Энтони Бруно - Плохая кровь

• Название: Плохая кровь
• Автор: Энтони Бруно
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1994

Расследуя жестокое двойное убийство, агенты ФБР Тоцци и Гиббонс выходят на след коалиции американской мафии и японской якудзы, промышляющей работорговлей.

---

Полицейский старался подняться на ноги. Он встал на одно колено, однако кулак Масиро, быстрый как молния, ударил его в грудь, и он снова упал, повернулся на бок и схватился за ребра, моргая и тяжело дыша. Такаюки испугался, что полицейскому станет плохо с сердцем. Он чувствовал, как боль разливается по всему телу бедняги. Он сам по опыту знал.

Масиро отступил, выжидая. Полицейский попытался было устремить на самурая меркнущий взгляд, но вдруг отвернулся и посмотрел туда, где стоял Такаюки. Такаюки перепугался. Полицейский смотрел прямо на него.

Лоррейн... Я ей обещал, что этого не случится... Я ей сказал, что меня не покалечат... Черт... Помогите, ребята... Нельзя, чтоб меня покалечили... Она меня убьет...

– Эй... – Он вывернулся и прохрипел из последних сил: – Как насчет того, чтобы помочь мне, ребята? – Дышать было больно. – Нет, правда, а? Ради Лоррейн? О-о-о-о-о!

Нога Масиро опустилась на то же самое место посередине груди. Полицейский теперь корчился в опилках. Боже мой, как бы это прекратить? Может, всем вместе кинуться на самурая? Такаюки огляделся вокруг, посмотрел на бледные, испуганные лица товарищей и понял, что они никогда не решатся на такое. Все они видели разрушительную мощь приемов Масиро. Все они были напуганы, как и он сам.

Холодный пот выступил у него на лбу. Глупый полицейский теперь стоял на четвереньках, уткнувшись лбом в грязный пол, и старался вздохнуть. Лежи, дурак. Притворись.

Масиро склонился над полицейским, широко расставив ноги, прикидывая расстояние между своей раскрытой ладонью и шеей жертвы – так мастер каратэ прикидывает, какой высоты должна быть груда досок. У Такаюки все оборвалось внутри. Он знал, что за этим последует.

Лихорадочно оглядываясь, соображая, что можно сделать, Такаюки потянулся к единственному оружию, которое оказалось под рукой, – к тушке курицы, что свисала с конвейера прямо перед самым его носом. Он схватил курицу за ноги и с силой швырнул ее. Тушка взвилась в воздух и попала в сгорбленную спину Масиро как раз в тот момент, когда рука его опускалась к намеченной цели. Полицейский повалился навзничь на замусоренный пол и больше не шевелился.

Масиро повернулся, чуть согнув ноги, готовый отразить нападение, но единственное, что он увидел, была обтянутая желтой кожей курица, лежащая у его ног. Масиро обвел взглядом рабочих, в каждом лице отыскивая свидетельство преступления. Дойдя до Такаюки, он задержал взгляд.

Такаюки почувствовал, что теряет сознание. Он подумал, что ноги вот-вот подогнутся под ним, так ужасно они тряслись. Масиро знал, что это он бросил тушку. Он и так уже на плохом счету у Масиро – за то, что тогда ворвался к Д'Урсо и потребовал сказать, что случилось с его двоюродным братом. За одно мгновение он прокрутил в уме десятки немыслимых способов ответа на неизбежную атаку самурая, хотя отлично знал, что никакое его действие не сможет остановить этого безумца. Такаюки стиснул зубы и приготовился к избиению.

Но Масиро внезапно отвернулся от парня и пошел подбирать оружие полицейского. Сердце у Такаюки заколотилось еще сильнее. Он видел, как Масиро сунул револьвер себе в карман, затем вернулся, склонился над безжизненным телом полицейского и положил пальцы ему на затылок. Потом приподнял веки, медленно повернул его голову и пощупал шею под подбородком. Наконец Масиро кивнул, пробормотал что-то и коротко рассмеялся. Затем самурай схватился за безжизненную руку полицейского, рывком поднял его и взвалил обмякшее тело себе на плечо.

Когда Масиро прошел сквозь пластиковые полосы, что висели над погрузочной платформой, Такаюки стал вслушиваться в тишину, глаз не сводя с курицы, что лежала на полу, вся облепленная опилками. Тишина, однако, длилась всего минуту, потому что его товарищи вернулись к работе как ни в чем не бывало. Такаюки вгляделся в тела, движущиеся в ярком свете флуоресцентных ламп, и спрашивал себя, осталось ли в них хоть что-нибудь человеческое. Потом и сам вернулся к работе.

Глава 18

Лифт задребезжал и остановился. У Тоцци екнуло в животе.

– Ну давай же, давай, – пробормотал он, не в силах ждать, пока двери откроются.

Роксана стояла рядом с ним, и ей было явно неудобно.

– Может, мне лучше подождать в вестибюле?

– Нет, пойдем со мной. – Тоцци смотрел на светящуюся цифру 9 над дверями лифта – этаж, где находится Гиббонс. Девятка для Тоцци счастливое число. Хотелось бы верить, что и для Гиба тоже. Тут двери лифта открылись. Первым, кого увидел Тоцци, был Брент Иверс: он стоял у столика дежурной сестры и разговаривал с приземистым доктором в белом халате. У доктора была густая кустистая борода и очки в металлической оправе. Он очень смахивал на патологоанатома. Надо надеяться, что не он лечит Гиббонса. Гиббонс возненавидел бы его.

