Даниэла Стил - Вернись, любовь

• Название: Вернись, любовь
• Автор: Даниэла Стил
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-003063-0, 5-17-009083-8

В свете ее именовали божественном Изабеллой.

В мире высокой моды – женщиной, которая носит корону успеха, как шляпу от парижского кутюрье. В любви она оказалась несчастнейшей из женщин. Попросту несчастнейшей Красивейшей Богатейшей. И – плачущей ночами в шелковые подушки Пока однажды не вошел в ее жизнь мужчина, который не называл ее ни божественной, ни изящной. Только – Изабеллецца, Изабелла прекрасная. Потому что даже богини имеют право на человеческое счастье.

---

– Полагаю, да. Но я считала, что перестала думать об этом.

Он лишь покачал головой. Ему не хотелось говорить ей, что это невозможно. Нельзя ничего стереть из памяти. Или отрицать невосполнимую утрату. Боль может притупиться, можно залечить рану, заполнить пустоту чем-то еще.

– Изабелла, – он умолк на мгновение, – могу я завтра быть там с тобой?

Она с ужасом взглянула на него.

– В суде? Он кивнул.

– Но зачем?

Неужели ему просто любопытно? Неужели это так? Неужели он такой же, как и все? Неужели он приехал из-за этого? Она подозрительно посмотрела на него, и он взял ее руку.

– Я хочу быть там с тобой. Я поэтому и приехал. На этот раз она кивнула, понимая, и ее пальцы медленно сжали его руки.

Глава 29

Когда на следующее утро Изабелла вышла из машины, спереди и сзади ее охраняли полицейские, а слева и справа шли Корбет и Бернардо. Все вместе они с трудом пробились сквозь толпу; она шла, опустив голову, ее лицо прикрывали поля черной шляпы. Несколько мгновений спустя они уже были в зале суда; вошел судья и вызвал на допрос Альфредо Паччиоли, ювелира.

– ...И синьора ди Сан-Грегорио принесла вам свои ювелирные украшения? Все?

– Да, – пробормотал Паччиоли.

– Что вы дали ей взамен? Вы ей дали что-нибудь? – настаивал адвокат, и Паччиоли снова ответил:

– Да. Я отдал ей все наличные деньги, имевшиеся у меня в тот момент. И я достал еще триста тысяч долларов у моих знакомых. Я также пообещал дать ей еще столько же через неделю.

– А что она сказала?

Корбет почувствовал, как напряглась Изабелла, сидевшая рядом с ним, и он слегка повернулся, чтобы наблюдать за ней. Ее лицо было очень бледным, почти белым.

– Она сказала, что этого недостаточно, но взяла деньги.

– Она объяснила вам, зачем ей нужны деньги?

– Нет. – Паччиоли замолчал, не в силах продолжать. Когда он вновь заговорил, то перешел почти на шепот: – Но я предполагал. Она... она... выглядела... уничтоженной... разбитой... испуганной... – Затем ему пришлось замолчать, так как слезы заливали его багровое лицо. Он встретился глазами с Изабеллой. Она тоже плакала.

Судья объявил перерыв.

Допрос свидетелей продолжался мучительно долго, в течение трех дней. Наконец на пятое утро судья с сожалением посмотрел на нее и вызвал на допрос.

– Вы – Изабелла ди Сан-Грегорио?

– Да, – сказала она дрожащим шепотом.

– Вы – вдова Амадео ди Сан-Грегорио, похищенного из его офиса семнадцатого сентября и убитого... – Судья уточнил дату, и Изабелла кивнула:

– Да. Это так.

– Вы можете рассказать нам по порядку, что произошло в тот день? Когда вы в последний раз видели мужа, что вы делали, что слышали?

Она шаг за шагом воспроизводила события того дня: ее приезд в дом мод в то утро, обсуждение служебных вопросов, предупреждение Бернардо и то, как она и Амадео были тронуты, но не вняли его предупреждению. Она бросила взгляд на Бернардо. В его глазах стояли слезы, и он отвернулся.

Корбет с волнением следил за процессом, желая, чтобы ей хватило сил выдержать до конца. Он уже несколько дней наблюдал за ней и слушал ее, отвозил во второй половине дня в «Сан-Грегорио» и разговаривал с ней до ночи. Но он не касался интимных тем, не притрагивался к ней, только с нежностью смотрел. Он приехал в Рим как ее друг, зная, что эти дни станут самыми болезненными, что, пережив их, она наконец-то обретет свободу. Но он также понимал, что это может сломать ее, что если она и переживет судебный процесс, то может ничего не захотеть от него. Но в любом случае он приехал, он был там, готовый сделать для нее все.

– А когда вы поняли, что ваш муж задерживается?

– Не знаю... что-то около половины восьмого. Она рассказала, что ее отвлек Алессандро. Затем, мучительно переживая, Изабелла стала объяснять, как позвонила Бернардо, как ждала, внезапно испугавшись. А потом зазвонил телефон. Она начала описывать, как все было, но сорвалась и не могла продолжать. Она судорожно вздыхала, глотая воздух и стараясь взять себя в руки, но вдруг заплакала.

– Они... они сказали, что... мой муж у них. – Слова с трудом прорывались между вздохами и всхлипываниями. – ...что они убьют его... и... они дали мне поговорить с ним, и он сказал...

