Уэн Спенсер - Оборванный след

• Название: Оборванный след
• Автор: Уэн Спенсер
• Издательство: ООО «Издательство ACT»: ООО «Транзиткнига»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-025960-3, 5-9578-1135-1

Он — волк в человеческом обличье.

Он обладает звериным чутьем на опасность, звериным умением выследить жертву и вцепиться ей в глотку.

Он был бы страшен, встань он на сторону Тьмы, — но не менее жесток и безжалостен, даже когда сражается на стороне Света.

Но теперь, когда Зло снова нашло путь в наш мир, даже ему не выстоять в одиночку.

Бой должна принять вся стая!..

---

— Давайте отметимся и пойдем снаряжаться.

Макс направился вдоль покрытой гравием стоянки, и скрип его шагов далеко разносился в абсолютной тишине.

Тим Винхольц оказался очень тощим и серьезным. На вид ему было лет тридцать. Он едва оторвался от карт, чтобы приветствовать новоприбывших. К уху его крепилась портативная рация, и Винхольц то и дело качал головой, ведя разговор с невидимым собеседником.

— Плохие новости? — спросил Макс.

— Ох, погода меняется, но в худшую сторону. Сегодня никаких вертолетов.

— Это мой напарник. — Макс указал на Укию. Тот протянул офицеру руку и представился:

— Укия Орегон.

— Вы шутите. Это же название города!

— Ага. В его честь меня и назвали.

— Значит, вы выросли где-то в этом районе?

— Я так думаю.

— А из какого вы племени?

— Не знаю.

В июне Укия выяснил, что понимает язык племени нез перс, на котором говорит стая. Именно этот человеческий язык Койот выучил первым, поэтому все Твари им владеют. Но все же вряд ли Укия жил в племени нез перс, иначе Стая обнаружила бы его гораздо раньше. Брыкающиеся Олени принадлежали к кайюсам, но об этом племени ни Укия, ни Стая не знали практически ничего.

Макс избавил Укию от дополнительных расспросов.

— Уже светает! Мы будем на связи, Винхольц. Пошли, малыш.

— Удачи.

Винхольц вернулся к телефонным разговорам, а Макс со товарищи покинули командный автобус.

Добровольцы, члены команды спасателей, подъезжали к кемпингу, а между Максом и Укией разгорелись традиционные прения. Сыщики брали с собой портативный навигационный компьютер, чтобы не потерять друг друга в лесу, — этот вопрос даже не обсуждался. Макс настоятельно требовал надеть пуленепробиваемые жилеты и встроенные в наушники рации. Укии удалось все же разубедить напарника в необходимости установленной на шлеме камеры и пистолета. Макс отказался от оружия только из-за строгого закона штата Орегон, в котором пенсильванские лицензии на ношение пистолета объявлялись недействительными. А у детективов имелись все шансы повстречать на пути как минимум одного полицейского. Поверх бронежилета Укия натянул черную футболку с надписью на спине большими белыми буквами «Частное детективное агентство Беннетта» и ветровку от утреннего холода.

Макс проверил связь в наушниках, затем убедился, что маячок Укии высвечивается на экране навигатора.

— Так, хорошо. Теперь мы готовы идти.

На кемпинге Алисия занимала участок прямо за «фольксвагеном»; все как обычно — кострище, столик из досок, крэйнаковская четырехместная палатка, в которой все еще витал домашний дух. Ручей Купальня Медведя пересекал поляну; его можно было перепрыгнуть, а в прозрачной воде виднелись тени снующих туда-сюда рыб. На том берегу рядами стояли холмы, покрытые высокими пихтами. Дикая природа Орегона своей ухоженностью и чистотой напоминала парк, а вот, например, в Пенсильвании вы не встретите леса без завалов на нижнем ярусе.

Вторая студентка-выпускница, по имени Роза, была несколько старше подруги и куда миниатюрнее. Она сидела за столиком, сжимая чашку кофе; у глаз от недосыпа и беспокойства пролегли тени.

— Сегодня ночью было холодно, — прошептала она, не поднимая лица. — Надеюсь, Алисия не замерзла.

Крэйнак посмотрел в сторону.

— Не могли бы вы... повторить Максу и Укии то, что уже говорили мне по телефону?

— Обычно мы уходим из лагеря только вдвоем, — тихим голосом начала Роза. — Мы составляли полевую карту региона — это входит в мою дипломную работу. Вот, собственно, единственная причина, по которой Алисия вообще сюда приехала: Пит не разрешает нам одиночные съемки на природе из соображений безопасности.

Роза нагнулась и приподняла правую штанину, демонстрируя плотную повязку вокруг щиколотки.

— Я подвернула ногу в воскресенье, но она до сих пор болит при ходьбе. Алисия не велела мне много двигаться, говорила, что будет хуже и нужно пару дней спокойно сидеть и ждать, пока выздоровеет. Мы собирались уехать в пятницу и за три дня добраться до дому без всякой спешки. Если моя нога не поправится, я не смогу помочь вести машину. Оставалось только проверить некоторые наши замеры и расчеты, и уже можно было бы ехать. Утром в понедельник Алисия ушла и не вернулась. Я чувствую себя страшно виноватой.

