Комарницкий Сергеевич - Всего один шаг

• Название: Всего один шаг
• Автор: Комарницкий Сергеевич
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я тяжко вздыхаю. Теперь мой вид не тянет даже на картину Репина "Опять двойка". Скорее, на картину "Последний кол".

— Ну, а про двух оставшихся объектов, отданных тебе в разработку, я не спрашиваю. Не дошёл ход, я понимаю. И это просто замечательно, скажем прямо. Иначе вся наша работа тут полетела бы в утилизатор.

Тяжкое молчание разливается по комнате.

— Биан требует твой отправки в Рай, Рома. На замену тебе прибывает Уот. Сейчас он занят, так что это будет завтра. По местному времени где-то в полдень.

Вот теперь я поднимаю голову, встречаясь с Аиной взглядом. И глаза её уже не напоминают глаза разъярённой кошки. Печальный взгляд, чего там.

— Если ты отправишься домой один, сюда ты точно больше не вернёшься, Рома. Биан проведёт с тобой заключительную беседу и покажет, откуда удобнее взлетать.

— Что мне делать, Аина?

Её взгляд опять тяжелеет.

— Ну хорошо, я показываю тебе. Единственный и последний раз. Если ты НЕ ПОЙМЁШЬ — мы с тобой больше не работаем, извини.

В руке Аины уже светится экранчиком маленький сотовый телефон.

— Вот это, Рома, примитивный аборигенский прибор электромагнитной связи, именуемый телефон. Пока доступно?

— С трудом — всё-таки не удерживаюсь я. Конечно, не в моём положении хамить начальству… Но чего она так-то?

— Ничего, это было самое сложное. Дальше будет проще.

Аина быстро тычет пальцем в клавиатуру. Прикладывает прибор к уху. Я понимаю, что это чисто психологическая демонстрация — во-первых, в этих местах покуда нет сотовой связи, а во-вторых, даже если бы была, радиоволны погасит система маскировки. Вот тот самый «тотем» устройства контроля эфира, что на стене в моей комнате. Так что телефон всяко работает через аппаратуру связи самой базы.

— Алё, Николай Николаич? — говорит она неожиданно бархатным роскошным контральто. — Вас просили предупредить. Они выехали. Да. Четыре машины, человек восемнадцать. Нет, я вам не могу сказать, потому что не знаю. Меня просто попросили сказать — привет от Ската. До свидания.

Аина нажимает отбой и снова набирает номер.

— Паришься, Димон? — на этот раз Аина говорит развязным голосом молодого отморозка, каких боятся порой даже самые матёрые уголовные авторитеты. Потому как для таких и сам Господь Бог не авторитет. — Значит, так. Берёшь своих и пулей на угол Мичуринской и Бляхера. Дуры возьмите, они тоже не пустые будут. Мочите козлов с ходу, ага. Болванки есть у вас? Вот в каждую таху им по одной опосля, для надёжности. Всё, давай.

Она вновь нажимает "отбой".

— Одну проблему решили. Идём дальше.

Аина щёлкает пальцами в воздухе, и перед ней вспыхивает виртуальный дисплей.

— Анвар? — на сей раз я мог бы поклясться, что говорит если не сам Усама Бен Ладен, то по крайней мере заматерелый арабский террорист с двадцатилетним стажем. Гортанный хриплый голос. Аина говорит по-арабски (или по-чеченски?) быстро, мне неизвестно ни единое слово, но я всё-таки телепат, и потому улавливаю смысл — это приказ «выдвигаться». Куда именно, я уловить не успеваю — Аина прекращает связь. И тут же вновь выходит в эфир.

— Девятый, девятый, где вы сейчас? — Аина выслушивает ответ — Доверните влево десять, через семь минут будете над целью. Два грузовика и одна «Нива» впереди, с отрывом. Работайте «атаками» с дистанции, затем на добивание. Да, наши там подойдут попозже, так что осторожней, не ошибитесь. Как понял? Хорошо. Я на связи.

Она снова переключает связь, причём на сей раз слышны треск и шорох эфира.

— "Кыштым", «Кыштым», я «Уфа» — теперь это мужественный голос как минимум полковника. — Как слышно? Значит, так, ребята. Сейчас мимо вас будут проезжать гости, им станет плохо. Так вы уж не откажите в помощи пострадавшим. Не, не надо их мучить. Сделайте хоспис, и всё. П…ц котёнку, срать не будет! Всё у меня.

Аина смотрит на меня сквозь прозрачное свечение дисплея, висящего перед ней.

— Вот и вторая проблема отпала с треском. Ну, отпадёт через… да, уже через пять минут. Я вижу вопрос, который вертится у тебя в голове. Нет, Рома, я не ты, я концов не обрезаю. Пока ты валялся в витализаторе, мне удалось сделать и твою часть работы. Те двое должны были совершить свои чёрные дела и исчезнуть. Я просто немного ускорила процесс их перехода в естественное состояние — трупы ходить по земле не должны. И сейчас вот сорвала акции, запланированные «зелёными». Но прежде я узнала их связи, Рома, и это главное.

