Александр Зиновьев - Записки ночного сторожа

• Название: Записки ночного сторожа
• Автор: Александр Зиновьев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1979

---

Когда смотришь на наши магазины глазами незаинтересованного прохожего, поражает обилие всевозможных товаров. Но если у тебя появляется потребность что-то купить приличное, ты вскоре убедишься, что сделать это или невозможно вообще, или возможно только при условии невероятных ухищрений. Скажем — игрушки. Я пересмотрел их сотни, и ни с одной из них не хотелось бы поиграть, если бы я был ребенком. Кроме того, они ломаются уже тогда, когда продавщицы (молодые, но хамски грубые девицы) пытаются объяснить тебе, как с ними обращаться. Я пришел домой разбитый до основания и протянул сестре сотню. Вот, купи чего-нибудь ребятишкам по своему усмотрению, сказал я. Или себе, как хочешь. Сестра, первый раз в семейной жизни получившая такой подарок, заперлась в ванной и вышла оттуда через полчаса с покрасневшими глазами и распухшим носом. А знаешь, сказал я, ты оказывается красивая баба. Сапоги маме я все-таки достал. Из-под полы. Втридорога. А Ей? Гони монету, сказала сестра. Я знаю, что Ей купить. Посиди с ребятами. Я мигом. И действительно купила нечто заслуживающее внимания. И не так дорого. Во всяком случае у меня оставалась еще мелочишка на бутылку вина.

На дежурство я пошел чистеньким, выбритым, поглаженным. Я шел сказать свое слово. Оно рвалось из меня наружу. И я уже не мог его сдержать. Когда я уходил, мама сказала, спите где хотите, только не в моей комнате. Она употребила другое выражение, более народное. Я не решусь его повторить. Ладно, сказал я. Я уйду отсюда. Как-нибудь проживем. Главное — во мне есть это слово, и я готов его сказать. Вдогонку мама крикнула мне, что если бы она знала, что из меня вырастет такой черствый эгоист, она сделала бы аборт. Если ты уйдешь, сказала сестра, она мне житья не даст. Господи, что с людьми творится!

Последнее слово

Она, наконец-то пришла. И я преподнес ей подарок. Вот, держи, сказал я. Заработал! Это — только начало. Я теперь горы сверну. Она сразу поняла, что я готов сказать заветное слово. Нам надо серьезно поговорить, сказала она. И я сразу понял все. Я понял смысл многого того, что происходило с нами в последние дни и от чего я отмахивался как от мелочей. Не надо, сказал я. Не надо говорить. Я сам знаю и понимаю. Но это не имеет значения. Я боролась, сказала Она. Они меня заставили. Что я могла поделать? Они — сила, а я — дерьмо. Я не сержусь, сказал я. Забудь об этом. Не могу, сказала Она. Я уже не могу услышать твое слово. Я слепа и глуха. И в душе у меня пусто. И Она протянула мне подарок обратно. Пожалуйста, возьми, сказал я. Очень прошу. Не для меня, а для себя. Может быть когда-нибудь ты вспомнишь обо мне и это тебе поможет. Нет, сказала Она. Я ухожу. Твои записки у Них. Что теперь будет?!! И Она ушла. И я остался один — Ночной Сторож, сочиняющий (вернеесочинявший) бессмысленные бумажки на скрипучем старом табурете в новейшей конторе Ибанска. Что дальше? Дальше ничего. Сейчас вот допишу последние фразы. Напишу свое последнее заветное слово. Вложу эти листочки в свой несостоявшийся подарок(я только сейчас заметил, что он изготовлен на подпольной фабрике Гангстера). Положу к Ней на стол. И буду ждать. Теперь осталось совсем немного. И я чувствую, что в душе моей нет ни страха, ни сожаления, ни грусти, ни надежды, ни гнева, ни обиды. Нет ничего. Пусто. Осталось только одно: ожидание. Я жду.

Плач Ночного Сторожа.

Бесконечной ночи тоска.
Нет ни звука ни тут, ни там.
Только где-то стучит в висках:
Таратам! Таратам! Таратам!
Таратам! Таратам! Таратам!
Слышен шорох в ночной тиши.
Снова вздохи то тут, то там.
День начаться скорей спешит.
Всех вернуть по своим местам.
Таратам! Таратам! Таратам!
Зрим рассвета угрюмый шаг.
Посерело и тут, и там.
Загремело во всех ушах.
Закрутилась дел маята.
Таратам! Таратам! Таратам!
В коридорах подошвы шуршат.
Хрипы-вскрики то тут, то там.
Место в жизни занять спешат.
И засесть по своим постам.
Таратам! Таратам! Таратам!
Битва жизни пойдет за грош.
Будет душно и тут, и там.
Будет тошно от слов и рож.
Будет тел чужих теснота.
Таратам! Таратам! Таратам!
Будет скука чужих забот.
Вспышки злобы то тут, то там.
И умчится за годом год.
И за ними жизнь по пятам.
Таратам! Таратам! Таратам!
День настал. И в чужой душе
Нет мне места ни тут, ни там.
Я свое оттрубил уже.
Таратам! Таратам! Таратам!
Таратам! Таратам! Таратам!

