Энгус Уэллс - Дикая магия

• Название: Дикая магия
• Автор: Энгус Уэллс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004754-4

Путешествие заканчивается. Заканчиваются приключения наших героев. Каландрилл, Брахт и Катя уже очень близки в своей погоне за Рхыфамуном, захватившем "Заветную книгу" и вознамерившимся пробудить Безумного бога.

---

Склеп вибрировал, в нем густо пахло колдовством, золотистый свет, лившийся сверху, помутнел, тени перепутались с пламенем. Колонны содрогались; пыль, словно остатки сгнивших погребальных одеяний, плыла в воздухе. Щели побежали по золотому полу, серная вонь и запах гнили усилились.

Рхыфамун поднял руки, и Каландрилл отметил про себя, что «Заветной книги» у него нет. За колдовскими вспышками он лихорадочно искал глазами книгу — она валялась подле гроба. Каландрилл схватил Брахта за руку и указал мечом на книгу, крикнув ему на ухо:

— Может, это наш шанс?

— Проверим!

Брахт был хмур. Каландрилл кивнул, и они бросились верх по катафалку в надежде незамеченными забраться наверх, но нимб точно так же отшвырнул их назад.

— Ахрд, — пробормотал Брахт, с трудом поднимаясь на ноги, — так и будем стоять и наблюдать за всем этим? Неужели ничего нельзя сделать?

— Если мы не вмешаемся, победитель уничтожит нас! — крикнула Катя.

И тут словно кто-то зашептал на ухо Каландриллу. Он четко вспомнил, что сказал ему на прощанье в Анвар-тенге Очен:

— Помните, вы как один человек! Вы одно целое!

Он поманил к себе товарищей:

— Если я правильно понял, надо попробовать сделать это всем вместе — не как четверо разрозненных человек, а как единое целое.

— Терять нам нечего, — заявил Брахт, — кроме душ.

— А они уже и так в опасности, — заметила Катя.

Ценнайра не проронила ни слова, лишь взяла Каландрилла за руку.

— Боюсь, клинки нам не понадобятся, — сказал он, пряча меч в ножны. — Наша сила — взаимное доверие и вера в дело.

Катя сунула саблю в ножны. С мгновение поколебавшись, Брахт последовал ее примеру.

Только вера помогла им приблизиться к саркофагу. Каландрилл ощущал ее как нечто явственное, реальное, как и их физические формы в этом эфирном мире, твердую как меч, который висел у него на поясе. Друзья зависели друг от друга, они верили друг в друга, и эта вера проистекала из товарищества, и не было в ней места сомнениям, она была скреплена их общей целью. Всякое недоверие исчезло. Взаимное доверие надежным щитом защищало их от бушевавшей вокруг магии, оно служило мечом, разрезавшим защитный нимб. И они стали медленно подниматься по ступенькам катафалка, который задрожал под их шагами, словно Фарн почувствовал их приближение и беспокойно заворочался во сне.

На одно короткое мгновение нимб попытался вытолкнуть их. Каландрилл почувствовал его противодействие но тут же вновь представил себе их четыре души, слитые в едином порыве, и эта общая душа питалась той силой что была заключена в нем, точно так же, как Рхыфамун и Аномиус черпали свое могущество в спящем боге. Объединенные одной целью, друзья решительно поднимались вверх.

Они добрались до верхней ступени. Под прикрытием стоявшего по центру саркофага они стали подбираться к книге. Вокруг то и дело вспыхивал нечестивый свет, в воздухе стояло зловоние, смешанное с запахом миндаля. Воздух трещал под натиском освобожденной колдовской силы. Рхыфамун стоял совсем близко, но он был занят Аномиусом и так поглощен схваткой, что не заметил руку, осторожно протянувшуюся к «Заветной книге»… …Рука схватила книгу и исчезла. А дальше книга, которую столь удачно подхватил Каландрилл, тут же перешла к Ценнайре, та передала ее Кате, а вануйка — Брахту. Керниец крепко прижал ее к груди, и они начали спускаться по черным ступеням, дрожавшим и колебавшимся у них под ногами, словно от едва сдерживаемой ярости. Брахт передал книгу Кате, и та с брезгливым выражением на смуглом лице взяла ее как змею и сунула под кольчугу. Они отошли еще на несколько шагов от саркофага, все еще держась за руки, не веря в успех, а затем разом вытащили из ножен клинки. И тут Аномиус сообразил, что их нет рядом. Победоносная улыбка на мясистых губах его застыла, а вместе с ней и слоги заклятий.

Рхыфамун заметил выражение его лица, проследил, куда скосились водянистые глаза, и на лице его проступила безудержная ярость. В бешеном блеске фиолетовых глаз Каландрилл рассмотрел смерть. И вдруг ужасный огонь объял Аномиуса.

Колдун упал с саркофага и с грохотом полетел по ступенькам, охваченный с ног до головы колдовским пламенем. Языки черного огня лизали его халат и плоть. Он визжал, пытаясь подняться на ноги. Грязный халат сгорел в одно мгновение, и колдун оказался голым. В следующее мгновение белая кожа его потемнела и обуглилась. Рот раскрылся, глаза лопнули, и из пустых глазниц вырвался огонь. Кожа и мышцы сгорели мгновенно, обнажив скелет и внутренние органы. Пламя тут же перебросилось на них. Наконец скелет рухнул, развалился на части и очень скоро расплавился в огне. От Аномиуса осталось только маленькое облачко черного дыма.

