В. Назаров - Загадки Русского Междуречья

• Название: Загадки Русского Междуречья
• Автор: В. Назаров
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-9533-0098-0

Книга посвящена неразгаданным тайнам русской истории и предыстории, ее языческой культуре и традициям. Внимание авторов сосредотачивается на сердце России – Русском Междуречье. Последнее понимается не в узкогеографическом, а в более широком смысле – как территория России, связанная с Восточно-Европейской (Русской) тектонической плитой. Впервые вводится в научный оборот уникальный материал, собранный в приокском регионе, ранее известный только в устной традиции и доступный лишь посвященным. В приложении дается материал по русскому язычеству знаменитого русского историка И.Е.Забелина, не потерявший своей актуальности по сей день.

---

Понятно, что современные этимологи всеми правдами и неправдами пытаются втиснуть наименование озера в прокрустово ложе финно-угорской концепции, наивно полагая, что в древности берега Селигера заселяли какие-то мифические и никому не известные финноязычные племена, кои якобы и придумали название озеру[35]. Нашим этимологам лень лишний раз заглянуть в санскритский словарь (если они вообще туда заглядывают), где слово «sel» означает «идти», «двигаться». Но дело даже и не в этом, ибо исходное имя Селигера – Селижар – состоит из двух русских корней: «сел» + «жар». Второй даже в пояснениях не нуждается. Что касается первого, он входит в состав множества слов, среди них – «село» и «селезень».

Остановимся хотя бы на последнем. Селезень (по-древнерусски и по-народному селех) – сакральная птица древних славян и других народов мира. Согласно одной из распространенных мифологических версий, он был первотворцом Вселенной. Вполне возможно, что в сочетании с другим корнем – «жар» – он означал мужскую ипостась того мифологического суцества, которое вошло в русские волшебные сказки под названием Жар-птицы. Так что ничего невероятного нет и в том, что название озера Селигер в своем первоначальном смысле означало Жар-селезень (Селех-жар). Но и это еще не все. Этимологи, в общем-то, недалеки от истины, когда проводят параллели между корнем «сел» и словом «сол», означающим во многих индоевропейских языках (включая русский) солнце!

Заповедный Костромской карай ничем особо не выделяется на общем фоне окружающих его центральных областей России – такой же до мозга костей русский и так же связан историческими корнями с арийским прошлым. Сам город Кострома, воздвигнутый на берегу одноименной реки, носит имя одного из языческих божеств с тем же чисто русским именем – Кострома, что расшифровывается как «Костровая мать» (попытки отдельных этимологов отыскать в данном топониме столь любезный им «финский элемент» более чем несостоятельны).

Кострома считалась воплощением весеннего плодородия и изображалась в виде молодой женщины, облаченной в белые одежды, с дубовой или иной древесной веткой в руках. Повсеместно отмечался праздник проводов Костромы, который связывался с проводами весны и наступлением лета. Непременным атрибутом празднества, сопровождаемого хороводами и песенными процессиями, выступало соломенное чучело женщины, которое сжигали или топили с обязательным наигранным оплакиванием и облегчительным смехом. Кое-где данный обряд сохранился и поныне, – во всяком случае, этнографам неоднократно удавалось наблюдать и даже снимать на кинопленку его архаичные (а не современные театрализованные) версии.

Удивительно, что языческий топоним на протяжении многих веков никого не сподвиг на переименование. Вообще глухие и непроходимые костромские леса испокон веков служили оплотом язычников и убежищем для староверов. Это подтверждает и опубликованное в печати письмо А.В. Барченко к Г.Ц. Цыбикову от 24 марта 1927 года, где сообщается поразительный факт: однажды к Барченко в Москву явился посланец от хранителей древнего Универсального знания, находившихся в тайном убежище именно в труднодоступных местах костромских лесов. Значит, еще в 20-е годы ХХ века в самом сердце России, близ Костромы, сохранялась традиция, берущая свое начало в древней Гиперборее.

Относительно города Иванова естествен вопрос: «А в честь какого Ивана назван главный город области?» Ответ на него может оказаться неожиданным именно в арийском ключе: само название города Иваново, хотя и русское-прерусское, в действительности сравнительно недавнего происхождения. До 1871 года город носил распространенное церковноправославное название – Вознесенск. Затем объединен с близлежащим селом, которое, собственно, и именовалось Иваново. В результате город более чем на полстолетия стал известен как Иваново-Вознесенск, пока в 1932 году вторую часть топонима не упразднили и город превратился просто в Иваново.

