Юрий Рытхэу - В долине Маленьких Зайчиков

• Название: В долине Маленьких Зайчиков
• Автор: Юрий Рытхэу
• Издательство: Известия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1980

---

– Инэнли уже устал, – упрямо сказал Коравье. – Он не слушает.

Упоминание его имени вернуло Инэнли к действительности. Он обвел взглядом сидящих и остановил взор на Коравье, который жестко смотрел на него.

– Не сердись на меня, Коравье, – кротко попросил прощения Инэнли. – У меня такая радость!

– Что случилось? – заинтересовался Коравье, забыв об обиде.

– Мне пришла в голову такая замечательная мысль! Я потом тебе все расскажу! Только обдумаю все как следует.

С этого вечера Инэнли словно подменили. Он и раньше не был ленивым, но теперь брался за работу других, шел на дежурство в стадо не в свою очередь.

Нину Ротваль он встречал спокойно и радостно, но пока не говорил ей о том, что радовало его больше весеннего солнца.

Коравье молча выслушал прерывающийся от волнения рассказ Инэнли и с сомнением покачал головой. Лицо Инэнли омрачилось, будто туча прошла, и он ощутил сладкую боль, словно грудь прошил солнечный луч.

Схватив за плечи Коравье, Инэнли начал его трясти, приговаривая:

– Почему ты ничего не говоришь? Почему нахмурился?

Коравье вырвался из цепких рук Инэнли.

– Подожди, дай подумать, – недовольно сказал он.

– Разве нельзя сделать так? – спросил Инэнли. Вид у него был жалкий. Он походил на человека, неожиданно потерявшего что-то очень ценное, дорогое…

– Послушай, Инэнли, – спокойно заговорил Коравье, сдерживая волнение. – Надо посоветоваться с Праву. Это самое разумное, что можно сейчас придумать. Ты пойми, друг… Как быть в этом случае, ума не приложу… Только я тебе должен сказать, что никогда я не видел, ни в Торвагыргыне, ни в Анадыре, мужчин, у которых было бы две жены… Даже у самых больших русских начальников по одной жене.

Инэнли сел на снег и опустил голову.

– Праву тебе поможет, – обнадеживающе сказал Коравье. – Не может быть, чтобы не было какого-нибудь выхода. Я верю в это, потому что жизнь людей идет к лучшему.

– Но твой Праву не может придумать новый обычай, раз нельзя иметь двух жен! – с отчаянием сказал Инэнли. – Он же не бог и не вождь!

– Да, он не бог и не вождь, – сказал Коравье. – Но он коммунист!

Неожиданно для Коравье это успокоило Инэнли, и он с новой надеждой потребовал:

– Пойдем сейчас к нему!

Праву не оказалось в тракторном домике. С трудом удалось найти его в стаде. Он сидел на корточках перед слабым, только что родившимся теленком. Опытным взглядом Коравье определил, что новорожденный не жилец на свете.

– Сдохнет, – сказал он опечаленному Праву.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– А что сделаешь? – пожал плечами Коравье. – Это всегда так: какая-то часть телят родится слабыми и умирает. Таков закон жизни.

– Тяжелый закон, – сказал Праву, поднимаясь. – Не должно быть у жизни такого закона. – Только сейчас он заметил расстроенное лицо Коравье. – Что случилось?

– У Инэнли беда, – ответил коротко Коравье, кивая на друга, печально стоявшего рядом. – Вторую жену хочет взять.

Праву не разобрал, в чем дело, и шутливо спросил:

– Какая в этом беда, если человек хочет жениться? – но вдруг вспомнил, что у Инэнли есть жена, и понял всю серьезность положения.

Поначалу Праву растерялся.

Перед ним стоял Инэнли и ждал ответа.

А тут Коравье, чтобы как-то нарушить молчание, сказал:

– Я обещал, что ты поможешь ему. Ты же коммунист!

– Разумеется, поможем, – растерянно ответил Праву. – Немного подожди. Дело не простое.

Праву откровенно досадовал. Надо же было такому случиться именно теперь, когда идет отел. Это все равно, что уборка урожая. Может быть, гораздо труднее. Олени рождаются в открытой тундре, на снегу. На многие километры вокруг нет никакого жилья, кроме тесного тракторного домика. Если случится несчастье, новорожденных телят некуда девать, нечем укрыть от холодного ветра. Вблизи бродят ожившие от весеннего тепла волчьи стая, ловко таскающие оленей…

Праву не мог отлучиться из стада. Надо было разобраться на месте и принять решение. Еще и еще раз обдумывал Праву, как поступить, что посоветовать бедному влюбленному. Если бы брак Инэнли не был зарегистрирован… Но только недавно всем жителям стойбище Локэ выдали паспорта, семейным – брачные свидетельства, а детям – свидетельства о рождении.

Первым делом Праву решил поговорить с Ниной Ротваль. Если она ничего не знает о любви к ней Инэнли и равнодушна к нему, дело упрощается.

