Майкл Бейджент - Храм и ложа. От тамплиеров до масонов

• Название: Храм и ложа. От тамплиеров до масонов
• Автор: Майкл Бейджент
• Издательство: Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18533-Х

К братству масонов принадлежали монархи, знаменитые военачальники, поэты, художники, писатели… Так кто же они, эти «вольные каменщики»? Во что они верили, кому поклонялись, о каком обществе мечтали и какие планы продолжают строить сегодня?

Последние три века масонство неизменно является популярной темой для бурных дискуссий в прессе и политических кругах. Масонов обвиняют в причастности к международным заговорам, коварстве, исполнении зловещих обрядов, к которым не допускаются непосвященные, разврате, создании разветвленной тайной организации, которая оплела своими сетями весь мир.

Трудно самостоятельно разобраться, где ложь, а где правда. Известные британские исследователи средневековых религиозных обществ Майкл Бейджент и Ричард Ли, авторы сенсационной книги «Святая Кровь и Святой Грааль», взялись за разгадку тайны масонства и его связи с древним орденом тамплиеров.

---

До конца тринадцатого века в шотландском обществе кельтский элемент занимал доминирующее положение. Так, например, самыми влиятельными вельможами королевства были тринадцать графов, или танов, которые вели свою родословную и титулы от древнего королевства Далриада. Самым могущественным из них был граф Файф, и ему принадлежало наследственное право усаживать нового правителя Шотландии на трон во время церемонии коронации. Сама коронация по традиции проводилась в Сконе, в двух милях от Перта вверх по течению реки Тей, а трон для церемонии был построен на камне Сконы, который якобы был привезен на это место Кеннетом МакАльпином в 850 году.

Скона считалась священным или почти священным местом еще в докельтские времена, когда здесь жили пикты. Центральный точкой Сконы был «холм веры», или, как его сейчас называют, Мут-Хилл. Здесь во время ритуала, корни которого уходят в незапамятные времена, нового монарха сажали на камень и вручали ему символы королевской власти, в число которых входили, по всей видимости, скипетр и мантия. Таким образом, король венчался со своими землями, с народом, которым ему предстояло править, и с самой богиней земли, часто изображавшейся в облике животного. В ирландском варианте этого ритуала в жертву приносили кобылу; затем ее варили, и новый король окунался в эту воду, ел мясо жертвенного животного и пил получившийся бульон. Считалось, что таким образом обеспечивается плодородие земли и плодовитость людского рода.

К двенадцатому веку под влиянием крестовых походов этот архаичный принцип – ответственность монарха за плодородие земли – соединился с эзотерическими иудаистско-христианскими обычаями, в результате чего возник целый свод поэтических произведений, который теперь ПОЛУЧИЛ название романов о Граале. Эти романы, как мы убедимся позднее, имели непосредственное отношение к Шотландии.

Коронация Александра III в 1249 году была типичным шотландским ритуалом, который сохранился в Шотландии спустя много времени после своего исчезновения в других местах. Когда Александра посадили на трон в Сконе, престарелый бард из горной Шотландии на гэльском языке торжественно прочитал генеалогию нового монарха, удостоверив его происхождение из древней Далриады от «первого шотландца». Александра – что вполне уместно для шотландского правителя – всегда сопровождал арфист. Когда король путешествовал, его появлению предшествовало, как того требовала традиция для главы клана, появление семи женщин, которые воспевали его славу и знатность. Вне всякого сомнения, поначалу эта церемония казалась величественной, но быстро должна была стать слишком шумной и затянутой.

Неудивительно, что в такой обстановке власть церкви была минимальной. В девятом веке Шотландия часто становилась убежищем для спасшихся раскольников из Кельтской церкви Ирландии. С одной из таких групп в Шотландию пришла система монастырей, но она никогда не стала такой же влиятельной, как за морем, в Ирландии. В двенадцатом веке, несмотря на приход цистерцианцев, Римско-католическая церковь практически исчезла из страны. В Лотмане, к примеру, после 950 года не было образовано ни одной новой епархии. В Стратклайде за это время тоже не прибавилось ни одной общины.

Тем не менее Кельтскому королевству Шотландии, которое достигло расцвета при Александре III, было суждено умереть вместе с ним. В марте 1286 года в одну из грозовых ночей король, возвращавшийся с заседания совета в Эдинбурге, каким-то образом отделился от своей свиты, а утром был найден со сломанной шеей. Его смерть спровоцировала не только серьезный внутренний кризис и яростную схватку за трон, но и стала предлогом невиданного до сей поры вмешательства Англии в дела Шотландии.

