Стивен Дональдсон - Первое Дерево

• Название: Первое Дерево
• Автор: Стивен Дональдсон
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-7921-0197-3, 5-15-000487-1

Томас Ковенант возглавляет поход к Первому Дереву, из ветви которого некогда был вырезан Посох Закона. Ныне тот Посох утрачен, и для того, чтобы создать новый, уходит в далекий поиск корабль Великанов "Звездная Гемма" — ибо без Посоха магической Стране не преодолеть проклятия Солнечного Яда...

Роман "Первое Дерево" продолжает повествование о приключениях Томаса Ковенанта, Неверящего. На долю героев Стивена Дональдсона выпадает множество испытаний, и не все они смогут достойно противостоять искушению силой и искушению бессилием, горечи верности и сладости предательства...

---

Линден ничего не поняла из его путаной речи. Ей показалось, что все, о чем он говорит, наполнено смыслом не больше, чем ночной кошмар. Лишь Мечтатель и Финдейл согласно кивнули, словно им все было понятно. Немой Великан закрыл лицо руками, будто не в силах был вынести то, что услышал. А элохим страдальчески молчал, словно знал ответы на все вопросы, но не испытывал ни малейшего желания произнести их вслух.

Ковенант провел по лицу рукою, стирая светящиеся капельки. Его губы заплясали в попытке сказать что-то. Но только с третьего раза он наконец исторг из себя звук:

— Да о чем ты, черт возьми, толкуешь?!

Бринн не ответил. Он лишь простер окровавленную руку в сторону острова.

Его жест был столь страстным, что приковал к себе внимание всех, кто находился в лодке.

Очередное окно в тумане вдруг открыло им в осязаемой близости острый край скалы острова. В этой странной светящейся дымке все расстояния казались неопределимыми. Однако край скалы надвигался, твердый, реальный, как бы ни казалось мистически зыбким все вокруг. В конце концов, эта скала могла быть вовсе не частью острова, а лишь одним из рифов. А может, она была лишь частью морока, навеянного туманом.

На ее вершине восседал в позе лотоса человек в изодранной рясе.

Склоненная голова свидетельствовала о глубоком погружении в медитацию. Однако глаза его были широко открыты, а зрачки закатились, открывая перламутровые белки. Слабый ветерок шевелил его волосы, и на изможденных щеках залегли глубокие тени. Его кожа была испещрена морщинами, и он казался слабым и зависимым от внешнего мира. И в то же время Линден ощутила идущую от него волну незыблемой силы.

— Да, — выдохнул Финдейл, словно не думая о том, что хоть кто-нибудь его услышит. — Хранитель Первого Дерева. Мы должны пройти мимо него.

Ковенант воззрился на Обреченного. Но элохим не ответил на его взгляд. Тогда Неверящий ссодроганием обратил взгляд на Бринна. В тумане лицо его приобрело странный синюшный оттенок.

— Так вот чего ты хотел? — хрипло прокаркал он. — Сразиться со стражем Дерева? Одолеть его?

Тщательно подбирая слова,Бринн ответил:

— Элохим сказал, что мы должны миновать его, прежде чем достигнем Первого Дерева. Я понял, что он и есть ак-хару, Кенаустин Судьбоносный. И если я последую за ним, то мы оба обретем служение.

— А если ты неправильно понял? — бросил Ковенант в бесстрастное лицо Бринна. — Вы опять разуверитесь в себе? Как ты думаешь, долго вы сможете тогда продержаться, харучаи, а?

Но смутить Бринна было невозможно:

— Скоро я узнаю правду. И любой, кто избегает ее, кто боится ее, — лишь жалкий трус.

Ковенант вздрогнул и бросил молящий о помощи взгляд на Линден.

Она прекрасно поняла бушующие в его груди чувства. И испугалась, что он обрушит бушующую в нем силу на стража Дерева. Ведь Ковенант никогда в жизни не задумывался о том, где находятся его друзья в ту минуту, когда он испуган и жаждет действия. Но его страх преобладал над отвагой. Ему вовсе не хотелось зависеть от проницательного взгляда Мечтателя. А немой Великан все прятал лицо в ладонях, словно не желал перейти границы недозволенного.

Линден вдруг ощутила, как в ней начинают возрождаться старые противоречия. Инстинктивно она доверяла Мечтателю, но та нужда, что принудила Бринна оттолкнуть клинок Первой, потихоньку забирала власть над ней. Линден вдруг осознала всю глубину одиночества харучаев, и ей захотелось помириться с ними. В то же время ей трудно было забыть яростные попытки Мечтателя обрести ее понимание.

Она вдруг осознала, что Первая и Красавчик встали со своих мест и теперь в упор смотрят на нее. Хоннинскрю впился пальцами в плечи брата. Великаны изучали ее. И Ковенант не отрываясь смотрел на нее. Один лишь Бринн не искал ее взгляда: все его внимание было приковано к Неверящему.

Не в состоянии ответить прямо «да» или «нет», она попыталась найти средний путь.

— Мы плывем уже почти половину ночи, — ее слова были обращены в основном к Бринну, — но до сих пор не достигли берега. Так как же вы собираетесь добраться до того человека, чтобы сразиться с ним?

