Игорь Борисенко - Поход Армии Проклятых

• Название: Поход Армии Проклятых
• Автор: Игорь Борисенко
• Жанр: Фэнтези

Прошли годы – юноша Дальвиг превратился в циничного и внушающего страх Черного колдуна. Слава его идет по южным землям, а сам он уже подзабыл, зачем так рвался вступить в темную лигу – Теракет Таце. Но давний знакомый присылает весть, которая зовет в дальний поход, через горы и моря, обратно в те земли, где он родился. Для того, чтобы наконец осуществить мечту. Для того, чтобы отомстить белым волшебникам Империи Бога-Облака.

---

– Ну, если хочешь, можем поменяться ролями. Я тоже могу рассказать это! Он отказал тебе… вернее, сказал, что не знает средства.

– Келудан оказался скользким и хитрым, как только что вынутый из тины линь. Он разыграл возмущение, за которым было непонятно, знает ли он средство, или нет.

– Что еще он сказал тебе? О чем спрашивал? – Фонрайль продолжал жмуриться, но его руки, лежащие на подлокотниках, медленно сжались, вцепляясь в лакированное дерево.

– Он больше смеялся над нами и вами, Старцами. Говорил о том, что все черные – ваши рабы и так далее. Похоже, он на самом деле выживший из ума старикан, сохранивший кое-какие навыки волшебника.

– О нет, не стоит его недооценивать! – Фонрайль вздохнул. – Он сумасшедший, это точно, но при этом знания его превышают знания кого-либо еще в нашем мире.

– Даже ваши?

– Ну… скажем так… они лежат в иной плоскости. Есть что-то, чего он не знает, но и мы не знаем чего-то такого, известного ему. Твой визит к нему был рассчитан на неуравновешенность старикана… Вдруг он проболтался бы? Или по нелепой прихоти рассказал что-то важное? Но если не повезло, тебе не нужно огорчаться. Ведь он не сказал тебе ничего огорчительного?

– Ну… его отказ – я думал, что войну удастся упростить. Теперь кажется, что мы взвалили на себя непосильную задачу, – Сорген взглянул на огонь, одновременно стараясь держать Фонрайля в поле зрения. Старец на мгновение открыл глаза и бросил на собеседника быстрый, злой и осуждающий взгляд.

– Эта война – наша Необходимость, последняя, решительная, жизненная! – голос Старца стал громче и резче. – Этот мир тесен для двух цветов, Черного и Белого. Один из них должен быть уничтожен, и мы обязаны сделать все возможное, чтобы это был Белый цвет. Сейчас наступил удобный момент для удара, и ты уже очень неплохо постарался, чтобы сделать успех более достижимым. Армия Ргола топчет землю Империи. Пока никто не может остановить ее… даже не пытается этого сделать! Они стоят на виду у замка Бартрес; впереди наконец собирается войско Энгоарда, которое требуется разбить. Это будет сражение для тебя, Сорген! Решающая битва на границах земель твоего отца Кобоса и его обидчика, Симы. Скажи мне, как долго ты ждал этого момента? Мести, такой сладкой и желанной? Теракет Таце дает тебе возможность осуществить мечту. Иди и воспользуйся ею!

Сорген застыл на месте. Забытые названия пронзили его, как острые стрелы, разбудившие утихшую боль, забытую ярость и потухшую жажду вернуться и взглянуть в глаза кучке гнусных убийц. Смотреть в них в тот момент, когда сталь рвет их кишки, пронзает сердце и пожирает болью все тело – в эти туманящиеся глаза, колодцы страха, бессилия и исчезновения. Взгляд Соргена замутился, а дыхание перехватило. Он выпрямился на стуле в мучительном оцепенении, словно все тело свела судорога. Фонрайль, довольно осклабившись, вяло взмахнул рукой. Язык пламени высунулся из камина – огромный, обжигающий, ослепительный – и слизнул его с кресла, оставив на обивке несколько подпалин.

Некоторое время Сорген еще сидел в кресле неподвижно, потом оцепенение и боль медленно сползли с тела. В мгновение ока гнев, ярость и горячечные видения погибающих врагов сменились апатией и равнодушием. Что же это? Где та непрерывная одержимость, которая гнала юного Дальвига с кучкой наемных разбойников прямо в пасть смертельной опасности? Куда она делась? Осела на дно зарастающего тиной озера слоем ила и никогда уже не вернется… Сорген снова и снова спрашивал себя, зачем он пришел сюда, чего хочет, к чему стремится? Необходимость? Или глупость, на которой умело играют Старцы? Ах, Келудан, старый лис, ты был прав. Каждый из Черных лезет вон из кожи, чтобы доказать что-то. У каждого свое, но в конце концов все сводится к одному – жертвы договора с Теракет Таце пытаются доказать сами себе, что еще живы. Но на самом деле они мертвы. Ходячие покойники, надевшие маски живых. Обреченные. Проклятые.

Медленно поднявшись со стула, Сорген побрел к двери. Сквозь свои мрачные и тяжелые, как чугун, мысли он смутно осознавал, что Гуннира нет уж слишком долго. Сколько они говорили с Фонрайлем? Сколько он сидел, подобно деревянной кукле?