— Вы вовремя его отвлекли. Благодарю. А теперь верните книгу.

Они повернулись к Рхыфамуну. На губах векового колдуна играла отвратительная победоносная ухмылка. Вены вздулись у него на шее, золотой халат дымился, по щекам под воздействием магии Аномиуса текли кровавые слезы. Но Рхыфамун был уверен в себе; в сверкающей ауре спустился он с катафалка с поднятыми руками, рисуя в воздухе сложный рисунок и произнося заклятия.

— Нет! — воскликнул Каландрилл и поднял меч. Рхыфамун выстрелил светом — Каландрилл взмыл в воздух и через секунду рухнул на пол; время вновь замедлило свой бег. И тут юноша увидел Ценнайру. Оттолкнув Катю и Брахта, она встала между ними и колдуном и приняла на себя новый залп света. Колдовской поток охватил ее всю, черные волосы взмыли вверх, но она осталась жива. Рхыфамун выругался, а Ценнайра дико рассмеялась и выкрикнула:

— Магия, уничтожающая жизнь, против меня бессильна!

Колдун начал произносить заклятия, которые должны были покончить с Ценнайрой. Каландрилл вскочил на ноги и, не ведая как, вдруг оказался перед Рхыфамуном. Он знал только одно — удар необходимо нанести прежде, чем тот закончит произносить заклятия.

Прямой меч его опускался по дуге — медленно, очень медленно. Сейчас колдун произнесет последний слог, и Ценнайра будет уничтожена, маг заберет «Заветную книгу» и пробудит Фарна. Губы Рхыфамуна шевелились. Он скосил глаза на Каландрилла, и в них горели ярость и презрение. Клинок замер. А оттуда, где благословленная сталь столкнулась со злой магией, посыпались искры и раздался оглушительный треск.

По нервам Каландрилла и венам пробежала страшная дрожь, клинок едва не вывалился из ослабевших пальцев. Эфес жег, как раскаленный докрасна железный прут, он пожирал его плоть. Каландрилл едва не отбросил меч, но вовремя остановился. Он не может — не должен! — этого делать! Что-то подсказывало ему, что в нынешней смертельной битве только клинок, к коему прикоснулась Дера, обладает силой, достаточной, дабы противостоять могуществу, которым наградил Фарн своего прихвостня.

Каландрилл заставил себя поверить в то, что не испытывает боли, что глаза его солгали и руки его вовсе не почернели, а кожа не обуглилась и не оголила опаленные кости. Сопротивляясь колдовству Рхыфамуна, он что есть мочи давил на меч, стремясь опустить его на череп колдуна.

Ему это не удалось, но и Рхыфамун не смог отстранить клинок и направить колдовство на Ценнайру, Брахта и Катю.

Керниец и вануйка валялись без сил, словно вытолкнутые за пределы последнего сражения. Каландрилл с ужасающей четкостью понял, что это его битва, что только его сила может — «Дера, неужели только может?» — уничтожить мага. Он смотрел в фиолетовые глаза, и вдруг ему показалось, что в них промелькнула тень сомнения. Каландрилл выдавил из себя торжествующий смех, и клинок опустился — хотя и совсем чуть-чуть, а боль ослабла — хоть и совсем ненамного. Рхыфамун отступил на шаг, это был всего лишь один шаг, но он вселил в Каландрилла надежду. Каландрилл напрягся, давя на ауру, окружающую колдуна, и на лбу его противника вдруг выступила кровавая испарина. Каландрилл взывал к своей неведомой силе, и она крепла в нем, придавая ему уверенности, она помогала ему преодолеть боль. В нем соединились воедино эта оккультная сила и решимость, и воля Брахта, и Кати, и Ценнайры, воля всех тех, кто ценой своей собственной жизни готов был помешать пробуждению Фарна. Сила эта наполнила его. Он не знал, как ею пользоваться, но он знал, что она в нем.

И меч уже не был расплавленным прутом, приносящим невыносимую боль, он стал инструментом победы, орудием разгрома Рхыфамуна. Меч опустился еще чуточку и вдруг резко ударился о черный мрамор — Рхыфамун отпрыгнул.

Каландрилл мгновенно поднял меч, обороняясь. Сомнение в глазах мага уступило место леденящей кровь ярости, руки запачканные колдовством Аномиуса, поднялись и вновь начали рисовать в воздухе знаки, собирая против Каландрилла черный огонь, более быстрый чем язык змеи.

— Дера! — прокричал Каландрилл и с поднятым мечом бросился на врага.

Новый раскат грома, и гробница содрогнулась. Черный свет стал другим, в нем засверкали ослепительные золотисто-серебристые огоньки. На мгновение запах миндаля забил зловоние. Каландрилл посчитал, что он умер, но вдруг с удивлением обнаружил, что все еще жив.