Деревень и сел, чьи названия сопряжены с популярным именем Иван, на Руси превеликое множество. Можно предположить, что все они возникли в обозримом (то есть недалеком) прошлом. Да и само имя Иван появилось в русском обиходе вроде бы после принятия христианства, ибо представляет собой русифицированную версию библейского имени Иоанн (от древнееврейского Iohanan, что означает «Яхве-бог смилостивился»). Однако объяснять его происхождение подобным образом – типичное заблуждение. Многие современные русские имена, по видимости христианского (греко-латино-еврейского) происхождения, в действительности имеют более глубокие корни, уходящие в незапамятную арийскую древность. Нелепо утверждать, что до введения христианства, которое произошло чуть более тысячи лет назад, на Руси не существовало никаких самобытных имен. Существовали, и не только «элитарные» Святослав, Владимир, Всеволод и т. п., но и простонародные, такие, как Ваня, Вася, Коля, Юра, Оля, Варя и др. Позже христианская церковь использовала исконно русские имена в собственных интересах, точно так же как приспособилась к многим языческим праздникам: даже Рождество совмещено с древнейшим праздником зимнего солнцестояния и языческими традициями ряжения, карнавальных шествий и колядования в честь зимнего солнца Колы (откуда и архаичное имя Коля).

В Польше до сих пор широко распространено одно из популярных женских имен – Ванда. Древнескандинавский эпос знает целый класс богов – ванов, соперников асов. Наиболее известной представительницей ванов является богиня любви и красоты Фрейя (коррелят античной Афродиты-Венеры), наперсница верховного скандинавского бога Одина. Уместно предположить, что на определенной стадии распада одной из ветвей былой арийской общности ваны представляли собой идеологическую или религиозную доминанту (об этом косвенно свидетельствуют и недолго просуществовавшее Ванское царство, и легендарная земля Вантит, которая, согласно средневековым арабским источникам, располагалась где-то между Окой и верховьями Дона, и связующее слово «ван» в голландских фамилиях). Не лишено также вероятности, что и имя Вандал (так, согласно Татищеву, звали одного из новгородских князей, правивших городом и округой задолго до появления Рюрика с братьями) изначально означало «ван» + «дал», то есть «бог дал» (по аналогии с более поздним Богданом и образованным по той же схеме Валдаем и Дажьбогом).

Северо-восточный край, решающую роль в объединении которой сыграл город Владимир, почти на триста лет отвоевавший первенство у Киева, не только историческая территория Древней Руси, но и свидетель гораздо более древних времен, связанных с арийской историей. Неудивительно, что именно здесь находится река Индрус – эталон индоевропейской гидронимики. Поддаются искомой идентификации и другие топонимы: например, река Има заставляет вспомнить авестийского первопредка Йиму, создателя мировой цивилизации: он спас человечество от потопа, обрушившегося на Землю после жесточайшей зимы (явная арийская корневая основа лежит в основе таких современных русских слов, как «имя», «иметь»). Точно так же река и озеро с одинаковым названием Виша наводят на мысль о ведийском божестве Вишну. Во множестве встречаются во владимирской топонимике и славянские отголоски языческого прошлого. Это и тотемные названия рек Гусь, Ястреб, и река Вольга, заставляющая вспомнить знаменитого былинного героя, и многочисленные упоминания солнцебога Коло – реки Колокша, Колпь, Колочка, – а также созвучные имена ряда деревень и поселков. Освоение данного края, начатое еще Владимиром Мономахом (1053 – 1125), основавшего, собственно, в 1108 году и сам город Владимир, шло практически заново, спустя тысячелетия после арийских миграций. Естественно, что материальных следов той эпохи тут практически не осталось, поэтому топонимика – единственно надежный свидетель древних событий.

Смоленск впервые упомянут в летописи под 863 годом. Но еще задолго до этого, гласит предание, Смоленск посетил апостол Андрей Первозванный, который проследовал через Великую Скуфь к Ладоге, Ильмень-озеру и острову Валааму, дабы заложить на Русской земле первый камень в фундамент будущей православной веры. Великого Новгорода в те времена, относящиеся к началу новой эры, не было и в помине. Зато процветали три других великих славянских города: Киев, мать всех русских городов; Словенск на Волхове, праотец Новгорода, и Смоленск, в верхнем течении Днепра. Самый древний из них – Словенск, основанный, как уже говорилось, еще в середине III тысячелетия до новой эры. Но, быть может, именно здесь и проследовали вверх по течению Днепра к Ильмень-озеру праотцы русского народа князья Словен и Рус, будущие правители Северной Руси, когда жестокая нужда и возникшие распри заставили их двинуться с юга на север. Ведь шли они по традиционным миграционным арийским тропам, где впоследствии проляжет путь «из варяг в греки».