Милослав Стингл - Последний рай

• Название: Последний рай
• Автор: Милослав Стингл
• Издательство: Правда
• Жанр: Культурология
• Год: 1985

В книге известного чешского писателя М. Стингла рассказывается о его путешествиях по островам Океании. Автор описывает жизнь и быт народов Океании, приводит легенды и мифы, рассказывает о трагических последствиях влияния колониализма и американского империализма в этих районах земного шара.

---

Хижину с яичком, где жил Человек-птица, рапануйцы обходили с величайшим почтением. Кроме почестей и восхищения, Тангата Maнy после того, как проходило время обременительных табу, приобретал многочисленные выгоды. Отрывочные и не очень достоверные сведения, полученные еще в прошлом веке, свидетельствуют о том, что все Тангата Maнy беззастенчиво присваивали имущество других жителей острова Пасхи и своей «божественной», властью буквально терроризировали соплеменников.

Привилегии Людей-птиц сохранялись за ними до самой смерти. И даже после нее. Недалеко от «резиденции» Тангата Maнy – Орхии я видел развалины святилища, где хоронили только таких людей. В похоронах каждого Человека-птицы принимали участие все Тангата Maнy.

В честь птиц – особенно черных ласточек – и бога Меке Меке проводились и другие торжества. В этих празднествах, которые проходили тоже здесь, в Оронго, участвовали и дети. С белыми кругами на ягодицах, белыми дисками на крестцах и деревянными украшениями на лопатках, они поднимались на вершину Рано Као, сопровождаемые устроителями детских ритуалов.

Каждый ребенок – участник ритуала должен был исполнить танец или песню перед домом Таура Ренга, довольно большим строением, где помещалась скульптура Хоа Хака Наиа Иа. Кто бывал в Лондоне, тот мог увидеть в Британском музее эту скульптуру, которая играла очень важную роль в детских ритуалах. В 1869 году ее доставил в Лондон экипаж фрегата «Топаз». Это изваяние взрослого мужчины, на спине которого изображены два Человека-птицы, ритуальные весла ао, вагине и диск, назначение которого трудно понять.

Девочки и мальчики, принимавшие участие в ритуальном обряде, становились «птичьи дети».

Этот церемониал, проводившийся каждый декабрь, готовил детей к участию в будущем, самом главном празднестве рапануйцев – выборе Человека-птицы, ради которого я и поднялся сюда, на вершину Рано Као, в этот удивительный город.

ВУЛКАН ВЕЛИКАНОВ

На остроге Пасхи есть немало мест, представляющих огромный интерес. О посещении одного из них, Рано Рараку, я стал думать с того самого момента, когда начал готовиться к первой поездке в Полинезию.

Ради одного этого кратера, одного этого потухшего вулкана с его иссеченными ветром, разрушенными склонами стоило проехать тысячи и тысячи трудных километров.

Рано Рараку внешне похож на вулкан Рано Као, на вершине которого расположен город Людей-птиц. Большинство посетителей приближаются к подножию кратера с южной стороны. Эта юго-западная часть острова Пасхи сравнительно мало холмиста. Поэтому Рано Рараку я увидел издалека. Он поднимается на каких-нибудь полтораста метров над окружающей равниной. Кратер его заполнила вода, образовав изумительное по красоте озеро, на котором растет тростник. Его высоко ценят островитяне.

Склоны кратера поросли мягким травяным ковром, напоминающим альпийские луга. Первоначальная форма кратера была не такой, как она представляется сейчас. Дело в том, что на юго-восточном склоне Рано Рараку тысячи каменотесов добывали огромные глыбы, из которых прямо здесь создавали знаменитые статуи острова Пасхи – моаи.

Бесчисленные статуи до сих пор покоятся на «обнаженном теле» вулкана. Одни почти готовы: у них закончены лица и тело; другие представляют собой неотесанные блоки, которых почти не коснулся каменный топор. Создается впечатление, что работа была здесь прервана внезапно. Как будто все рапануйские скульпторы разом заявили: «Хватит, кончай работу». Незаконченные скульптуры и орудия труда до сих пор лежат в каменоломнях. Рано Рараку напомнил мне огромный американский завод, где я случайно оказался свидетелем забастовки.

Под скальными карьерами Рано Рараку, ниже по склону, у самого подножия сопки, стоят, словно немые стражники столь же безмолвных «мастерских» древних каменотесов, шеренги удивительных изваяний. Они видны издалека, напоминая гигантские грибы, которые росли в голой пустыне, достигнув небывалой высоты, а потом окаменели. У меня было такое впечатление, словно я попал в какой-то сказочный мир. И когда делаешь первые шаги по склонам вулкана Рано Рараку, то невольно начинаешь думать, что на острове Пасхи, как это утверждают фантасты, действительно все возможно.

