Брет Эллис - Ниже нуля

• Название: Ниже нуля
• Автор: Брет Эллис
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23205-5

Дебютный роман глашатая «поколении Икс», ангора знаменитых бестселлеров «Американский психопат», «Информаторы» и «Гламорама». Уже и своей первой книге, написанной в неполные двадцать лет, Эллис по всей красе демонстрирует псевдоиронично-наплевательское отношение к окружающему миру алкогольно-наркотического угара н калифорнийской «золотой молодежи», скрывающее безошибочно-острый скальпель злого сатирика и строгого моралиста эпохи массового потребления. Эллис – не певец потерянного поколения, он – его гробовщик.

---

– Что?

– Я сказал, никому не говори об этом месте, хорошо?

Трент выглядит взволнованным, почти озабоченным, для убедительности я кладу ему руку нг плечо и легонько пожимаю его:

– Да не волнуйся.

– Эй, – говорит он. – Надо обтяпать небольшое дельце. Позже. Ланч, – шутит он, уходя.

Возвращается Дэниел с пуншем, очень красным и крепким, я закашливаюсь, сделав глоток. С моего места мне видно отца Блер, кинопродюсера, сидящего в углу кабинета и разговаривающего с молодой актрисой, с которой я, кажется, ходил в школу. На вечере присутствует и его любовник Джаред, он молодой, светлый, загорелый, с голубыми глазами и невероятно ровными белыми зубами, разговаривает с тремя мальчиками из «Ю-эс-си». Мне видно и мать Блер, которая сидит возле бара, пьет водку, ее руки дрожат, поднося рюмку ко рту, В кабинет входит подружка Блер Алана, обнимает меня, и я представляю ее Дэниелу.

– Ты точь-в-точь похож на Дэвида Боуи, – говорит Дэниелу Алана, очевидно укокошенная по самые гланды. – Ты левша?

– Нет, боюсь, что нет, – отвечает Дэниел.

– Алане нравятся мальчики-левши, – объясняю я Дэниелу.

– И похожие на Дэвида Боуи, – напоминает она мне.

– И проживающие в Колонии, – завершаю я.

– О, Клей, ты такая скотина, – хихикает она. – Клей – полная скотина, – говорит она Дэниелу.

– Да, я знаю, – говорит Дэниел. – Скотина. Полная.

– Ты пробовала пунш? Тебе надо попробовать, – предлагаю я.

– Дорогой. – Она театрально растягивает слова. – Я делала пунш. – Алана смеется, замечает Джареда и внезапно останавливается. – О господи, неужели отец Блер не может не приглашать Джареда на такие сходки. Ее мать от этого так нервничает. Она все равно нагрузится, но с ним будет только хуже. – Она поворачивается к Дэниелу и говорит: – У матери Блер агорафобия, – Потом опять смотрит на Джареда. – То есть на следующей неделе они едут на съемки в Долину смерти, я не могу понять, почему нельзя подождать. А вы? – Алана поворачивается к Дэниелу, затем ко мне.

– Нет, – мрачно говорит Дэниел.

– И я не могу, – поддакиваю я, качая головой. Алана опускает голову, вновь смотрит на меня и произносит:

– Ты что-то бледный. Клей. Тебе надо сходить на пляж.

– Может, и схожу. – Я нащупываю визитку, которую дал мне Трент, и спрашиваю, не придет ли Джулиан. – Он звонил и оставил сообщение, но я не могу до него дозвониться, – говорю я.

– О господи, нет, – стонет Алана. – Я слышала, он в полной жопе.

– Что ты имеешь в виду?

Внезапно трое ребят из «Ю-эс-си» и Джаред громко в унисон смеются.

Алана закатывает глаза, ее лицо выражает страдание.

– Джаред услышал идиотскую шутку от своего любовника, работающего в «Мортонз». «Что такое две самые большие неправды?» – «Я верну долг» и «Я не стану кончать тебе в рот». Я даже не поняла. О боже, лучше пойду помогу Блер. Мамочка идет за стойку. Приятно было познакомиться, Дэниел.

– Aгa, мне тоже, – отвечает Дэниел. Алана идет к Блер и к ее матери в бар.

– Может, надо было промычать пару тактов из «Let's Dance» [7], – говорит Дэниел.

– Может, надо было. Дэниел улыбается:

– О, Клей, ты полная скотина.

Мы уходим после того, как Трент и один из ребят из «Ю-эс-си» падают на рождественскую елку в столовой. Позже мы сидим в конце темного бара в «Поло-лаунж», сказано не так много.

– Я хочу уехать обратно, – говорит Дэниел тихо, через силу.

– Куда? – неуверенно спрашиваю я.

Долгая пауза, убивающая меня. Дэниел допивает свой бокал, трогает темные очки, которые все еще на нем, и говорит:

– Я не знаю. Просто обратно.

* * *

Мы с матерью сидим в ресторане на Мелроуз, она пьет белое вино, как всегда в темных очках, все время дотрагивается до своих волос, а я смотрю на свои руки, не сомневаясь в том, что они дрожат. Она пытается улыбнуться, спрашивая меня, что я хочу на Рождество. Я поражен тем, сколько усилий требуется, чтобы поднять голову и взглянуть на нее.

– Ничего, – отвечаю я. – А ты что хочешь? Она долго молчит, я снова смотрю на свои руки, она потягивает вино.

– Я не знаю. Мне просто хочется, чтобы было хорошее Рождество.

Я молчу.

– Ты выглядишь несчастливым, – неожиданно произносит она.

– Но это не так, – возражаю я.

– Ты выглядишь несчастливым, – повторяет она, на этот раз тише.

