Николай Кузьмин - Генерал Корнилов

• Название: Генерал Корнилов
• Автор: Николай Кузьмин
• Издательство: Воениздат
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-203-01798-0

На имени генерала Лавра Георгиевича Корнилова, возглавившего так называемый корниловский мятеж осенью 1917 года, десятилетиями лежала печать реакционера и мракобеса. В предлагаемой книге автор анализирует происшедшее и убедительно показывает, что затея с мятежом явилась чудовищной провокацией международных сил, ненавидевших Россию, ее мощь и православное вероисповедание.

Царский генерал Корнилов, истинный сын своей Родины, скорее фигура трагическая, ибо вовремя не сумел распознать скрытую подоплеку намерений мировой закулисы.

---

По прямому проводу с Корниловым объяснялся главный комиссар Савинков. Лавр Георгиевич отвечал резко, почти грубо. Проклятые болтуны! Ни одному из них не знакомо чувство величайшей государственной ответственности. Никогда и ни за что не отвечали!.. Он не поддался на уговоры и настоял на своем. В командование войсками Юго-Западного фронта вступил Николай Николаевич Духонин, красавец генерал с лихо закрученными кончиками усов.

Добившись своего, Корнилов сознавал, что нанес жгучую обиду генералу Черемисину и нажил в его лице непримиримого врага.

Генерал Духонин, приехав, вместо поздравлений с назначением на пост главковерха выразил Корнилову сочувствие. Такой пост, да еще в такое время! Лавр Георгиевич не стал таиться перед старым боевым товарищем. В последний вечер, уже сдав дела, он так и заявил Духонину:

– Власти не ищу. Но если только на мою долю выпадет этот тяжкий крест, то… что делать!

Больше они не произнесли ни слова и крепко обнялись.

Духонин отлично понимал, что, поддержав на прошлой неделе Керенского, Лавр Георгиевич, по сути дела, занялся чистой воды политикой – наступил на собственное горло ради общей большой выгоды. Влияние Савинкова? Глупости… Духонин не принимал этих нашептываний. Корнилов шел на жертву ради спасения в первую голову русской армии. Останется жить армия – спасется и Россия!

Приближалась третья годовщина начала Великой войны. И накатывал снова август – месяц исторически роковой…

Русская армия мобилизовала под ружье миллионы мужиков. Корнилов ужаснулся, узнав, что число дезертиров составило пятую часть солдатской массы. При этом оставшиеся в строю решительно отвергали любую дисциплину. Дух армии был чрезвычайно низок. Солдаты отказывались воевать. В брусиловских папках Корнилов нашел любопытный документ-запрос, посланный в начале года Керенскому: «Укажите соответствующим послам, что тяжелая артиллерия, присланная их правительствами, в значительной части состоит из брака. 35 процентов орудий не выдержали двухдневной умеренной стрельбы…» Знакомая картина. Ввязались в такую войнищу, а во всем зависим от чужих! Не хватает самого необходимого – винтовок. А собираемся праздновать победу!.. Никакого ответа от Керенского Ставка на свой запрос не получила. В Петрограде не собирались ссориться с союзниками из-за такой мелочи, как винтовки и снаряды. Там разглагольствовали о высоких материях.

«Какой пустой человек! – думалось о Керенском. – Это наша национальная беда. Все погубит!»

Лавр Георгиевич вспомнил арабскую пословицу: «Для стрелы, летящей прямо в цель, – одна дорога, для летящей мимо цели – тысячи дорог».Своей властью, никого не спрашивая, он перевел поближе, на Юго-Западный фронт, генералов Деникина, Маркова, Эрдели и Селивачева. Очень помогало, что Главный комитет «Союза офицеров» постоянно находился тут же, в Могилеве. Умница Новосиль-цов, в мундире полковника, часто наведывался в штаб. Текинцы на постах его узнавали и пропускали, не спрашивая разрешения Хаджиева.

Однажды Новосильцов поставил вопрос прямо: согласен ли Корнилов принять на себя единоличное правление? Изумившись, Лавр Георгиевич уточнил: правление или командование?

– Ваше превосходительство, я ничуть не оговорился. Именно правление.

Корнилов помедлил:

– Я солдат и принимал присягу. В этом смысле я смотрю и на свой долг. Власть в державе? Нет, нет, это не наше дело. Но ударить по рукам и ударить как следует – это я сделаю. А о власти государственной должны решать не мы.

– Но тогда как вы смотрите на возвращение Романовых?

– А вы что… считаете это возможным?

Смешавшись, Новосильцов пробормотал насчет того, что знамя монархизма, видимо, следует до поры до времени завернуть в чехол. Затем он снова завел речь о диктатуре. Видно было, этот вопрос для «Союза офицеров» представлялся самым важным.

– Видите ли, – сказал Корнилов, – я не считаю такую по становку… м-м… ну, что ли, своевременной. По крайней мере сейчас, сегодня.

– А в будущем? – настаивал полковник.

– В будущем? Н-ну… разве лишь при определенных услови ях. Тогда – да. Да!

