Дмитрий Браславский - Щит Королевы

• Название: Щит Королевы
• Автор: Дмитрий Браславский
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-462-5

Добро пожаловать в мир магических войн, знакомых читателям по романам Дмитрия Браславского «Ворон» и «Игры чародея»! В Хорверке, государстве гномов, происходят странные события. В соответствии с давними традициями, король Вьорк женится на принцессе из человеческого королевского рода. За ней неотступно следуют «Щиты Королевы», четверо молодых гномов – охранников из разных хорверкских кланов. Однако вскоре становится ясно, что некто ставит своей целью убить короля и бросить тень на его юную супругу. Такого в Хорверке не случалось ни разу за все время его существования. Молодые бойцы полны решимости защитить свою подопечную…

---

Прихлебывая горячий отвар с плавающими в нем листочками дихра, я вновь задумался о том, что заставило нас расстаться. Не Фиона – служба королеве, по большому счету, оказалась удобным поводом, не более того. Да и никакой другой девушки у меня на примете как нет, так и не было.

Чинтах красива, обаятельна, умна – что еще надо? Порывистая, страстная, отличный собеседник, у нее множество друзей и подруг. Со вкусом одевается, порой чуть более экстравагантно, чем нравится ее отцу, но зато множество гномих, и не только из клана Кипящего Озера, с удовольствием копируют приходящие ей в голову идеи. Когда мы разошлись, приятели считали меня чуть ли не сумасшедшим – и я их понимаю.

А Фиона? Несомненно, симпатична, улыбчива, обаятельна. Она совсем другая, не из нашего мира – и это привлекает. Ее знания скорее поверхностны, чем глубоки: у людей никому не придет в голову готовить девушку к управлению страной. Обидчива, и, что самое печальное, порой она мне кажется обиженной навсегда – не случайно Фиона так часто вспоминает времена, когда жила в ссылке и у нее не было даже надлежащей прислуги. «Никто меня не любил, – нередко жалуется она. – Ни родители – им было не до меня, – ни челядь». Это можно было бы принять за беззащитность; мне же частенько становится от этого грустно.

Что еще? Слишком робка, чтобы быть авантюристкой, и слишком авантюристична, чтобы быть королевой. Склонна действовать под влиянием минутного настроения – ничего толком не продумав, совершая множество ошибок, оказываясь почти смешной. Да и само ее настроение способно меняться по дюжине раз на дню: только что шутила и смеялась, как вдруг загрустила, губки надулись, чуть ли не слезы на глазах.

Чем же она так меня привлекает? Почему хочется быть с ней рядом? Привязчива, благодарна? И это тоже, но меня не покидает ощущение, что в любой момент все может перемениться, стоит Фионе решить, что я ее обидел.

Порой Фиона искренне хочет нам помочь, а получается только хуже. Если плохо ее знать, складывается впечатление, что королева слишком к себе критична, но на самом деле ничего подобного: вспомнить хотя бы, как она ринулась сломя голову в Старую столовую.

Она не проста – даже очень не проста. Ничуть не удивлюсь, если весь спектакль вокруг дневника был разыгран ею специально: Кабаду не было никакого резона мне врать. Но чаще наоборот: вся ее хитрость наивна, лежит на поверхности, очевидна для каждого, кто хоть немного разбирается в людях.

Ерунда получается. Гадость какая-то. Сам же говорил, что нельзя защищать того, кого не любишь – хотя бы чуть-чуть. Но по всему получается, что королеву я не люблю: слишком четко вижу все ее недостатки.

Отчего же тогда меня так задевают наши ссоры? Отчего все время хочется прижать ее к себе, защитить? Отчего так хорошо было гладить ее по голове и ни о чем не думать? Совсем ни о чем.

Не будь она королевой, я бы наклонился и коснулся губами ее макушки. Ласково, по-братски.

Не обманываю ли я себя?

Обманываю, конечно. Мне просто захотелось поцеловать ее: по-настоящему, забыв про Вьорка, Чинтах и про всех на свете!

И как же хорошо, что я этого не сделал. Мы остались друзьями, пусть это все, на что я могу надеяться, – но как же легко потерять эту дружбу. Всего лишь попробовать поцеловать ее, заглянуть в удивленные, широко раскрытые глаза и увидеть, как постепенно в них проступают понимание и брезгливость…

– О чем задумался? – Чинтах уже расправилась со своими канапе и теперь внимательно разглядывала меня – пожалуй, даже слишком внимательно. – Неужто о Сориделе?

– О твоих словах, – легко соврал я. – Не спорю: во многих случаях Трубе стоило бы действовать по-иному. Или скажу даже осторожнее: во многих случаях я бы действовал по-другому. А уж ты тем более. И что? И мы, и люди, и даже – трудно в это поверить – эльфы редко бывают довольны теми, кто ими правит. Каждому кажется, что он умнее, находчивее, проницательнее. Советы всегда легче давать со стороны.

– Скажи еще, что власть непременно должна быть в руках потомка старшего сына Роракса!

– И скажу!

«Вот оно! – подумал я про себя. – Она уже совсем близко».

