Николай Буянов - Опрокинутый купол

• Название: Опрокинутый купол
• Автор: Николай Буянов
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005273-1

Наша земля бережно хранит бесчисленное множество древних тайн, как мхом поросших домыслами и легендами. Попытки же разорвать их вязкую пелену могут нарушить тысячелетнее Равновесие и пробудить дремлющие разрушительные силы, таящие в себе угрозу для всего человечества…

Могущественный артефакт из параллельного мира – Шар Древних, последние упоминания о котором относятся ко времени разрушения древнего поволжского города Житнева монголо-татарским воинством, попадает в руки предателя и властолюбца. И только сами участники кровавых событий восьмивековой давности, пройдя сквозь череду реинкарнаций и перевоплощений, способны обуздать зловещую реликвию.

---

Он нахмурил брови.

– Упоминается, но разобрать было нельзя. Только первые две буквы: «Ни…» или «Не…» Возможно, Никита или Никодим.

– Или Некрас, – тихо добавил я.

– Предатель! – гневно выкрикнула княгиня. Подлый предатель!

– Любимая, – хрипло проговорил князь Олег, падая на колени. – Как ты могла подумать…

– Стоп, – вздохнул Мохов.

Я сидел в дальнем от сцены, «нерабочем», уголке, оставаясь как бы невидимым со стороны: все были заняты своими делами, никто меня не замечал, принимая, возможно, за манекен для одежды. Только Машенька Куггель рассеянно кивнула мне, после чего подошла к Александру Михайловичу и принялась что-то энергично ему втолковывать, а он вяло отмахивался. Далее следовала сцена, стандартная для книг и фильмов про театр: главный режиссер, изнуренный тупостью актеров и вспомогательной челяди, а также выходками примадонны с прогрессирующей шизофренией, с размаху бросает на пол папку с текстом и широким шагом удаляется в буфет, откушать водочки и выпустить пар. Впрочем, ничего похожего: буфет в студии не работал со вчерашнего вечера, и Мохов ничего швырять не стал, ушел по-английски тихо. Ольга Баталова, красная лицом, зло переругивалась со своим партнером по сцене, комкая в руках псевдожемчужную кику. Ковер на полу в «горнице» сбился, кто-то из рабочих уже тащил по нему связку осветительных кабелей…

Машенька – как обычно, в свитере с широким горлышком, расстегнутом пуховичке, джинсах и полусапожках – слегка растерянно стояла посреди павильона, не зная, чем заняться в отсутствие Большого босса. Вспомнила обо мне (на безрыбье и рак – рыба), подошла, села рядом, приняв крайне озабоченный вид.

– Нервничает, – сообщила она, имея в виду Мохова. – Господи, он был великолепным помощником режиссера, одним из лучших. А теперь на нем лица нет. Еще схватит язву желудка… А вы здесь как, по делу?

Я пожал плечами. Что я мог ответить?

– А убийцу нашли?

– Вы прекрасно знаете, что нет. Убийца во время осмотра находился в зале. Все, кто был там, в данный момент здесь, перед вами. Никто не арестован.

– Значит, он тут, среди нас. Жутко, – она поеживаясъ. – Жутко находиться рядом с психом.

– Вы меня, что ли, имеете в виду?

– Почему вас? ЕГО…

– По-вашему, ОН ненормальный?

– Все преступники ненормальные, – сказала она сдержанно. – Кроме, разве что, профессиональных киллеров.

– Интересно.

– А что? Вот скажите, почему он стрелял именно из арбалета?

Решив проверить ее осведомленность, я осторожно ответил насчет того, что другого оружия у убийцы не оказалось под рукой, а выходить из студии было рискованно, вахтер мог обратить внимание…

Осведомленность ее оказалась на высоте, как и здравый смысл.

– Глупости. Сколько лет я работаю здесь, и мне бы в голову не пришло бежать за оружием в реквизиторскую… Просто бы не пришло! Можно ударить чем-то по голове, задушить шарфиком, в конце концов…

– Значит, у убийцы нестандартное мышление.

– У всех убийц стандартное мышление, – отрезала Машенька и фыркнула. – Вы считаете меня ребенком, да? Это все из-за моей внешности.

И повторила мой собственный вывод:

– Он точно знал, когда на экране свистнет стрела. И сам выстрелил в этот момент, иначе бы его услышали. Разве я не права?

Она смотрела мимо меня, на сцену с псевдокнязем и псевдокнягиней… Интересно, кого она подозревает? Оленьку Баталову – из чисто женской неприязни (почему одним все, а другим – ничего?) – или… Я проследил за ее взглядом и вдруг сообразил, что он был устремлен не на Ольгу, а на Александра Игнатова (князя Олега). Все логично: арбалет – не женское оружие… Надо нести по коридору, взводить тетиву, что довольно тяжело, даже при наличии специального механизма, целиться, держа на весу… Ай да Машенька.

– Кому-то Глеб показывал эту пленку раньше, до общего просмотра. И наверное, он уже тогда знал (или догадывался), кто перед ним. И – не принял никаких мер, – она сердито стукнула кулаком по коленке. – Ну почему он не рассказал все вам? Почему мужчины такие самоуверенные, черт возьми?

Я сидел молча – что тут возразишь… Она всхлипнула.

