Лилиан Браун - Кот, который жил роскошно

• Название: Кот, который жил роскошно
• Автор: Лилиан Браун
• Издательство: ТИД Амфора
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00116-5

Приключения бывшего репортёра и его компаньонов продолжаются.

Сначала Квиллера пытаются взорвать, а потом в его собственном саду обнаруживается труп…

Пора приниматься за расследование!

---

Графиня несколько замешкалась с ответом.

– Как очаровательно… Пожалуйста, садитесь – Фердинанд, можете принести чайный поднос. – Она грациозно опустилась на пышный диванчик возле столика, инкрустированного черепаховым панцирем. – Надеюсь, Мэри, у вас всё в порядке?

– В полном, благодарю. А у вас, мисс Аделаида?

– Очень хорошо. Сегодня шёл дождь?

– Да, очень непродолжительное время.

Хозяйка повернулась к Квиллеру, с достоинством наклонив голову:

– Вы недавно с Востока?

– Скорее с Севера, – поправил он её. – Четыреста миль отсюда к северу.

– Неужели такое возможно?

Мэри сказала:

– Мистер Квиллер проводит здесь зиму, чтобы отдохнуть от снега и льда.

– Прелестно! Надеюсь, вам у нас понравится, мистер…

– Квиллер.

– Вы играете в бридж?

– К сожалению, должен признаться, что бридж не состоит в списке моих достижений, – сказал он. – Зато я очень неплохо играю в скрэбл.

Мэри выразила удивление, а Графиня – удовольствие.

– Чудно! Как-нибудь вечером вы должны сыграть со мной.

Фердинанд в белых нитяных перчатках поставил перед ней серебряный поднос – выдержанный в традициях кубизма, со вставками чёрного дерева, – и хозяйка уверенно продемонстрировала, как управляется с чайной церемонией.

– Мистер Квиллер – писатель, – сказала Мэри.

– Замечательно! Что же вы пишете?

– Сейчас задумал написать книгу об истории «Касабланки», – сказал он, снова поразив Мэри. – В публичной библиотеке настоящая коллекция фотографий, среди которых много ваших, мисс Пламб.

– А у них есть снимки моего обожаемого папы?

– Несколько.

– Как бы мне хотелось их увидеть. – Она аккуратно склонила голову набок.

– Вы помните, какой была старая «Касабланка»?

– Конечно! Я здесь родилась. В этой самой квартире. Роды принимали повивальная бабка, медсестра и два врача. Моим отцом был Харрисон Уилле Пламб – изумительный человек! Мать практически не помню. Родственница Пенниманов. Она умерла, когда мне было всего четыре годика. В городе свирепствовала эпидемия инфлюэнцы: мать и двое моих братьев заразились. Все трое умерли в течение недели и оставили меня на попечении отца. Мне было всего четыре.

Мэри сказала:

– Расскажите мистеру Квиллеру, как вам удалось избежать эпидемии.

– Чудесным образом! Моя нянька – по-моему, её звали Гедда – попросила разрешения увезти меня в горы, где ей казалась обстановка здоровее. Мы оставались вдвоем в маленькой хижине, ели лук, чёрную патоку пили чай… Меня до сих пор трясёт от воспоминаний. Но зато мы не заболели. Приехав домой, я увидела, что в живых остался один отец – он был убит горем! Мне тогда было четыре годика.

Неуклюжие руки Фердинанда в белых перчатках, напоминающих по размеру перчатки для игры в бейсбол, пронесли серебряный подносик, на котором лежал кекс, усеянный зернышками тмина.

Графиня продолжила:

– Я была единственной, кто остался у отца в этом мире, поэтому он баловал меня своим вниманием и шикарными подарками. Я его обожала!

– Он устроил вас в школу? – спросил Квиллер.

– Меня учили на дому: отец не выпускал меня из вида. Мы всюду были вместе – на симфонических концертах, в опере и на благотворительных балах. Каждый год путешествовали: в Париже нас принимали по-королевски, а на кораблях мы всегда кушали за капитанским столиком. Отца я называла лучшим другом, а он присылал мне чайные розы и вишневый ликер… Фердинанд, вы можете принести конфеты.

Огромные руки поставили маленькую серебряную конфетницу на ножках, в которой на льняной салфетке лежали три «вишни в шоколаде».

Квиллер воспользовался паузой, чтобы сказать:

– У вас, мисс Пламб, очень красивая квартира.

– Благодарю, мистер…

– Квиллер.

– Да. Мой дорогой папа обставил её после одного из своих путешествий в Париж. Очаровательный француз с усиками прожил здесь целый год, полностью всё переделав. Я в него даже влюбилась. – Тут она кокетливо склонила голову набок. – С континента приезжали специально выписанные мастеровые. Для девушки это было восхитительное время.

– А вы не припомните людей, живших тогда в доме? Какие-нибудь фамилии?

– Ну конечно же! Здесь жили, разумеется. Пенниманы. Моя мать была с ними в родстве… семья Дэксбери, банкиров… Тихэндлы, Уилбертоны и Грейстоуны. Все известные семьи жили в шикарных квартирах или pieds-a-tetre.