Огромные великаны, спокойствие которых никем не нарушается, кажутся куда более мудрыми, чем ты сам, чем все мы, куда-то торопящиеся, ищущие и так ничего не находящие. Моаи стоят, гаи о чем не спрашивая. Они видели все. Никто и ничто их не интересует. Они стоят, все познав и просто существуя. Стоят со дня сотворения мира. А ты, человек, если хочешь силой в ласки познать истину, пробуй сам! Мы же не откроем тебе тайны. Взгляни в наши лица. Наши уста молчат, наши губы сомкнуты. Наши глаза слепы. Взгляни в наши лица!

Я послушался и взглянул. И о том немногом, что я прочитал в глазах этих немых, слепых и самоуверенных масок, хочу теперь вам рассказать.

Первый вопрос, который задают исследователи: сколько всего здесь скульптур? На Рапануи их более семисот. Тут же, вокруг меня, прямо на склонах Рано Рараку высится, выпячивая грудь, около ста пятидесяти изваяний. Примерно столько же лежит в каменоломнях.

С самого начала мне показалось, что лица этих великанов, как и их тела, совершенно одинаковы. Они напомнили мне давнюю поездку в Китай. Тогда я был еще ребенком и мне казалось, что все китайцы на одно лицо, похожи друг на друга как две капли воды. Но как антропологи изучают черепа людей, так и археологи сравнивают черты этих скульптур. В отличие от детских впечатлений первое мое наблюдение здесь оказалось правильным. Статуи действительно абсолютно схожи друг с другом. Меняются лишь их размеры. Надо сказать, что мастера не всем частям тела уделяли одинаковое внимание. Наиболее тщательно они вытесывали уши и руки. Каждый палец и даже ноготь отделаны с исключительным старанием.

Обращают на себя внимание лица моаи, их длинные, узкие головы, причем сразу же поражает отсутствие глаз. Зато очень выразительны брови. Нос вытянут. Рот небольшой, тонкие губы сомкнуты. Подбородок почти прямой, шея сливается с туловищем.

По грудь, а иногда и по пояс рапануйские скульптуры ушли в землю. Ног у них нет. Тело моаи кончается под свисающим животом, перепоясанным широкой лентой – единственным элементом одежды, изваянным на статуях. Кстати, одежда ли это? Вполне возможно, что пояс имел лишь ритуальное значение, как, например, «ярмо» у древних мексиканских индейцев.

Самое большое число стоящих статуй сохранилось в юго-восточной части внешнего склона Рано Рараку. С внутренней его стороны, словно в карауле, стоит еще двадцать один моаи. Часть статуй тщательно промерил один из участников норвежской археологической экспедиции – Арно Скельсвельд. Так, моаи с порядковым номером «400» (все статуи пронумеровал и занес в каталог последний неофициальный «король» острова Пасхи патер Себастьян Энглерт, проживший на Рапануи около сорока лет) достигает в высоту шести метров, в плечах – трех, длина лица равна двум метрам семидесяти семи сантиметрам, ширина – метру семидесяти пяти сантиметрам. Эта четырехсотая скульптура дает понятие о средней величине изваяний. Но она отнюдь не самая высокая и не самая крупная.

Скельсвельду и его помощникам удалось под наносами щебня найти несколько моаи, о которых не знали ни патер Энглерт, ни островитяне. Вновь открытые скульптуры ничем не отличаются от других каменных идолов Рано Рараку.

Однажды заступ рабочего экспедиции на Западном, канапском, как его называют островитяне, склоне вулкана натолкнулся на странную коленопреклоненную фигуру. Эта статуя не только позой, но и всем своим видом отличалась от остальных изваяний. Голова ее имеет правильную форму, рот в отличие от других моаи приоткрыт, подбородок прекрасно вылеплен, его обрамляет великолепная борода. И – трудно поверить своим глазам – у нее короткие, совершенно нормальные уши и есть даже ноги с четко обозначенными ступнями.

Коленопреклоненный бородатый мужчина с короткими ушами и открытым ртом – это не единственное неожиданное открытие, сделанное группой Скельсвельда под поверхностным слоем Рано Рараку. Когда археологи освободили от земли тело скульптуры номер «263», зарытой по самую шею, они обнаружили интересный фриз, изображающий лодку с тремя мачтами и восемью парусами. На борту парусника высечены фигуры двадцати восьми членов его экипажа. Длина всего фриза – сто тридцать сантиметров.

После тщательного осмотра фигур на канапской стороне я вернулся к юго-западному склону вулкана, чтобы осмотреть каменоломни. Их в Рано Рараку несколько. Одни лишь намечены, из других выбраны тысячи кубометров камня. Длина самой большой каменоломни – сорок, ширина – десять, а глубина – девять метров. По расчетам Арно Скельсвельда, островитяне добыли в одном лишь этом карьере три тысячи кубометров камня.