Поль Феваль - Роковое наследство

• Название: Роковое наследство
• Автор: Поль Феваль
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-253-9

Поль Феваль, признанный мастер авантюрного романа, на историческом фоне Франции 40-х годов прошлого века в увлекательнейшей форме представляет многогранность и хитросплетения человеческих судеб и страстей. На этот раз главным героем повествования является золото – несметные сокровища Обители Спасения – наследство семьи Боццо. Золото – это власть, но золото – это проклятье, оно убивает!

Семейная легенда гласит, что в права наследства вступает сын, убив отца. Рок тяготеет над судьбами наследников семьи Боццо – полковником Боццо-Корона, его внуком Жюлианом и сыном Жюлиана, молодым художником Ренье. Сможет ли Ренье победить злой рок, или же сокровища завладеют всеми его помыслами? Самое страшное то, что такая опасность угрожает любому. Жажда наживы развращает – за это жестоко поплатился Винсент Карпантье, отец прелестной Ирен, возлюбленной Ренье, за это поплатились графиня Маргарита, доктор Самюэль и другие. Жажда золота – это болезнь, страшнейшая язва, разъедающая не тело, а душу. И все же – что сильнее? Магия золота или любовь? Низменные страсти, жестокие убийства и... противопоставляемая им чистая и преданная любовь Ренье и Ирен.

Любителям авантюрного жанра книга П. Феваля доставит истинное удовольствие.

---

– Дорогая моя, – проговорил полковник, отодвигая тарелку, – как ты замечательно рассказываешь! Который час?

– Это еще счастье, что ему повстречался Ренье! – продолжала Фаншетта с отчаянным упорством ребенка, которому не дают досказать начатое. – Ты глубоко заблуждаешься, дедушка, если полагаешь, что Ренье для Винсента стал обузой. Нет! Ренье следит за домом, на нем все хозяйство, он учит мою маленькую Ирен читать и писать. Ах! Если бы он мог найти работу, чтобы помочь своему старшему другу! Посмотри! У Винсента даже слезы выступили на глазах; он сегодня говорил мне: «Этот мальчик послан мне Богом. Если б не Ренье, кто бы приглядывал за моей дочуркой? Когда он с ней, я ни о чем не беспокоюсь. Он силен, а главное, смел, как взрослый мужчина. И при этом ласков и заботлив, как самая нежная женщина. Я словно оставляю Ирен со старшей сестрой». Он даже больше сказал: «Я словно оставляю Ирен с родной матерью!» Правильно я передаю, господин Винсент?

Винсент обратил на девушку благодарный взгляд, вслух, однако, произнес:

– Довольно говорить обо мне и моих делах.

– Что вы, что вы, – вставил полковник, – меня чрезвычайно интересует ваша судьба. Фаншетта здесь полная хозяйка, не так ли, сокровище мое? Она, когда хочет, из меня прямо-таки веревки вьет. У меня никого нет, кроме нее, а потому...

– А потому, дедушка, ты хочешь меня выставить, – перебила его девушка, лицо которой светилось умом и добротой. – Я вижу это по твоим глазам. Ну что ж, я буду послушной и тут же исчезну, если вы оба, ты и господин Карпантье, пообещаете мне одну вещь. Не бойся, дед, самая большая жертва потребуется не от тебя. Я хочу, чтобы Ренье поступил в коллеж, а Ирен – в пансион. Договорились?

Фаншетта вскочила со стула, ее розовые губки замерли на высоте дедушкиного лба.

– Договорились, – ответил полковник.

Осыпав голову старика множеством нежнейших поцелуев, Фаншетта спросила:

– А вы согласны, господин Винсент?

– О! Я? – воскликнул тот, и глаза его увлажнились. – Если бы я мог дать своим детям образование...

– Что ж, решено, – с явным нетерпением сказал полковник. – Вели подать кофе, киска, и иди почитай «Робинзона Крузо», пригодится: вдруг попадешь на необитаемый остров! По крайней мере, будешь знать, как сделать зонтик из шкур!

Фаншетта совершенно по-мужски пожала Винсенту руку и исчезла за дверью.

Старик поглубже уселся в кресло, запахнул полы теплого халата и покрутил в задумчивости большими пальцами.

– Скажите, друг мой, – обратился он к Винсенту после продолжительного молчания самым спокойным голосом, – что бы вы сделали, если бы ваша дочь в возрасте моей Фаншетты полюбила бессовестного мерзавца?

– Мерзавца? – вскричал Винсент с неподдельным ужасом. – Чтобы очаровательная Франческа полюбила мерзавца!

Слуга принес кофе.

– Сам бы выпил, – пробормотал полковник. – Прямо-таки волчий аппетит. Я положу вам сахару. Ступай, Джампьетро, нам ничего не нужно.

Лакей удалился.

– Джампьетро – сицилиец. У нас в Катании[5] это значит – Жан-Пьер. В Неаполе имени Жан соответствует Джован. Моего кучера зовут Джован-Баггиста. Мы все немного итальянцы.

Полковник подержал полкусочка сахара над паром, поднимавшимся из чашки Винсента, и повторил свой вопрос:

– Так что бы вы сделали? Винсент колебался.

– Убили бы вы его? – осведомился старик.

Ложка выпала из рук Винсента. Хозяин благодушно рассмеялся.

– Я в былые времена слыл весельчаком, – проговорил он, – любил, знаете ли, пошутить... Пейте кофе, друг мой, пока не остыл. У каждого, разумеется, свои горести и беды. Хотите, я скажу вам правду? Вы затаенный честолюбец, вас распирают изнутри дьявольские желания.

Полковник посмотрел на Винсента в ту минуту, когда тот подносил чашку к губам. Взгляды мужчин скрестились. Винсент вздрогнул.