– А знаменитости приезжали? Президент Кулидж? Карузо? Бэрриморы?

– Уверена, что они останавливались у нас, но… жизнь в те времена больше походила на вихрь, а я была совсем юной. Простите, если чего-то не вспомню.

– Обедали вы, наверное, в ресторане на крыше?

– А, в «Пальмовом павильоне». Конечно же! У нас с отцом был отдельный столик с чудеснейшим видом, и все официанты знали наши любимые блюда. Я обожала бананы по-фостерски! Шеф-повар всегда готовил их прямо за столом. Если погода выдавалась хорошей, мы пили чай на террасе. Первый раз я появилась в "Пальмовом павильоне" в красивейшем белом, расшитом бисером платье.

– Я тоже восхищаюсь прекрасными видами из своей квартиры, – сказал Квиллер. – Я живу в номере, в котором до этого проживала Дианна Бессингер. Вы, как я понял, хорошо её знали.

Графиня печально опустила глаза.

– Мне её очень не хватает. Мы дважды в неделю играли в скрэбл. Это беда, что она так рано ушла из жизни. Умерла во сне. Отказало сердце.

Квиллер быстро взглянул на Мэри, и та нахмурилась в ответ. Ещё и Фердинанд угрюмо встал рядом, сложив руки на груди.

Мэри поднялась:

– Большое вам спасибо, мисс Аделаида, за приглашение.

– Я с удовольствием провела время, А мистер Квиллер, надеюсь, в скором времени присоединится ко мне за столом для бриджа.

– Не бриджа, – поправил он. – Скрэбла.

– Да, разумеется. До скорого свидания.

Фердинанд проводил гостей в фойе и вытащил из кармана растрепанную записную книжку и огрызок карандаша.

– Пятница, суббота, воскресенье полностью забиты, – сказал он. – А вот завтра никого. Ей нужен кто-нибудь на завтра. – Он с угрозой уставился на Квиллера. – Завтра. В восемь? – Это было не приглашение, а скорее приказ вышестоящего начальства.

– Восемь часов – прекрасно, – проговорил Квиллер, заходя в поджидающий лифт. Очутившись среди розовых панелей и бархата, они с Мэри заговорили почти одновременно.

Он сказал:

– Где она отыскала этого стопятидесятикилограммового громилу?

А Мэри:

– Я думала, Квилл, вы не играете в игры.

– Прическа как у Элеоноры Рузвельт в тридцатые годы.

– Я чуть не задохнулась, когда вы преподнесли ей персик.

– Она даже не знает, что Диану убили!

Выйдя в вестибюль, они увидели толпу работяг, вкатывающуюся во входные двери. Все уставились на привилегированную парочку.

Квиллер произнес:

– Знаете, Мэри, я, пожалуй что, выйду с вами отсюда. Хочу проверить машину. Я здесь с воскресенья, и в моём «стойле» перебывало уже пять разных машин. – Подойдя к стоянке, он спросил; – Можно задать вам вопрос?

– Разумеется.

– Как вам кажется: каким мотивом руководствовался художник, убивая свою покровительницу?

– Ревностью.

– То есть у него имелся соперник?

– И не один. – Она скорчила понимающую гримасу. – Ди нравилось разнообразие.

– Вы были с ней дружны?

– Я восхищалась тем, что она хотела претворить в жизнь, и должна признать, у неё была харизма. Иначе НОСОК никогда не набрал бы такого количества сторонников.

Квиллер пригладил усы.

– Как вы считаете, не были ли мотивы убийства политическими?

– В каком смысле?

Они стояли у входа на стоянку, и Мэри поглядывала на часы.

– Поговорим об этом в другой раз. Может быть, как-нибудь поужинаем? – предложил Квиллер.

– Если назначим время на воскресенье или понедельник. – Она снова стала очень деловой. – Уверена, Роберто к нам с удовольствием присоединится.

Квиллер сказал, что идея ему по душе. Он потерял к Мэри личный интерес. Но все же не стоило сбрасывать со счетов тот удивительный факт, что Коко одобрил только одну женщину в его жизни – Мэри Дакворт. Он привёл в уныние Мелинду, воспротивился Элкокови и поднял восстание против Розмари. Что касается Полли, он терпел её только потому, что у той был завораживающий голос. Но Мэри он обожал из-за такого же, как у него, духа оппортунизма! Стоило родственной душе показаться где-нибудь поблизости, как Коко точно её вычислял. Также в её пользу говорила и банка омаров, которую она отдала сиамцам три года назад. Именно так следовало вести себя с кошками!

В то время как Мэри возвращалась в «Палубой дракон», Квиллер пробирался сквозь лабиринт машин к своему сектору, избегая выбоин, наполненных дожлевой водой. К его удивлению, № 28 оказался свободным. Вот теперь он мог завести «Сливу» на законное место. Он вытащил ключи, но что-то с его фиолетово-голубой четырёхдверной моделью, стоящей на месте 27, было явно не то. Она словно в землю вросла! На самом деле все четыре шины оказались спущены.