Михаил Булгаков - Последние дни (Пушкин)

• Название: Последние дни (Пушкин)
• Автор: Михаил Булгаков
• Жанр: Русская классическая проза

---

Смотрительша. Куда везете?

Битков. Но-но-но... у меня выпытывать. Это, тетка, не твое дело, это наше занятие. (Пауза.) В Святые Горы. Как его закопают, ну, тут и мою душу наконец на покаяние. В отпуск. Его в обитель дальнюю, а меня в отпуск. Ах, сколько я стихов переучил, будь они неладны.

Смотрительша. Что это вы меня мучаете, все непонятное говорите?

Битков (выпивает, пьянеет). Да, стихи сочинял... И из-за тех стихов никому покоя... ни ему, ни начальству, ни мне, рабу божьему Степану Ильичу... Я ведь за ним всюду... Но не было фортуны ему. Как ни напишет, мимо попал, не туда, не те, не такие...

Смотрительша. Да неужто казнили его за это?

Битков. Ну-ну-ну... Ну что с бабой разговаривать? Ох, дура!

Смотрительша. Да что вы ругаетесь?

Битков. Да как же тебя не ругать... А впрочем, может быть, ты и не дура... Только я на него зла не питал, вот крест. Человек как человек. Одна беда - эти стихи... А я за ним всюду, даже и на извозчиках гонял. Он на извозчика, а я на другого - прыг! Он и не подозревает. Потеха!

Смотрительша. Да ведь теперь-то он помер. Теперь-то вы чего же за ним?

Битков. Во избежание. Помер... Помереть-то он помер, а вон видишь, ночью, буря, столпотворение, а мы по пятьдесят верст, по пятьдесят верст... Вот тебе и помер... Я и то опасаюсь: зароем мы его, а будет ли толк... Опять, может, спокойствия не настанет...

Смотрительша. А может, он оборотень?

Битков. Может, и оборотень. (Пауза.) Что это меня мозжит?.. Налей-ка мне еще... Что это меня сосет?.. Да, трудно помирал. Ох, мучился. - Пулю-то он ему в живот засадил...

Смотрительша. Ай-яй-яй...

Битков. Да, руки закусывал, чтобы не кричать, жена чтобы не услыхала. А потом стих. (Пауза.) Только, истинный бог, я тут ни при чем. Я человек подневольный, погруженный в ничтожество... Ведь никогда его одного не пускали, куда он, туда и я. Ни на шаг, ни-ни-ни... А в тот день меня в другое место послали, в среду-то... Я сразу учуял, - один чтобы. Умные. Знают, что сам придет куда надо. Потому что пришло ею время. Ну, и он прямо на Речку, а там уж его дожидаются. (Пауза.) Меня не было. (Пауза.) А в ихний дом мне теперь не ходить больше. Квартира там теперь пустая, чисто.

Смотрительша. А этот господин-то с вами?

Битков. Александр Иванович, господин Тургенев, сопровождающий. Никого не пустили. Ему одному велено. Господин Тургенев.

Смотрительша. А старичок-то?

Битков. Камердинер его.

Смотрительша. Что же он не обогреется?

Битков. Не желает. Уж мы с ним бились, бились, бросили. Караулит, не отходит. Я ему вынесу. (Встает.) Ой, буря... Самые лучшие стихи написал: "Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя. То, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя..." Слышишь, верно; как дитя. Сколько тебе за штоф?

Смотрительша. Не обидите.

Битков (швыряет на стол деньги широким жестом). "То по кровле обветшалой вдруг соломой зашумит... То, как путник запоздалый, к нам в окошко..."

Входит станционный смотритель. Подбегает к внутренним дверям, стучит.

Смотритель. Ваше высокоблагородие, ехать, ехать...

Во внутренних дверях тотчас показывается Ракеев.

Ракеев. Ехать.

Конец

КОММЕНТАРИИ

Впервые опубликована в сборнике пьес: Булгаков М.А. Дни Турбиных. Последние дни (А. С. Пушкин). М., 1955. Затем: Булгаков М. А. Пьесы. М., 1962; Булгаков М. А. Драмы и комедии. М., 1965; Булгаков М.А. Пьесы. М., Советский писатель, 1986; Булгаков М.А. Кабала святош. М., Современник, 1991.

Публикуется по расклейке последнего издания.

У истоков этой публикации стояла Е. С. Булгакова, а Л. Е. Белозерская, участвуя в составлении сборника "Пьесы-86", как бы подтвердила правомерность этого выбора.

Этот текст возник в итоге театральной доработки: так вместо названия пьесы "Александр Пушкин" стало: "Последние дни (А. С. Пушкин)", сокращены некоторые реплики и ремарки.

Премьера спектакля "Последние дни (Пушкин)" во МХАТе состоялась 10 апреля 1943 года. И за этим текстом пьесы сохраняется право на публикацию.

Кроме того, в основном корпусе тома печатаем "окончательный текст" пьесы "Александр Пушкин", датированный 9 сентября 1935 года, который по общему мнению исследователей является второй редакцией пьесы (См.: ОР РГБ, ф. 562, к. 13, ед. хр. 6 / Булгаков М. А. Собр. соч. в пяти томах, т. 3, М., 1990).

