Яна Завацкая - Дороги

• Название: Дороги
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Боевая фантастика

10й век от начала колонизации Квирина. Вот уже 700 лет длится противостояние с цивилизацией сагонов. Книга посвящена деятельности спецслужбы, которая собственно, занята этой борьбой.

---

— А, шени Эйтлин! - соседка с третьего, бабушка лет под семьдесят, однако бодрая, с крашеными блондинистыми волосами, всегда в косметике - всегда, даже здесь, в стиралке! - А я как раз с вами поговорить хотела! Вы свое белье так развешиваете, что места никакого не остается! Надо же и о других немного думать!

Ильгет, онемев, смотрела на соседку.

— Но я…

— Детей у вас нет, неужели надо обязательно каждый день стирать и занимать все веревки?

— Но я не каждый день… да где? Где вы здесь видите мое белье?

— А вот! - бабушка победоносно указала на чьи-то сатиновые пододеяльники, - и это! И это! И вот здесь, скажете, это не ваше? - она дернула за дамские кружевные панталоны, в которые Ильгет могла бы завернуться два раза.

— Здесь нет моего белья… это не мое… - пролепетала она. Но соседку уже несло.

— И по коридору шастаете все время, как ночь, так шастаете! Водите друзей каких-то! А мы спать не можем!

— Да не бывает у нас никого! - закричала Ильгет, не выдержав. По лицу снова покатились слезы. Подхватив тазик, она побежала к двери. Вслед ей неслось.

— Ишь, хамка! Еще и старшим грубит! Мало вас драли в детстве! Я вас из дома-то выживу! В следующий раз полицию вызову!

Добежав до четвертого этажа, Ильгет остановилась. Ладно, белье можно потом сходить развесить. Ну как входить в квартиру в таком виде? Там свекровь. Невозможно, невыносимо. Лицо в красных разводах, слезы. Надо успокоиться. Ильгет прислонилась к стене. Взяла мокрую тряпку - постиранный носовой платок - приложила к пылающему лицу. Сейчас пройдет. Сейчас все пройдет. Все будет хорошо. Наверное, я скоро привыкну ко всему этому. Это что, отец Дэйн, и есть постоянные нападения темных сил? Но ведь свекровь - это не темные силы, и соседка тоже. Или через них действуют бесы? Может быть, и так. А может, сама Ильгет действительно такая дрянь, такая отвратительная, мерзкая тварь, что весь мир ее просто ненавидит - и правильно делает. Ну хорошо, конечно, она не виновата в том, что ей вменяют. Она не занимает бельевые веревки, и никаких друзей никогда у них не бывает. Но по сути она и в самом деле дрянь. Мужа она по-настоящему не любит. Вообще не любит людей. Пишет всякую ерунду и гробит на это очень много времени, в которое можно было бы, например, помыть зеркало. Или почистить унитаз. Ходит в Сеть и общается там неизвестно с кем. Постоянно на всех обижается. Жалеет себя. Ничего хорошего из себя не представляет - лентяйка, образования не получила, не работает, даже работодателям она не нужна… Даже ребенка родить не в состоянии. Господи, за что только Ты меня так любишь? Ведь не за что же, совершенно. Да, я знаю, Ты любишь просто так. Ильгет всхлипнула. Сколько можно здесь стоять? Надо домой все-таки идти. Господи, забери меня отсюда уже, а? Ну почему меня вот сегодня не убили?

Кстати, это тоже - ведь мы, христиане, обязаны всему радоваться. А она вместо того, чтобы радоваться, вся изнылась.

Господи, помоги мне, пожалуйста, сделай что-нибудь, только чтобы не было так больно. Ильгет вошла в квартиру. И сразу же поняла, что свекрови нет. Ура, спасибо, Господи! Как сразу спокойно стало. Пита - он все-таки свой, родной…

Муж сидел за своим ноутбуком, прямо в гостиной. Может быть, в такой ситуации год назад Ильгет первым делом кинулась бы ему жаловаться. Но сейчас… она остановилась. Поставила тазик с мокрым бельем на табуретку.

— Пита, идем есть… Мама уже ушла?

Она говорила спокойно и тихо, надеясь, что муж не заметит красных пятен на лице или дрожи в голосе. И Пита не заметил.

— Ушла, - он встал, пошел на кухню. Тучей уселся за стол, молча ожидая, пока Ильгет накроет - тарелки, хлеб, солонка, разлить суп…

— Я сварила кремовый картофельный. Должно быть вкусно, - сообщила она. Села рядом с мужем и украдкой, не крестясь, прочитала молитву. Не надо раздражать мужа. Хотя это и не поможет. Пита стал рассеянно хлебать суп.

— Проект дурацкий, - пробормотал он. Ильгет сочувственно кивнула. Пита весь в своей работе. Ей это нравилось. Перейдя работать в центр биотехнологии, Пита словно заново родился - увлеченно просиживал ночами за компьютером. Правда, добрее он от этого не становился. Ворчал на шефа, на коллег, которые все время мешают и ничего не соображают, на торговцев, которые заключают идиотские договора. Но по крайней мере, он увлечен работой.

