Николай Задонский - Смутная пора

• Название: Смутная пора
• Автор: Николай Задонский
• Издательство: Центрально-Черноземное книжное издательство
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1983

«… Собирая материалы о булавинцах, Николай Алексеевич нашел много других новых, нигде не публиковавшихся ранее документов той же поры. В его руках оказались источники, освещающие положение на Украине в конце XVII и начале XVIII века и предательскую политику гетмана Мазепы. В то время как после поражения русских войск под Нарвой и вторжения шведских войск в Польшу царь Петр принимает все меры для укрепления рубежей Российского государства, на Украине тонкий интриган и ловкий заговорщик Мазепа ведет тайные переговоры с неприятелем, вынашивает замысел разорвать братский союз Украины с Россией.

Обогатив свои немалые познания об этой эпохе новыми историческими данными, писатель в своем воображении все чаще и настойчивее обращается к славным деяниям молодого царя Петра Первого, к фигуре иезуита Мазепы, к его роману с юной дочерью Кочубея…»

---

Неподалеку от Мазепинцев находился роскошный замок богатого старого пана Фальбовского. Познакомясь с Фальбовским и его молоденькой, очаровательной женой, Мазепа задумал завладеть богатством старика.

План был прост. Здоровье пана Фальбовского давно подтачивалось тяжелыми недугами, по всему было видно, что пан долго не протянет. А скучавшая пани Ванда, единственная его наследница, относилась к Ивану Степановичу далеко не равнодушно. Следовательно, надо было лишь немного подождать…

Но, увлекая пани Фальбовскую, Мазепа сам увлекся ею до такой степени, что потерял терпение и осторожность.

Как-то раз слуги донесли своему господину, что панич Мазепа недаром стал частым гостем в замке. Фальбовский начал следить, но долгое время никаких улик обнаружить не мог. Тогда, сказав жене, что уезжает на несколько дней в Варшаву, пан устроил в ближнем лесу засаду и там перехватил на дороге одного из своих слуг, который спешил к Мазепе с письмом пани Ванды, извещавшей возлюбленного об отъезде мужа.

Фальбовский, прочитав письмо, приказал слуге отвезти его паничу Мазепе, получить ответ и возвращаться обратно. Слуга так и сделал. Через некоторое время записка Мазепы, сообщавшего пани Ванде, что он спешит к ней на свидание, была в руках старого пана.

Свидание не состоялось. Панская челядь подстерегла ничего не подозревавшего Ивана Степановича, схватила его, связала ему руки и привела в лес к грозному пану.

– Это кто писал? – спросил Фальбовский, показывая записку.

– Писал я, но еду в первый раз, – пытаясь смягчить свою вину, ответил Мазепа.

Фальбовский обратился к слуге:

– Эй, хлоп! Много ли раз этот пан бывал в замке без меня?

– В десять раз больше, чем при вас, – сказал слуга.

Тогда по приказанию пана хлопы раздели Мазепу догола, вымазали его дегтем, привязали к спине дикой лошади, лицом к хвосту.

Ударив лошадь кнутом, выстрелили у нее над ухом. Она бешено понеслась.

Ветви деревьев и кустарника хлестали Мазепу по обнаженной спине, веревки резали тело. Он потерял сознание…

Только на другой день обессилевшую лошадь случайно приметили и заарканили казаки конвойного отряда польского присяжного гетмана Павло Тетери, возвращавшегося из Варшавы…

III

Мазепа, понимавший, что после позорного приключения ему нельзя показаться домой, решил начать новую жизнь в новых местах. Он поступает писарем в канцелярию казацкого гетмана Правобережной Украины.

Служит при Павло Тетере, а затем при сменившем его гетмане Дорошенко…

Петр Дорофеевич Дорошенко происходил из родовитой, богатой казацкой старши?ны, известной далеко за пределами Украины своей хитростью, лукавством и двоедушием.

Ложь, лесть, подкупы, тайные убийства – все эти грязные, вероломные приемы, насаждавшиеся отцами-иезуитами, широко применялись не только польским панством, но и казацкой старши?ной для достижения своих личных корыстолюбивых целей.

Иван Степанович Мазепа за десять лет своей службы у Дорошенко, внимательно ко всему присматриваясь, в совершенстве овладел казацкой «тонкой дипломатией».

– Правдой не проживешь, честью чести не наживешь, – говаривал Дорошенко, одновременно клянясь в вечной верности и польскому королю и московскому царю.

А узнав, что польские отряды разбиты татарами, присягал турецкому султану и татарскому хану.

Такому положению способствовала обстановка, сложившаяся на Украине после смерти Богдана Хмельницкого.

Переяславская рада, созванная в 1654 году после длительной освободительной войны против господства панской Польши умным и дальновидным «старым Хмелем», как ласково называли своего гетмана казаки, навеки воссоединила Украину с Россией. Осуществились старые заветные думы украинского народа, всегда тяготевшего к братскому русскому народу, с которым связывали его единоверие, общность языка и культуры, а также многовековая совместная борьба с иноземными захватчиками.

