Елизавета Дворецкая - Червонная Русь

• Название: Червонная Русь
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Издательство: Крылов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0142-8

XII век. Самая западная земля Древней Руси – Червонная Русь – вынуждена непрерывно сражаться с врагами, отстаивая свою независимость.

Молодой князь Ростислав, выросший в военных походах, спешит на выручку к соседям – вероломный и алчный берестейский князь Юрий Ярославич задумал отнять у своего тестя город Туров. По дороге Ростислав встречает красавицу Прямиславу, молодую супругу Юрия и дочь туровского князя, и уже никакие силы в мире не смогут разнять эти судьбы…

Книга адресована всем, кто любит историю, кому не безразлично прошлое, а значит и настоящее, и будущее нашей Родины.

---

– Я не хочу? Не боюсь я перед ним встать! – Ростислав вскочил и потряс кулаком. – Пусть-ка он, мне в глаза глядя, скажет, что я убил! Пусть покажет, какие у него такие доказательства! Пусть покажет мне того, кто меня якобы видел! Свидетеля нашел! Да этого свидетеля святой бы водой окропить, он и рассыплется! Сам пойду, не буду ждать, пока под руки из города выведут!

– А я?! – в отчаянии воскликнула Прямислава. – А я как же? Чтобы я князю Юрию досталась?

Ростислав замолчал, глядя на нее. За себя он, охваченный негодованием, сейчас не боялся, но Прямислава в этом случае неминуемо попадет в руки бывшего мужа, и на этот раз тот уже ее не выпустит.

– А чего же ты хочешь? – Отец Ливерий обратил на нее печальный испытующий взгляд.

– Мне все равно! Только я с Ростиславом Володаревичем останусь! Если его князь Владимирко в яму посадит, пусть и меня сажает, я с ним сидеть буду! А к князю Юрию не пойду!

– А если он убийца, князь Ростислав?

– Ну и пусть! Мне все равно! – с трудом сдерживая слезы, отвечала Прямислава, плохо понимая, что говорит. – А я все равно его не покину!

– Что же ты князю Юрию блуда не простила, а другому братоубийство готова простить?

– Ах, отче! – Прямислава сжала голову руками. – Господь Своим милосердием черного от грехов убеляет, как снег. Что ты меня спрашиваешь, какой он, я не знаю и знать не хочу! Мне Бог велел любить, и для меня нет его лучше, какой бы он ни был!

– Ну, Бог тебя простит! – Отец Ливерий вздохнул и встал. – Только в городе тебе, чадо, оставаться нельзя. Уходи, и пусть князь Владимирко своих врагов ищет.

– Куда же я уйду? – Ростислав посмотрел на него.

– А вот идем за мной, я покажу.

Отец Ливерий направился к дверям, Прямислава и Ростислав пошли за ним. Под дверью Забела и Звонята отчаянно шептались о чем-то; увидев игумена и князя, они разом замолчали, пропустили их вперед и двинулись следом. Звонята хмурился, у Забелы лицо было бледное, с испуганно вытаращенными глазами, но при этом решительное.

Перед княжьим двором и на улицах было полно народа, но при виде игумена, за которым шли, как им казалось, виновники их несчастий, белзцы замолкали и расступались. Игумен вел князя Ростислава в сторону ворот, и люди думали, что тот готов сдаться старшему брату прямо сейчас. Мужики кое-где снимали шапки, как при виде покойника, женщины принимались плакать – вид жениха и невесты, в которых еще вчера они видели князя и княгиню и которые теперь шли как жертвы на заклание, вызывал горькие слезы.

Отец Ливерий перешел через весь детинец и посад, но там, не доходя одну улочку до вала, свернул к Панкратьево-Солокийскому монастырю. Ворота его почему-то оказались заперты, а перед ними шумела толпа. Несколько увесистых кулаков колотили в створки. И впереди «осаждающих», надо же так случиться, виднелась растрепанная голова Крушила.

– Открывайте! Давайте нам злодеев! – орал он, стуча в воротную створку поднятым где-то поленом.

– Без игумена не отворю, хоть ты обкричись! – отвечал ему суровый голос брата Ермиония. – Сказал, не открою, значит, не открою. Тут тебе не торг, и нечего орать!

Толпа недовольно гудела, но осаждать святую обитель все же не решалась.

– Да вон игумен! – закричал вдруг кто-то, и народ закричал, но осекся, увидев за спиной монаха князя Ростислава.

– Зачем пришли, дети мои? – спросил отец Ливерий, и народ раздавался в стороны, никто почему-то не смел смотреть ему в глаза, и крикуны робели при звуках его доброжелательного, но строгого голоса. – Отчего не сидите по домам?

– Хотим, чтобы злодеев нам выдали, потому как народ решил их князю Владимирку выдать, а они, вишь, в монастыре укрылись! – отвечал за всех Крушило, которого со всех сторон чьи-то плечи выталкивали вперед, под взгляд умных карих глаз отца Ливерия.

– Каких еще злодеев?

– Заваду с товарищами. Все трое здесь спрятались, а ключарь, вишь, без тебя не отворяет. Отворяй, вишь, игумен пришел! – закричал Крушило, обращаясь к воротам.

Там уже услышали знакомый голос, раздался лязг засова, и открылась маленькая дверка, прорезанная в высокой воротной створке. Народ повалил было к ней, но отец Ливерий повел рукой с посохом, и толпа застыла.

