Йен Макдональд - Камень, ножницы, бумага

• Название: Камень, ножницы, бумага
• Автор: Йен Макдональд
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016659-1

«Камень, ножницы, бумага» рассказывает о человеке, который едет через Японию 21 века по 88 священным местам буддизма, надеясь забыть прошлое и найти убежище от болезненных воспоминаний. Когда-то он с товарищами изобрел Фракторы – супермощные психологические изображения-образы, которые могут гипнотизировать, излечивать, ослеплять и даже убивать на месте. Его заставили использовать свое изобретение для убийств…

---

Частный полицейский в белом шлеме и в белых перчатках пригласил нас вперед, очень вежливо, но в очень привычной полицейской манере. Наши транзитные пропуска (подразумевалось, что они действительны для всех частных полицейских сил по пути паломничества), наши альбомы пилигримов и мой европейский паспорт были обследованы со всей возможной дотошностью, а потом переданы для дальнейшего изучения невидимому офицеру в одном из военных броневиков. Я испытал очень неприятное чувство, увидев, как легко у нас отняли право свободно передвигаться, право существовать, ощутив, насколько мы уязвимы. Через десять минут наши бумаги вернули, снабдив их штампами разрешений на транзит и полицейскими вкладышами с полисом сроком на тридцать дней, за что с каждого потребовали по тридцать тысяч иен.

Такие вот дела, в былые времена Длинного Джона Сильвера можно было по крайней мере отличить по попугаю на его плече. Я не мог избавиться от впечатления, что мои документы подверглись цифровому сканированию. От них шел слабый… электронный запах, как от свежих фотокопий или факсов. Сообщив, что все в порядке, полицейский радушно позволил нам вступить в пределы префектуры Кёси и посоветовал по возможности придерживаться Утвержденных Туристских Маршрутов, так как «антисоциальные элементы» все еще достаточно активны и наши полисы не будут иметь силы, если мы отклонимся от утвержденного пути. Он вежливо поклонился нам на прощание. Черт с ними, с полисами, но мы никогда не были так рады отклониться от Утвержденного Туристского Маршрута и вернуться на тропу хенро. Путь (с большой буквы) среди прибрежных городков по пугающе крутой горной тропе повергал в ужас и трепет. Восьмидесятикилометровый участок между Двадцать третьим и Двадцать четвертым храмами с редкими городами и еще более редкими альпийскими лугами – для нас всего лишь один день напряженных усилий – заставлял многих пересмотреть свое намерение превратиться в пилигрима. Один из летописцев-паломников сообщает, что Ава – префектура, находящаяся сейчас у нас за спиной, знаменита искусством драматических баллад. А в Тосе предпочитают разводить бойцовских собак. Вдоль прибрежной дороги расставлены каменные изваяния Дзизо – защитника детей, живущего между мирами, спасителя погибающих от мук ада. Все изваяния устремляют свой взгляд в море, высматривая души моряков, рыбаков и всех, кто отправляется в море на кораблях. Суровая земля, суровые духи.

Несмотря на позднее время и нашу усталость, священник Тсунода советует нам посетить прибрежные пещеры, пока совсем не стемнело. Вход туда втиснут между корнями субтропической смоковницы. Сами промытые волнами пещеры – это широкие, низкие, сухие помещения со сложной системой переходящих друг в друга коридоров. Это то самое место, где Дайцы достиг наконец просветления, когда утренняя звезда, аватора Кокуцо, взошла на востоке из Чистого мира Якудзы. В память об этом деянии пилигримы по обычаю воздвигли пирамиду из обтесанных морем камней. Звуки моря удивительно приглушены, по связанным между собою пещерам воздух движется странными завихрениями, но хотя я стараюсь изо всех сил, однако все же не могу ощутить в себе ожидаемого экстаза или умиротворения. Кажется, что все это давным-давно унесено отливом вместе с обломками какого-нибудь кораблекрушения. Быстро темнеет, наши тени тают и сливаются с общей тьмой. Я поднимаю камень и хочу добавить его к пирамиде. Вдруг в темном гроте шевельнулась какая-то тень.

Моя правая рука скользит к манжету левой перчатки.

– Прости, что напугал тебя, брат хенро, – произносит приятный мужской голос. До меня доносится странное клацанье. Что-то двигается среди теней, приближается к нам на слишком большом количестве ног. Да, ног многовато. Получеловек, полу…

– Пожалуйста, клади же свой камень, – произносит этот получеловек. – Позвольте представиться. Господин Паук к вашим услугам.