– А самое страшное – все осталось, как прежде. Небо не погасло, мир не перевернулся… Наша примадонна цапается с примадоном (да вы сами видели), у босса творческая импотенция, я ору и хлопаю хлопушкой, осветитель светит, оператор снимает, Вайнцман рисует. Король умер – да здравствует король! Извините, я сегодня зла. Я вообще злая, – покаянно сообщила она. – Злой ребенок.

– Так как по-вашему, почему убийца использовал арбалет? – спросил я, желая ее отвлечь.

– Говорю же, он псих. А арбалет он подбросил как . улику против себя самого. И теперь наблюдает исподтишка: догадаетесь вы или нет? Натуральная шизофрения.

Она полезла в карман пуховичка, вытащила пачку сигарет, неумело затянулась, едва не закашлявшись, – видно, стаж курильщика был невелик.

– Я где-то читала о подобном – у Ле Карре или у Квина… Не помню. Там убийца подбрасывал сыщику, – где только можно, этакие шарады, улики против себя в , зашифрованном виде. Сыщик, бедный, страниц триста разгадать не мог, но потом все же допер… А если бы не это – шиш бы он кого нашел.

– Вы считаете, стрела – это тоже одна из шарад?

Что-то вдруг толкнуло меня, перед глазами возник, словно кадр старого фильма, полутемный зал, пересекаемый лучом проектора, и мальчик на экране (а Глеб уверял, что этот персонаж вымышленный…).

– Мне нужно еще раз побывать там, – пробормотал я, вскакивая и увлекая за собой Машеньку.

– Дверь же опечатана…

– Наплевать (Славка поймет и прикроет).

Она смотрела на меня осуждающе, но с явным интересом – эти два чувства боролись в ней, пока я срывал пломбу с дверей просмотрового зала. Подсобное помещение, что находилось за экраном, запирать не стали – эксперты облазали его на четвереньках вдоль и поперек, обнюхали каждый окурок и измерили в миллиметрах каждый отпечаток подошвы. Забрали на анализ полдюжины водочных бутылок и две жестянки из-под рыбных консервов. Масса посторонних следов – и ни следа убийцы.

– Вы умеете пользоваться проектором? – спросил я Машеньку.

– Само собой.

– Тогда включайте.

Короткая возня.

– Готово… А зачем вам?

– Сам не знаю, – честно ответил я, проходя за экран и отыскивая ту самую дырочку. Нашел, прильнул к ней – Маша стояла у задней стены, возле проектора, точно инженер Гарин – у своего гиперболоида, в глазах застыло ожидание (теперь она принимала меня за волшебника, способного вытащить убийцу за уши из шляпы, как кролика).

– Погасите свет.

Она подчинилась. Зал погрузился во тьму, и теперь мне были видны лишь ножки переднего ряда кресел, а дальше все исчезало, только слепящий желтоватый луч бил в глаза (и впрямь гиперболоид), так что я вынужден был отпрянуть.

Несколько секунд я еще стоял, дабы убедиться в собственной догадке (черт бы ее побрал!), затем осторожно вышел в зал, зацепившись за что-то ногой и едва не загремев. Проектор по-прежнему источал свет, перед глазами плавали оранжевые протуберанцы… Машенька опомнилась, щелкнула включателем и медленно произнесла:

– А знаете, что сказал преступник в романе, когда его все же вычислили? Что если бы он ошибся и сыщик оказался тупее, чем предполагалось, он пришел и сдался бы сам. Ему была невыносима мысль, что преступление так и останется нераскрытым и мир не узнает, каким гениальным был убийца…

Она сидела спиной к закрытой двери и не видела, как та тихо-тихо, по сантиметру, начала приоткрываться. Словно в дешевом «ужастике», разве что без надсадного скрипа… Удлиненная ломаная тень возникла на пороге, в узкой полосе света – нервы у меня были поистерты последними событиями, поэтому я, не рассуждая, моментально скользнул вбок, прижавшись к стене и нацелив табельный «Макаров» в голову пришельца. И почти спокойно спросил:

– Вынюхиваете?

Яков Арнольдович Вайнцман, художник-декоратор, прошел в зал, не обращая внимания на пистолет, и, затравленно глядя в пустой угол, шепотом спросил:

– Значит, вы тоже догадались, да?

– О чем вы?

– О том, что убийца промахнулся в темноте. Он попал в Глеба по ошибке, а целился он в меня, в меня!

Глава 18 ТОЧКИ НАД "i"

Он великолепно дрался, этот мерянин. Воевода Борис Жидиславич испытал на миг нечто вроде уважения к противнику. Ни тот ни другой за полтора десятка лет не стали моложе, оба устали и дышали с прерывистым хрипом, но тяжелые мечи, уже обагренные кровью, еще летали в руках, как невесомые, обрушиваясь на врага со всей мощью, отскакивали от умело выстроенной защиты, сталкивались крестовинами в жестком противоборстве, высекая искры и издавая мелодичный благородный звон – словно души, скрытые в стали, радовались битве…

Двое Борисовых людей лежали неподвижно, застывше, уже стекленея взорами. Третий ползал по траве, зажимая рассеченное плечо и отыскивая улетевшее оружие. Теперь на несколько коротких минут Йаланд Вепрь останется с новгородским воеводой с глазу на глаз… И он наверняка знал, что ни один из них не уйдет с этого крохотного клочка твердой земли посреди болот: так и лягут друг возле друга, как те два дружинника, возле безымянного холмика, под которым нашел успокоение инязор Обран.