Виктор Косенков - Русские навсегда

• Название: Русские навсегда
• Автор: Виктор Косенков
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20824-1

В недалеком будущем политическая ситуация в мире обостряется до предела. Судьбы мировых держав могут зависеть от компьютерных дисков, которыми вместо резидента иностранной разведки случайно завладевает группа русских программистов. На «похитителей» государственной тайны открывается смертельно опасная охота, в которой участвуют российские спецслужбы, зарубежные разведки и мафиозные группировки. Однако русских голыми руками не возьмешь, особенно если среди них есть хотя бы один матерый волк – допустим, бывший разведчик, прошедший почти все горячие точки мира.

---

Когда хозяин занял свое место за столом и улеглась предобеденная суета, Катерина Федоровна разлила по стаканам чуть мутноватую с зеленью жидкость… Густо пахло лесом и летним солнечным лугом.

– На травах настояно, – шепнул Михалыч Грише. – Машкин отец сам собирает.

– С приездом, – пробасил великан, поднимая стакан. – И чтобы не последняя…

60.

Калугин зашел к Битову вечером. За последние несколько дней Владимир Дмитриевич сильно сдал. Работал допоздна, вставал рано, требовал того же и от подчиненных. За это время отделом было отработано несколько версий, к сожалению, тупиковых. Повторные допросы Рогинова ничего не давали. Бесконечные внутренние проверки тоже. Отдел внутренней безопасности старался вовсю, рыл землю, но безрезультатно. Мелкие нарушения, недочеты, всякая-разная ерунда. Связка «Рогинов – Тимирязев» работала автономно, контактов с другими шпионскими агентами не искала, вербовочной работы не вела. Но диверсии, совершенные ими в самом начале, завели дело в тупик.

– Разрешите? – Калугин приоткрыл дверь.

– Заходи, Володя. – Битов сидел в кресле, закинув руки за голову и устало прикрыв глаза. – Виски будешь?

Калугин прокашлялся, и Антон Михайлович открыл правый глаз.

– Можно, можно, Володя. Рабочий день, пусть только и официально, но окончился. И вряд ли что-то случится до полуночи такое… экстраординарное. Если честно, я не верю.

– Ну, наша работа на вере не основывается… – Калугин сел напротив.

– Правильно, но не совсем. – Битов снова закрыл глаза. – Наша работа, как древняя Земля, покоится на массе разных животных. Слоны долга, черепахи веры, и все это хозяйство плавает в океане терпения.

– Лирика…

– Настроение у меня такое, Володенька, устало-лирическое. Аж самому тошно. Так, виски будешь?

– Буду.

– И правильно. – Битов решительно наклонился, достал из нижнего ящика стола два стакана и бутылку. Разлил. – Давай. А потом расскажешь мне, что у тебя за новости.

Они выпили. Виски было терпким, маслянистым и крепким. Пустой желудок тут же потребовал закуски, но на столе ничего не было, а спрашивать Калугин постеснялся.

– Ну, давай, Володя, что там у тебя?

– Да, собственно, ничего утешительного. – Калугин напрягся. От выпитого с ним приключилась икота, и речь получалась неровной, рваной. – Обрабатывается база данных по видеоматериалам. Если по Лаптеву и Столярову более-менее все понятно, то двое других п-персонажей…

– Еще выпей. – Битов налил. – Пройдет.

Калугин хлебнул разом, даже слезы выступили.

Удивительно, но икота улеглась.

– По двум другим ничего нет, – закончил он фразу. – Также прорабатываем тему родственных связей Лаптева.

– А Столярова?

– Сирота. Не женат. Сестер с братьями нет. Глухой номер. А вот у Лаптева есть жена, дети. Однако их в Москве сейчас нет. У жены отпуск, она с детьми где-то у родственников в Сибири.

– Направили туда кого-нибудь?

– Да, конечно. Сначала послали запрос, но ответ… – Калугин замялся.

– Что случилось?

– Ответ пришел, скажем так, невразумительный. Я пришлю этот образец изящной словесности… Иначе и не скажешь. Если говорить одним словом, то и да, и нет одновременно.

– То есть?

– Ну, смысл такой, что родственники есть, согласно бумагам числятся там-то и там-то. Однако установить связь с ними не представляется возможным ввиду сложных особенностей места проживания…

– Ну, елки-палки, не в Средневековье живем! – возмутился Битов. – Что значит, «сложных особенностей»? Нашли Амазонку! Чем они там занимаются вообще?

– Оригинал ответа такой, что зубы поломать можно. В общем, я туда человека командировал. Пусть на месте разберется.

– Правильно. Но времени уйдет… Уйма. В конце концов спутники же есть, всякие средства связи…

Калугин пожал плечами.

– Человек все же надежнее.

– Ладно. Надежней так надежней. Хотя я бы на месте Лаптева туда не совался… Рано или поздно мы на них выйдем.

– Ну, это если он нас боится. А если кого-то еще… – Калугин почувствовал легкое головокружение. – Тогда самое место, чтобы отсидеться.

– Да уж… Хотя нам, Володя, было бы проще ловить этого «кого-то еще» на живца здесь.

– Боюсь, Антон Михайлович, Лаптева роль живца не устроит. Я его досье внимательно проглядел. Не тот человек.

