Далия Трускиновская - Кот и крысы

• Название: Кот и крысы
• Автор: Далия Трускиновская
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2007

Второй роман из цикла «Архаровцы». Николай Архаров и его молодцы должны в кратчайшие сроки отыскать в Москве банду карточных шулеров, открывших подпольное игральное заведение…

---

– А как именно не велено? - полюбопытствовал Максимка.

Они пустились в рассуждения, и оказалось, что попович грамотнее дьячка: бабам в мужское переодеваться не след, а насчет мужиков ничего не сказано.

– Мальчишек погонят прочь, а девку никто не тронет, - подводя итог прениям, сказал Демка. - Почему-то им во всем послабление.

Архаров вспомнил, как Шварц толковал про те послабления в пыточном деле, - и промолчал.

Но когда Саша всерьез воспротивился, он прикрикнул на своего секретаря так, что архаровцы невольно шарахнулись и заткнулись. Один только Левушка захохотал - и никакого с ним не было сладу, пока сам не угомонился.

Полчаса спустя команда из четырех человек - Демьяна, Макарки с Максимкой и переодетого Саши в премилом кокетливом белом чепчике с голубенькой ленточкой - отправилась на Знаменку. Шли пешком, по отдельности, чтобы там, даже не встречаясь, неприметно занять свои места.

По дороге к Горелову на Знаменку архаровцы сделали крюк и стянули на Ильинке большую шляпную картонку. Ее повесили Саше на локоть, и теперь он мог беспрепятственно совать нос во все дворы, якобы потеряв бумажку с адресом и отыскивая заказчицу наобум лазаря.

Отправив эту экспедицию, Архаров и Левушка вошли в кабинет и послали Клашку Иванова за обедом в ближайший трактир. Их на Москве развелось чуть ли не полтораста. Тот, что у Мясницких ворот, звался «Татьянка» - хозяин утверждал, что у него, и только у него, кутила когда-то со своими молодцами известная налетчица Татьянка из Ростокинских лесов. Очевидно, он был привычен к буйствам, потому что и архаровцев привечал.

На худой конец, всегда можно было потребовать той каши, что готовил в верхнем подвале Филя-Чкарь для узников, и сдобрить ее толченым салом. Но Архаров, сам не брезговавший едой из Филиного котла, хотел побаловать Левушку.

– Не удивлюсь, когда они выловят там того волосочеса, что ходит к княжне Шестуновой, - сказал Левушка. - А чего бы тебе, Николаша, не послать меня туда вызнать про волосочеса и про лакея, как бишь его… Павлушку?

– Ну и чего ты добьешься? Либо княжна из глупости примется его покрывать, либо он пропал, сгинул и адреса не оставил.

– А коли княжна поумнела?

Архаров только рукой махнул - не могла она за столь короткий срок поумнеть!

И оказался неправ.

Когда пообедали, вернулся Федька, сказал, что Черепанов помог договориться с попом. Тот недоволен, но коли заплатят - отпоет Фомина, как полагается. Кроме того, Федька обшарил все имущество покойного и смутился отсутствием бумаг. У него хватило ума заглянуть в печку. Там нашелся пепел, но старый или новый - Федька сказать не мог. На вопрос о Степане отвечал - нет, денщик не вернулся, сгинул.

Явился Клаварош, который вместе с Тимофеем Арсеньевым разбирал драку возле церковной лавки.

Это было вечное горе Архарова - заступая на полицмейстерский пост, он не подозревал, что теперь в ответе за Божьи храмы…

Государыня определила главную задачу полиции - благочиние. И всякий, кто, в пьяном виде придя поставить свечку Николаю-угоднику, говорил в храме чересчур громко, уже подпадал под соответствующие статьи Наказа полицейским от 1766 года. Равным образом, коли какой батюшка в престольный праздник своего храма затеет крестный ход, Архаров должен был посылать архаровцев следить - чтобы в лавках по пути продвижения хода не торговали спиртным. Самое занятие для людей, которым полагается вылавливать мошенников. А тут еще и такая морока повисла на Архарове, как соблюдение всевозможных строительных правил. Это тоже все еще было в ведении полиции. Хорошо хоть, многое он мог спихнуть на канцеляристов и на старых офицеров - пусть их и мало, однако все грамотные. Сам же норовил высвободить время для сыска.

Потом он выслушивал очередной доклад - о фонарях. Их количество росло - когда Архаров вступил в свою неожиданную должность, то обнаружил, что бунт и тут прогулялся: была чуть ли не тысяча, осталось втрое меньше. И теперь их ставили чуть ли не по сотне новых в месяц, на больших улицах - через каждые сорок саженей, в кривых переулках - чаще, чтобы не оставалось темных уголков. Удовольствие было недешевое - один столб с фонарем обходился казне в рубль, и Архаров сам проверял, где их устанавливают.

В разгар доклада заглянул Устин и сказал, что прибежал Макарка со Знаменки, смертельно перепуганный. Архаров решил дослушать до конца, так что Макарку сразу к нему не пустили. Оно и к лучшему - перед тем, как войти в кабинет, парнишка успел отдышаться.

