрел на него.

– Нет, тебе не ясно. Ты чересчур тупой. Поэтому я тебе объясню, а ты послушай. Компания "Ритчис фудс" выкинула тебя, потому что эта компания выпускает пикули. Там делают сладкие пикули, с укропчиком, нарезанные для гамбургеров, и еще всякую всячину. Пикули укладывают в банки и продают. Только, парень, крупные переросшие огурцы для этого не годятся. А это значит, что их надо снять до того, как они совсем вырастут, то есть в данное время года только успевай поворачиваться. Но урожай не собрать, если распроклятые сборщики будут торчать в каком-нибудь распроклятом зале суда. Теперь ясно?

– Ну, чем быстрее заберу мои шмотки, тем скорее уеду, – скупо улыбнулся Райан. – В таком случае, почему бы тебе не подбросить меня до лагеря? Я хочу сказать, раз уж ты едешь в ту сторону.

Роджерс покачал головой, как бы давая понять, до чего ему трудно отделаться от этого парня. Наконец, решил:

– Ладно. Заберешь барахло и отвалишь. Идет?

– Так точно, сэр, – усмехнулся Райан. – Премного благодарен.

* * *

По пути он читал воскресные комиксы, опубликованные на первой странице, потому что разворачивать и мять газету Боб-младший не разрешил, объяснив, что везет ее мистеру Ритчи. Но Райану на это было наплевать. До лагеря всего миль пять, влево от хайвея. Он гадал, не собирается ли Боб-младший, подбросив его, ехать дальше в Джиниве-Бич – еще две мили к северу, где хайвей резко обрывается у озера Гурон, но тот свернул на насыпную дорогу из гравия, что вела прямо в лагерь, держась на одной скорости, крепче взявшись за руль, чтобы пикап не съезжал с колеи. Что ж, и то хорошо. Пускай себе выпендривается, если хочет. Райан чувствовал себя отлично. Всегда хорошо себя чувствуешь, когда с чем-то покончишь. После недели в холденской тюрьме даже поля огурцов, уходящие вдаль по обеим сторонам дороги, выглядят хорошо. Можно расслабиться, не спешить, умыться, собрать барахло, потом отправиться пешком к хайвею. Уже сегодня днем, часам к четырем-пяти, он должен быть в Детройте. Затем стал думать о том, что сделает, добравшись домой. Примет горячий душ и поест, позже, может быть, выйдет хлебнуть пивка. А может быть, просто ляжет в постель – в настоящую для разнообразия.

Вдалеке показались постройки компании. Они напомнили ему снимок, когда-то увиденный в "Лайф": заброшенный армейский пост времен Второй мировой войны. Потрепанные непогодой бараки, умывальня, отхожее место на тесно застроенном участке; с незапамятных времен стоят эти серые стены; окна забиты досками, ставни выбиты; в сорняках, разросшихся рядом с постройками, старые газеты, конфетные фантики и всякий другой мусор. Странно, что на дороге не видно ребятишек. Их тут всегда полно. Мало кто из взрослых выходит на улицу, если не направляется в поля или не возвращается с них, а малышня всегда бегает. Кажется, будто в восьмидесяти семи семьях, живших в лагере в этот сезон, сотни детей. Но тут Райан вспомнил, что нынче воскресенье. Ребятишки наверняка на мессе, или готовятся туда идти, или прячутся где-то в деревьях.

И точно. Вскоре он увидел людей, идущих от бараков к вязам, тем, что выстроились на левой стороне от дороги. В их тени приезжающий по воскресеньям священник всегда устанавливал карточный столик, который служил ему алтарем. Так же было и на сей раз. Свой "олдсмобил" священник поставил подальше, в стороне от дороги, и, спрятавшись за машиной, надевал облачение. Две женщины, накрыв карточный столик белой тканью, водружали на него распятие и служебник.

– Вот тут, – сказал Райан.

– Где?

– У этого барака.

Боб ухмыльнулся, нажал на тормоза, оглянулся в заднее окно.

– Холостяцкие апартаменты. – И выпустил Райана со словами: – Ну, так помни...

Райан побрел к бараку. Он слышал, как пикап завелся, а через миг скрипнули тормоза – грузовик снова остановился, но не стал оборачиваться. С него хватит! Он вдоволь нагляделся на этого бугая, а также его наслушался и нисколько не будет возражать, если Боб-младший навсегда исчезнет из его жизни.

Вскоре Райан открыл дверь барака, вошел в полумрак, пропахший плесенью. Когда-то здесь, видимо, стояла какая-то техника или хранились инструменты, теперь грязный пол устилали газеты, на которые были брошены куски джутовой ткани и старый соломенный половик. Тут они жили втроем. Теперь барак останется в распоряжении Билли Руиса и Фрэнка Писарро. Он обрадовался, что их нет.

Открыв дверь, Райан первым делом увидел свое собственное изображение, вырезанное из "Фри пресс" и пришпиленное к стенке между фотографиями Эла Кейлина и Тони Олива: он с битой в руках, а Луис Камачо на земле. Надпись под фото гласила: "Сезонный рабочий после скандала избил бригадира". Далее шел текст:

«В результате расхождения во мнениях Джек К. Райан поскандалил с Луисом Камачо, руководителем бригады сезонных сборщиков огурцов из Техаса, работающих в этом месяце на полях Мичигана. Луис Камачо был госпитализирован. Райан задержан по обвинению в преступном нападении и ожидает следствия».

Еще там что-то было про какого-то типа, снимавшего кино и случайно оказавшегося на месте происшествия, но он не дочитал до конца, стащил с себя рубашку, подошел к своей койке. Его мыло и безопасная бритва лежали на полке. Он взял их одной рукой, перебросил через плечо полотенце и снова вышел.

Пикап все еще стоял на дороге, а Боб-младший, выбравшись из него, маячил у водительской дверцы темно-зеленого "линкольна" с откидным верхом. Раньше Райан никогда не видел этот автомобиль так близко. Он всегда проезжал лишь вдалеке, а за ним вздымался шлейф пыли. Тогда сборщики распрямлялись над огуречными грядками и кто-нибудь говорил: "Вон едет мистер Ритчи".