– Ступай, княже! – Отец Ливерий пропустил впереди себя Ростислава со всеми провожатыми, потом зашел сам и закрыл дверь за собой. Толпа разочарованно загудела, но никто не расходился.

А во дворе к отцу Ливерию сразу бросился Завада и схватил за руку.

– Спаси, отче, на тебя вся надежда! – бормотал он, весь дрожа. – Говорят эти ироды, мы тебя-де князю Владимирку выдадим, а сам не пойдешь, со стены сбросим! А как я пойду, он нас вверх ногами повесит и стрелять прикажет. А за что нас-то, мы же не убивали! Он все, бес во образе человеческом, так и стоит перед глазами! Спаси, отче! – Внезапно он заметил Ростислава за спиной у игумена. – И ты здесь, княже! Вот уж попали мы с тобой, Бог наказал!

– И ты, что ли, говоришь, что это я тебя к спящему Ярославу за руку привел и напасть подбивал? – мрачно спросил Ростислав.

– Не знаю, княже, ничего не знаю! – Несчастный Завада замахал руками. – Может, ты, а может, дед мой покойный Рагуил Иворович, ничего я не знаю!

– Не тревожься, чадо, невинного на расправу я не выдам! – спокойно пообещал отец Ливерий, и Завада бросился целовать ему руки. – Молись, и Господь заступится. Идемте, чада!

В монастыре отец Ливерий провел всех четверых в пустую келью, там велел девушкам сидеть и ждать, а Ростислава и Звоняту увел с собой. Прямислава и Забела молчали: обе были измучены дурными ожиданиями и даже не могли вообразить, что теперь могло бы их спасти.

– Лучше утоплюсь, – сказала Прямислава, у которой не шел из мыслей князь Юрий.

– И я тоже! – решительно сказала Забела, твердо намеренная во всех случаях следовать за княжной.

Ростислава и Звоняту отец Ливерий тем временем привел в дальнее крыло каменной постройки, где располагались кладовые. У отца Ермиония он перед этим забрал только один ключ, которым открыл одну из дверей, предпоследнюю. В маленькой кладовой была свалена всякая дрянь, и Ростислав с удивлением осматривался, не понимая, зачем монастырю хранить все это – какие-то старые потертые седла, рваные хомуты, корзины, мешки непонятно с чем.

– Ну-ка, примите! – Отец Ливерий кивнул на старую борону с выпавшими зубьями, которая стояла в самом углу.

Переглянувшись, Ростислав и Звонята вдвоем взялись за борону, на которой висели лысые вонючие овчины, и сдвинули ее в сторону. Взвилось целое облако пыли, от которой все трое начали чихать. Но зато, когда пыль немного осела, в углу стала видна небольшая дубовая дверка, для надежности окованная тремя железными полосами. Сунув в прорезь замка ключ, отец Ливерий нажимал изо всех сил, но старый замок не поддавался, и в конце концов Ростиславу пришлось взяться самому. Наконец раздался щелчок, дужка выскочила, и замок упал.

– Толкай, дитятко! – Отец Ливерий улыбнулся. Звонята нагнулся и налег могучим плечом на дверь.

Понемногу она подалась, и за ней, вместо ожидаемых сокровищ, обнаружилась в прямом смысле пустота – черная дыра, уходящая в бесконечность.

– Ну и дела! – Звонята в недоумении взьерошил себе волосы на затылке, и на щеке его появилось серое пыльное пятно. – Я думал, там клад какой-нибудь…

– Это вам сейчас лучше всякого клада! – Отец Ливерий опять улыбнулся. – Этот лаз идет отсюда прямо к Солокии. Выходит под высоким берегом в пещерке. Если лодку достать, то уплыть можно куда хочешь. Давно его прорыли, еще когда князь Ярополк Изяславич монастырь строил.

Ростислав молчал, соображая: владения монастыря вплотную примыкали к посадскому валу, к той части, которая упиралась в берег Солокии, и подземный ход соединял посад с берегом.

– Так лодки-то нет! – заметил Звонята.

– Достаньте! – Отец Ливерий развел руками. – Я же вам не чародей. Достанете – уплывете, а нет – милости прошу, князь Владимирко ждет вас не дождется.

– Достанем, чего уж! – Звонята махнул рукой. – Стемнело бы только.

– Насчет этого не тревожься! – насмешливо утешил его игумен. – Господь так устроил, что у каждого дня конец бывает.

Время до вечера тянулось медленно, а у ворот монастыря волновалась толпа. По городу ходили разнообразные слухи, люди приходили, стояли, смотрели на ворота, уходили, на смену им являлись другие. Наседка и Крушило поочередно несли стражу, чтобы те, кем они собирались выкупить безопасность города, не ускользнули из монастыря. О существовании подземного лаза, как уверял отец Ливерий, не знал никто, кроме него, а ему открыл тайну прежний игумен, отец Евсевий, перед самой своей смертью.

Наконец начало темнеть. Прямислава и Забела так и сидели в келье, пребывая в каком-то оцепенении; Ростислав и Звонята слонялись по тесному двору, который только и остался им от всего города Белза. Отец Ливерий был занят: Завада и Будила все каялись, утирая слезы, и он что-то говорил им, успокаивал, благожелательно кивал. Чем он мог их утешить, тех, кого завтра же собирались повесить как убийц? И положение Ростислава было лишь немногим лучше. Едва ли богобоязненный князь Владимирко осмелится взять на душу грех и казнить собственного брата, но провести оставшуюся жизнь в заточении тоже не хотелось.