Появление Брюса

Александр умер, не оставив после себя сыновей. Его единственная дочь Маргарет была замужем за королем Норвегии, и шотландцы не хотели, чтобы ими правил норвежец. Поэтому было образовано временное правительство, состоящее из шести «хранителей мира»: графа Файфа, которому принадлежало решающее слово, графа Бьюкена, Джеймса Стюарта, Джона Комина, а также архиепископов Глазго и Сент-Эндруса. Этот совет, представлявший собой нечто вроде регентства, решил возложить корону на дочь Маргарет Норвежской, которую тоже звали Маргарет и которая в то время была еще младенцем. Условились, что по достижении совершеннолетия девочка выйдет замуж за принца Эдуарда, будущего английского короля Эдуарда II. Но в 1290 году по пути из Норвегии домой юная Маргарет умерла, и вопрос о наследнике шотландского престола окончательно запутался. На трон претендовали более дюжины кандидатов, включая Джона Баллиола и деда Роберта Брюса, известного под именем Соперник. Опасность гражданской войны была настолько велика, что епископ Сент-Эндруса пригласил в качестве арбитра короля Англии Эдуарда I. Таким образом, норманнский королевский дом Англии получил право вмешиваться в дела Кельтского королевства Шотландии.

Эдуард не терял времени даром и использовал этот мандат в своих интересах. Встретившись в 1291 году с претендентами на шотландский престол, он заявил о своем намерении самому стать сюзереном Шотландии. Несмотря на протесты, шотландских лордов угрозами и лестью заставили хотя бы частично признать статус английского короля, который тот себе самозванно присвоил. Вырвав это признание, Эдуард решил дело в пользу Джона Баллиол а, претензии которого были признаны законными. Баллиола короновали в Сконе. Эдуард тут же забыл о своих обещаниях уважать независимость Шотландии, потребовав унизительной покорности и преданности от человека, которого он посадил на трон. В 1294 году претензии английского короля вынудили шотландцев к восстанию. Баллиол заключил союз с Францией и в 1296 году отрекся от своей клятвы верности Эдуарду. Но было уже поздно – армия Эдуарда разорила Бервик и вторглась в Шотландию. Шотландцы потерпели поражение; оставшийся в живых Баллиол был подвергнут публичному унижению и отправлен в ссылку.

Покорив Шотландию, Эдуард повел планомерное наступление на любые остатки, как политические, так и религиозные, древнего Кельтского королевства. Особое внимание было уделено камню Сконы, самому старому священному талисману кельтов. По распоряжению Эдуарда надпись на камне была стерта, а сам камень перевезли из Сконы в Лондон. Большая печать Шотландии была разбита, а королевские архивы конфискованы. В данном случае Эдуард считал самого себя защитником веры – настоящим христианским королем, заботящимся о распространении власти Рима. Чтобы поддерживать этот образ, полезно было подчеркивать языческие аспекты старого Кельтского королевства, которое изображалось не только еретическим, по Даже языческим и сатанинским. Распространяя слухи о колдовстве и некромании, Эдуард получал возможность морального и теологического обоснования своего крестового похода с целью аннексии Шотландии.

Подавив сопротивление по всей стране, Эдуард передал бразды правления в руки своего ставленника, графа Уоррена. Уоррен с пренебрежением и надменностью относился к своей роли, и спустя год, в 1297 году, убийством шерифа Ланарка Уильям Уоллес подал сигнал к началу всеобщего восстания против англичан. Затем, объединившись с Уильямом Дугласом, Уоллес совершил нападение на проанглийски настроенный суд в Сконе. Восстание Уоллеса координировалось с другими подобными выступлениями, во главе которых стояли епископ Глазго и Джеймс Стюарт.

Именно на фоне этих бурных событий появилась фигура Роберта Брюса, который возглавил восстание на юге страны. Брюс уже был графом Карриком, владея одним из самых больших кельтских поместий в стране, в которое входил почти весь западный регион, известный как Голуэй. Его последователи и вассалы контролировали обширные пространства в Ольстере, включая весь Северный Антрим, часть территории, которая теперь называется графством Лондондерри, а также остров Ратлин. Собственные владения Брюса, помимо Каррика, включали третью часть земель в Хантингдоне, Гэрлохе и Данди. Как мы уже знаем, в жилах Брюса текла королевская кровь: его прадед женился на женщине, которая вела свою родословную от Давида I.

К концу 1297 года Уоллес употребил все свое влияние, чтобы архиепископом Сент-Эндруса – самого влиятельного епископата в Шотландии – был избран настоятель собора в Глазго Уильям Ламбертон.

Ламбертон был известен как пламенный патриот, и шотландцы надеялись, что утверждение его в этой должности поможет их борьбе за независимость. Епископ, не мешкая, отправился в Рим, чтобы его избрание было утверждено папой, и по поручению своих братьев по оружию повез обращение к папскому престолу. Тем временем один из могущественных шотландских графов – возможно, сам Брюс – посвятил Уоллеса в рыцари, а в 1298 году он был избран «хранителем Шотландского королевства».