Позвякивая и постукивая, он пробирается к нам среди камней и рассказывает историю двух своих последних инкарнаций на пути к просветлению. Сначала он был Киио-ши Уэно – лучшим продавцом компании «Иколко Зиппер». А потом, однажды ночью во вторник произошло лобовое столкновение с сумасшедшим водителем на скоростной полосе верхнего уровня эстакады Западной бухты. Скорость сближения – приблизительно двести километров в час, расстояние – пятьдесят метров, псих дрогнул, не справился с управлением и полетел через три уровня вниз, превратившись в огненный шар, который рухнул на огороды наемных корейских рабочих. Лучший продавец года компании «Иколко Зиппер» врезался в разделительный барьер и был доставлен в Травматологический центр района Чиба с многочисленными переломами в пятидесяти процентах скелета. После четырех месяцев неподвижности в стальной конструкции неизлеченным остался только его спинной мозг в районе двенадцатого и тринадцатого позвонков. И доктора мягко убеждали его, что так оно и останется. В какой-то миг этих четырех месяцев пребывания в стальных тисках жизнь, которая была Кииоши Уэно, умерла, и пока внимание медицинских роботов было направленно на другие предметы, на свет появился господин Паук.

Блок мобильности охватывает его талию и удерживает тело в пластиковой колыбели. Шесть членистых конечностей с биодвигателями носят его по поверхности планеты. Сильные, не знающие усталости, но, на мой непросвещенный взгляд, слишком беспокойные. Синтетические мускулы встроены в металлические конструкции с помощью нейропластических сухожилий. По его приглашению мы осматриваем синоптические контакты, вмонтированные сзади в его шею, радужные обмотки передающих центров. Он с гордостью демонстрирует рекламные наклейки с названиями компаний, покрывающие всю свободную площадь механизма передвижения. Сходные логотипы украшают шляпу и мантию хенро. Его епитрахиль – дар компании священных напитков «Море Утешения», его посох – от Sony. При каждом его движении колокольчик хенро, изготовленный одним из последних Живых Сокровищ – неподражаемым мастером этого искусства из гильдии ремесленников Японии, непрерывно звенит глубоким, как океанские воды, голосом, слишком спокойным для подобной суетливости. – Дайцы вернул мне дар движения, чтобы я мог воспользоваться им не для себя, как было, когда я носил имя Кииоши Уэно, но для других, – продолжает странный человек. Покинув реабилитационный госпиталь, он стал собирать деньги на добрые дела простым – для всех остальных – актом хождения. Сначала Токайдо, потом паломничество по тридцати трем храмам Кэннона, который пересекает Хонсю от моря до моря. Далее подъем на гору Маунт Койя к столице Сингона на ее вершине, потом сразу миниатюрное круговое паломничество по храмам острова Содо во внутреннем море. Все это, по его словам, была только подготовка, подготовка к осуществлению самого драгоценного для его сердца плана: великое паломничество Сикоку. Двадцать крупных компаний являются его спонсорами или же внесли пожертвования, чтобы он мог совершить это путешествие, а количество отдельных людей, оказавших ему помощь, исчисляется сотнями. Токийская компания средств массовой информации платит ему за отчеты о его продвижении. Он посылает им факсы с интервалами, к каким принуждает его убогая скорость пешего пилигрима. С помощью вырученных денег он надеется облегчить страдания детей по всему миру.

– Мы – самый ужасный из биологических видов, – говорит он. – Одни только богомолы больше ненавидят своих отпрысков и не доверяют им.

Я думаю, истинная святость подобна истинному смирению. Тот, кто считает, что обладает ею, удален от нее более всех остальных. Мистер Паук был бы шокирован, если бы услышал, что он истинный хидзири.

После обеда Мас извиняется и ускользает, чтобы сделать очень продолжительный звонок. Мы с мистером Пауком пьем чай и едим апельсины, и он пересказывает мне обычные паломнические истории. Позволим ли мы упомянуть о нас в его следующем отчете? Священник Тсунода разрешил ему воспользоваться храмовым факсом. Я говорю, что почту за честь, и это не пустая вежливость. Время, проведенное в компании достойных людей, проведено не зря.

Мы отправляемся на Огненную церемонию, где к нам присоединяются еще двое, две молодые женщины, одна из которых с большим сроком беременности. Перед центральным образом Будды, сделанным очень изящно, как и принято в Сингоне, мы встали на колени, все пятеро: две молодые женщины, Мас, я и мистер Паук, который свернул свои металлические конечности, как какой-нибудь отдыхающий кибернетический кентавр.

Сто восемь палочек душистого дерева для ста восьми человеческих иллюзий.

Огонь плещется в каменной чаше на алтаре, изгоняя странные тени из темных уголков Зала Дайцы.

Бьет гонг. Звенят колокольчики. Мантры пропеты, молитвы сказаны.

Одна за другой все сто восемь палочек – иллюзии материального мира, трудности духовного пути, грехи человеческой природы – отправляются в огонь.