Дарья Донцова - Чудеса в кастрюльке

• Название: Чудеса в кастрюльке
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02356-9

Я, Виола Тараканова, не могу жить без преступлений. Притом они меня сами находят. На этот раз все началось с того, что во время моего визита у Аси Бабкиной случилось страшное горе – умерла дочь Ляля. Уснула и не проснулась. Потом от чужого несчастья меня отвлекли разные события я затопила соседей, издательство приняло к печати мой первый детектив. Я млела от счастья. И вдруг раздался звонок из больницы меня требовала к себе Ася, попавшая туда с инфарктом. От нее я узнала невероятное похоронили совсем не ее дочь, а чужого ребенка. Чтобы развестись с постылым мужем и сохранить за собой дочь, Ася согласилась на помощь соседа-врача, ее любовника. Спящую Лялю перенесли через балкон к нему, а на ее место положили труп похожей девочки, который «достал» сосед. А потом любовник Аси повесился, и Ляля пропала. Теперь именно я должна найти девочку Каково, а!

---

Господи, да все просто. Маленькая больная Ирочка умирает. Ежи забирает ее и привозит Лялю к Милене. Ни у кого из соседей подобная рокировка интереса не вызовет. Дети были страшно похожи друг на друга, никто и не усомнится… Одна беленькая, голубоглазая, другая такая же…

Я вскочила на ноги и рысью понеслась в кардиологию, надо отыскать координаты Забелиной.

На посту тосковала довольно пожилая медсестра в больших круглых очках.

– Простите, Забелина в какой палате? – налетела я на нее.

Сейчас эта бабка, похожая на сову, рявкнет: «Не знаю, ступай в справочную» – и я выну пятьдесят рублей…

Но «сова» неожиданно вежливо ответила:

– Забелина?

– Да, Милена.

– Милена Забелина, – забормотала женщина, раскрывая толстую тетрадь, – нету такой, но фамилия знакомая!

Я решила ковать железо, пока горячо, и, сделав расстроенное лицо, заныла:

– Да тут она, сестрица моя, звонила две недели назад, просила навестить, только недосуг было. Медсестра окинула меня быстрым взглядом:

– Четырнадцать дней прошло? Потом она быстро пролистала тетрадь и воскликнула:

– Точно! Вспомнила! Сектантка!

– Кто? – подпрыгнула я.

– Ну сестра ваша. Чего удивляетесь? Или не знаете?

– Мы не родные, – я принялась отчаянно выкручиваться, понимая, что назвалась не тем, кем надо, – сводные, много лет не виделись, я прямо изумилась, когда Милена позвонила.

– Она сюда с мерцательной аритмией попала, – заявила медсестра, – очень хорошо ее помню, а в особенности мужа. Пришел, раскричался и забрал жену. Верующий он, только не православный, а какой-то сектант. Ему принципы не позволяют лекарства пить. Ну вроде как против бога идешь. Написано тебе на роду умереть, и лечиться не смей. Вот уж глупость! Тут Милену все жалели, тихая, скромная. Положили сначала в коридоре, больные знаете как орать в этом случае начинают. А Забелина молчком на каталке сутки провела, пока место освободилось…

– Да, – протянула я, – дела однако. Ни о чем таком я и не знала. Может, надо поехать к ней да помочь? Только вот беда, адреса не знаю.

– Неужто с сестрой не общались!

– Мы сводные.

– Все равно, родная кровь.

– Так по отцу, он от матери Милены к моей маме ушел.

– А-а-а, – протянула медсестра, – погодите-ка, у нас адрес указан, только с паспорта списываем. Знаете, как бывает, в документе одна улица стоит, а живет человек на другой! Сейчас, погодите, у нас компьютер, да я с ним не больно ловко управляюсь.

Следующие четверть часа приветливая женщина боролась с техническим прогрессом, пытаясь сначала включить умную машину, а потом найти необходимую информацию. К тому же ее все время отвлекали больные, которым требовались разные вещи, но наконец нужная графа отыскалась.

– Вот, – удовлетворенно сообщила медсестра, – ей-богу, раньше лучше было, полистал журнал, и готово, а теперь кучу нервов испортила, записывай. Улица Белая, дом шесть, Медвякино.

– Может, Медведково? – усомнилась я.

– Нет, Медвякино, – поправила женщина, – это в области.

– Как же она к вам попала в больницу?

– «Скорая» с улицы привезла, плохо ей стало на вокзале, – последовал ответ.

Глава 8

Домой я заявилась голодная и злая. Споткнувшись о бесконечные узлы и коробки, добралась до кухни и грустно осмотрела пейзаж. Похоже, баба Клава, Ванька и Марина устроились тут прочно и надолго. Наша аккуратная красивая кухня выглядела как кошмар. Плита заляпана жирными потеками, на конфорке испускает миазмы кастрюля со щами. Мойка полна грязной посуды, на столе валяется расческа, в которой торчат пучки сальных седых волос, и повсюду разбросаны тряпки, отвратительные, грязные останки колготок, наволочек и нижнего белья.

У нас на «пищеблоке» командует Томочка, сковородки с плиты она снимает при помощи хорошеньких красных стеганых рукавичек, крошки со стола стряхивает щеточкой…

Я собрала двумя пальцами неаппетитные куски ткани и швырнула их в помойку, а кастрюлю выставила на балкон. Стало легче дышать.

