В. Назаров - Загадки Русского Междуречья

• Название: Загадки Русского Междуречья
• Автор: В. Назаров
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-9533-0098-0

Книга посвящена неразгаданным тайнам русской истории и предыстории, ее языческой культуре и традициям. Внимание авторов сосредотачивается на сердце России – Русском Междуречье. Последнее понимается не в узкогеографическом, а в более широком смысле – как территория России, связанная с Восточно-Европейской (Русской) тектонической плитой. Впервые вводится в научный оборот уникальный материал, собранный в приокском регионе, ранее известный только в устной традиции и доступный лишь посвященным. В приложении дается материал по русскому язычеству знаменитого русского историка И.Е.Забелина, не потерявший своей актуальности по сей день.

---

Кто же еще претендует на роль «крестных» отцов и матерей реки Оки? С запада вплотную к Окскому региону примыкали литовские земли. В литовском языке слово «akis» означает то же самое, что в русском – «око», «глаз». У другого балтийского народа, латышей, «aka» значит «колодец». В русских говорах встречается слово в таком же значении: в архангельском диалекте зафиксировано понятие «око-лом» в смысле «маленькое озеро». С севера окские земли соседствовали с территориями, населенными финно-угорскими племенами. Поэтому возник естественный соблазн отыскать след древнего имени Оки в финском (или других родственных ему) языке (такой версии придерживался, кстати, известный русский историк Д.И. Иловайский). Здесь «akkа» значит «бабка», «старуха». Аналогично по-саамски «аккь» – «бабушка», но у финноязычных саамов (лопарей) есть еще одна корневая основа, подходящая на роль лексической крестной матери Оки: «йока» – «река» (по-фински «река» – «joki»).

Но на ту же роль вполне могут претендовать и другие народы. Например, сходным образом звучит слово «река» у ряда сибирских народов, говорящих на тунгусо-маньчжурских языках: у эвенов (ламутов) – «оккат», у эвенков – «оката». Русские первопроходцы и первопоселенцы переиначили эвенкийскую «окату» в более понятную им «Охоту», по русифицированному имени которой назвали затем и Охотский острог, и Охотское море. Отсюда, в общем-то, совсем неудивительно, что на территории России известно по меньшей мере пять рек с одним именем – Ока. Помимо наиболее известного на сегодняшний день притока Волги, есть еще реки с точно таким же названием: на Псковщине впадает в реку Кунью приток Ловати; в Пермской области и Башкирии впадает в реку Ай приток Уфы; в Иркутской области – левый приток Ангары; наконец, есть еще одна Ока, впадающая в Белое море. Вот ведь как получается! Однозвучие в названии разных рек, протекающих в совершенно разных концах Евразии, имеет, оказывается, свое разумное и внятное объяснение. Это не совпадение, а закономерный результат былого моногенеза (то есть единого происхождения) языков мира.

И все же ключ к расшифровке гидронима следует искать в санскрите, где «okas» значит: 1) «удовольствие»; 2) «жилище», «приют», «убежище»; 3) «родина» (хороший набор подходящих смыслов для Окского региона, ничего не скажешь!). К анализу можно привлечь и санскритские слова с морфемой «aka», однако в санскрите, как и в древнегреческом, приставка «а» означает отрицание «не», что, кстати, лишний раз подтверждает общее происхождение индийских и греческого языков. Тему можно продолжать до бесконечности даже применительно к одному лишь Волжско-Окскому региону, ибо следы миграций индоевропейских народов (и неиндоевропейских, разумеется, тоже) обнаруживаются повсюду и самым неожиданным образом.

Днепр. Величайшая река русской и мировой истории. Его знавали уже древние эллины под названием Борисфен. Под таким именем он встречается уже у Геродота, который сравнивал Днепр-Борисфен с Нилом. Вообще название Днепра гораздо древнее, чем вся эллинская история. Ибо в древности его имя звучало как Данапр, – в нем недвусмысленно слышится общеиндоевропейский и даже доиндоевропейский корень «дан» («дон», «дун»), означающий «воду». Известна попытка (правда, легендарная) дать могучему Днепру-Данапру новое название. Это случилось в IV веке новой эры, когда на берегах великой реки появилась ненадолго гуннская орда, докатившаяся до Европы аж от Великой китайской стены. Днепр настолько поразил воображение кочевников, что они решили «осчастливить» его и переименовать в «Реку гуннов» – Гуннавар. Название не закрепилось, – как и сами авторы, которые вскоре откочевали на Запад, где с утроенным воодушевлением принялись громить римские войска и грабить варварские племена. Тем не менее одна из народных этимологий дожила до наших дней: это древнерусское название Днепра – Словутич.

Отсюда в прямом смысле начиналась русская история. История Смоленска, возникшего и построенного на Днепре, теряется в недосягаемых глубинах веков. В летописи он впервые упомянут под 863 годом. Но еще задолго до этого, гласит предание, Смоленск посетил апостол Андрей Первозванный, который проследовал через Великую Скуфь к Ладоге, Ильмень-озеру и острову Валааму, дабы заложить на Русской земле первый камень в фундамент будущей православной веры.

