Джеймс Хайнс - Рассказ лектора

• Название: Рассказ лектора
• Автор: Джеймс Хайнс
• Издательство: АСТ, ЛЮКС
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004

Не было бы счастья, да несчастье помогло… воистину так начинается история немолодого «университетского интеллектуала», в чернейший из дней жизни лишившегося пальца собственного — и получившего палец новый… Так начинается фантасмагория, в которой роскошь злой сатиры на современные «научные нравы» уступает только неистовству черного юмора.

---

— Вы сегодня прекрасно выглядите, Пенелопа. — Нельсон положил руку на ее голое плечо.

— И вы, Нортон, вполне ничего, — ответила она в нарочито-панибратском тоне.

— Нельсон, — поправил он, прижимая горячий палец к ее лопатке, потом, подавшись вперед, шепнул: — Вы никогда не обращали внимания, какой Морт Вейссман — клевый чувак? Жизни в нем побольше, чем в молодых. — Нельсон наклонился еще ниже и коснулся губами ее уха. — Я слышал, он трахается, как зверь.

Нельсон выпрямился. Пенелопа заморгала и покачнулась на одном каблуке — второй прочертил на посудомоечной машине короткую дугу.

Нельсон, раздвинув студентов, вернулся к жене.

— Еще коллега? — спросила Бриджит, но Нельсон только положил ее руку себе на локоть и двинулся в дальний конец дома.

За коротким коридором оказался кабинет Вейссмана — самая большая комната в доме, обставленная на манер старинной библиотеки, с высокими потолками, деревянными балками, высокими окнами и высокими книжными шкафами. Из небольших, но явно очень дорогих колонок по углам лился голос Эллы Фицджеральд. Нельсон задержался в арке. В одном конце комнаты, на жесткой шестиногой кушетке перед пылающим камином, Виктория Викторинис подняла глаза от кучки аспиранток у своих ног и взмахом руки остановила говорившую. Из тени за кушеткой выступила Джилиан. При виде Нельсона она закусила губу, как ребенок при виде большой и страшной собаки. В дальнем конце кабинета, за массивным дубовым столом Вейссмана, Антони Акулло перестал крутиться на вращающемся стуле и поднял глаза от ножика для разрезания бумаги, который сжимал кончиками указательных пальцев. Миранда опиралась на стол, спиной к Нельсону, и лишь чуть-чуть подняла голову, проверяя, куда смотрит декан. Волосы ее падали на лицо. Лайонел Гроссмауль, ссутулившийся за спиной у декана в тени между двумя книжными шкафами, при виде Нельсона чуть не подавился пивом.

— Вся компания в сборе, — шепнул Нельсон, вводя Бриджит в кабинет. Элла Фицджеральд запела «Что-то должно поддаться».

Нельсон провел жену на середину комнаты, где — о диво! — Канадская Писательница беседовала с Марко Кралевичем и Лотарингией Эльзас. Сегодня теоретик нарядился младшим бойскаутом — синие шорты, золотистый галстук, синее кепи на подстриженных бобриком волосах. Он стоял спиной, но при приближении Нельсона Лотарингия вцепилась ему в плечо и что-то зашипела на ухо. Кралевич развернулся, как ужаленный, и выставил Эльзас перед собой, словно живой щит. Канадская Писательница одарила Нельсона и Бриджит олимпийской улыбкой.

— С Валентиновым днем, профессор! — кивнула она.

— И вас. — Нельсон через плечо Бриджит ухмыльнулся подпрыгивающему за спиной у Эльзас синему кепи. — Моя жена, Бриджит, — добавил он.

Бриджит протянула руку, сперва Писательнице, которая подала ей три пальца, как королева-мать, потом Эльзас, которая вяло ответила на рукопожатие.

— Очень приятно. — Бриджит извернулась, чтобы через плечо Эльзас подать руку Кралевичу, но тот только испуганно съежился.

Нельсон, на голову выше остальных, через толпу устремил взгляд на Викторинис. Виктория подняла глаза — даже в отблесках камина ее лицо осталось таким же бледным — и, отведя руку назад, потянула к себе Джилиан. Та нагнулась, и Виктория что-то требовательно зашептала ей в ухо. Джилиан поискала глазами, куда поставить бокал, и вышла из-за кушетки.

Нельсон обернулся через плечо: Акулло, показывая на него рукой, что-то говорил Гроссмаулю. Очки, склеенные посередине лейкопластырем, подпрыгивали у Лайонела на носу.

— Нельсон! — Бриджит тронула его за плечо. — К тебе обращаются!

Он обернулся назад и увидел улыбающуюся Писательницу.

— Я говорила, что ваше имя у всех на устах. — Писательница покрутила бокал. — Мои агенты рассказывают о вас всякие любопытные вещи.

За спиной у нее Кралевич медленно отступал, по-прежнему загораживаясь Эльзас.

— Дорогой, ну разве не замечательно? — Бриджит счастливо захлопала глазами. — Ты просто нарасхват!

Нельсон не успел ответить, потому что его тронули за локоть сразу с двух сторон.

— С вами хочет побеседовать Виктория, — сказала справа Джилиан.

Слева Лайонел просипел:

— Вас зовет Антони.