– Майк. – Иверс схватил Тоцци за руку и притянул к столу. Пожатие было крепким, как между соратниками по оружию, такое, словно Иверс в самом деле любит его. Старая задница.

– Как он? – спросил Тоцци.

– Мы пока ничего не знаем, – ответил Иверс, не давая доктору вставить ни слова. – Ждем результатов сканирования черепной коробки.

– Он в сознании?

– Ну... – начал доктор, но Иверс перебил его:

– Часа два тому назад он начал было приходить в себя, но потом опять погрузился в кому.

– Если уж быть точным, это не кома, – поправил доктор. Он на удивление терпеливо относился к вторжениям Иверса на свою территорию.

– Так или иначе, но сейчас он без сознания, – сказал Иверс. – Врачи делают все, что могут. – Он поджал губы, похлопал доктора по плечу и ободряюще улыбнулся.

Ох уж этот Иверс, прирожденный лидер. Интересно было бы знать, где, черт побери, такие парни, как Иверс, всему этому учатся.

– Майк, здесь твоя двоюродная сестра. – Иверс кивнул по направлению к вестибюлю. – Подойди к ней. Она тут одна. Как только мы что-нибудь узнаем, я тебе сообщу.

О Боже, Лоррейн. Она, наверное, сама не своя. Тоцци кивнул и направился к вестибюлю, потом вспомнил о Роксане, взял ее за руку и потащил за собой.

– Это неловко, Майк. Может, мне лучше подождать внизу?

– Нет уж, пожалуйста, пойдем.

Едва они вошли в холл для посетителей, Тоцци сразу же увидел Лоррейн. Она сидела совсем одна, забравшись с ногами на яблочно-зеленую виниловую кушетку, а на низеньком столике перед ней стояла целая коллекция бумажных стаканчиков из-под кофе. Она была одета в один из своих «училкиных» прикидов: светло-коричневый костюм, кружевная блузка, узенький галстучек. Гиббонс всегда ворчал, что она одевается, «как училка». Сейчас, она, наверное, пришла прямо с занятий. Глаза ее были устремлены в пространство.

– Лоррейн, ну как ты?

Лоррейн заморгала и подняла голову. Сначала она взглянула на Роксану и нахмурилась. Потом заметила Майка.

– Ох, Майк. Это ты. – Лоррейн взяла его за руку и усадила рядом с собой на кушетку. Роксана стояла рядом, явно желая очутиться как можно дальше отсюда.

– Лоррейн, это моя подруга, Роксана Истлейк.

Лоррейн натянуто улыбнулась и изобразила легкий кивок.

Роксана присела на оранжевое пластиковое кресло, стоявшее по другую сторону низенького белого столика.

– Мне очень жаль, что...

– Пожалуйста, – Лоррейн подняла руку, – не надо соболезнований. Я их уже достаточно наслушалась. Ведь он же не умер еще.

Роксана поджала губы и взглянула на Тоцци:

Тот пожал плечами. Лоррейн страшно переживает. Трудно ожидать от нее особой вежливости в таких обстоятельствах.

Тут Лоррейн тяжело вздохнула.

– Извините, если была с вами резка, – сказала она Роксане. – Извините...

– Ничего, – пробормотала Роксана.

Тоцци начал хрустеть суставами пальцев, не отдавая себе отчета в том, что он делает. Может, Рокс действительно лучше было бы подождать внизу.

– Ну как он? – спросил он у кузины. – Что врачи говорят?

Лоррейн откинула волосы с лица и пожала плечами.

– Тут есть одна медсестра-блондинка, она выходит каждый час и говорит, чтобы я не волновалась, что все будет хорошо. Но при одном взгляде на хирурга мне кажется, что пора идти заказывать надгробную плиту. А тот бородатый доктор говорит, что у него сотрясение и ужасный кровоподтек на груди. И всякий раз, когда я спрашиваю о перспективах, мне отвечают, что еще не готовы результаты анализов и ничего окончательного сказать нельзя. Я не знаю уж, что и думать.

– А что вообще произошло? Когда я звонил в офис, там не знали никаких подробностей.

– Я знаю только то, что твой босс мистер Иверс рассказал мне. Сотрудники станции «Скорой помощи» показывают, что сегодня днем атлетического сложения азиат принес Гиббонса в приемный покой, посадил на пустую каталку, вынул револьвер из своего кармана, сунул Гиббонсу в кобуру и вышел вон. Судя по всему, этот азиат приехал на машине Гиббонса, потому что машину нашли у клиники с ключами в зажигании. Люди из ФБР осматривают машину и револьвер на предмет отпечатков пальцев или еще чего-нибудь. Судебно-медицинский эксперт – забыла, как его зовут, – беседовал с врачами. Вот все, что я знаю. – Лоррейн закрыла глаза, слезинка выкатилась и поползла по щеке. – Майкл, он обещал мне быть осторожным, Он обещал, что такого не случится. Черт бы его побрал.