Старик грыз кусочек сахара.

– На меня это подействовало возбуждающе, – заметил он, – сам знаю, но я и не собираюсь ложиться. Нам с вами предстоит поработать этой ночью.

В глазах Винсента все явственней читался испуг.

– Этого еще не хватало, – неожиданно поддел его полковник. – Неужто я имею дело с трусом?

– Вы говорили об убийстве... – прошептал Винсент. Старик сухо усмехнулся.

– Черт побери! – воскликнул он. – Тот чудак убьет себя сам. Не беспокойся и позволь мне называть тебя на «ты», мне так удобнее. Итак, мы говорили, что поместим малютку Ирен в хороший пансион, а Ренье определим в коллеж. Коллеж и пансион ты можешь выбрать по своему усмотрению, друг мой...

– Как мне благодарить вас, сударь?.. – начал было Карпантье, и вызванный радостным волнением румянец оживил его бледное лицо.

– Почему ты решил, что тебе стоит благодарить меня? – холодно прервал гостя старик.

Карпантье был совершенно сбит с толку.

– Я уверен, – пролепетал бывший архитектор, – что такой человек, как вы, не заставит меня делать ничего унизительного для моей чести.

– Вот дьявол! – неприязненно поморщился старик. – В иные минуты, друг мой, мне кажется, что ты – круглый дурак. Не сердись: я слыву лицемером из-за того, что не швыряю денег в Опере и на Бирже, однако, котик, я еще никогда никого не убивал, а начинать поздновато... Не извиняйся, посмотри мне в глаза. Ты понравился Фаншетте, что ж, тем лучше для тебя! Это принесет тебе счастье. У тебя славное доброе лицо; у меня слишком много врагов, а потому я не бросаюсь друзьями. Ты честолюбив, как я тебе уже заметил. Знал ли ты это раньше?

Под пристальным взглядом полковника Винсент опустил глаза. Архитектору было явно не по себе.

– Ты зарабатываешь на хлеб своими руками, – продолжал полковник, – трудишься от зари до зари, но в твоей жизни были дни, когда ты страстно мечтал разбогатеть. Признайся.

– Это верно, – чуть слышно проговорил Карпантье. – Моя жена была так хороша, и я так безумно любил ее!

– Твоя дочь будет красавицей! – заметил полковник.

– Прошу вас, сударь, – перебил его Карпантье, – скажите, чего вы от меня хотите. А то от ваших намеков меня бросает в жар.

Старик в ответ лишь кивнул головой и позвонил в колокольчик, который находился на столе у него под рукой.

– Джампьетро, – сказал полковник вошедшему слуге. – Джован-Баттиста доест свой обед через полчаса. А сейчас пусть запрягает.

– Любезнейший, – произнес старик, вставая и опираясь на плечо Карпантье, – вы снова станете архитектором, это я вам гарантирую. Если бы я даже попытался забыть о своем обещании, Фаншетта быстро напомнила бы мне о нем. Придет время, и вы построите мне замок, особняк, часовню, но сегодня вы – каменщик: этой ночью мне понадобятся только ваши молоток и зубило.

– Этой ночью? – Переспросил Карпантье с нескрываемым удивлением. Через несколько секунд он добавил: – У меня нет с собой инструментов.

Полковник потрепал Винсента по щеке, как упрямого ребенка.

– Пошли, пошли, – пробормотал старик, – поговорим по дороге. Птичка моя, нынче уже никому не выпадает пять номеров подряд. Со мной в свое время такое случилось, благодаря чему сама маркиза де Помпадур[6] пожелала взглянуть на меня. Премиленькая была плутовка. Не стану утверждать, что в лице столь древнего Мафусаила, как полковник Боццо, вам выпал крупный выигрыш, и все же это удача – и немалая. Что может меня разочаровать, так это лень, подозрительность или излишнее любопытство. Малютка Ирен, судя по всему, вырастет ослепительной красоткой. Для дочери бедняка это скорее несчастье. Если я говорю: «берись за дело», значит, инструменты у меня готовы.

Хозяин и гость спустились в вестибюль. Слышно было, как во дворе пофыркивает лошадь, которую запрягают в карету.

Винсент размышлял.

Открывая дверь на улицу, старик оглянулся и снова в упор посмотрел на Карпантье.

– Голубчик, – промолвил полковник, – если душа не лежит, еще не поздно повернуть назад. У меня есть тайна, которую тебе никогда не разгадать.

– Необходимо что-то спрятать? – полушепотом спросил Карпантье.

– Что-то... или кого-то, – ответил он. – Как знать...

Запряженная в экипаж лошадь нетерпеливо била копытом. Джован-Баттиста взобрался на козлы, а ливрейный лакей застыл перед дверцей кареты.

– Идемте, – решился Винсент. – У меня нет оснований не доверять вам, вы всю жизнь делали только добро; я боюсь самого себя. До сих пор я проигрывал всякий раз, когда пытался испытывать судьбу.

– В таком случае, – возразил ему старик, – вам пришло время сыграть ва-банк. Удача, поди, давно вас поджидает.

И полковник обратился к кучеру:

– Джован, у тебя и суп остыть не успеет. Быстренько отвези нас на улицу Славных Ребят, ко второму входу в пассаж Радзивилла. Там мы выйдем, а ты прямиком домой.

Карета тронулась и через три минуты уже была на улице Славных Ребят. За это время мужчины не произнесли ни слова.

Покинув экипаж, полковник и его спутник нырнули в грязный и сырой пассаж – бельмо на глазу Пале-Рояля. Как только хозяин и гость вышли из кареты, Джован тронул поводья и умчался прочь.