Майкл Гилберт - Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть

• Название: Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть
• Автор: Майкл Гилберт
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-7905-2062-6

Перевод И. И. Кубатько В сборник вошли четыре романа английского писателя, признанного старейшины британского детективного цеха, творчество которого практически неизвестно российскому читателю. Это издание призвано восполнить одно из "белых пятен" на пестрой карте английского детектива XX века.

---

- В контору безусловно нет, - сказал Боун. - Сержант Коккерил на ночь запирает обе двери. Уходит около семи последним.

- У кого есть ключи?

- Насколько мне известно, только у него. Когда куда-нибудь уходит, передает их другим. Он тут главный ключник. И сейфы тоже по его части.

- А что, если кому-то из партнеров понадобится попасть внутрь в нерабочее время?

- Не знаю, - пожал плечами Боун. - Я спрашивал об этом Джона Коу и тот сказал, что ни один уважающий себя партнер никогда не работает сверх нормы-такое поручают явным аутсайдерам. Если вдруг кто-то из партнеров собрался бы поработать ночью, наверняка бы взял ключи у сержанта Коккерила и сам все закрыл.

- И даже Абель Хорниман не имел ключей?

- От входа-нет.

- Гм. Похоже, тут все ясно. Только не надо забывать, что к каждому ключу можно сделать дубликат-тем более к такому большому ключу от входных дверей. Теперь, как с кабинетом Хорнимана?

- В рабочие часы, - неторопливо продолжал Боун, - есть одно серьезное препятствие. Если взглянуть на расположение помещений, то видно, что во все три кабинета шефов можно попасть только через секретариат. А там всегда должна быть хоть одна секретарша.

- Вы говорите, - должна быть, - недоверчиво протянул инспектор. - Но это соблюдается?

- Я полагаю, что соблюдается, - сказал Боун. - Контора работает по хорнимановским методикам, то есть под девизом»порядок прежде всего». И, кроме этого, в секретариате телефонный коммутатор для всех трех кабинетов руководства. И это часть системы, которая должна держать нежелательных или навязчивых клиентов на дистанции-что очень важно для каждой адвокатской конторы. Настоящий коммутатор-тот, что соединяет с внешним миром-стоит в подвале и обслуживает его сержант Коккерил или его юный помощник Чарли. Когда извне звонят кому-то из партнеров, вначале соединят с секретариатом, там он будет оценен, и только потом соединен-или не соединен-с нужным партнером. Что на деле означает, что там всегда должна быть хоть одна из секретарш.

- Понимаю, - кивнул инспектор. - Так что секретарши должны были заметить, если бы мистер Смоллбон вошел в кабинет мистера Хорнимана?

- Не только бы заметили, - усмехнулся Боун, - а тут же зафиксировали бы в календаре, и если бы он вышел, соответствующая секретарша-в нашем случае мисс Корнель-пометила бы, как он долго там был, чтобы позднее могла напечатать исчерпывающий отчет о визите с той или иной целью. С чего бы, думаете, мы, бедные адвокаты, живем?

Хейзелридж на миг задумался, но ничего не сказал. И наконец попросил:

- Ну, а теперь-о ящике.

- Тут случай еще тяжелее, - покачал головой Боун. - Сами видите, какой солидный тут замок, скорей для сейфа, чем для ящика. Его можно выломать, как показал сержант Коккерил, но сомневаюсь, что можно открыть отмычкой-по крайней мере, не оставив следов.

- Хорошо, - согласился Хейзелридж. - А что с ключами?

- Ящики эти изготовлены комплектами. У каждого из трех партнеров в его кабинете свой комплект и к каждому ящику от каждого комплекта-свой особый ключ. И ни один ключ от одного комплекта не подходит к замкам другого. У каждого партнера было кольцо с ключами от ящиков его комплекта, и один универсальный ключ на весь комплект на случай, если какой-то ключ потеряется.

- Не слишком ли это сложно?

- Ну, вы не знали Абеля Хорнимана, - усмехнулся Боун. - Это был его принцип. Один ключ-один ящик-один клиент. Сомневаюсь, что остальным партнерам эта система так уж нравилась. Со временем Берли растерял все свои ключи и пришлось заказывать новый комплект. А Крейн свои ящики вообще никогда не запирает. Но дело не в этом, поскольку ни один из их ключей не мог открыть ящик с документами Ишабода Стокса. Тот ключ был только у Абеля Хорнимана-но у него его тоже не было. Не знаю, что тут говорит Боб Хорниман-зато мисс Корнель утверждает, что Боб не мог найти ни ключ от этого ящика, ни универсальный ключ. Все остальные семнадцать ключей были на месте.

- Благодарю вас, - сказал Хейзелридж. - Как вижу, нужно поговорить с Бобом Хорниманом.

Боб о ключах знал совсем немного.