Нельсон поднял ладони. Палец горел.

— Не подеритесь из-за меня, девочки, — рассмеялся он.

За склеенными стеклами очков — одно треснуло пополам — глаза у Лайонела раскрылись, как от пощечины. Джилиан отступила на шаг.

— Извините. — Нельсон улыбнулся жене и Писательнице и повернулся к Джилиан. Викторинис пробиралась через толпу к двери. — Идемте.

Джилиан отступила еще дальше. Лайонел потянул Нельсона за рукав.

— Вас зовет Антони, — повторил он.

Нельсон, развернувшись, поймал его запястье. Лайонел попробовал вырваться, но Нельсон только усилил хватку. Писательница нервно захлопала глазами. Бриджит напряженно улыбалась.

— Скажите Антони… — Нельсон задумался. — Скажите ему, что хотите.

Палец разрядился. Лайонел со свистом втянул воздух и заморгал. Нельсон выпустил его руку. Лицо у Гроссмауля побагровело, глаза вылезли из орбит. Он повернулся на каблуке.

— Антони! — заорал Лайонел так, что все смолкли. — Нам надо поговорить!

Джилиан пятилась через толпу, не сводя с Нельсона глаз. Кралевич забился в угол под стереоусилителем, по-прежнему загораживаясь Эльзас. Бриджит извинялась за мужа перед Канадской Писательницей, которая с материнской тревогой смотрела ему вслед.

— Теперь вы понимаете, как мне живется, — с шутливым отчаянием говорила Бриджит. — Я практически его не вижу.

Джилиан провела Нельсона через кухню, где бесцельно толклись брошенные Пенелопой студенты. Через арку Нельсон видел Вейссмана, который тщетно пытался привлечь внимание жующей толпы к пирогу в форме сердца — каждый год, разрезая такой пирог, он произносил маловразумительную речь в похвалу любви, составленную из полузабытых цитат и собственных шуток. Однако сегодня Пенелопа О вздымающейся грудью притиснула Мортона к стене, где он стоял на цыпочках, сжимая пирог и потрясая ножом в слабой попытке обороняться. Не сводя с него сияющих глаз, Пенелопа провела пальцем по сахарной глазури и принялась медленно слизывать ее длинным красным языком.

— Сюда. — Джилиан стояла в нише под лестницей, за открытой дверью, которую держала между собой и Нельсоном. Лестница, застеленная ковром, спускалась между дубовыми стенами в тускло освещенный подвал. — Она ждет.

— После вас, — ответил Нельсон.

Джилиан мотнула головой и, выпустив дверь, шагнула вбок. Нельсон пожал плечами и двинулся вниз по лестнице. За спиной он слышал тяжелую поступь Джилиан. Сверху приглушенно долетали звуки вечеринки: кто-то смеялся, Лайонел Гроссмауль кричал: «Выслушай меня, черт побери!», Фрэнк Синатра пел «Мне пришлось туго, и это нехорошо».

Нельсон спустился еще на две ступеньки, прислушиваясь к шагам за спиной. Как только хлопнула дверь, он резко повернулся и схватил Джилиан за горло. Та с раскрытыми от ужаса глазами отпрянула к двери. Нельсон усилил хватку. Палец искрил.

— Она тебя не любит. И никогда не полюбит.

Он выпустил девушку, которая медленно осела на ступеньки. Челюсть ее отвисла, глаза, медленно наполняясь слезами, тупо смотрели перед собой. В следующее мгновение Джилиан закрыла лицо руками и разрыдалась. Слезы стекали между пальцами и капали на ковер. Нельсон повернулся и пошел вниз.

За лестницей начинался коридорчик, обшитый фанерой и освещенный голой лампочкой. Заскорузлый от уличной грязи ковер пах плесенью. Из коридора в две стороны открывались двери. Из-за одной доносился звук работающего телевизора, голубоватые отблески вспыхивали на косяке. Нельсон заглянул внутрь. На фоне экрана он различил силуэты Пропащих Мальчишек — те, подавшись вперед, сидели на старой кожаной софе. На большом экране вопящие зулусы бежали в атаку по желтой траве под ослепительно синим небом. За укрытием из мешков их ждали британские солдаты в алых мундирах[163]. Грянул залп. Экран затянуло дымом. С десяток зулусов рухнули, прижимая руки к голой груди. Пропащие Мальчишки молотили кулаками, кусали губы и топали ногами.

— Так их! — кричал Вик.

— Задай им! — кричал Дан.

— Мочи их! — кричал Боб.

— Это про нас, — сказал Вик, откидываясь на подушку.

— Нет, — сказал Боб. — У них все иначе.

— Что? — спросил Вик.

— Как? — спросил Дан.

— Белые побеждают. — Боб пожал плечами. Все трое вздохнули.

— Нельсон, — послышалось сзади.

Он пересек коридор, встал у противоположной двери и сощурился. Ни слабый свет лампочки над головой, ни отблески телевизора не проникали в темное помещение. Пахло стиральным порошком и затхлой водой.

— Заходи, дружок, ко мне[164], — сказала Виктория Викторинис из темноты.

Нельсон мотнул головой.

— Ну уж нет. — Он провел рукой по стене, нашел выключатель и щелкнул. Ничего не произошло.