Полковник просиял и заявил, что большевики, несомненно, давно бы захватили власть, если бы не боялись армии. Все-таки армия не целиком на большевистской стороне. И он стал перебирать воинские части, на которые следовало положиться. При государе самыми надежными дивизиями были гвардейские. К сожалению, именно гвардия разложилась окончательно.

– А желтые кирасиры? – вспомнил Корнилов.

– Пожалуй, они одни и помнят о чести, – согласился Ново сильцов.

Заезжал Деникин. Он находился в крайне удрученном состоянии.

– Надо что-то делать, пока не поздно… Знаешь, ко мне подсы лали Гучкова. Они там носятся с идеей посадить на трон великого князя Дмитрия Павловича. Ну этот… Распутина убивал. Хоро шенький монарх, нечего сказать! Во-первых, педераст… одна компания с Юсуповым. А во-вторых, ну просто чушь собачья. Предлагали мне войти в состав правительства. Что мне там де-лать? Зачем? Какой из меня министр? Я же не Керенский. Да и все они там пляшут под дудку Совета. Значит, и мне плясать? Хорошенькое дело! Нет уж, не дождутся. Я им прямо так сказал: вы там митингуйте, агитируйте, голосуйте, а нам нужно совсем немного – дайте нам власть хотя бы на недельку. И только не мешайте. А уж после этого валяйте дальше. Хотите Учредилку – дело ваше. Захотите нового царя – пусть так и будет. Но только сначала надо навести по-ря-док!

Приезжал бравый, громогласный Крымов и стал спрашивать совета. Заскакивал к нему недавно Савинков, предлагал в командование 11-ю армию. Соглашаться? Не соглашаться? Жалко, сокрушался он, если 3-й Конный корпус попадет в чужие руки. Лавр Георгиевич посоветовал от армии отказаться, а корпус не оставлять. Крымов залихватски подмигнул:

– Я так уже и сделал. Корпус у меня – богатыри. Давай только приказ: пойдем, и дойдем, и войдем. И наведем порядок… будь здоров! – Он сидел кряжистый, пышуший здоровьем, колени широко расставлены. – Ты, Лавр Егорыч, не представляешь, какой у них в Питере бардак. Собирались арестовывать Совет – не арестовали. Ловили Ленина – не поймали. Уверяют: убежал и спрятался так, что не найти. Врут, подлецы! Этот Ленин в самом центре Петрограда у них лекции читает. Не веришь? В Лесном институте. Приедет, прочитает и уедет. И никто его не трогает и пальцем. Его, оказывается, вовсе и не ловят, а надежно охраняют. Не дай Господь, какой-нибудь дурак появится и схватит! Вот они, дела-то там какие… Не-ет, Лавр Егорыч, порядочек, порядочек необходим. – Он с выразительным видом постучал ребром ладони по колену.

Напоследок Крымов обругал кадетов проститутками. Планам военных они, видишь ли, сочувствуют, а вот поддерживать не согласны. Виляют, подлецы. Все ждут, высматривают: кто победит, чтобы примазаться. Ну пусть попробуют сунуться!

Из Петрограда приехал комиссар Филоненко. Чин он получил вровень с корниловским. Лавр Георгиевич догадывался, что комиссара держат в Могилеве в качестве «ока и уха государева». Короче, для повседневного пригляда за ним, Корниловым. Выходит, при всех своих сладких речах и преувеличенно крепких рукопожатиях Савинков новому главковерху не доверяет ни на грош. Опасается? Но – чего? Лавр Георгиевич знал, какое впечатление произвела в Петрограде его телеграмма, когда он получил в командование Юго-Западный фронт. Угрозу правительству Савинков принял и на свой счет.

На что, однако, рассчитывал бывший бомбометатель, прикрепляя к Ставке своего соглядатая Филоненко? Неужели всерьез надеялся, что главковерх подвинется в своем кресле и посадит рядом с собою назначенного комиссара?Филоненко оказался совсем не глупым человеком и быстро сообразил, что Корнилов – совсем не старый, дряблый Гутор. Если того ему в конце концов удалось съесть, то на этом и не такие ломали зубы. Поэтому все свои усилия он направил на регулярную посылку донесений в Петроград. Шифровальщиков штаба он загрузил сверх головы. От него не укрылись чрезмерно частые посещения Новосильцовым, приезд генералов Деникина и Крымова. Перестало ему нравиться и поведение генерала Луком-ского, начальника штаба. Зашифровывая свои донесения, он, опасаясь, что о них узнает сам Корнилов, придумал еще один шифр, сугубо свой, понятный лишь ему и Савинкову.

Однажды «комиссарверх» Филоненко донес: «…то, что Ваня, Федор, Генрих, Эрна, Жорж делали тогда с запада, теперь может быть с востока. Конь бледный близко, так мне кажется. Пожалуйста, исполните все то, что завтра утром вам передам».

Прочитав, Савинков нахмурил лоб. В донесении использовался текст его нашумевшего романа «Конь бледный». Но что за лица в Ставке, на которых содержался намек? Что там готовилось и почему именно «с запада»? И совсем непонятно «восточное направление»…

Савинков растерянно ответил своему агенту, что он ничего не понял.