Он вышел из двери в прихожую залу. Дом объяла полная тишина, однако очень скоро она была нарушена громким, торжествующим голосом. Он звучал так знакомо, и в то же время так непривычно и жутко, что Сорген вздрогнул и сбросил с себя оцепенение.

– Ты никогда не сможешь представить, как много я испытал в жизни! – говорил, почти кричал Гуннир. Его обычно тихий и вкрадчивый голос, тон которого повышался в редчайших случаях, теперь звенел и дрожал от пропитывающих его эмоций. Оставалось удивляться, как Сорген не слышал его раньше… Видно, та маленькая комнатка устроена не так просто, как могло показаться с первого взгляда. Мясник вещал, словно выступал на сцене, лицедействовал перед огромной толпой. И роль его была явно не милой и кроткой.

– Вот так, как ты, передо мной стояли тысячи других, – продолжал Гуннир, немного сбавив тон. Он делал короткие паузы, словно для того, чтобы слушатель мог как следует уяснить услышанное. – Мужчины в расцвете сил и юноши, опытные потаскухи и невинные девушки, дряхлые старики и сморщенные старухи, маленькие дети. Трусы, смельчаки, тупицы и умники, уроды и красавцы, короли и нищие. Демоны и чудовища… Все, кого я только мог встретить в удобном закоулке судьбы. Вот только жизнь моя, увы, слишком длинна и даже такое разнообразие приедается. Только новизна способна вдохнуть новые силы и пропитать тело экстазом, подбросить его в высь, недосягаемую обыденности. Сколько их было, обычных мужчин и женщин! Они дают только щепотку счастья, а мне нужно больше, намного больше. Необычные ощущения. Только они могут наполнить жизнью мое дряхлое тело!

Заинтересованный и слегка обеспокоенный, Сорген пошел на звук. Он разносился сверху, так что колдун двинулся к одной из лестниц. По пути он положил руку на Вальдевул, но вытаскивать его пока не стал. Гуннир продолжал витийствовать.

– Я уверен, что ничего интересного в тебе нет – просто кусок глины, с помощью магии получивший возможность ходить и говорить. Бездушный, вялый, ведомый только той целью, которую заложил в тебя создатель. Внутри – вязкая серая масса без запаха и тепла, но уже само то, что ни одного пордуса еще не попадало мне в руки, заставляет меня трепетать! Вожделение! Люди называют этим словом свои примитивные желания к банальному совокуплению, однако, если бы они только знали, как сильно настоящее вожделение – вожделение Гуннира!! Космическое, вселенское, всеобъемлющее и всепоглощающее!

Сорген поднялся наверх и оказался в полутемном помещении, размером ненамного большем, чем комната с камином – хотя это было по форме квадратным, а не вытянутым. В каждом углу, на коротких металлических держателях, торчащих из стен под небольшим углом вниз с высоты в полтора человеческих роста, горели синие магические огни. Света они давали немного, так что комната была погружена в полутьму. Рядом с ближайшим к Соргену светильником к стене был пришпилен Луратен, безмолвный и равнодушный. В руки, ноги и грудь ему Гуннир вбил огромные гвозди с золотистыми шляпками. Сам Мясник стоял рядом – совершенно голый и от этого намного более мерзкий, чем обычно. Тело его могло принадлежать мумии, пролежавшей в склепе лет пятьсот, а то и больше – кости, облепленные сухими жилами и пергаментной кожей. Размахивая коротким, кривым мечом Гуннир метался рядом с Луратеном, потрясал сжатой в кулак рукой, более похожей на птичью лапку. На лице у него застыл оскал, сине-серый в тусклом свете ламп, с огромного лба свисали похожие на паклю пряди мертвых волос. Только глаза, всегда тусклые и равнодушные, сейчас горели безумным огнем. Набухшие, вытаращенные еще больше обычного, они грозили выскочить наружу и разлететься по сторонам, а потом взорваться огненными шарами.

Этот взгляд, лихорадочный, шарящий по сторонам, при очередном повороте Гуннира вперился прямо в Соргена, застывшего на пороге.

– А! – воскликнул Мясник и расхохотался. Казалось, что волны гнилостного запаха полились из его раскрытой глотки, как поток бьющей из фонтана воды и на расстоянии трех саженей затопили Соргена, заставляя сморщиться и зажать лицо руками. – Фонрайль испугался находиться здесь долго, малыш? Отпустил тебя раньше, чем думал старый Гуннир… Ну что ж, раз ты пришел, то погляди, как развлекается Мясник! Тебе понравится, это точно.

Сорген не успел двинуться или сказать что-то. Гуннир воздел руку, между пальцев которой были зажаты круглые камушки, и прокричал заклинание. Слов было не разобрать, всех, кроме одного: паде, камень. Оставшись стоять на одном месте, Сорген мгновенно почувствовал, что не в силах больше пошевелиться. Каменное заклятие, которое он столько раз насылал на других, теперь сковало его.