– Чего принесся? - спросил Архаров.

– Ваша милость посылала за гореловским домом на Знаменке посмотреть, не будет ли гостей-французов…

– Ну, что, были?

Макарка рухнул на коленки.

– Ваше сиятельство, Николай Петрович, простите дураков!

– За что прощать-то? - удивился Архаров.

– Мы господина Коробова потеряли!

– Как потеряли? - Архаров был ошарашен и не скрыл этого.

– Сами не знаем, одна шляпная картонка, какую ему держать дали, осталась! И та вся истоптана!

– Вставай, дурак, и говори вразумительно. Не то Шварца позову, - пошутил Архаров.

Вразумительность оказалась такова - установив Сашу собственно на Знаменке, Демка и мальчишки зашли со стороны Знаменского переулка и полезли между домишками искать подступы к службам при гореловском особняке. Заодно заводили знакомства с бабами, девками и такими же, как Максим с Макаркой, парнишками, Демка задавал вопросы, люди отвечали, и так выяснилось, что князь, приехав из Петербурга, живет по-всякому, то целыми днями из дому не вылезает, слоняется в халате, то вдруг затевает светские развлечения, выезжает в карете нарядный, возвращается к утру. И в последнее время именно так баловался…

– Да много чего наговорили, - перебил себя Макарка. - Это все Демьян Наумович расскажет!

– Ишь ты, Наумович, высоко себя ставит, - недовольно заметил Архаров. - Ну а ты что скажешь?

– Так господин Шварц учили - нельзя слишком долго глаза мозолить. Меня послали господина Коробова сменить. Прибегаю - а его нет, а перед воротами шляпная картонка, копытами помятая, а его нигде нет!

– Вот черт… - пробормотал Архаров. - Прохожих расспросили?

– Да какие там прохожие! Которые были - за теми уж не угонишься, - доложил Макарка. - А бабка одна сидела там на приступочке, так та врет - сперва, говорит, девка в чепце с кавалером амурилась и обжималась, потом он ее увез.

Архаров тяжко вздохнул.

Если бы такое стряслось с тем же Макаркой или Максимкой - сам пропал, от всего маскарада осталась лишь смятая картонка, - Архарову и на ум бы не взбрело беспокоиться: парнишка увязался за кем-то сильно подозрительным, потом даст о себе знать. Но Саша…

– А что за кавалер? - вдруг спросил он. - Ты не думай, бабки не всегда врут, порой и дельное говорят.

Макарка задумался.

– Сказывала, у ворот околачивался. Должно, говорит, ту девку поджидал. Потом к ней подошел, обнимать зачал, она не кричит - тоже, выходит, его искала… Ваша милость, Николай Петрович, того же не может быть! Чтобы господин Коробов на улице с кавалерами амурился!

– Все может быть, - веско сказал Архаров. - Вставай, дуралей, отряхни штаны и ступай к Шварцу…

– Батюшка, Николай Петрович! - мальчишка на коленях пополз к полицмейстеру. - Я не виноват, я как велели, так и делал, это все Демка-мортус, ему меня раньше посылать надо было!

– Уже не Наумович? Эк ты его в звании понизил. Говорю тебе - спускайся к Шварцу, - Архаров чуть подождал, глядя, как ужас переполняет мальчишескую рожицу, - и зови его сюда. Приказ всегда до конца выслушать надо, понял, дуралей?

Макарка вскочил - и его как ветром вымело из кабинета.

Вскоре поднялся Шварц, сильно недовольный, что оторвали от дела.

– У тебя, Карл Иванович, такое раньше случалось - чтобы лазутчик среди бела дня на улице пропал, одна шляпная картонка осталась?

– Пропадали, - согласился немец. - И не раз.

– Что присоветуешь?

– Пойти в храм Божий, отслужить панихиду. Свечку поставить за упокой души. Можно сорокоуст заказать в поминовение, - сказал Шварц и добавил, впрочем, с некоторым сомнением: - Милостыню раздать…

– Хорошо же ты наш обычай усвоил, - почему-то обидевшись за это на немца, молвил Архаров. - А прежде, чем панихиду служить, искать не пробовал?

– Николай Петрович, - строго сказал Шварц. - Коли ваш подчиненный при расследовании дела о шулерской шайке пропал, то я полагаю, начинать следует с отпевания и панихиды. Вам известно, как они расправились с доктором Ремизовым - а знал он, поди, немного, иначе бы расправились ранее.

– Полагаешь, эти два дела между собой увязаны? - на всякий случай спросил Архаров.

– Да, - спокойно сказал Шварц. - И тут, и там французский след. Что же касается господина Горелова-копыта, то его нежелание говорить правду само по себе уже является потребной нам правдой. Возможно, и он проиграл этим господам немыслимые деньги. Потому и не выдает их - выдать тех, кому проиграл, особливо коли среди них лица из древних и почтенных фамилий, для него прямой позор и бесчестие.