Послесловие

Эта книга была написана в 1975 г. как реставрация одной из потерянных глав «Зияющих высот». Я хотел опубликовать ее совместно с книгой «Светлое будущее», близкой к ней по содержанию и литературной форме. Но это не случилось по независящим от меня причинам. В результате книга выпала из ее естественной литературной и временной связи. И все-таки я не стал переделывать ее, в частности — переносить место действия из Ибанска в Москву. Такой перенос читатель сам при желании может легко осуществить, заменив ибанскую терминологию на советскую. Но делать это не обязательно и даже не всегда желательно, так как ибанизм не есть явление исключительно советское, и ибанская терминология имеет преимущество большей общности. Я изобрел Ибанск со всеми его элементами вовсе не с целью говорить намеками и тем самым обезопасить себя я прекрасно понимал, что это лишено смысла, а как эффективный литературный прием. Я отдаю себе отчет в том, что такой прием нельзя использовать дважды. Но данные «Записки» не есть повторение. Они суть результат стечения обстоятельств и условий, в которых мне приходилось жить и работать.

Чтобы как-то включить «записки» в общий контекст моих сочинений, сделаю несколько пояснений к ним. В Советском Союзе отщепенцами называют лиц, которые противопоставляют себя не просто данному советскому коллективу, но всякому советскому коллективу. Причем, противопоставляют так, что оказываются исключенными из общества в целом. Они тем самым противопоставляют себя всему строю жизни общества. Причем, обычно это происходит помимо воли отщепенца. И по крайней мере как-то незаметно для него самого. В чем тут дело? Конечно, какой-то процент людей выталкивается на роль отщепенцев по априорным законам вероятности таких явлений. Но тут существенно другое, а именно — то, что общество нуждается в отщепенцах и производит их регулярно и систематически. Оно борется с ними, но оно и нуждается в них. Зачем? Чтобы бороться с ними! Это — один из интереснейших парадоксов коммунистического образа жизни. Отщепенец нужен для того, чтобы в борьбе с этим внутренним врагом общество сплачивалось, становилось единым и монолитным. Внешний враг, как показал опыт, не способствует сплочению общества, если не находится способ трансформировать его во врага внутреннего.

Ночной Сторож, от имени которого ведется рассказ в «Записках», есть заурядный отщепенец, не занимающий крупных постов, не имеющий известности и связей с иностранцами. Поэтому его ситуация более характерна, чем ситуация с советскими диссидентами, имеющими поддержку Запада В Советском Союзе подавляющее большинство отщепенцев подобно Сторожу, а то и еще рангом ниже Они не имеют абсолютно никакой защиты Знакомые и родственники от них обычно стараются отмежеваться Судьба их целиком и полностью зависит от произвола власть имущих И если они еще какое-то время и как то живут, то это зависит исключительно от соображений и потребностей различного рода инстанций и лиц Например, они могут потребоваться Органам Государственной Безопасности в какой то их «игре», — создать из них враждебную группу, превратить в стукачей и провокаторов, попугать на их примере других, просто потешиться и изобразить некую деятельность Обычно такие незащищенные отщепенцы выбиваются из нормального образа жизни, деморализуются, спиваются, заболевают психически.

Нелегальная бригада по ремонту квартир, в которой Сторож подрабатывает, есть один из способов нелегальных заработков, которые в большом числе появились в Советском Союзе в последние десятилетия Это — установка газовой и иной аппаратуры в квартирах, ремонт телевизоров, уроки иностранных языков, портные, ювелиры, массажисты, репетиторы и т. д. В связи с трудностями поступления молодежи после школы в институты появилось большое число репетиторов по математике, физике, языкам и т. д. Появились специалисты по написанию научных статей, диссертаций и книг для всякого рода бездарей и кретинов, имеющих возможность печататься и защищать степени Я встречал одного замечательного поэта, который заготавливал «болванки» для печатающихся поэтов и продавал им за приличные /надо признать/ деньги Власти борются с такими нелегальными формами заработков, но не очень активно, ибо сами пользуются такого рода людьми Они активно начинают бороться с ними, если это — диссиденты Но в таком случае это есть борьба не с формой заработка, а с диссидентством как таковым.

Ночной Сторож «от нечего делать» начинает наблюдать жизнь своей конторы с некоей социологической точки зрения Читатель должен иметь в виду, что его соображения на этот счет суть соображения хотя и неглупого человека, но лишь начинающего Он все-таки литературный персонаж Потому его суждения отрывочны, односторонни и не всегда верны Например, описание директора Сторожем явно свидетельствует о том, что он — новичок в этом деле Директоров в Советском Союзе очень много, и среди них можно встретить все возможные человеческие типы и характеры /толстых и тонких, злых и добрых, бабников и воздержанных, пьяниц и трезвенников и т. д. / Но есть все же общие черты советского руководителя, обусловленные условиями руководства в советской системе Некоторые из них Сторож уловил Но только некоторые Главная задача советского руководителя состоит в том, чтобы хорошо выглядеть в глазах вышестоящих лиц и организаций, чтобы они были довольны им, ценили его, охраняли его, короче говоря — чтобы его настоящий хозяин /т. е. государство, персонифицирующееся для него в виде должностных лиц, от которых зависит назначение его на пост и сохранение на этом посту/ ценил его с точки зрения его /хозяина/ интересов Вопреки нашей официальной демагогии, руководимые данным директором сотрудники учреждения не являются хозяевами своего учреждения /и через него — общества в целом/, и не имеют власти над директором Это, конечно, не исключает доносы и критику Но они не меняют сути дела.