Воссоединение двух братских народов способствовало дальнейшему их экономическому и культурному росту. Украина была избавлена от иностранного порабощения, национального и религиозного угнетения, которому долгие годы подвергались украинцы со стороны польского панства и католического духовенства.

Однако уничтожение на Украине крупного землевладения польских магнатов и шляхты не избавило украинский народ от феодально-крепостнического гнета. Панская земля перешла к казацкой старши?не. Начальные люди и полковники сделались помещиками, селяне продолжали оставаться в кабале. Чинш[5] и многочисленные поборы, которые взимались с трудящегося населения городов и сел новоявленным казацким панством, тяжелым бременем ложились на плечи народа.

Поэтому не прекращались на Украине смуты и волнения, перераставшие зачастую в мощные народные восстания против казацкой старши?ны.

Крепостнический гнет особенно усилился после смерти Богдана Хмельницкого, во время гетманства изменников Выговского и Юрия Хмельницкого, которым удалось с помощью шляхетско-старши?нской верхушки отторгнуть Правобережную Украину, передав ее снова под владычество Речи Посполитой.

Украина оказалась насильственно расколотой на две части, разделенные Днепром, – Правобережную и Левобережную.

Дорошенко был гетманом Правобережья, но домогался захватить власть и над Левобережьем, стать гетманом обоих берегов Днепра.

Это намерение Дорошенко пытался осуществить с помощью султанской Турции и Крымского ханства, которым обещал отдать в вассальную зависимость Украину и позволил разграбить часть Правобережья.

Украинский народ с ненавистью отвернулся от турецкого ставленника. Левобережные казаки гетмана Ивана Самойловича и войска воеводы Рамодановского в 1674 году наголову разгромили Дорошенко. Многие города и местечки Правобережья снова воссоединились с Левобережной Украиной в составе Российского государства. Собравшаяся в Переяславле рада избрала гетманом обоих берегов Днепра Ивана Самойловича.

Мазепа, до сих пор верно служивший Дорошенко, понял, в каком опасном положении он сам оказался. В то время он занимал уже должность генерального писаря. Дорошенко доверял ему самые тайные дела. Вместе обогащались они всякими нечестными способами, вместе присягали крымскому хану и продавали украинский народ в турецкую неволю.

Нет, не поздоровится пану генеральному писарю, коли станут явными его прегрешения! Надо поскорей порвать связь с Дорошенко, искать покровителей в другом месте…

Все чаще и чаще думал Мазепа о гетмане Иване Самойловиче. Кто такой этот счастливчик? Он не был даже военным человеком, не принадлежал к казацкому сословию, а происходил из духовного звания. Учился в семинарии, потом служил войсковым писарем. Хитростью и лестью он расположил к себе московских бояр, ведавших украинскими делами, добился, что там стали очень высоко ценить его. И вот теперь этот попович – гетман обоих берегов Днепра!

«Значит, Москва сильна, – размышлял Мазепа, – значит, с умом можно многое сделать там, если попович до гетманского уряда добрался…»

Мазепа посоветовал Дорошенко признать себя побежденным и начать переговоры с воеводой Рамодановским.

– Переговоры можно затянуть, а там видно будет, – смиренно добавил он. – Нам лишь бы время выгадать…

– Что ж, – вздохнул Дорошенко, – делать нечего, езжай в Переяславль. Поторгуйся там, туману напусти… Ну, да тебя учить не надо… Сам ведаешь, что там сказать!

… И вот Мазепа впервые узрел грозного царского воеводу и хитрого поповича.

Он облобызал руку князя, сразу расположив его к себе смирением.

– Обещал Дорошенко, целовал образ, что быть ему в подданстве под высокой царской рукой со всем войском Запорожским той стороны, – начал Мазепа свою речь. – Великий государь пожаловал бы, велел его принять, а боярин, воевода милостивый, – тут он отвесил низкий поклон, – взял бы его на свою душу, чтобы ему никакой беды не было…

– Скажи Петру Дорошенко, – отвечал Рамодановский, – чтоб он, надеясь на милость великого государя, ехал ко мне в полк безо всякого опасения…

Мазепа знал, что Дорошенко ехать сюда не собирается, но сейчас он меньше всего думал о своем благодетеле и покровителе. Он весь был охвачен трепетным волнением первой встречи с людьми, которые были силой, от которых – он чувствовал это всем своим существом – зависит его дальнейшая судьба.

Представившись гетману Самойловичу, Мазепа сумел ему понравиться. Он понимал, что попович охотно возьмет его к себе на службу, но… как посмотрит на это Дорошенко? Ведь Петр Дорофеевич знает за своим писарем столько всяких неприглядных историй, что озлоблять его добровольным переходом на сторону Самойловича никак нельзя. Надо сделать все так, чтобы никакой тени на себя не положить…

И Мазепа придумал.

Вернувшись к своему гетману, он доложил, что воевода и попович держат на него злобу, хотят тайно схватить, что вообще о мире с Москвою нельзя и думать.