В Приложении публикуем рукопись пьесы "Александр Пушкин", законченной 27 марта 1935 года / См.: РГБ, ф. 562, к. 13, ед. хр. 5. Впервые: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/, первый вариант, законченный 29 мая 1935 года / ИРЛИ, ф. 369, э 28. Впервые: Булгаков М. А. Черный маг. Киев, 1990. Затем: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/, и

"Изменения в сцене бала" / ИРЛИ, ф. 369, э 220. Впервые: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/.

"Наброски из черновой тетради", "Первый вариант" и "Изменения в сцене бала" печатаются по ксерокопии книги: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994. Подготовка текста и примечания - И. Е. Ерыкалова. Составитель использовал некоторые текстологические наблюдения подготовителей этих рукописей.

Вполне возможно, что мысли написать о Пушкине возникали у М. А. Булгакова еще во Владикавказе, во всяком случае в "Записках на манжетах" он высказал свою любовь к великому писателю, защищая его в диспуте от оголтелых нападок пролеткультовского толка. О Пушкине в то время писали много и многие, а в 1937 году предполагалось отметить 100 лет со дня его гибели: театры готовы были к тому времени поставить пьесы. Так возникла мысль написать пьесу "Александр Пушкин".

Но в литературе о Пушкине было много противоречивого материала, много неясностей, сложностей, "белых пятен" в биографии поэта. И Булгаков предложил В. В. Вересаеву, автору популярной книги "Пушкин в жизни", написать пьесу в соавторстве: Вересаев поставляет материал, а Булгаков "обрабатывает" его, создавая пьесу. Но из этого творческого союза ничего не получилось: о сложностях и противоречиях этой творческой работы можно прочитать в переписке двух писателей, опубликованной Е. С. Булгаковой в журнале "Вопросы литературы" (1965, э 3), а также: Булгаков М. А. Письма. М., 1989.

Тщательно изучая материалы о Пушкине, в том числе и представляемые В. В. Вересаевым, М. А. Булгаков писал ему 20 мая 1935 года, когда работа над пьесой подходила к концу: "Вы говорите, что Вы, как пушкинист, не можете согласиться с моим образом Дантеса. Вся беда в том, что пушкиноведение, как я горько убедился, не есть точная наука" ("Письма", с. 340).

Булгаков перечитал прежде всего самого Пушкина, его письма, дневниковые записи, воспоминания о нем и его времени, о его современниках. Особенно тщательно он изучил все материалы о гибели поэта. И здесь он нашел много противоречивых материалов, которые нуждались в критическом использовании. Прежде всего он поставил себе цель - "воскресить минувший век во всей его истине" (А. С. Пушкин).

Ведь пушкиноведение - "не есть точная наука". Сам В. В. Вересаев высказывал неверные суждения. В частности, в статье "В двух планах" он отделял Пушкина-поэта от Пушкина-человека: "В жизни - суетный, раздражительный, легкомысленный, циничный, до безумия ослепляемый страстью. В поэзии - серьезный, несравненно-мудрый и ослепительно-светлый, - "весь выше мира и страстей" (Вересаев В. В. В двух планах: статьи о Пушкине. М., 1929. с. 140). Многие не соглашались с такой огрубленной трактовкой личности Пушкина. В. Шкловский, по воспоминаниям В. Каверина, сказал, что книга В. Вересаева "Пушкин в жизни" - "это Пушкин, от которого отняли перо и чернила". Критически отнеслись к этой книге такие известные ученые, как Н. Пиксанов, Д. Щеголев, М. Цявловский, Г. Винокур и др. М. Цявловский обращал внимание на то, что В. Вересаев упорно в своих статьях и книге "Пушкин в жизни" развивал мысль "о полной разобщенности Пушкина-человека и Пушкинапоэта". И эти мысли В. Вересаева совершенно неприемлемы.

"Однако мысль В. Вересаева о "двух планах" пушкинской личности оказалась очень живучей, - писал А. Г. Рабинянц. - В 1930-х г.г. в статьях других авторов она доводилась до крайности. С поэтом вообще не считались как с человеком, и он лишался каких бы то ни было личных мотивов, взглядов, желаний. О нем сочиняли самые разные, подчас странные книги и пьесы. В 1935 году самому Вересаеву пришлось защищать от таких авторов Пушкина, ибо, как он писал, "даже при жизни Пушкина никакие Булгарины не печатали о нем подобных гнусностей", как некоторые ученые и критики в 1930-х г.г. Именно к пушкинистам обращался со словами "пощадите классика!" В. Стенич, в борьбе за "пристойное обращение с пушкинским наследием" нужны были очень серьезные меры". (А. Г. Рабинянц. Из творческой истории пьесы М. Булгакова "Александр Пушкин". Булгаков и пушкинистика 19201930 г.г. - сб. "Проблемы театрального наследия М. А. Булгакова", Л. 1987. с.79-80 и др.)

По письмам к В. Вересаеву и другим источникам установлено, что М. А. Булгаков тщательно изучил и сделал выписки из следующих книг: Щеголев П. Е. "Дуэль и смерть Пушкина", Лемке М. К. "Николаевские жандармы и литература 1826-1855 г.г.", "Воспоминания" В. А. Сологуба, "Литературные воспоминания" И. И. Панаева, "Приключения Лифляндца в Петербурге", "Петербургские очерки П. В. Долгорукова, "Записки" А. В. Никитенко, Н. И. Греча и др.