Дисплей гаснет, устраняя зыбкую виртуальную преграду между мной и наставницей.

— ТЫ ПОНЯЛ?

— Понял… — я смотрю на неё со смешанным чувством, которому более всего подходит название "благоговейный ужас". — Волки от испуга скушали друг друга…

— Чего? — Аина прищуривается, вылавливая смысл пословицы-поговорки в моей голове — Ага, вижу, всё-таки что-то понял. Ну что, коллега, будем работать?

— Скажи… — я сглатываю — ты так всех можешь?

Аина вздыхает так тяжко, что и без телепатии можно уловить общий смысл — ну что взять с контуженного биоморфа?

…

Я понуро сижу на скамейке за баней. Той самой скамейке за той самой баней, где всё началось.

Папа Уэф возникает бесшумно. Молча садится рядом.

"Я здорово влип, папа Уэф. И подставил Аину"

"Это так. Я предупреждал тебя — в вашей конторе придурков не любят"

"Скажи… Меня выгонят?"

Несколько секунд раздумья.

"Не знаю. Я бы выгнал"

"Спасибо"

"На здоровье. Ты пойми Биана. Зачем ему твой труп? Тем более два. Он отвечает за дело, и за жизни своих сотрудников тоже"

"И что мне делать?"

Папа Уэф издаёт тяжёлый вздох.

"Не знаю. НЕ ЗНАЮ! Можно, конечно, попытаться устроить тебя в группу подготовки миссионеров, но это будет только отсрочка. Потому что ты не справишься"

"Что, я так безнадёжно туп?"

"Дело не в этом"

Он глядит мне в глаза тяжело-пронзительно.

"Если ты НЕ УДЕРЖИШЬСЯ сейчас, ты не сможешь работать и в миссии. В тебе ЭТО засядет, как гвоздь. Плюс ко всему ты поступишь уже с подмоченной репутацией. К тебе не будет стопроцентного доверия, понимаешь? Ты не представляешь, как это страшно, Рома, когда товарищи относятся к тебе с опаской. Ненадёжный — это будет твоё клеймо, смыть которое трудно"

"Всё ясно, папа Уэф. Придётся мне поступать в службу очистки пресных водоёмов. Да мало ли в Раю хороших и нужных профессий!"

Его взгляд становится тяжело-пронзительным:

"А это уже будет бегство. Бегство от самого себя. Послушай, что я тебе скажу. Твоё призвание — Земля. Как и призвание Иоллы. Если ты сейчас сбежишь…"

"Или меня уйдут"

"Не перебивай! Если ты сбежишь от самого себя, то потом рискуешь и не найти. И это станет началом конца. Потеряв себя, ты в конце концов потеряешь и мою дочь"

Перед моим внутренним взором вереницей проплывают наведённые мыслеобразы. С каждым днём всё смурнее и холоднее становится в нашем с Ирочкой доме. Понемногу, постепенно. Сперва она изо всех сил старается, но помочь тому, кто не найден, невозможно. И вот уже вместо лучезарного света в таких любимых глазах проступает боль и отчаяние, которое сменяется безразличной пустотой… Нет!!!

— Что мне делать, папа Уэф? — я почти кричу, перейдя на звук.

— А разве я не сказал? — удивлённо смотрит Уэф — Думать, разумеется, что же ещё? Всё, Рома, образ очаровательного балбеса для тебя исчерпан. Как и время на раздумья-колебанья, отпущенное тебе жизнью. И надо делать ход. Взялся — ходи. Всё у меня!

…

— Аина, я хочу работать.

На моё счастье, Аина как раз отдыхает. Сидит одна в трапезной и жуёт ватрушки вперемешку с лимонами, обильно запивая молоком.

— Можно. Будь добр, поставь ватрушки в хлебницу и молоко в холодильник. Эта задача должна оказаться тебе по силам. А лимоны я доем.

— Это жестокая шутка, Аина.

— В каждой шутке есть доля шутки. А всё остальное правда. Как думаешь, сколько процентов правды в этой?

Вместо ответа я беру корзинку с ватрушками и уже изрядно опустевшую крынку с молоком, молча несу, куда велено. Задания следует выполнять, как бы там ни было.

Уже затылком я ощущаю — моя наставница несколько смягчилась.

"Неужели контузия таки дала положительный результат?"

Я возвращаюсь, сажусь рядом с ней на лавку верхом. Смотрю ей в глаза отчаянно-умоляюще.

— Помоги мне, Аина.

В её глазах исчезла едкая колючесть, засветились озорные огоньки.

— Я не могу, Рома, я уже замужем. А так бы, честно, пошла за тебя, не глядя на диаграмму. Вот прямо сейчас. За один вот такой взгляд.

Я не опускаю глаза. Она поймёт, не может не понять. Она же ангел, в конце концов. К тому же потомственная телепатка. Так что прочтёт, и слова тут лишние.

Теперь и озорство исчезает из её глаз, и они становятся глубокими и серьёзными.

— Ладно, давай попробуем. Я вижу, Рома, что ты МОЖЕШЬ. Но между «мочь» и «сделать» лежит порой огромная дистанция.