Владимир Ленский - Проклятие сумерек

• Название: Проклятие сумерек
• Автор: Владимир Ленский
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21507-2

Трое из народа эльфов стояли на самой границе туманного приграничья и смотрели с холма вниз, на синюю реку и зеленые холмы, на деревья с ярко-красными стволами. С того места, где находились трое, эльфийский мир выглядел ярким, как детский рисунок, – незамутненным никакой скверной, недоступным ни для какого зла.

И так должно было оставаться навечно. Но страшные серые кровожадные твари, наводнившие сопредельное Королевство, где правят потомки короля-человека и эльфийской принцессы, пришли теперь и в их мир. Чудовищ много… и никто не знает, откуда они берутся.

---

– Назовитесь!

– Нас отправила сюда госпожа Фейнне, – ответил Ренье.

– Имена, – потребовал мальчик.

– Ренье и Радихена.

Соединенные вместе, эти два имени показались Ренье странными – как будто ни одно из них ему не принадлежало.

– Хорошо, – подумав, сказал мальчик и снял черную повязку. Глаза у него оказались темными. Он весело прищурился, рассматривая незнакомцев. – В таком случае отложим то дело, ради которого я ехал сюда, и вернемся к деревне. Думаю, впятером мы справимся. С этой шлюхой всего пятеро бандитов: троих она привела с собой, а двоих нашла среди людей моего отца.

– Вы – господин Онфруа? – спросил Ренье. – Рад познакомиться с вами. Я – давний поклонник вашей матушки и, смею надеяться, приятель вашего отца.

Онфруа весело рассмеялся.

– У моей матушки, несомненно, было много поклонников, но до сих пор я не видел ни одного! А вы, – он повернулся к Радихене, – тоже в нее влюблены, а?

– Нет, – сказал Радихена. – Я был влюблен в другую женщину. Она уже умерла.

Онфруа сделал быстрый жест, как бы зачеркивая сказанное, и перешел к главному:

– Я охотился здесь. Занятие гораздо менее невинное, нежели полагает моя мать. Вы слышали о нашествии серых чудовищ?

Ренье тихо ахнул:

– И много их здесь?

– Время от времени они здесь появляются, – ответил Онфруа. – Нескольких убил мой отец. Он ни словом не обмолвился об этом госпоже Фейнне, как нетрудно догадаться. Но мне он рассказал. И даже показал. Когда он уехал, я занялся ими сам. Мы выкопали яму – это неподалеку отсюда – и загнали монстра в ловушку. Он сейчас там. Бесится и ждет, пока мои люди добьют его. Он очень опасен, но главное – отвратителен, поэтому я так рад, что не могу его увидеть.

Онфруа замолчал. Он протянул руку, и тотчас егерь вложил ему в ладонь фляжку с питьем. «Должно быть, мальчик много времени проводит с завязанными глазами, так что слуги к этому привыкли», – подумал Ренье.

Радихена спросил:

– Но как же вы убиваете этих чудовищ, если не видите их?

– Я делаю это с завязанными глазами, – объяснил Онфруа. – Вы не представляете себе, как много звуков в мире без света. А уж заманить хищника в ловушку – для опытного слепца проще простого. Достаточно хорошо знать местность и быть внимательным. Можете мне поверить.

– Глядя на вашу милость, трудно усомниться, – ответил Радихена, чуть наклоняя голову.

Ренье вмешался:

– Остался еще один, последний вопрос.

Мальчик приветливо улыбнулся:

– Пожалуйста.

– Зачем вы это делаете?

– Что? Зачем убивают монстров?

– Зачем вы завязываете себе глаза, когда охотитесь на чудовищ?

– А! – Онфруа хмыкнул. – А вы еще не догадались? Я не хочу, чтобы об этом знала моя мать. Госпоже Фейнне вовсе не следует видеть серых монстров или наблюдать за тем, как ее сын гоняется за чудищами по болотам. Она умеет смотреть моими глазами. Понимаете? Она видит то, что вижу я. Я – ее глаза в человеческом мире, а она – мои глаза в мире Эльсион Лакар.

Стало тихо. Онфруа терпеливо ждал, пока его собеседники освоятся с услышанным. Он рассказал о своей тайне лишь нескольким людям – Танет да этим двоим охотникам, весьма молчаливым и необщительным. И каждый раз, когда тайна открывала себя посторонним, ее встречали долгим молчанием. В этом молчании не было недоверия – напротив, люди, мгновенно приняв откровение Онфруа за истину, как будто учились жить заново, теперь уже с новым знанием.

Наконец-то Ренье понял смысл странного восклицания, которое вырвалось у ключницы, когда Фейнне призналась в том, что не знает, какими делами занят ее сын:

«Милосердное небо, как же он убивает ИХ, если вы об этом не знаете?»

Несколько дней эти слова не давали Ренье покоя. Он не осмеливался спросить у Танет, что они означают, но в мыслях постоянно вертел их, то так, то эдак, как будто пытался приладить деталь от сложного арбалетного механизма – а деталь никак не желала вставать на место.