Битов вздохнул, и некоторое время они молчали. Алкоголь бродил в крови, приятным теплом согревая тело. Удивительно, но Калугин вдруг ощутил настоящий уют. Такой, какого не было и дома. Обычный рабочий кабинет, Феликс на портрете, «маузер», какие-то папки, компьютер, монитор, тихо жужжащая тумба принтера в углу… Все это банальное офисное окружение вдруг превратилось во что-то… подобрать имя которому он сумел не сразу.

«Это дом, – вспыхнуло понимание. – Дом. Мой настоящий дом. Все эти машины, люди, дела, папки, бумажки, скрепочки. Тяжесть пистолета под сердцем. Все это мое…»

И ему вдруг показалось, открылось, привиделось. Будто перед ним дорога, уходящая вдаль, и эту дорогу надо пройти. И от того, как он пройдет, какие шаги сделает, зависит, будет ли эта даль светлой…

«Есть такая работа – Родину защищать, – вспомнилось старое. – А еще есть такая судьба… Есть».

Битов хлопнул ладонями по подлокотникам, и видение пропало.

– Хорошо, – бодро произнес Антон Михайлович. – Что там еще?

– Еще нашли машину Лаптева.

– Ну. – Битов всплеснул руками. – Чего ж молчал! И?!

– И ничего. Пустая. Брошена в одном из дворов. Сейчас ее на анализ погнали. Микрочастицы и так далее.

– Тоже правильно. – Битов налил еще стакан. – Но… слишком поздно.

– Почему?

– Да потому. Понимаешь, Володя, мы на шаг, да что там, на несколько шагов позади. Всего-то один Рогинов с гаденышем своим… А какой эффект!

– Ну так, – от выпитого Калугину полегчало, – на то и диверсия, чтобы эффект был. Да еще какой. Малыми средствами нагадить так, чтобы надолго запомнили.

– Нам теперь, Володя, надо, – Битов сжал кулак, – вот как надо пахать, чтобы на старые позиции выйти… Вот как надо!

– Да мы и пашем. – Калугин вздохнул. – Я на стимуляторах сижу. Да и… не только я. Людей загонял совсем… Иванов вообще домой не ходит. Надо будет потом ему отпуск дать, внеочередной, что ли. А то ведь семейный человек…

– Что хочешь, Володенька, внеочередной отпуск, премии… Только найди мне эту штуку чертову! – Битов хотел было налить еще, но остановился. – Вот ведь интересно. Когда пью один, то ничего. Пару стаканов пропускаю, и нормально. Не хочу больше. А когда компания появляется, совсем другой оборот. Мелкая выпивка превращается в пьянку. Почему так?

– За компанию и жид удавился…

– Гхм… Неполиткорректно, но верно. Может быть, в этом дело?

Битов вздохнул, налил еще и спрятал бутылку.

– Я вот все время хотел спросить, Антон Михайлович. – Калугин поболтал виски по стакану, посмотрел, как стекают маслянистые струйки со стекла. Было видно, что он набирается решимости, чтобы задать сложный вопрос. – А что мы ищем?

– Вот тебе раз. – Битов удивленно поднял брови. – Ты что, вводную не читал?

– Читал. И не раз. – Калугин махнул рукой. – Читал.

– И?

– Ну, вы же сами писали…

– Непонятно? – с лукавым прищуром спросил Битов.

– Ни черта, – искренне ответил Володя.

– И это правильно! – Антон Михайлович опрокинул стакан и сморщился, словно проглотил что-то горькое. – Писать вводные надо так, чтобы ни у кого не возникало сомнения в важности дела, но при этом его суть должна оставаться в очень густом информационном тумане.

– Гхм, ну, тогда извиняюсь, что спросил…

– Нет-нет… – Битов взмахнул руками. – Не извиняйся. Я вообще удивляюсь, что ты раньше не поинтересовался.

– Почему?

– Потому что тебя на мое место прочат. Так что…

– А вы на повышение?

– Или в отставку. – Битов грустно ухмыльнулся. – Так что для меня, в любом случае, это дело – последнее…

Калугин не нашелся, что ответить. Слухи о грядущей отставке Битова не первую неделю бродили по Конторе. Все это всплывало то тут, то там. Полунамеками, полусловами даже…

– Ты слышал, Володя, про нефтяной кризис?

– Кто ж про него не слышал? – вопросом на вопрос ответил Калугин.

– Так вот, то, что все слышали, – это мелкие брызги, которые перепали газетчикам. Правда гораздо веселее. Нефть, Володенька, просто кончается. Вся. Во всем мире! Представляешь?

– Ну. – Калугин усмехнулся. – Про это в любой газетенке можно прочитать…

– Правильно. Правильно, что можно. Оттого и можно, что люди должны привыкнуть к тому, что на них обрушится в скором времени. Как работает техника формирования общественного мнения? С чего? С желтой прессы. То тут проскочило заявление, то там. Кто-то в чате сказал, кто-то сообщение вывесил… Кто сказал, кто вывесил? Поди найди. А оно осядет в мозгах, осядет… Слова, слова, слова. Закорючки! А какая сила?! Потом солидные издания подключатся, сначала на последних полосах, а то и в разделе юмора. Книжки напишут. А потом… Ну, дальше сам понимаешь. А делается это все для чего? Чтобы избежать излишних общественных потрясений. – Битов поучительно ткнул указательным пальцем в потолок. – Но! Но беда в том, Володенька, что нефть кончается слишком быстро! И мы не успеваем. Никто не успевает!!! Ни мы, ни Штаты, ни Европа, никто! Нам десятилетия нужны, десятилетия совместных действий, чтобы избежать того, чего избежать уже невозможно. Кризиса! Настоящего!