– А почему, собственно? Ты никогда не задавал себе этого вопроса? Если, например, этот потомок слабоумный, тогда что?

– Тогда власть переходит к его старшему сыну. Что да что, ты прямо как Фиона!

Я прикусил язык и быстро добавил:

– «Из столпа первородства вырастет мир. Из столпа первородства проклюнется жизнь».

– Опять завещание Роракса? – насмешливо улыбнулась Чинтах. – Но оно ведь не полное.

– И что?

Действительно, тот список завещания Роракса, который хранится у Ведающего, не полон – и никто, надо заметить, не делает из этого тайны. Когда Роракс жил, и когда мы! Удивительно, что вообще хоть что-то дошло.

– Не знаю, как тебя, а меня это давно удивляло, – раздумчиво продолжила Чинтах, сделав вид, что не заметила упоминания про Фиону. – Я обращалась к Дамерту, однако ничего нового он мне не сказал: что есть, то и есть, будь и этому рада. Только я почему-то не обрадовалась. И не поленилась написать в Керталь: а что хранится у них?

Разумно: мы обычно не задумываемся, что в Кертале и Бреогаре есть свои Ведающие. А если вспомнить найденный нами свиток, то был еще и какой-то Адварт, где якобы остался править сам Роракс. Вот бы его отыскать!

Хорошо еще, что Чинтах про него не знает. По крайней мере, надеюсь, что у Трубы хватило ума никому про этот самый Адварт не рассказывать.

А Чинтах молодец – я почувствовал, что по привычке все еще продолжаю ей гордиться.

– Так что же?! – Заговорщица она или нет, а мне самому уже стало интересно.

– В основном то же самое. Если не считать небольших расхождений – буквально в двух-трех статьях. И одна из них словно для нас писана!

– Неужели Роракс завещал свергнуть Вьорка? – не удержался я.

– Не совсем, – не поддержала шутку Чинтах. – Роракс был куда умнее. Он написал, что король всегда остается королем и его право – передавать престол своим наследникам или править самому. Но если возникнет ситуация, когда подавляющее большинство гномов уверено, что сохранение на троне потомка Роракса может погубить страну, они имеют право выбрать из своей среды клатти-анхата[12] – слышал когда-нибудь о таком?

– Ни разу, – признался я. – Полководец на время?

– Вроде того. Но не только полководец. На выборах клатти-анхата в обязательном порядке должны присутствовать представители всех кланов королевства, а срок действия его полномочий не может превышать четырех с половиной месяцев. Если не предусмотрен более короткий срок, через четыре с половиной месяца клатти обязан либо отказаться от должности, либо назначить новые выборы – иначе ему просто перестанут повиноваться. Король же никуда не исчезает – он по-прежнему пользуется почетом и уважением, при нем остаются Щиты, он вправе отдавать любые распоряжения. Словом, все как обычно, за одним лишь исключением: клатти-анхат имеет право отменить приказы короля, а вот король с приказами клатти ничего сделать не вправе, нравятся они ему или нет. По крайней мере, пока тот остается на своем посту.

– И они этим пользовались? – обескураженно пробормотал я.

– Дважды!

Я не мог не признать, что это была полная победа. Если Керталь официально объявит, что у него хранится более полный список завещания Роракса, остальные королевства вынуждены будут это признать. В крайнем случае посоветуются с Крондорном, однако я не сомневался, что документ окажется подлинным – едва ли кому-нибудь пришло бы в голову подделывать слова самого Роракса. Это на людей, если верить Фионе, Меркар редко обращает внимание, а у нас такой умелец и оглянуться бы не успел, как Крондорн не поленился бы дать ему по затылку.

Теперь становилось ясно, на что могут рассчитывать заговорщики. Объявив Хорверк в опасности, они примутся настаивать на избрании клатти-анхата, а Вьорк ничего не сможет этому противопоставить. Да и не захочет, насколько я его знаю. Я прямо вижу, как он усмехается, теребит бороду и роняет что-нибудь вроде: «Если я плохой король, то так тому и быть. А если хороший – все это мышиная возня. Куда лучше знать врагов в лицо, чем ожидать удара в спину». Или что-нибудь менее героическое, какая разница!

Правда, заговорщикам надо еще завоевать большинство. Месяц назад я был бы уверен, что клан Чертога однозначно выступит за Вьорка. Но ведь Варр тоже из его клана. И Моих. И Прад. И Стради. Эх…

– Стать клатти может любой? – Я почувствовал, что немного хриплю.

– Роракс пишет, что лучше, если это будет один из его потомков.

«А еще лучше – глава клана», – мысленно добавил я. Например, Хийнм – чем не клатти. Приверженец традиций – и против раздвоенных армию соберет, и людишек из Хорверка выкинет. Раз его переизберут, другой, третий, и все привыкнут, что настоящий король и спаситель Хорверка – наследник Роракса Хийнм, а совсем даже не наследник Роракса Вьорк. А там, пока суть да дело, Крадир корочкой хлебной подавится, Терлест в озере утонет, а сам Труба после очередной болезни мирно отойдет к Крондорну. И станет Хийнм жить-поживать…