В кухню влетел Ванька.

– Возьми расческу и отнеси бабушке, – велела я.

– Пошла она в жопу, – радостно заявил детсадовец.

– Кто? – решила уточнить я. – Бабушка или расческа?

– Обе, – ответил милый ребенок, распахнул холодильник, вытащил «Докторскую» колбасу, только что купленную мною в магазине, откусил прямо от батона, потом схватил расческу и, заорав: – Бабка, какого х… дрянь разбросала, – унесся в глубь квартиры.

Честно говоря, я на секунду растерялась, но потом решительным шагом направилась в коридор. Сейчас попробую объяснить Маринке, как следует воспитывать сына. Мой порыв остановил телефонный звонок. В полном озлоблении я схватила трубку и рявкнула:

– Что надо?!

– Будьте любезны Виолу Ленинидовну, – прожурчал интеллигентный голос.

– Слушаю, – сбавила я тон.

– Вас беспокоит Олеся Константиновна, не могли бы вы завтра подъехать в издательство?

Сердце обвалилось в пятки. Так, они передумали и решили не печатать мою книгу.

– Да, конечно, – залепетала я, – во сколько?

– Вам удобно в час?

Совершенно нет, потому что я собиралась с утра податься в это Медвякино.

– Да, очень, прямо замечательно.

– Тогда жду, – коротко ответила Олеся Константиновна и отсоединилась.

На следующий день около полудня я стояла в магазине, погрузившись в глубокие раздумья. Неудобно являться к этой Олесе Константиновне с пустыми руками. Что же купить? Коробку конфет? Но они все какие-то маленькие, жалкие, еще подумает, что я жадина. Торт? Слишком традиционно, без выдумки. Наверное, лучше цветы.

Я выскочила на улицу и уставилась на витрину, где красовались букеты. Мама родная, ну и цены! Меньше пятисот рублей не найти. И потом, вдруг у нее аллергия? Решено, беру торт. Наверное, в издательстве много служащих, ну не понравится ей презент, угостит коллег!

Сжимая картонную коробочку с «Марикой», я поскреблась в филенку.

– Да-да, – раздалось изнутри. Я втиснулась в дверь.

– Здравствуйте.

– Добрый день, – приветливо, но без улыбки ответила Олеся Константиновна, – проходите, садитесь.

Ее соседка, противная молодая девчонка, вновь сделала вид, что не замечает меня.

Я протянула редакторше коробочку.

– Вот, от всей души.

– Спасибо, – вежливо сказала женщина, – очень приятно.

Она поставила подарок на широкий подоконник. Я увидела там еще четыре коробки, перевязанные бечевкой, и подавила тяжелый вздох. Все-таки следовало принести цветы.

– У нас диатез начнется, – буркнула гадкая девица, не отрывая глаз от компьютера, – покроемся пятнами и прыщами.

– Нам нужно решить ряд проблем, – заявила Олеся Константиновна.

Я сжалась в комок и попыталась унять дрожь в коленях. Вот сейчас последует продолжение: «Забирай рукопись и проваливай».

– Во-первых, псевдоним. Я глупо удивилась:

– Что?

– Псевдоним, имя, которое будет стоять на обложке.

– Какой?

– Вашей книги.

Внезапно на моем лице сама по себе возникла идиотская ухмылка. Неужели и правда собрались напечатать!

– Вы знаете, что такое псевдоним?

– Нет, то есть да, конечно, пожалуйста! Ох боюсь, Олеся Константиновна сочтет меня клинической идиоткой.

– У вас есть пожелания?

– Да нет, никаких, любое имя, какое вам хочется!

– А вам?

– Все равно.

Олеся Константиновна побарабанила пальцами по столешнице.

– Ладно. Если не ошибаюсь, вашу героиню зовут Арина?

– Да.

– Давайте поставим на обложку Арина Виолова. Как, нравится?

Жуть! Даже Виола Тараканова намного лучше, но, если я начну сейчас спорить, Олеся Константиновна разозлится и передумает печатать мой детективчик. Нет, с ней надо во всем соглашаться.

– Великолепно! Потрясающе, изумительно! Всю жизнь мечтала быть именно Ариной Виоловой.

– Отлично, переходим к следующему вопросу, вот ваши деньги, пожалуйста, распишитесь.

Я уставилась на тощенькую стопочку сторублевок.

– Это мне?

– Вам. Прочитайте договор.

В моих руках оказалось два листочка, заполненных непонятными фразами. Не глядя, я подмахнула бумажки.

– Теперь название.

– «Чужая кровь».

– Не пойдет.

– Почему?

– На обратной дороге задержитесь у лотка и поймете, завтра жду несколько вариантов наименования.

– Хорошо.

– До свидания.

– До свидания, – эхом отозвалась я и, кланяясь, словно китайский придворный, стала спиной двигаться в сторону двери.

– Виола Ленинидовна!

Я подскочила от ужаса. Господи, она передумала, сейчас заявит: «А впрочем, забудьте обо всем, забирайте рукопись и вон отсюда!»

– Вы оставили деньги.

Пришлось, глупо хихикая, подойти к столу и негнущимися пальцами взять бумажки.

Пересчитала я гонорар на улице, ровно две тысячи рублей. А еще говорят, что писатели высокооплачиваемые специалисты. Впрочем, мне могут вообще ни копейки не давать, лишь бы напечатали.