Владислав Крапивин - Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера

• Название: Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера
• Автор: Владислав Крапивин
• Жанр: Детские приключения

---

…Ну, откуда в людях эта гадостная зловредность? Шел человек, никого не трогал, и на тебе – налетает целая стая! Как шакалы на кролика!… Ладно, если бы им просто деньги были нужны, а то ведь главная радость: поймать и поиздеваться! И как от них спасешься, чем их проймешь? Сказать, словно кот Леопольд из мультика: «Ребята, давайте жить дружно»? Вот смех-то будет – гогочущий, злорадный! Бандюги паршивые… Да еще Шкурик этот пакостный! Как они его не боятся, мерзость такую? Наверно, потому, что сами такие же… Генчик точно помрет, если к нему близко поднесут эту зверюгу…

Гроза гремела, блистала и бурлила за окнами полуподвала. Генчик бродил от прилавка к прилавку и время от времени вздрагивал. Не от грозы, а от мыслей о Шкурике… Дождь когда-нибудь кончится. Придется выйти. Не будешь сидеть в «Юном технике» всю жизнь, как политический беженец в иностранном посольстве. В конце концов наступит обеденный перерыв, и тогда уж точно: «Мальчик, ну-ка брысь!» А те не уйдут. Им такая охота – одно удовольствие.

Вместе с Генчиком бродили по магазину те, кого застала здесь гроза. И среди них – высокая старуха. На старухиной одежде темнели следы капель – она появилась, когда уже начался дождь. Может быть, поэтому длинное лицо старухи было недовольным. Глаза ее блестящими квадратными очками раздраженно метались. Она что-то хотела купить в отделе канцтоваров, но сразу поругалась с молоденькой продавщицей, пригрозила «взять жалобную книгу» и отошла, стуча каблуками.

Походка у старухи была как у Петра Первого. Держалась она прямо, словно к позвоночнику ей привязали палку от швабры. Была у старухи и настоящая палка – узловатая отполированная трость. Коричневая, под цвет костюма. Костюм состоял из широких брюк и просторного жакета, под которым виднелась похожая на тельняшку кофта.

«Ну и атаманша», – подумал Генчик. Сумрачно и завистливо. Такой атаманше, конечно, ничего не стоило бы своей тростью разогнать целую шайку мелкой шпаны…

А ему, Генчику-то, что делать? Может, подойти к продавщице (которая посимпатичнее на вид) и честно сказать: «Тетенька, меня там хулиганы караулят. Есть у вас запасной выход?»

А что? План и правда неплох! Есть в нем что-то от кино про разведчиков… Но сперва надо подождать, когда кончится дождь. А он все шумел за окнами, и гром звучал, как взрывы снарядов, часто и неутомимо.

Генчик в углу магазина присел на край широкой кадки с искусственной пальмой. Достал кольцо синего провода. Зубами оторвал кусок длиною с карандаш и начал мастерить пружинчика.

Пружинчиками назывались его человечки. Потому что ручки, ножки и туловища были у них обмотаны спиральными витками. А головка – круглая петелька. Ступни и ладони – тоже петельки, только узкие. Делать пружинчиков – искусство нехитрое, когда есть навык. Раз-раз – и проволочный человечек вот он. Генчик посадил его на забинтованное колено и принялся мастерить второго… И вдруг почувствовал взгляд.

Сквозь квадратные очки-окошки за Генчиком наблюдала старуха. Они встретились глазами. Старухины глаза были непонятные. Стуча башмаками и палкой, она прошагала к Генчику. Он теперь смотрел на нее снизу вверх, как лягушонок на цаплю.

– Ну-ка покажи… – Голос у нее был густой и строгий.

Генчик робко протянул пружинчиков – готового и недоделанного.

– Да не это, – старуха поморщилась. Взяла человечков, толкнула их в нагрудный карман на рубашке Генчика. – Пальцы!

Она крепко ухватила Генчика за кисть руки, потянула ее вверх. Он испуганно встал. Старуха решительно ощупала его пальцы – от большого до мизинца. На правой руке, потом на левой…

– Оч-чень замечательно. То, что нужно… Идем!

– Куда? – пискнул Генчик.

– Есть дело. – Старуха снова прочно ухватила его. И к двери…

– Там же ливень… – только и выговорил он.

– Уже кончается.

В самом деле, грозу будто разом отодвинули. Гром раскатывался теперь в отдалении, шумный дождь превратился в чуть заметную морось. В ней заиграли искры солнца.

Старуха решительно вытащила Генчика наружу. Из духоты – в резкие запахи мокрой листвы, в прохладу, которая покусывала кожу крошечными брызгами.

Генчик вдохнул свежесть, а потом протестующе затормозил по мокрому асфальту сандалиями.

– Куда вы…

– Идем, идем!