Волхов. Название реки не нуждается в расшифровке. Удивляет одно: как в условиях жесточайшей борьбы с язычеством в историческом центре России сохранился гидроним, этимология которого напрямую связана с понятием, обозначающим волхва, древнего славянского жреца. Должно быть, название возникло в те стародавние времена, когда наши пращуры, по словам Нестора-летописца, приносили жертвы рощам, колодцам и рекам. Потому-то и сегодня древнее имя реки наглядно демонстрирует незыблемость и неискоренимость архаичных традиций и верований.

Гидроним «Волхов» лексически и семантически сопрягается с теонимом «Велес», именем древнеславянского бога, в котором слышится имя и более древнего бога, известного из Библии как Ваал. Так в грецизированном переиначивании звучит имя древнесемитского Баала (Балу). Но наивно полагать, что на берега Ладоги имя это попало с Ближнего Востока. Скорее, наоборот: при миграции гипербореев с Севера на Юг отдельные слова тогда еще нерасчлененного языка закреплялись по всему пути их перемещения. По той же причине этимологически и семантически родствен древне-семитскому Баалу и древнерусский Белбог (как, собственно, и слово «белый»). Несомненные отголоски имени древнего божества слышатся и в названии Балтики – региона в целом и Балтийского моря в частности. Все это знаменательно и символично: семена далекого прошлого всегда прорастают в настоящем и в будущем.

Вот почему ничего, кроме удивления, не могут вызвать попытки иных интерпретаций гидронима «Волхов» – от поиска финно-угорских корней до нелепого семантического предположения: дескать, первоначальное значение гидронима – «Ольховая река». Этимологические выдумки в данном случае заключаются в том, что к исконно славянскому слову «ольха» искусственно добавлена буква «в»; где, когда и с какой целью проделан этот фонетический трюк, авторы странной гипотезы предпочитают умалчивать.

Нева и Ладога (Ладожское озеро).Такое сопряжение реки и озера не случайно. Во-первых, Нева, одна из самых молодых российских рек, вытекает из Ладоги: она, как уже отмечалось выше, пробила свое русло и вообще появилась на свет в результате поднятия суши на Карельском перешейке, в районе современного города Приозерска (сравнительно недавно). Во-вторых, свое название река Нева получила по старинному прозванию Ладоги – Нево. Этимологи и топонимисты считают, что последний гидроним происходит от финского слова neva, что значит «болото», «топь», «трясина»[17], хотя раздольная и своенравная Ладога менее всего похожа на болото и скорее напоминает море. В русском языке также хватает слов с аналогичной корневой основой. Достаточно вспомнить хотя бы «невод», да и по смыслу оно больше подходит рыбообильному озеру-кормильцу.

Еще более родным является имя Ладога, вне всякого сомнения образованное от имени древнеславянских языческих божеств – Лада (первотворца, упорядочивающего космос и человеческие отношения) и Лады (богини любви и семейного благополучия). Последний слог гидронима также наполнен глубоким архаичным смыслом: из Словаря окской эзотерики, приведенного и прокомментированного в последней части настоящей книги, видно, что на определенном этапе исторического развития наши арийские пращуры поклонялись змееподобной богине плодородия Га, одной из ипостасей матери-земли (считалось, что, в отличие от традиционного земледельческого божества, Га отлетает в теплые края вместе с перелетными птицами).

Гиперборейское наследие – это не только память о запредельных временах мировой истории, выявление территорий, пройденных, освоенных и наименованных пращурами. Это еще и сформировавшийся на протяжении многих тысячелетий гиперборейский менталитет современных этносов, выпестованный в невероятных страданиях стойкий дух и воля к жизни, умение приспособиться к любым неблагоприятным условиям и передавать позитивный опыт последующим поколениям, впитывать высшие достижения погибших или выживших цивилизаций и находить пути сосуществования со всеми народами планеты.

СОКРОВЕННАЯ НАРОДНАЯ ПАМЯТЬ

Истина в истории – понятие более чем относительное. Одни и те же лица, события описываются и трактуются историками и социологами подчас с диаметрально противоположных позиций, а воссозданная ими картина предстает то в розовых, то в белых, то в серых, а то и в черных тонах. Даже летописи и документы не избежали этой участи. Выражаясь, быть может, несколько вульгарно, не слишком грешно утверждать: у каждого историка своя истина, и зачастую она не имеет ничего общего с подлинной действительностью. В данном плане беллетристика или фольклор могут оказаться ничуть не не менее объективными, чем научное исследование. «Борис Годунов» Пушкина воссоздает более точную и правдивую картину исторической реальности, если сравнивать пушкинский шедевр с трудами историков, писавших на ту же тему, – Н.М. Карамзина, Н.И. Костомарова, С.Ф. Платонова, Р.Г. Скрынникова и других.