Лиза Джексон - Блудная дочь

• Название: Блудная дочь
• Автор: Лиза Джексон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03584-2

Десять лет назад Шелби Коул, гонимая горем и стыдом, покинула родные края – чтобы никогда не возвращаться. Внезапно полученное анонимное письмо переворачивает ее жизнь: Шелби узнает, что дочь, которую она считала умершей, жива. Но чтобы ее найти, надо вернуться в Бэд-Лак – город, где прошла ее мятежная юность. Встретиться с отцом, которого она ненавидит. Снова взглянуть в лицо смертельному врагу. И – быть может – вспомнить свою первую и единственную любовь...

---

– О загадочном убийстве Эстевана, разумеется. Это основной сюжет: но вообще в книге будет описан Бэд-Лак и все его мрачные тайны! – блестя глазами, рассказывала Катрина.

– И в том числе ваша история?

– Ну конечно!

– Для начала, пожалуйста, объяснитесь, – устало попросила Шелби. Она хотела бы думать, что перед ней притворщица, ловкая шантажистка – однако, к ужасу своему, убеждалась в том, что сходство между отцом и Катриной с каждой минутой становится для нее все очевиднее. – Почему вы считаете, что судья – ваш отец?

Уголком глаза Шелби заметила под окном какой-то серебристый блеск. К дому, ослепительно сверкая на солнце, подъезжал «Мерседес» ее отца.

– Подождите-ка. Кажется, у вас появилась возможность все рассказать самому судье! Похоже, у него изменились планы – он вернулся домой!

Украденные ключи в кармане жгли ей бедро. Может, вернуть их на место, пока отец не вошел в дом?

– Отлично. Так будет даже легче, – с недрогнувшей улыбкой отвечала Катрина.

В этом Шелби очень сомневалась. Самой ей никогда не было легко с отцом.

– Я попрошу Лидию послать его прямо сюда, – сказала она и вышла в фойе, откуда уже доносились торопливые тяжелые шаги экономки. Лидия с двумя высокими бокалами холодного чая на подносе уже подошла к дверям гостиной, когда заметила через окно подъезжающий к крыльцу «Мерседес» судьи.

– Dios!– прошептала она. Поднос в ее руках задрожал. Шелби кинулась на помощь. Она успела схватить накренившийся поднос за край, но было поздно. Бокалы полетели на пол; ломтики лимона и кубики льда рассыпались по мрамору, холодный чай выплеснулся Шелби в лицо и на блузку. Входная дверь распахнулась, и в дом, тяжело опираясь на трость, вошел судья Коул – раскрасневшийся, с бисеринками пота на лбу.

– Что здесь творится? – прорычал он.

– Ох, судья. – Испуганно сглотнув, Лидия присела и принялась подбирать быстро тающие кубики льда. – Простите... простите... я не ожидала, что вы так рано вернетесь.

– Встречу в Сан-Антонио пришлось отложить.

– Сейчас... сейчас вытру. – как потерянная, бормотала Лидия.

– Да что происходит? – требовательно спросил Рыжий Коул.

– Здесь человек, с которым, думаю, тебе стоит встретиться, – ответила Шелби, вытирая носовым платком забрызганное лицо.

– Кто там еще? Что за...

Взгляд его метнулся от Шелби к дверям гостиной – и сквозь стеклянные двери судья разглядел Катрину.

– Господи Иисусе! – прошептал судья. За миг он постарел лет на пятнадцать.

И в этот самый миг Шелби убедилась: Катрина говорит правду. Нагловатая репортерша из Далласа – действительно ее сводная сестра. В горле у Шелби пересохло, накатило головокружение, и ей показалось, что сейчас она рухнет без чувств. Отец лгал ей. Все эти годы лгал.

– Думаю, нам нужно поговорить, – выдавила она наконец. – И на этот раз будем говорить правду.

Судья ответил не сразу. Бледный, потерявший свой обычный апломб, он неотрывно смотрел на свою младшую дочь.

– Верно, девочка моя, – проговорил он наконец, не отрывая взгляда от Катрины. – Мне давно надо было повести дело начистоту. И, думаю, сейчас самое время.

Итак, Калеб Сваггерт убит.

Кому-то помешал умирающий старик. Кто-то не захотел дожидаться, пока природа сделает свое дело. Но кто? С этой мыслью Шел Марсон подъехал к дому. Еще издали он заметил, что тарелка антенны на крыше снова покосилась – надо будет поправить. Пегги Сью, должно быть, уже внесла ее в список домашних дел, который пишет на листочках из тетрадок Тимми и прикрепляет магнитом к холодильнику. Дел много: покрасить дверь, починить умывальник на дворе, а теперь еще и на крышу лезть. Придется ей подождать. Сейчас у Шепа других дел по горло.

На руках у него – уже второе убийство. Шериф и прокурор ждут результатов расследования. Чем не повод сделать себе имя и пройти в шерифы на следующих выборах?

Доктора из больницы уверены, что Калебу помогли сойти в могилу раньше срока, так что вскрытие будет чистой формальностью. Синяки на худой морщинистой шее ясно показывают, что Калеба сперва схватили за горло, а потом, по всей видимости, придушили подушкой. Но кто это сделал? Кто так боялся откровений умирающего, что не захотел подождать неделю или две – пока естественный ход болезни не отправит Сваггерта стучаться в райские врата?

Шеп остановил пикап перед гаражом и вылез из машины, отдуваясь и вытирая пот. Рубашка на спине и под мышками была совершенно мокрой. Что-то лето в Техасе с годами становится все жарче или, может, просто он стареет и набирает лишние фунты? Машина Пегги Сью стояла в гараже – значит, она с ребятишками дома. Мысль о том, что семейство в сборе и ждет его, почему-то – Шеп сам не понимал почему – наводила на него глухую тоску.

На провисшей веревке болталось мокрое белье, и вид его наполнил Шепа таким отвращением – аж тошно стало. Ничто в этом доме его не радовало, ничто не возбуждало сентиментальных чувств, какие, если верить книгам и телесериалам, испытывает человек к родному гнезду, где прожил лет двадцать с лишним. Облезший, покосившийся домишко все чаще представлялся Шепу не убежищем, а западней. Поговорка: «Мой дом – моя крепость» казалась ему злобной насмешкой.

Мысли Шепа уже в который раз обратились к Вианке Эстеван. Вот горячая девчонка – в ней женственности в десять раз больше, чем было в Пегги Сью в лучшие ее годы! Шеп готов был спорить на что угодно, что и в постели эта мексиканочка – настоящая тигрица.

Он передвинул табачную жвачку из-за щеки под язык и наклонился, чтобы почесать за ушами Скипа. Пес рванулся с цепи, попытался прыгнуть Шепу на грудь.

– Лежать, приятель, лежать! – пробормотал Шеп.

Он чувствовал себя виноватым за то, что держит пса на привязи. Скип ничем не провинился; и хочет-то он всего-навсего сделать подкоп под соседский забор и обслужить суку Фентонов. Что в этом дурного? Так уж природа устроила.

Черт возьми, ему ли этого не знать? Полтора часа, проведенные с Вианкой в больнице, стали для него настоящим испытанием на стойкость. Бедняжка рыдала у него на плече: сквозь рубашку он чувствовал, как дрожат ее губы, упругие молодые груди прижимались к его груди, и вся сила воли понадобилась Шепу, чтобы не обнять девушку, не поцеловать, не начать шептать на ушко какие-нибудь дурацкие, ничего не значащие утешения. Но он оставался холоден и невозмутим – по крайней мере, выше пояса. О том, что творилось в штанах, и вспоминать не хочется. Одно радует – малышка была так расстроена, что, скорее всего, ничего не заметила.

Старуху отправили прямиком в психиатрическое отделение. Через полчаса к Вианке вышел врач и заговорил о том, что в Остине, мол, есть прекрасная клиника для пожилых людей, у которых проблемы с психикой. Вианка отказалась. Когда же он спросил, не лучше ли будет ее матери в комфортабельном доме престарелых, она едва не плюнула ему в лицо.

– Только не madrel– воскликнула она, решительно замотав головой, а затем объявила, что хотела бы как можно скорее вернуть мать домой. Наконец подъехал Роберто, и у Шепа появился благовидный предлог смыться.

– Благодарю вас, офицер, – сказала на прощание Вианка, поднимая на него огромные заплаканные глаза. – Не знаю, что бы я делала, если бы не вы.

Шеп прохрипел, что просит называть себя по имени, и, не чуя под собой ног от восторга, поплыл к выходу.

– Шеп!

Пронзительный голос Пегги Сью разорвал его мечты в клочья. Шеп выпрямился, рядом напрягся и глухо гавкнул Скип. Обернувшись, Шеп увидел на пороге жену.

– Ты купил гамбургеры и лук, как я тебя просила?

– Ты понимаешь, какое дело... совсем забыл! – с сокрушенным видом признался Шеп.

Вокруг рта и над бровями Пегги Сью прорезались глубокие морщины. Шеп постарался придать лицу кроткое и виноватое выражение.

– Сейчас съезжу на рынок, все куплю.

– Так поторопись! Не могу же я все сразу делать – и готовить, и за детьми смотреть, и в магазин бегать!

Измученная, издерганная, преждевременно постаревшая женщина. В глазах – тоска и отвращение ко всему на свете. Думала ли юная Пегги Сью, когда выходила замуж за молодцеватого парня Шепа Марсона, что ей выпадет такая судьба?

– Я мигом обернусь.

И Шеп зашагал к своему пикапу с таким облегчением, что сам себе удивился. Когда же, черт возьми, он успел так возненавидеть родной кров? А ведь когда-то любил возвращаться домой после трудного дня – опуститься в любимое кресло, посмотреть новости, проглядеть газету, а потом развалиться на диване и позвать сыновей: «Ну, идите сюда, пострелята!»

Сколько шуму и возни, сколько смеха и визга! А Пегги Сью на кухне гремит кастрюлями, и чистый сильный голос ее, распевающий какую-нибудь добрую старую песню, разносится по всему дому. Когда он в последний раз слышал ее пение? Год, два, десять лет назад? Как ни старался, Шеп не мог припомнить.