Наверное, феминистки осудили бы Укию, но он совершенно не подозревал Розу в участии в похищении Алисии — по той причине, что она была женщиной. Окажись на ее месте мужчина, он непременно бы изучил ее кровь.

Он несколько смущенно взглянул на Розу: крошечная, едва ли выше пяти футов, а вес ее вряд ли достигал сорока фунтов. Нос усыпали веснушки, лучики-морщинки смеха разбегались от глаз, потемневших от беспокойства и страха. Весьма сомнительным казалось предположение, что эта хрупкая девушка убила Алисию, которая на голову выше, и закопала тело.

Укия слушал вопросы, задаваемые Крэйнаком и Максом, а сам тем временем нырнул в палатку. Призрак Алисии еще витал здесь: ее запах, ее ДНК, все предметы напоминали о ней. Расстеленный спальник лежал на слишком длинной походной кровати, у изголовья валялась подушка. Укия поднял ее и обнаружил одну из своих черных рубашек — точно такая же была на нем сейчас. Алисия отпорола ворот и рукава и, очевидно, получившуюся хламиду использовала в качестве ночной рубашки.

Когда я отдал ей эту рубашку? — подумал Укия и тут же вспомнил.

Дождь начался неожиданно и резко, по обычаю июньских ливней в Питтсбурге. От горячего асфальта поднимался пар. Входная дверь в Максов дом — по совместительству здесь располагался и офис — хлопнула.

— Кто там ? — крикнул Укия из кухни, ставя посуду от ленча на гранитный столик у раковины.

— Это я!

Алисия со смехом вбежала в кухню из прихожей, разбрызгивая во все стороны капли воды.

— Ты вся промокла! — Укия уже смеялся вместе с ней.

— Это восхитительно! Пошли скорей! — Она схватила его за руку — ладонь ее оказалось теплой и мокрой — и вытащила его наружу под проливной дождь.

На улице действительно было чудесно: теплый и влажный мир вокруг них излучал нечто страшно материнское, родное. Они стояли под дождем, пока не промокли до нитки, смеясь, прыгая по лужам и танцуя. Алисия обняла его, и капли на длинных ресницах девушки блестели словно алмазы.

Да, конечно, ей пришлось выдать что-нибудь сухое, и он одолжил Алисии рубашку, пару шорт и предоставил в пользование прачечную на втором этаже. Должно быть, она не стала выбрасывать рубашку.

Укия приложился щекой к плотной ткани: она по-прежнему хранила запах тела Алисии, здоровый и чистый, никаких следов насилия или наркотиков, короче, ничего, что продвинуло бы поиски хоть немного.

— Вы не знаете, куда она могла направляться? — спросил Макс Розу.

— Нет, не представляю. Она встала очень рано, велела мне спать дальше, сказала, что вернется к обеду, и вышла из палатки. Я слышала ее шаги, но уже начала задремывать.

Под кроватью Укия обнаружил целую коллекцию обуви: яркие клетчатые тапочки для тенниса, босоножки на низком каблуке, пара поношенных мокасин. Он проверил размер: у Алисии оказался девятый, а каблуки стирались с внешней стороны.

— Спасатели спрашивают меня каждый день, как будто я знала, но забыла. Но я действительно не имею представления. Я и не подумала ее спросить — а надо было.

В голосе Розы отчетливо слышалась усталость, смешанная с чувством вины.

Пластиковые ящики из-под молока приспособили под самодельные полки для книг. Многочисленные записные книжки, блокноты, журналы и брошюры были упакованы в пластиковые пакеты «зиплок» для холодильников. Две книги Хиллермана, которые читала Алисия, ее органайзер с обложкой под ткань. Укия вытащил книжицу и открыл кожаную застежку. Органайзер едва не развалился, из него вывалилась целая куча листочков.

Он пролистал книжку — в ней оказались блокнот, отделение для мелких предметов, карманчик для визиток, список адресов — да, Укия в ней значился на букву О, вокруг его имени были нарисованы смеющиеся рожицы, — много страничек для записей и альбом для фотографий. Он обнаружил школьные снимки Саши, дочери Крэйнака, семейный портрет Крэйнаков — на нем запечатлена и сама Алисия, — карточки умерших родителей девушки, полароидный снимок Макса, когда виски его еще не покрыла седина, и три фотографии самого Укии в возрасте тринадцати, семнадцати и двадцати лет.

На последних снимках лицо его повзрослело максимум дня на два, а если посмотреть на Сашу, то становилось ясно, как подросток меняется за год. Неужели никто не заметил, что Укия совершенно не человек? Или они просто никогда не говорили об этом ему?

Больше всего места в органайзере занимал ежедневник с исписанными листками; прошлое воскресенье было помечено красным флажком. Укия глянул на понедельник, но страница оказалась пустой, пролистал вторник и среду, тоже пусто. Он вернулся на несколько дней назад. Алисия записывала в ежедневник свою жизнь: ничто не предвещало зловещих событий. Укия быстро пролистал весь ежедневник — ни одна страница не пропала.