- Я у отца единственный наследник, и я просто принял все, как было. Ключей там была уйма. Ключи от дома и ключи отсюда. Я знал, что эта связка отсюда, поэтому принес ее сюда и запер в ящик своего стола. Понятия не имел, что одного ключа не хватает. Остальными я как-то открывал некоторые ящики.

- Но явно не имели повода что-то искать в этом ящике, до самого сегодняшнего утра?

- Нет, не имел, - сказал Боб. - Признаюсь вам, что я о наследстве Стокса вообще не думал. Меня уже начинала мучить совесть, но такие дела по наследству-это не передача имущества или судебный иск, с которыми хватает хлопот. Знаете, как это бывает-дел у меня было выше головы, так что менее срочная работа могла и подождать.

- Вполне вас понимаю, - сказал Хейзелридж. - А теперь расскажите мне о вашем отце. Пожалуй, опишите мне, как выглядел его нормальный день. В котором часу он приходил в контору и так далее. Главным образом в последние месяцы жизни.

Боб выглядел изрядно удивленным, но сказал:

- Он должен был весьма щадить себя. Последние полгода был постоянно под наблюдением врачей. А те бы предпочли, чтобы в контору он вообще не ходил, но для отца такое было немыслимо. Знаете, контора была для него делом всей жизни. Он приходил сюда в половине одиннадцатого, а уходил в полпятого.

- Полагаю, что остальные приходили раньше.

- Еще бы, - подтвердил Боб. - Точно к половине десятого. Даже мистер Крейн уже сидит за столом еще до десяти.

- Ага. А вы жили вместе с отцом?

- Нет, - отрезал Боб. - У меня своя квартира.

- По завещания вашего отца дом его, конечно, достанется вам. Вы поселитесь там?

Вначале показалось, что Боб в его вопросе увидел нечто оскорбительное. Потом сказал:

- Нет, безусловно нет. Я бы не смог его содержать. Такой огромный домина.

IV

Сержант Пламптри мог бы с этим определением согласиться. Красивым дом никак нельзя было назвать. Громадный, выкрашенный серо-желтой краской, сооружен он был по солидным викторианским принципам, по которым кухня должна быть расположена в подвале, семья-в бельэтаже и на первом этаже, гости-на втором, слуги на третьем а дети-в мансарде.

Открыла сержанту усатая особа с одним неподвижным и другим косящим глазом, которая провела его в салон с тяжелой мебелью черного полированного дерева и портьерами из фиолетового плюша. Указав на кресло грубых форм, сложила пухлые белые руки и молча ждала, какие грехи этот следователь хочет взвалить на ее голову.

- Послушайте, мадам, - важно сказал сержант Пламптри, - все дело-только вопрос времени.

И без особых понуканий получил такую информацию: Абель Хорниман был человеком строгих традиций, как дома, так и в конторе, особенно в последние месяцы жизни. Все старались помочь ему, как могли. Постоянно под рукой была сиделка. Сержант Пламптри записал ее имя и адрес и рад был, что получит дополнительное свидетельство. Абель Хорниман вставал в половине девятого, в четверть десятого садился за завтрак и читал»Таймс» до десяти часов пяти минут, когда за ним приходила машина. К пяти часам всегда был дома к чаю, потом слушал радио, пока не шел переодеться в смокинг к ужину.

- Он вечером никуда не выходил?

Экономка проявила умеренное удивление.

- Разумеется нет.

- Никогда? - настаивал сержант. - Не обижайтесь, но я должен знать точно.

- Мистер Хорниман, - хозяйка поджала губы, - одной ногой был в гробу. Он никогда и никуда не выходил вечером.

- Благодарю вас. А потом?

- Потом, - продолжала экономка, - потом в десять часов ложился. Сиделка спала в комнате через коридор, а я-в соседней. Так что одна из нас всегда бы его услышала. Знаете, у него бывали такие внезапные приступы.

- Благодарю вас, мадам-расшаркался сержант Пламптри.

Он чувствовал, что этим вопрос практически исчерпан. Еще визит к сиделке, и можно идти докладывать инспектору Хейзелриджу.

V

Полицейский патолог доктор Блэнд был человеком сухим, но увлеченным. Фотография, которую он подал Хейзелриджу, на первый взгляд выглядела как снимок с птичьего полета Большого каньона на реке Колорадо. На ней были те же бесчисленные мелкие ложбины, которые со всех сторон сбегали вниз, те же пропасти и обрывы, те же промоины и провалы, что и в его ближайших окрестностях; а посредине бежала глубокая борозда самого каньона, ровная, как по линейке, ограниченная крутыми стенами, и уже совсем на дне-темная лента реки.

- Результат воздействия стального тросика на человеческое горло, - заметил доктор Блэнд. - Десятикратное увеличение.

- Фантастика, - Хейзелридж был потрясен. - Полагаю, что темная линия на дне это. точно. Объяснять не надо. И что это доказывает?