— Они думают, что я им сделаю блок за неделю. Я сразу сказал - две недели - это минимум. Я просто не потяну. И никто не потянет…

— Что-то у вас там прямо потогонная система, - сказала Ильгет.

— Вот именно, - кивнул Пита, -… понимаешь, там… - он углубился в описание технических деталей, уже через несколько секунд Ильгет перестала его понимать. Но просить объяснить было бесполезно, она лишь молча кивала. Потом она спросила.

— Но это проект, ты говоришь, для какого-то нового центра?

— Да, - сказал Пита, - собираются строить у нас. Биотехнологическое производство, какие-то роботы, что ли…

— Живые? Раз биотехнология…

— Ну не знаю. Нас ведь не посвящают в детали, и вообще это проект правительственный, все в тайне. Я думаю, что-то военное… Ось Зла, ты же понимаешь.

Ильгет нахмурилась.

— Я только не понимаю, почему Ось Зла… Если так посмотреть, так это мы на всех нападаем.

— Ну, Иль… ты по-женски рассуждаешь. Смотри, - Пита стал загибать пальцы, - на планете есть целый ряд стран, где общественный строй, во-первых, приближен к диктатуре. Во-вторых, там у них нарушаются права человека. В-третьих, есть совершенно точные доказательства того, что эти страны собираются заключить союз и напасть на Лонгин. И что мы должны, сидеть сложа руки и ждать, пока они к нам придут?

— Да, в общем, все логично, - согласилась Ильгет.

— Они же нам сами скажут спасибо, - проворчал Пита.

Ильгет убрала тарелки. Поставила второе. Ей не хотелось есть.

— А ты?

— Я только десерт буду.

Ильгет села напротив мужа, наблюдая, как он ест. У него очень красивые руки. Длинные пальцы, как у пианиста. Ильгет нравилось смотреть, как Пита работает на клавиатуре. Как ведет машину.

— А меня сегодня чуть не застрелили, - сказала она. Пита поднял бровь.

— Да?

— Ну а что ты шляешься по улицам, сама же знаешь, обстановка сейчас криминогенная. Поди, в церковь опять таскалась?

— Да, - сказала Ильгет, глотая комок. Вот пожалуйста, опять жалость к себе.

Нока выбралась из-под стола и положила голову ей на колени.

— Ну и застрелят в следующий раз, - сказал Пита, - Шляешься неизвестно где, а потом все у тебя виноваты.

— Да никто не виноват, - возразила Ильгет, - я просто хотела рассказать.

— Еще, наверное, и через лес одна таскалась.

Ильгет промолчала. Это было правдой.

— Неужели нельзя жить по-человечески? - спросил Пита, - а впрочем, - он махнул рукой.

Ильгет придвинулась к нему ближе, положила ладонь на его предплечье. Пита неприязненно взглянул на нее и сидел неподвижно. Ильгет убрала руку.

Ну не хочет - не надо.

— Я три года пытался до тебя достучаться, теперь вижу, что это бесполезно, - он отправил в рот ложку с ягодами. Ильгет опустила голову. Вот опять… опять… ведь сейчас она не сдержится. Начнется скандал. Только не это.

— Как именно ты пытался до меня достучаться?

— А ты забыла, да? Ну конечно, память короткая.

Ильгет встала, отставила недоеденный десерт. Сложила тарелки в раковину.

— Забыла, как отталкивала меня?

— Я тебя не отталкивала! - крикнула она.

— Ага, ага! "Мне больно"! - передразнил Пита, - и хоть бы попыталась чему-то научиться, хоть бы попробовала!

— Я пробовала, - Ильгет рыдала, уже не стесняясь. Да, она чувствовала свою вину. У них была ужасная сексуальная жизнь. Вроде бы, Ильгет и старалась, какие-то книжки даже читала, что-то новенькое пыталась внедрять, но все время выходило глупо. Это как писание, как творчество - чем больше на тебя давят, тем меньше получается. Пита начал давить и требовать от нее многого еще до свадьбы - может, в том и беда, что они спали, еще не поженившись… не обвенчавшись. Только вот непонятно, почему после венчания - Пита согласился на него полгода назад, уже после смерти Мари, - после венчания все пошло еще гораздо хуже.

— Ну хорошо, хорошо, я виновата, - Ильгет повернулась, - но зачем сейчас об этом говорить?

— Затем, чтобы ты мне здесь динамо не устраивала. А то взяла моду - сначала заведет, а потом отказывает.

— Но это же неправда! - Ильгет снова разрыдалась. Или правда? Было такое или нет? Она уже просто не помнит. Если и было, то невольно.

— Посмотри на себя, - пристыдил ее Пита, - иди и посмотри в зеркало, на кого ты похожа.

— Я же только потому… потому что ты сам… сам же обвинял меня, что я никогда не ласкаюсь к тебе… это тоже неправда… но раз так, то я…

— Иди на фиг, дура! - Пита встал и вышел из кухни. Ильгет стала мыть посуду. Вот спасибо-то, Господи. Устроил, называется, облегчение. Конечно, по сравнению с этим, и соседка, и даже свекровь - это так, пустячки.