Последний вопрос прозвучал воплем в ее устах, но Бринн воспринял его как разрешение. И, прежде чем кто-либо успел его остановить, нырнул в клубящийся на носу лодки туман.

Светящаяся дымка поглотила его. Линден услышала слабый всплеск в тот момент, когда он входил в воду. Но проследить его путь была не в состоянии — харучаи оказался вне досягаемости ее видения. А плыл он совершенно бесшумно.

— Черт бы вас всех побрал! — взорвался Ковенант. Его восклицание отозвалось тусклым эхо в каверне тумана. — У нас нет права на ошибку!

Целое мгновение никто не отзывался. Затем раздался голос Первой:

— Хоннинскрю, Мечтатель. Мы зашли уже так далеко, как никогда не заходили. Если это только в силах Великанов, мы догребем до этого острова.

Капитан снова взялся за весла. Но Мечтатель замешкался. Линден испугалась, что он настолько погружен в ужасы своих видений, что не способен откликнуться. Она даже подготовилась к тому, чтобы защитить его от Первой. Но она недооценила немого Великана: он громадным усилием согнал с себя морок, вновь сел на весла и ударил по воде с такой яростью, словно хотел ее разбить.

Линден была потрясена, но как только она слегка пришла в себя, то вновь обернулась к Ковенанту.

Хоннинскрю недолго пытался поймать ритм брата; вскорости они работали веслами, словно близняшки.

И вновь в тумане зазияла дыра. И вновь свет звезд вокруг неприступной вершины свидетельствовал, что лодка не продвинулась вперед ни на дюйм.

Но скала впереди была вновь отчетливо видна. Казалось, она намного ближе, чем остров. Но теперь она была пуста. Отшельник исчез.

И на сей раз туман не стал наползать. В прорехе дымки все увидели Бринна, подтягивающегося на утес. Он вел себя так, словно видел там кого-то. Он осторожно поднялся на уступ, и вдруг на него обрушились невидимые удары, которым он не способен был противостоять.

Он упал с обрыва, и туман тут же затянулся, не давая увидеть, что случилось потом.

Линден только сейчас осознала, что гребцы перестали грести и заерзали на скамейках. Никто не произнес ни слова, лишь Красавчик бормотал что-то себе под нос да хрипло, невнятно ругался Ковенант.

И вновь туман раздвинулся, как театральный занавес: на сей раз перед ними появилась россыпь камней где-то на недосягаемой вышине.

И по этим голым камням полз Бринн, борясь с разреженным воздухом. Его правая рука была испятнана кровью, сочившейся из вены. Но он продолжал ползти, словно от этого зависела вся его жизнь. Пальцами рук, ног он впивался в камень и двигался вперед. Казалось, что некто невидимый противостоит ему, пытается сбить его с пути, но харучай упрямо продвигался вперед. Удары, пытающиеся его сдержать, скользили по его лицу, запутывались в складках туники. И вновь туман сгустился.

Ковенант скорчился на носу, словно снедаемый внутренним жаром. Капли светящегося тумана окутывали его, как сияние дикой магии. Линден понимала, она была даже уверена в том, что пламя не копится в нем. Ледяной холод тумана пронизал его насквозь и погасил в нем бьющийся огонь. Линден ощущала это. Он перестал сыпать проклятиями, словно осознав их тщетность.

Кайл перебрался на нос лодки и теперь стоял там, пытаясь взглядом разогнать туман. Его лицо заострилось, а по лбу, словно пот, стекали светящиеся капли тумана. Впервые в жизни Линден увидела взволнованного харучая.

И вновь завеса тумана раздвинулась. Путешественники увидели уступы почти у самой вершины, но это не приблизило их к цели. Однако они успели рассмотреть, что местами камни просели и тропинки усыпаны сколами острее ножа. Бринн продолжал свой путь, невзирая на страшные раны на ногах. Вся его одежда была растерзана в клочки. И на теле не оставалось места, которое бы не кровоточило.

Но теперь сквозь туман можно было разглядеть стража. Он мерцал и переливался в лунном свете и по-прежнему был недостижим. Но чем ближе к нему продвигался Бринн, тем реальнее он казался.

Внешне страж никак не отреагировал на появление харучая, однако на Бринна вновь обрушилась невидимая атака. Линден не понимала, как у харучая нашлись еще силы, чтобы противостоять новой серии ударов. Ему даже пришлось спрятаться за камнями, чтобы этот странный старик не швырнул его вниз.

И даже отступить он был не в состоянии: туман закрывал все вокруг, не давая ни малейшей возможности сориентироваться.

— Я должен помочь ему, — заявил Ковенант, сжимая кулаки с такой яростью, что на побелевших костяшках проступили капли крови.

Но каждый изгиб его тела, согбенность его плеч говорили о том, что он понятия не имеет, как это сделать.

Линден воззвала к себе, но не добилась ничего, кроме того, что нужно немедленно осушить незваные слезы. Бринну уже недолго осталось сражаться. Скоро он погибнет — рана его настолько глубока, что он истечет кровью. Разве может он сражаться с неведомым, в то время как силы его тают с каждой секундой?