Она еще раз касается своих обесцвеченных волос.

– Ты тоже, – говорю я, надеясь, что она больше ничего не скажет.

Она ничего не говорит, пока не допивает третий бокал вина и наливает четвертый.

– Как вечер?

– Ничего.

– Сколько человек там было?

– Сорок. Пятьдесят. – Я пожимаю плечами. Она делает глоток вина.

– Когда ты ушел?

– Я не помню.

– В час? В два?

– Наверное, в час.

– У-у-у.

Она вновь замолкает, делает еще глоток.

– Было не очень хорошо, – говорю я, глядя на нее.

– Почему? – спрашивает она с любопытством.

– Так уж, – отвечаю я и снова смотрю на свои руки.

* * *

Я вместе с Трентом в желтом трамвайном вагончике, стоящем на Сансете. Трент курит и пьет пепси, я смотрю в окно на огни проезжающих машин. Мы ждем Джулиана, который должен принести Тренту грамм. Джулиан опаздывает на пятнадцать минут, Трент нервничает и теряет терпение, когда же я советую ему иметь дело не с Джулианом, а с Рипом, как я, он только пожимает плечами. Наконец мы уходим, и он говорит, что мы, может быть, найдем Джулиана в Уэствудском пассаже. В Уэствуде Джулиана мы не находим, Трент предлагает пойти в «Фэтбургер» и что-нибудь там съесть. Он говорит, что голоден, давно ничего не ел, упоминает какой-то пост. Мы заказываем и уносим еду в одну из кабинок. Но у меня нет аппетита, а Трент замечает, что на моем фэтбургере нет чили.

– Это что такое? Нельзя есть фэтбургер без чили.

Я вылупляю на него глаза и закуриваю сигарету.

– Господи, ты съехал. Слишком долго был в ебаном Нью-Гэмпшире, – бормочет он. – Без чили, блядь.

Я ничего не говорю и замечаю, что стены выкрашены очень ярким, почти ядовитым желтым, а при свете флюоресцентных ламп они, кажется, отсвечивают. Джоан Джет и ее Blackheartsв проигрывателе поют «Crimson and Clover». Я смотрю на стены, слушая слова. «Crimson and clover, over and over and over and over…» [8] Вдруг у меня пересыхает во рту, но я не хочу идти к стойке заказывать выпить, потому что там толстая, с печальным лицом японка, и к желтой стене, подозрительно разглядывая каждого, прислонился охранник. Трент по-прежнему удивленно пялится на мой фэтбургер, и еще в соседней кабинке парень в красной рубашке, с длинными спутанными волосами, изображающий, что играет на гитаре и поет, принимается с открытым ртом трясти головой. «Crimson and clover, over and over and over… Crimson and clo-oh-ver…»

* * *

Два часа ночи, жарко, мы в «Грани» в уборной, Трент примеряет мои темные очки, а я говорю, что хочу уйти. Трент отвечает: мы скоро пойдем, может, через пару минут. Музыка с танцевальной сцены кажется слишком громкой, и каждый раз, когда начинается новая мелодия, я напрягаюсь. Прислонившись к кирпичной стене, я замечаю, как в темном углу обнимаются два парня. Трент ощущает мое напряжение и говорит:

– Ну что ты хочешь от меня? Дать тебе колесико, а? – Он вытаскивает коробочку «Пез» и оттягивает назад крышку с головой Даффи-дака. Я молча смотрю на коробочку «Пез», потом он убирает ее и вытягивает шею: – Это не Мюриэль?

– Нет, эта девушка черная.

– А… ты прав. Пауза.

– Это не девушка.

Я удивляюсь, как Трент мог принять черного парня, не страдающего анорексией, за Мюриэль, но потом вижу, что черный парень одет в платье. Я смотрю на Трента и опять говорю ему, что должен идти.

– Да, да, мы все должны идти, – мычит он. – Ты уже это говорил.

Я смотрю себе под ноги, Трент подыскивает, что сказать.

– Ты уж чересчур.

Я продолжаю смотреть на свои ботинки, меня подмывает попросить его дать посмотреть коробочку «Пез».

Трент выдавливает:

– Ну и хер с ним, найди Блер, давай пойдем, давай уходим.

Я не хочу возвращаться в главный зал, но понимаю: надо пройти через него, чтобы выйти наружу. Заметив Дэниела, беседующего с очень красивой загорелой девушкой, одетой в майку без рукавов и черно-белую мини-юбку, я шепчу ему, что мы уходим, а он одаривает меня еще тем взглядом и говорит:

– Хватит нести херню.

В конце концов я дергаю его за руку, говоря, что он пьян, а он отвечает:

– Без шуток.

Поцеловав девушку в щеку, он идет за нами к двери, где стоит Блер, разговаривая с каким-то парнем из «Ю-эс-си».

– Мы уходим? – спрашивает она.

– Да, – отвечаю я. думая, где она была. Выходим в жаркую ночь, Блер спрашивает:

– Ну, хорошо было, да?

Но никто не отвечает, и она опускает глаза.

Трент и Дэниел стоят рядом с БМВ Трента, Трент вынимает из бардачка «клиффз-ноутзовский» дайджест «Когда я умирала» [9] и передает брошюру Блер. Мы прощаемся, проследив за тем, чтобы Дэниел сел в его машину. Трент предлагает одному из нас отвезти Дэниела к себе, но потом соглашается, что везти его к себе, а утром домой – слишком много мороки. Я отвожу Блер к ней на Беверли-Хиллз, она молча теребит трентовскую брошюру и только, пытаясь стереть с руки штамп, произносит: