Барри Робертс - Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк

• Название: Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк
• Автор: Барри Робертс
• Жанр: Детектив

Эта книга являет собою отредактированную версию подлинных записок доктора Ватсона, утерянных много лет назад и найденных лишь недавно. Перед нами – все тот же верный спутник и ассистент величайшего сыщика мира, гения, чье имя наводило ужас на самых отчаянных и хитроумных преступников, – мистера Шерлока Холмса!

Необъяснимы причины загадочных крушений поездов на железных дорогах Британии, ужасны их последствия. Чтобы докопаться до сути случившегося, Шерлок Холмс и доктор Ватсон решают проделать на чудом уцелевшем паровозе тот же путь, что и погибшая бригада машинистов. Но осуществление этого плана грозит знаменитому сыщику и его преданному другу смертью… Распутывая одно из самых сложных и интересных дел, неподражаемый Шерлок Холмс вместе с Ватсоном отправляется в полное приключений и опасностей путешествие в Египет – на поиски древнего манускрипта, хранящего зловещие секреты древних жрецов. Но на этот раз дедуктивный метод Холмса приводит к совершенно неожиданным результатом…

---

– Не так сильно, как можно было ожидать, – откликнулся Рэдли. – Удалось отправить его на ремонт своим ходом. Почему вы спрашиваете?

– Нельзя ли было определить, предпринимал ли злосчастный Роббинс какие-либо попытки затормозить или остановить поезд на подходе к Солсбери?

– Это часть загадки, мистер Холмс. Тормозной рычаг был выжат до предела, но вакуумный тормоз почему-то не сработал.

Холмс протяжно вздохнул.

– Извините за вопрос, – продолжил он, – но есть ли основания полагать, что Роббинс или Гэдд были нездоровы или выпили спиртного?

– Что вы, сэр! Мало того, что компания, естественно, весьма строга в этом отношении, Роббинс с Гэддом разговаривали с работниками станции в Тэмпл-Коумбе перед отъездом. Говорят, оба были трезвы, а физически и психически – в норме.

– Последний вопрос, – не унимался Холмс, – но опять-таки несколько деликатный для Юго-западной компании. Вы ведь не единственная компания, подающая скоростные поезда к прибытию кораблей в Плимуте. Насколько я знаю, Большая западная компания занимается тем же?

– Да, мистер Холмс, – отозвался Джессон. – Что вы хотите этим сказать?

– Ничего, мистер Джессон, но, если бизнес заключается в том, чтобы доставить пассажиров и почту в Лондон как можно скорее, разве нельзя предположить, что инструкции нарушаются ради скорости, или какой-нибудь особо нетерпеливый пассажир может заплатить машинисту?

– Все возможно, мистер Холмс, но прибытие в Лондон раньше времени считается у нас очень серьезным нарушением. Подобные вещи не поощряются.

– Более того, – добавил Рэдли, – машинист Роббинс и не помышлял об этом. Работники в Тэмпл-Коумбе обратили внимание машиниста, что поезд пришел раньше, и тот собирался снизить скорость, дабы прибыть в Ватерлоо по расписанию и обойтись без взыскания.

– Итак, – резюмировал Холмс, – опытная бригада и знакомый маршрут. Погода – какая была погода?

– Была ясная летняя ночь.

– Трудоспособная, трезвая и опытная бригада, известный маршрут, прекрасная погода и никаких видимых механических повреждений – и все же машинист Роббинс оставляет без внимания ограничение скорости в Солсбери. Свисток, который он дал у сигнальной будки, – это был обычный сигнал?

– Нет, сэр, – отозвался Рэдли. – Он сигналил непрерывно вплоть до самого момента крушения.

– В самом деле? – удивился Холмс. – Ватсон, дело становится интересным. Попроси Марту налить еще чаю, а мистер Борроукли расскажет нам об эдинбургском почтовом.

3 ШОТЛАНДСКИЙ ПОЧТОВЫЙ

– Судьба эдинбургского напоминает катастрофу в Солсбери, – начал Борроукли. – Поезд покинул вокзал Кингз-Кросс в четверть девятого вечером 19 сентября. Он вез и почту, и пассажиров и должен был сделать остановку в Питерборо, Грэнтэме и Донкастере.

– Такой же небольшой состав? – уточнил Холмс.

– Нет, больше, чем плимутский экспресс. В нашем поезде было двенадцать пассажирских вагонов, два из них – спальные, еще три тормозных вагона и один почтовый впереди. В Питерборо при замене паровоза все прошло без затруднений. Сравнительно новый локомотив, номер 276, уже готов был отправиться в путь.

– Состоялась ли там замена паровозной бригады?

– Да, мистер Холмс. Управление перешло к машинисту Флитвуду и кочегару Тэлботу. Флитвуд ездил целых восемнадцать лет, последние два года исключительно на двести семьдесят шестом. Тэлбот – смышленый молодой человек – был учеником кочегара в Ланкастере. Работая в окружном локомотивном управлении, он обслуживал различные типы паровозов, чтобы изучить их особенности.

– Они оба были знакомы с дорогой?

– Они знали маршрут досконально: только что работали там предыдущей ночью.

– Мне придется задать вам такой же вопрос, как и мистеру Джессону: были ли люди здоровы и трезвы?

– Работники станции Питерборо в один голос утверждают, что Флитвуд и Тэлбот были в норме, мистер Холмс. Они поменяли паровоз и отбыли без всяких осложнений.

– Без единой остановки до самого Грэнтэма? – осведомился Холмс.

– Без единой остановки до Грэнтэма в одиннадцать часов, – повторил Борроукли. – Как раз в это время в Грэнтэме, на нижней платформе, к отправке подготовили почту. В пункте Южный Грэнтэм, в первой сигнальной будке дистанционный сигнал был установлен в положение «Осторожно».

– Почему?

– Без трех минут одиннадцать нижнюю главную магистраль должен был пересечь товарный состав. Он переходил с верхней ноттингемской магистрали на верхнюю главную, поэтому непременно бы оказался на нижней главной, той самой, на которую прибывал экспресс.

– Извините, мистер Борроукли, меня несколько смущает такое употребление слов «верхний» и «нижний».

– Простите, мистер Холмс. В железнодорожном лексиконе «верхняя главная магистраль» – это магистраль, ведущая к Лондону. Таким образом, поезд с вокзала Кингз-Кросс ожидался прибытием на «нижнюю главную», то есть из Лондона. На северном семафоре нижней главной магистрали все сигналы указывали: «Путь закрыт». На южном – дистанционный сигнал показывал «Осторожно», чтобы предупредить машиниста экспресса, что станция Грэнтэм для него закрыта и стрелки соответственно переведены. Таким образом, путь для товарного состава был открыт.

– Что могло бы помешать машинисту Флитвуду увидеть этот сигнал? Какова была погода?

– Было темно, мистер Холмс, дождь то лил, то прекращался, но видимость была полная, а красные огни – исправны. В общем, машинист должен был их заметить.

– Но, похоже, не заметил, – откликнулся Холмс.

– Должен был, – повторил Борроукли. – Но почему-то не принял во внимание. Ночной инспектор и почтовый служащий ждали товарный на нижней платформе. Они всматривались в прибывающий поезд и, когда тот промелькнул мимо, заметили почтовый вагон. Стало ясно, что экспресс, проигнорировав сигнал «Осторожно», мчался прямо на сигнал «Путь закрыт».

– На какой скорости он вошел в Грэнтэм?

– Инспектор Пайл утверждает – сорок миль в час, кое-кто говорит – больше. Тем не менее он оставался на рельсах и даже добрался до ноттингемской линии. Преодолел первый поворот, а на втором повороте тендер сошел с рельсов, снес заграждения на протяжении шестидесяти ярдов, а затем перевалился через них. После этого с рельсов сошел локомотив, причем перегородил собой пути, и первые три вагона врезались прямо в него.

– Пассажирские вагоны?

– К счастью, нет, мистер Холмс. Тормозные и почтовый, но следующие шесть пассажирских вагонов посыпались на насыпь. Остались стоять только последние три.

– Машинист с кочегаром погибли?

– Да, сэр. И по всей видимости, мгновенно. После столкновения обломки охватило пламя: и те, что находились на путях, и те, что внизу, на насыпи.

– Верхние, очевидно, загорелись от топки, а нижние – от вагонных газовых ламп?

– Совершенно верно, мистер Холмс. – Борроукли помолчал. – Всего в катастрофе погибло четырнадцать человек: машинист с кочегаром, почтовый служащий и одиннадцать пассажиров.

– Итак, – заключил Холмс, – ситуация та же самая: надежная и опытная бригада, знакомая с маршрутом и трезвая, и все же поезд мчится к неминуемой гибели, предупредительные сигналы оставлены без внимания. Была хоть какая-то попытка затормозить или остановить состав?

– Неизвестно. Паровоз настолько искорежен, что мы не смогли определить положение регуляторов или тормозного рычага. Есть и еще кое-что, мистер Холмс.

– Что именно?

– Не знаем, что и думать. Сигнальщик Дэй в Южном Грэнтэме видел машиниста и кочегара, когда поезд проходил мимо его будки.

– И что же они делали?

– Ничего, мистер Холмс. Дэй утверждает, что просто стояли по обе стороны площадки машиниста и вглядывались вдаль сквозь смотровые окошечки кабины.

– Он уверен в этом?

– Его несколько раз переспрашивали, ибо увиденное лишено всякого смысла, однако он настаивает, мистер Холмс.

– Значит, так оно и есть, – заключил Холмс. – Вернее, в отсутствие других сведений его показания следует принять во внимание. Я бы хотел уточнить, мистер Борроукли, должен ли эдинбургский почтовый давать свисток у сигнальной будки?

– Да, мистер Холмс, должен. Однако этого не произошло.

Холмс поднялся и прошелся по комнате.

– Таким образом, плимутский экспресс просигналил без всякого на то предписания, а эдинбургский почтовый – нет, несмотря на то, что должен был это сделать. Признаюсь, господа, ваши проблемы меня заинтересовали.

Он опять отвернулся к окну. А когда наконец заговорил, то показалось, будто перерыва в разговоре и не было.

– Я вновь обращаюсь к вам с вопросом, господа. Откуда такая уверенность, что я могу помочь? Предметом моих исследований всегда было преступление, но здесь это наименее вероятное объяснение случившегося. Зачем преступнику пускать под откос курьерский поезд? Чтобы убить? Ограбить? Уничтожить? Вряд ли. Будь у злоумышленника некое намерение уничтожить поезд или убить каких-нибудь пассажиров, катастрофа, подобная той, какую вы описываете, была бы наименее надежным средством добиться цели. В худшем из ваших случаев, в случае плимутского поезда, половина пассажиров уцелела, а также, без сомнения, уцелела и большая часть багажа и почты. Гарантировать уничтожение определенной вещи или лица в железнодорожной катастрофе нельзя. – Он опять стал мерить шагами комнату. – Если бы мотивом преступления был грабеж, справедлив и обратный аргумент – нет способа гарантировать, что предмет ваших вожделений уцелеет. Даже, закрыв глаза на проблему, потерпит ли поезд крушение в строго определенном месте. Нет, почти наверняка нет никакого состава преступления. Не понимаю, чем могу быть вам полезен.