Бернардо выразительно посмотрел на судью, но тот только кивнул. Лучше, если она расскажет все сразу. Надо было продолжать.

– И что вы сделали потом?

– Бернардо... приехал синьор Франко. Мы поговорили. А чуть позже позвонили в полицию.

– Почему не сразу же? Похитители сказали, чтобы вы этого не делали?

Она глубоко вздохнула.

– Да, потом. Но сначала я боялась, что если позвоню в полицию, то мои счета будут заморожены и мне негде будет взять деньги. И они, конечно же, были заморожены. – Она произнесла это с горечью.

– И поэтому вы пытались продать свои ювелирные украшения?

Она посмотрела на Паччиоли, сидевшего в конце зала суда, и кивнула. Он плакал.

– Да. Я бы сделала все... что угодно.

У Корбета напряглись скулы, и они с Бернардо обменялись взглядами.

– А что произошло потом? Вы достали деньги? Вы вручили их похитителям, хотя их было меньше, чем они требовали?

– Нет. Я собиралась. Я собиралась сказать им. Это было в понедельник вечером, а они потребовали деньги ко вторнику. Но... – Она снова задрожала. – ... но они позвонили... Это... это было... – Ее лицо исказилось от ужаса, а глаза искали Корбета и Бернардо. – Не могу! Я больше не могу!

Никто не двигался. Судья мягко обратился к ней, уговаривая ее закончить, если может. Она помолчала какое-то время, всхлипывая, пока судебный пристав не принес ей воды. Она сделала небольшой глоток и продолжила:

– В газетах напечатали, что я была у Альфредо. Кто-то сообщил им. – Сказав это, она вспомнила лицо девушки. – Похитители поняли, что мои счета заморожены и мы позвонили в полицию. – Она сидела очень тихо, закрыв глаза.

– И что они сказали вам во время следующего разговора?

Она прошептала с закрытыми глазами:

– Что они убьют его.

– Они больше ничего не сказали?

– Нет. – Она вновь открыла глаза, как бы увидев видение, как будто сейчас находилась очень далеко. Слезы катились по ее лицу. Она подняла взгляд на потолок. – Они сказали, что я могу... – ее голос затих, и она снова опустила глаза, – попрощаться с Амадео... И... я это сделала. Он сказал... он сказал мне... чтобы я еще немного оставалась храброй, что все будет... хорошо... что он любит меня... Я сказала ему, что люблю его... а потом... – Она невидящими глазами смотрела в зал. – А потом они убили его. На следующее утро полиция нашла его мертвым.

Изабелла безжизненно сидела там, вспоминая тот момент, свои чувства и последний звук голоса Амадео, который, казалось, затих, как и ее сейчас. Она молча посмотрела на трех мужчин, обвиняемых в убийстве, и, продолжая плакать, покачала головой.

Судья быстро сделал знак Бернардо. Ее участие в судебном процессе закончилось. Он хотел, чтобы ее увели.

Бернардо поспешно вскочил, поняв жест судьи, и Корбет последовал за ним и адвокатом к Изабелле, находившейся во невменяемом состоянии.

– Они убили его... они убили его... Амадео... – Ее голос прозвучал ужасным воплем в зале суда. – Он мертв!

Ее крик вылетел за пределы зала суда. Когда Корбет и Бернардо помогали ей идти к дверям, те распахнулись и фотографы ворвались в зал.

– Пошли, Бернардо! – Корбет внезапно преисполнился решимостью, хватая Изабеллу в объятия. – Прочь от нее, ублюдки! – Бернардо с двумя охранниками с трудом прорывались вперед, в то время как судья призывал к порядку, а приставы пытались удалить прессу. Зал суда походил на бойню, Изабелла плакала, а ошеломленная толпа наблюдала.

Наконец им кое-как удалось добраться до ее машины, дверцы захлопнулись, и все трое прижались друг к другу на заднем сиденье; машина рванула вперед, журналисты продолжали кричать, раздавались щелчки фотоаппаратов.

Изабелла припала к груди Корбета.

– Все кончилось, Изабелла. Все кончилось, дорогая... все кончилось. – Он повторял ей это снова и снова, а убитый горем Бернардо наблюдал. Он сожалел, что уговорил ее приехать. Он был не прав, но глаза Корбета не осуждали его, даже когда они приблизились к новой толпе репортеров, поджидавшей их у «Сан-Грегорио».

Бернардо в ужасе уставился на них, а Изабелла опять заплакала. Корбет взглянул на толпу и быстро сказал водителю:

– Не останавливайтесь здесь. Поехали дальше. – Он посмотрел на Бернардо: – Мы отвезем ее ко мне в гостиницу.

Бернардо порывисто закивал, думая, что его единственным разумным поступком за последнее время было то, что он позвонил Корбету Эвингу и попросил его приехать.

Пять минут спустя они были в его номере в «Гасслере», и Изабелла смотрела на них опустошенным взглядом.

– Теперь все позади, – сказал Корбет. – Тебе больше никогда не придется проходить через подобное.

Она медленно кивнула, как ребенок, только что видевший, как вся семья погибла в огне. Бернардо скорбно смотрел на нее.