Фейнне видит все, что видит Онфруа. Она нашла способ вернуть себе зрение – не только в эльфийском, но и в человеческом мире. Она смотрит на окружающее глазами этого мальчика, и Онфруа, рано поняв, какого рода связь установлена между ним и его матерью, привык выбирать – что показывать ей, а что скрывать. Он приучил себя ходить с завязанными глазами, сознательно погружаясь во мрак, чтобы неподобающие картины не оскорбляли или не пугали Фейнне. Бремя хранителя Фейнне, казалось, ничуть не тяготило мальчика – но оно сделало его странным и заставило повзрослеть раньше времени.

– Теперь я понимаю, откуда она узнала о мятеже в деревне, – медленно промолвил Ренье.

– Да, мы видели… слишком много отвратительного, – признал Онфруа. – Но другого способа попросить о поддержке как можно скорее у нас не было. Так что пришлось снять с глаз повязку.

– О монстрах ей тоже известно, – добавил Ренье.

– Откуда?

– Танет проговорилась. Она думала, что госпожа Фейнне видит чудищ, коль скоро вы убиваете их.

– Танет глупа. – Мальчик поморщился. – Я люблю ее, но она глупа! Я должен был снисходительней отнестись к ее глупости и предупредить…

– Она очень беспокоилась о вас, – добавил Ренье.

Онфруа посмотрел на него ясными, безмятежными глазами.

– Но ведь это естественно, – отозвался он. – Я – единственный, кто по-настоящему ее любит. Даже моя мать не в состоянии полюбить ее. Должно быть, в прошлом Танет скрывается нечто очень дурное, о чем я, по счастью, не знаю.

– Вам известно, по крайней мере, кто возглавляет мятеж против Элизахара? – спросил Ренье.

Мальчик пожал плечами:

– Женщина. Очень потасканная. По-моему, спит со всеми своими соратниками. Она ведет их, как сука стаю кобелей.

– Ваша мать узнала ее по внешнему сходству, – сказал Ренье. – Это младшая дочь госпожи Танет, Адальберга.

Мальчик присвистнул и покачал головой:

– У вас не сложилось, часом, мнения, господа, что я попал в двусмысленное положение?

* * *

Арбалетная стрела прилетела из пустоты и с чмокающим звуком вошла в грудь Бризбарра. Адальберга не сразу поняла, что произошло: только что они разговаривали, потягивая сквозь зубы дурное разведенное винцо, и вдруг Бризбарр откинулся назад и замолчал.

– Проклятие! – Адальберга вскочила, бросилась к своему коню.

Она жила в этой деревне уже несколько дней. Она повелевала здесь всем. И пила – пила с утра до ночи, что не мешало ей оставаться зоркой и хитрой.

Да, несколько дней назад она ворвалась сюда – верхом на коне, растрепанная, в богатом и грязном платье. Тонкие руки с тяжелыми золотыми браслетами уверенно держали поводья. Из-под широченного подола, отороченного свалявшимся, забрызганным дорожной грязью мехом, виднелись грубые солдатские сапоги. На голове у Адальберги не было никакого убора.

За ней скакали трое – Бризбарр, Дрогон и Оснегги. У Оснегги к седлу был приторочен мешок с тушей серого монстра.

Чудовище повстречалось им в полудне пути от деревни. Оно таилось в болотах и выскочило на дорогу прямо перед путниками. При виде широко разинутой пасти и горящих красных глаз Адальберга громко завизжала. Она спрыгнула с седла и бросилась бежать прочь, скользя сапогами по сырым бревнам и придерживая тяжелое платье обеими руками. Ей казалось, что она слышит мягкие прыжки у себя за спиной.

Она не поняла, кто из ее спутников убил монстра. Они набросились на чудище все втроем: один рубил, другой колол, третий посылал одну арбалетную стрелу за другой в мягкую клубящуюся пелену. Неожиданно раздался оглушительный скрежет, как будто металлом изо всех сил скребли по стеклу. Зверь испустил еще несколько воплей, потише, а затем издох. По его хребту пробежала дрожь, часть тумана, его окружавшего, развеялась, превратившись в грязную кашицу, и посреди лужи осталось лежать скорченное костлявое тело, похожее на обглоданный труп крупной птицы.

Вот этот-то трофей и привезли с собой завоеватели.

Для маленькой «дальней» деревни такого воинства оказалось достаточно, чтобы жителей парализовало от страха. Люди знали, что Элизахар в отлучке, а слепая герцогиня вряд ли сумеет прийти к ним на помощь.

Адальберга, быстро позабывшая все свои былые страхи, влетела на площадь возле общественного колодца и резко натянула поводья. Лошадь закрутилась на месте, поднялась на дыбы, едва не сбросив всадницу, и успокоилась лишь спустя некоторое время.

Оснегги постоянно находился возле своей госпожи, а двое других пошли по деревне, вытаскивая жителей из домов и криками сгоняя их на площадь. Наконец перед Адальбергой выросла толпа – преимущественно то были мужчины: традиционно считалось, что женщины должны отсиживаться по хижинам и погребам, пока мужчины общаются с представителями власти.

Адальберга обвела их взглядом.

– Слушайте! – закричала она сипло. – Слушайте! Я – Адальберга, дочь Ларренса! Я – владетельная герцогиня, законная госпожа этой земли!