Генчик беспомощно оглянулся. И… опять за ним с ухмылками следили пятеро. Нет, лучше уж со старухой. От нее он, в конце концов, сумеет удрать. Лишь бы она увела его подальше от этих…

И Генчик засеменил рядом со старухой, как послушный внук.

Свернули за угол. Там стоял у газона серый «Запорожец». Ужасно старой конструкции, но вымытый дождем и потому блестящий, словно только что из автомагазина.

Старуха дернула на себя дверцу.

– Полезай на заднее сиденье.

– Зачем? Я не…

Тут пятеро показались из-за угла. Старуха произнесла с ехидцей:

– Мне казалось, ты не прочь убраться подальше от этих мест.

Вот карга! Все разглядела!

– А куда вы меня повезете?

– Куда надо.

– Мне надо домой, – жалобно уточнил Генчик.

– Оч-чень замечательно. Садись. – И он от легкого толчка оказался в душной, пахнущей бензином кабине.

Старуха втиснулась за баранку («Запорожец» застонал). Мотор закашлял, машина дернулась. Генчик от рывка запрокинулся, задрав колени. Старуха насмешливо смотрела на него из переднего зеркальца. Генчик торопливо сел как положено. Старуха умело вертела рулем. Ее изображение продолжало поглядывать на Генчика. Поверх очков. Очки съехали вниз по носу. Нос был длинный и прямой, но самый кончик его загибался вперед: там словно был приклеен шарик из хлебного мякиша. На этом шарике очки и застряли.

Генчик неловко отводил глаза и думал, что, может быть, старуха и не вредная, а просто со странностями. Кажется, она похожа не тетю Полли из книжки про Тома Сойера: снаружи суровая, а характер добрый. Увидела, что хулиганы караулят мальчишку, и решила спасти…

«Запорожец» трясло и заносило на скользких ухабах. Седой кукиш на темени старухи отчаянно мотался. Генчик перевел взгляд с кукиша на окно и вдруг понял, что они едут не в ту сторону.

– Ой… Мне ведь в Утятино!

– В самом деле? А мне в Окуневку.

– Но вы же обещали… что домой!

– Я имела в виду: домой к себе, – и коварная «тетя Полли» добавила газу.

Генчик понял, что его похитили.

О похищениях детей Генчик слышал и читал много раз. Похищали с разными целями. Иногда ради выкупа. Иногда чтобы поиздеваться. Есть такие «любители» (вроде тех гадов со Шкуриком). Замучают до смерти и зароют где-нибудь… А еще ходили слухи, что украденных людей по частям продают за границу. Для пересадки всяких органов… Ой, мамочка! Вот это называется спасся от врагов!

Старуха движением носа подбросила очки. Они блестели «оч-чень» иронично.

– Кажется, я знаю твои глупые мысли.

– П-почему… г-глуп-пые? – Генчик сделал вид, что заикается просто от тряски.

– Посуди сам… – Старуха крутнула руль, объезжая лужу. – Если бы я хотела тебя украсть, то разве стала бы делать это на глазах стольких свидетелей? В том числе и на глазах твоих «друзей» с трамвайной остановки! И толкать тебя в столь примечательную машину с заметным для всех номером! Да и сама я – фигура заметная…

«Машину можно перекрасить, а номер сменить. А «фигура»… Может, она и не старуха, а переодетый бандит! Недаром шагает как дядька!..» Ох, зачем он, Генчик, отдал девчонке нож! Было бы хоть какое-то оружие…

– Ты просто должен выполнить одну работу…

– Ага… – встряхиваясь, горестно догадался Генчик. – А потом вы меня лик… ик… видируете…

– Вот уж не думала, что у тебя такая дурная голова!… Впрочем, тут главное не голова, а твои пальцы…

«Значит, уже и пальцы пересаживают!» – ахнул про себя Генчик. И понял, что самое время выкатываться из машины на ходу. Ручку на себя, дверь – плечом, и марш! Но скорость была такой, что едва ли останешься цел. От удара о дорогу можно рассыпаться так, что хоть сразу продавай по деталям.

Есть еще один выход – зареветь. Но стыдно…

«Запорожец» между тем распугал домашних уток в луже на Кольцовской улице, поплутал среди мокрых заборов, пересек по глинистым колеям пустырь и нырнул в туннель под насыпью железной дороги. После туннеля он, царапая дверцы о кусты, проехал еще немного. Фыркнул и встал, словно стукнулся бампером о пень.

Старуха выбралась и придержала дверцу.

– Выходите, сударь. Но, прежде, чем дать стрекача, подумайте: стоит ли? Неужели у нынешних мальчиков совсем не осталось вкуса к приключениям?

«Это смотря к каким…» Генчик сумрачно выбрался из кабины. Заподжимал ноги в высокой мокрой траве. Две колеи среди этой травы вели к старинным, с деревянными узорами воротам. Ворота были кривые, узор потрескавшийся.