Праву рассказал Нине о своем разговоре с Инэнли. Девушка сидела перед ним и, опустив покрасневшее лицо, смущенно теребила платок.

– Ты любишь его? – спросил ее Праву.

– Да, – тихо ответила Нина и вдруг заплакала. – Посоветуйте, что делать? Никогда не думала, что любовь такая… В книгах про нее совсем другое пишется…

– Любовь, она всякая бывает, – заметил Праву тоном человека, изведавшего в жизни многое.

– Я пробовала его забыть, старалась о нем не думать, – всхлипывая, говорила Нина. – Но он не выходит у меня из головы, снится… Ой, что мне делать? Я и уйти не могу из бригады… Рада даже издали на него смотреть.

– Ты знаешь, что у него жена и ребенок? – спросил Праву.

– Знаю, – ответила Нина. – Мне жалко ее. А уехать не могу. Знаю, что такого больше никогда не будет… Чувствую это.

Когда заплаканная девушка ушла, Праву подошел к окну. Нина Ротваль, опустив голову, медленно, не разбирая дороги, шла по глубокому подтаявшему снегу в сторону стойбища.

Праву выскочил на улицу и в несколько прыжков догнал девушку.

– Я забыл тебе сказать, – задыхаясь, проговорил он. – Одним словом, обещаю, что все будет в порядке!

Приехал Ринтытегин, и Праву рассказал ему об Инэнли и Нине Ротваль.

Ринтытегин слушал и кивал головой.

– Все ясно, – сказал он. – Будем ходатайствовать о непризнании брака между Инэнли и его теперешней женой.

Праву возмутился:

– Разве можно так просто решить этот вопрос? Людей привыкли считать мужем и женой… Мы эту женщину не можем сбрасывать со счетов.

– Сколько времени живут Инэнли и его… жена вместе? – спокойно спросил Ринтытегин.

– Около полугода, – ответил Праву.

– Срок небольшой. Если посторонние привыкли считать их мужем и женой, это еще ничего не значит. Важно не то, что думают другие, а то, что Инэнли и Нина любят друг друга. Полюбили впервые, по-настоящему. И такую радость убить – все равно, что убить живого человека… А с женой Инэнли я сам поговорю, – пообещал Ринтытегин.

Ободренные его покровительством, Инэнли и Ротваль стали неразлучны. Девушка переселилась в тракторный домик, нарушив мужское общество. Она уходила на дежурство вместе с возлюбленным, вместе с ним возвращалась…

Как-то Праву спросил у Нины:

– Что ты скажешь, если я пошлю вас с Инэнли в Торвагыргын присмотреть домик? Хочешь?

– Очень! – обрадовалась Ротваль, а Инэнли сказал:

– Пусть она едет одна. Я нужен здесь. Ничего, я побуду без нее. Она у меня вот здесь. – Он показал на сердце. – Как солнечный луч. Пусть выберет хороший дом. Будем жить как все люди на нашей земле Советов и колхозов.

…Отел подходил к концу. В этом году он прошел хорошо, с очень малыми потерями. Весна наступала бурно, началось таяние снегов по всей тундре. Белые русла рек потемнели, покрылись серыми потеками, под которыми угадывалась набухшая талая вода.

В стаде стало спокойнее, и Праву уже подумывал съездить в Торвагыргын повидаться с женой. Наташа по-прежнему аккуратно писала письма, и за ласковыми строчками нетрудно было угадать затаенную грусть, тоску по мужу.

Праву и сам замечал за собой что-то неладное. Он псе время думал о Наташе, слышал ее голос, а однажды ему приснился такой явственный сон, что, проснувшись, он долго не мог поверить, что на самом деле ничего не было: не говорил он с Наташей, не держал ее ладони в своих руках, не целовал ее волос. Он лежал и смотрел в потолок невидящими глазами. Придя в себя и оглядевшись, Праву не сдержал горестного вздоха.

Но в Торвагыргын Праву так и не успел съездить. Неожиданно нагрянули гости. Вертолет показался со стороны горы Мэйнытин и опустился около тракторного домика. Из него выпрыгнул Ринтытегин, за ним Иван Николаевич Аникеев, Савелий Михайлович… Словом, полный вертолет начальства.

– Что случилось? – спросил Праву у Ринтытегина.

– Летим открывать комбинат! – взволнованно сообщил Ринтытегин. – Первую очередь! Давай собирайся. Захватим Коравье и Инэнли. Через час начнется митинг.

– Николай Павлович, летим на открытие первенца чукотской семилетки! – сказал Савелий Михайлович. – Радость-то какая!

Праву не успел опомниться, как уже сидел в вертолете. Стадо и тракторный домик поплыли куда-то в сторону. Несколько секунд Праву видел машущего малахаем Кэлетэгина.

Пока летели в поселок строителей, Праву все же успел перекинуться несколькими словами с Ринтытегином:

– Были у жены Инэнли?