Жаклин Нейвин - Наследница из Гайд-Парка

• Название: Наследница из Гайд-Парка
• Автор: Жаклин Нейвин
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-033212-2

Могла ли Триста Нэш, дочь скромной гувернантки, мечтать, что лорд Эйлсгарт, в которого она страстно влюблена, вступит с ней в законный брак? Ни у кого не вызывало сомнений, что ему придется жениться не по любви, а по расчету. Но однажды в жизни девушки случилось чудо – и юная бесприданница в один миг стала завиднейшей невестой Лондона...

Теперь руки Тристы добиваются блестящие аристократы, но сердце ее по-прежнему отдано жестоко оскорбившему ее лорду Эйлсгарту!

Любовь без надежды? Любовь с привкусом горечи и обиды?

Или – любовь ВСЕПОБЕЖДАЮЩАЯ?!

---

И почему она тогда ушла?

– В целом у меня довольно однообразная жизнь, – сухо произнесла Триста.

– Сколько времени ты вдова?

Она опустила ресницы:

– Очень долго.

Роман замолчал. Он знал, что иногда следует сделать паузу, чтобы собеседник мог собраться с мыслями и начал говорить, не выдержав неловкой тишины. Роман уже не первый раз пользовался этим приемом.

Но Триста только пила свой кофе мелкими глотками. Вдруг она внезапно подняла на него глаза. Они были серыми, обычно светлого и чуть туманного оттенка, но на этот раз, видно, от волнения зрачки расширились и ободки вокруг них стали казаться стальными. Роман внезапно вспомнил, как впивались эти зрачки в него, когда они занимались любовью, и притягивали его, да так, что он был не в силах отвести взгляд. От воспоминаний все его тело захлестнула волна удовольствия.

Роман отвел взгляд:

– Жаль это слышать.

Боже, каким же странным он стал! Он не был знаком с этим человеком и тем не менее готов танцевать от радости, что тот скончался. У него не было никаких шансов с Тристой – она на него почти не глядела. У них все кончилось уже давно. И все-таки он чувствовал ревность.

– Леди Эйлсгарт умерла, – внезапно сообщил он.

– Я знаю. Мне это сказали друзья из пригорода.

– Не моя мать. Я говорю о жене.

– О, – без особого интереса произнесла Триста, – мне жаль.

– Да. Оказалось, что после ее смерти я ничего не получил в наследство от ее отца. Она меня невзлюбила и настроила против меня отца. Она считала, что я испортил ей жизнь, и я остался без единого фартинга, хотя мне и обещали приданое при женитьбе. Разве это не забавно?

– Забавно?

– Ну, смешно. Возможно, это было возмездие.

– Жаль, что она умерла. – Глаза Тристы затуманились, а ноздри раздулись от тяжелого дыхания. – Я вижу, что ты очень о ней горюешь.

– Мне жаль, что она скончалась, но не могу сказать, что это сильно на меня подействовало. Мы не были близки.

– А... у нее... были дети?

Какое-то мгновение Роман молча смотрел на нее.

– Нет. И в значительной степени из-за этого мы стали чужими. Она считала, что детей у нее нет по моей вине. Она была уверена, что у нас нет детей по моей вине. Она вообще считала, что у нее нет недостатков, была высокого мнения о себе и совершенно избалована родителями. Они сочли, что ее смерть вызвана тем, что я не обеспечил ей достойных условий жизни.

– От чего она умерла?

– От воспаления легких. Она умерла очень быстро, за неделю. У меня не было даже времени позвать ее родителей. Для них особенно тяжело было, что она умерла так внезапно, и они даже не повидались с ней.

– Но если они думали, что ты виноват, их реакция не вполне понятна, – произнесла Триста и тут же отметила про себя, что в ее голосе появилось участие. Эта сердечность раньше возникала в разговорах с Романом часто, когда он был еще мальчиком, а она – неловким подростком. Он относился к ее вниманию равнодушно – он был баловнем дома, а она дочерью служанки. Однако в его трудные минуты эта дочка показывала не презрение, а заботу, и его невольно тронуло, что кто-то находит в нем хорошее там, где этого не видит никто другой.

Хотел он получить сейчас сочувствие? Возможно. Но он не имел обыкновения жаловаться на судьбу и растравлять раны.

– Им было нужно кого-нибудь ненавидеть. Такие уж они люди – и я стал подходящей кандидатурой, когда они потеряли дочь. Хотя я и не считал Терезу приятной компанией, они ее любили.

Триста деликатно кивнула.

– Ты часто бываешь в этом городе?

– Сейчас я в нем живу. У Грейс дом на Хановер-сквер. Я приобрел себе дом на Сент-Джайлз-Креснт.

– Рада это слышать. – Она поставила пустую чашку и потянулась за ридикюлем. – Все это было очень интересно. Спасибо. Желаю тебе удачи.

Он поднялся так быстро, что столкнул стул.

– Разреши мне посмотреть на твой дом?

– О, я не могу.

– Ты не можешь возвратиться домой одна. Я настаиваю.

Она бросила на него презрительный взгляд:

– Я не балованная мисс, милорд, и не леди из вашего класса, а вдова и работающая женщина. И вполне могу возвращаться домой одна без какого-то ущерба для своей репутации.

– Но тебе могут встретиться грабители и воры, – произнес он, идя следом, когда Триста быстро шла к выходу. – Лондон – опасный город. Только вчера я прочитал в газетах о двух женщинах, которых ограбили прямо около Чаринг-Кросс средь бела дня.

Триста твердо произнесла:

– Я не желаю больше злоупотреблять твоей любезностью. Я вполне могу вернуться домой одна.

– Я хочу пойти за тобой, Триста. – Он усмехнулся, видя, какое раздражение вызвали эти слова.

– Ты никогда не признавал отказа. Ты жалуешься, что родители твоей жены избаловали свою дочь. А избалован ты – ты всегда поступаешь так, как хочешь.

Открывая перед ней дверь, Роман подумал: «Тогда почему я получил так мало из того, что хотел?»

Солнце на улице было таким ярким, что Роману на миг показалось, что он вышел из пещеры. Как и положено джентльмену, он пошел между Тристой и дорогой. Бросив на него тревожный взгляд, Триста двинулась вперед по тротуару.

– Думаю, нам больше не о чем говорить, – напряженно сказала она. – Если ты захотел что-то узнать обо мне, то за кофе ты получил достаточно информации.

В этих словах содержался намек, что она не собирается говорить о прошлом.

– Ты когда-нибудь думала о прошедших днях, Триста?

Ее спина напряглась. Триста ускорила шаг.

– Нет. Никогда.

– Даже иногда? О, а я часто. Особенно осенью.

Они расстались осенью, и Триста была польщена этим откровением.

– Я стараюсь не думать о том, что мне неприятно. Этому научила меня мать. – Ее глаза вспыхнули огнем. Это всегда ей очень шло.

Роман с трудом подавил улыбку.

– Она всегда была мудрой женщиной.

– Да. Она говорила – когда раздумываешь о прошлом, то жалеешь о том, что сделал, а страданий и так достаточно.

Это замечание несколько обескуражило Романа. Наконец она кинула в него кинжал – и довольно умело. К месту и очень точно.

– Из-за меня?

– Не только, – сказала она, бросив на него осторожный взгляд. Роман читал ее мысли как открытую книгу, но это было давно. – Я осталась без мужа, и это была куда большая потеря.

Это был выпад против него, и он достиг своей цели. Роман чуть приостановился, но в следующую минуту рассмеялся, стараясь, чтобы это прозвучало беспечно:

– Конечно, ты скорбишь об этом бедном Фэрхевене.

– Он был капитаном и очень хорошим человеком. Но мне приходится мириться со многими потерями – и я смирилась и с этой. Все, что мне сейчас нужно, – это спокойно работать и жить так, как я хочу, без постороннего вмешательства. Думаю, я имею на это право.

– Ты хочешь, чтобы я ушел.

– По-моему, я ясно дала это понять, когда ты еще появился в магазине.

Некоторое время Роман шел молча, раздумывая над ее словами. Она держится недружелюбно, но, хоть это и задевает его, она имеет на это право. Не мог же он сказать: «Я не хочу уходить, потому что при встрече с тобой я словно нашел что-то очень ценное, чего мне не хватало на протяжении многих лет, и я готов кричать от радости».

Он привык думать о Тристе как о ком-то близком. Она была с ним с детства – ангел, попавший в обыденную жизнь. Он был нахален и высокомерен, но она как-то смогла медленно его изменить и открыла его к жизни. И к чувствам.

Но теперь перед ним была не его Триста. Та уже исчезла. Можно ли надеяться на то, что у них все продолжится с того места, где они прервались много лет назад? Конечно, нет. Обманывать себя – это быть полным болваном. Впрочем, он и так ведет себя глупо, полагая, что может вернуть что-то из того, что потерял навсегда.

Они свернули с Марилебон на Камдентаун, и Роман нахмурился, раздумывая, не находится ли ее дом в этой части города, который считался довольно скромным. Однако они прошли немного по направлению к Олбани, и Триста повернула на маленькую площадь, граничащую с Риджентс-парком. Здесь стояли небольшие дома, но аккуратные и ухоженные.

На протяжении всего их пути Триста смотрела куда угодно – только не ему в лицо.

– Здесь нам нужно расстаться. Спасибо за то, что проводил. Была рада повидать тебя, но...

– ...Но не надейся на что-то еще.

– Думаю, так будет лучше. – Она бросила нервный взгляд на дорогу.

Чего она так боится?

– Думаю, лучше будет, если я провожу тебя до дверей, – сказал Роман. Ему не хотелось с ней расставаться.

Триста нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Она показала на последний дом в ряду:

– Мне туда. Я уверена, что по пути на меня никто не нападет.

Видя, что она не трогается с места, Роман выпрямился. Его явно гнали, и это уязвляло его гордость. Ему всегда говорили, что он до крайности самолюбив. Сейчас эта черта снова дала о себе знать. И поскольку сердце бешено колотилось в груди, а в голове была неразбериха, он не мог справиться с собой. Ему хотелось спросить: «Когда мы увидимся снова?» Но вдруг ему стало ясно, что его видеть не хотят, и осознание этого было таким болезненным, словно его ударили в живот. Может, у нее есть другой мужчина и она не хочет о нем говорить? Кто-то, за кого она собирается замуж и кому не хочет показывать бывшего любовника?