Валерий Иващенко - Принцесса гоблинов

• Название: Принцесса гоблинов
• Автор: Валерий Иващенко
• Жанр: Фэнтези

Пусть меня заклеймят навеки позором — но это таки будет фентезятина с лавстори. Начерно закончено 04.02.08

---

Маменька со своим доном тоже не пропадут, так что стоило признать — особо ничего её здесь и не держало. Разве что… Женька отчего-то опять вспомнила его взор и его прикосновения, и чуть не взвыла во весь голос — да сколько ж можно? И так всё время в голову лезет этот смазливый принц!

Нет, нафиг всё это!

Стоило признать, что более пристальный взгляд замечал в окружающем пейзаже некоторые непонятки. Пожухлая осенняя трава как-то интересно наклонилась во все стороны от стоящей на опушке девицы, словно от её ног дул неощущаемый, но причесавший как надо травинки ветер. Да и стылая вечерняя сырость, уже клубящаяся меж печально потемневших стволов сосен, упрямо держалась подальше…

У ноги завозилось мохнатое тепло. Одна ты, киса, презрела сытое тепло кормушки и рванула за Женькой — она наклонилась и с натугой подняла рысь. Ох и тушка стала! Однако, положив утробно рыкнувшую кису на плечо и почёсывая ей на брюшке такой замечательно мягкий пушок, столь разительно отличающийся от более грубоё шерсти, хозяйка внезапно осознала, что и её четвероногая подруга тоже где-то загуляла по своей неискоренимой кошачьей блудливости. И теперь вынашивает целую ораву таких же стервозно-царапучих котят, как и маменька.

— Тоже будешь мамой? — рысь в ответ мимолётно одарила непонятным и диковатым взглядом, и с шумом принюхалась куда-то под ухом хозяйки. Да нет, киса, духами мы не пользуемся, а от дезика за неделю шастания по всяким диким местам разве что пара-тройка молекул осталась.

Ладно, хватит цацкаться! Женька обнажила клинок. Зачем она так настойчиво протискивалась внутрь самой себя, она так объяснить и не могла бы. Возвращаться было некуда, собственно, да и незачем. А лес впереди… ну как-то не манил он её сырой осенней неизвестностью — не то место, где можно бы провести уже недалёкую зиму.

Верный меч неуверенно приподнялся. Недавно королевский оружейник долго приценялся к нему, востоженно ахал и цокал языком. Дескать, выкован тот из ребра столь сильномогучего зверя, что хоть бы и самому дракону… Женька представила себе дракона, бодающегося с тяжёлым магистральным электровозом, из чьей рессоры когда-то, ещё в прошлой жизни, был выкован клинок, и грустно улыбнулась. Да уж, тут против машины не попрёшь…

Пространство, время и здравый смысл протестующе взвизгнули, когда в дыру стала протискиваться упрямая дева с кошкой на плече и хорошей махалкой в руке. Вот же настырные эти бабы… иногда бывает легче уступить, чем сопротивляться — и вот уже немало запыхавшаяся, но торжествующая Женька со всей твёрдостью ступила на чёрную землю под невидимым во тьме небом.

Кошка коротко взвыла с перепугу, и сдуру даже чуть впилась когтями сквозь потрёпанную бархатную курточку. Но спрыгнуть с тёплого и надёжного плеча отказалась напрочь. Соображает, злыдня… Сзади оглянувшаяся воительница со злорадным удовольствием замечала свои грязно-бурые глинистые отпечатки, от которых в ужасе шарахались белёсые змеи позёмки — что это ещё за диво?

А впереди уже высилось тёмное нечто, нависая над подходящей парой глыбой первозданного мрака. Только, в Женьке отчего-то крепла уверенность, что на этот раз ворота откроются как надо. И никаких сюрпризов с пространством-логикой не будет. Жертва принесена, и место это уже оплодотворено кровью одного из сильнейших воителей. Да и сама она тогда немало потеряла здесь своей драгоценной жизненной силы. Здоровый жлоб был…

Так и не отведавший ничьей крови клинок разочарованно вжикнул в ножны, а девичья ладонь надёжным свидетельством реальности всего происходящего улеглась на створки чёрного льда.

Кошка или кто там на самом деле ею прикидывалась, принюхалась с плеча — небось, кровь унюхала, злыдня. Изогнулась, извернулась, и тоже обеими широкими мощными лапами упёрлась в ворота.

Что-то сломалось с неслышным вздохом. Даже не сломалось, а словно признало — да что ж ты с этими бабами делать будешь? Ладно, так уж и быть… медленно, беззвучно и торжественно, тяжёлые как вселенский грех ворота распахнулись в беспросветную тьму.

— Вперёд, кис? — Женька посмотрела в эти дьявольски светящие жёлтым глаза. — Хотя, ещё не поздно повернуть.

Рысь завозилась на плече, спрыгнула наземь — прямо вперёд, за невидимую, но вполне осязаемую черту. Оттуда блеснули её глаза, а затем впереди словно кто-то включил хмурый январский рассвет. И в его неуверенном свете насторожившаяся лесная кошка принюхалась к чему-то вдумчиво… а затем уселась и принялась вылизывать неприлично взъерошенную ладонями хозяйки шёрстку. Что ж, более явного знака трудно было бы и ждать…

Женька прислушалась. Снаружи не доносилось ничего — ни тихого шороха роняющих капли сосен, ни унылого пиньканья пичуги откуда-то из глубины. Да и запахи прелой хвои и осенней сырости словно отрезало. Похоже, таки прорвались — да уж, евклидова геометрия и здравый смысл тут валяются кверху лапками и плохо при том попахивают!

Злорадно усмехнувшись, она шагнула вперёд и замерла, удивлённо промаргиваясь. От едва подсвеченной кошачьим взглядом полутьмы не осталось и следа. Вокруг оказалось вполне и даже более чем светло, а в озябшее лицо толкнуло устоявшимся теплом надёжного жилища. Большой холл наподобие того же в Гнезде Серой Ласточки, только немного попросторнее. Впереди широкая лестница, у стены разбегающаяся пополам на галерею второго этажа. Картины, статуи — и много зелени… вон, кошка уже принюхивалась к какой-то пальме. Опять, небось, обгрызёт, злодейка — любимый мамин фикус возле статуи нимфы в трапезной обкорнала до торчащего из кадки нелепого зелёного огрызка.

Точно — рысь примерилась и на пробу рванула волосатый ствол клыками. Пальма дёрнулась, качнулась неуверенно, и уже в падении мягко ударила обидчицу широким разлапистым листом. Кошка весело отпрыгнула, а потом по-хозяйски улеглась посреди роскошного ковра метров этак десять на пятнадцать и принялась вылизывать лапу.

К опрокинутой пальме из бокового полутёмного прохода беззвучно выскользнула полупрозрачная фигура давешнего орка. Женька на всякий случай насторожилась — однако облачённый в чёрные доспехи верзила лишь с достоинством, молча поклонился и хозяйственно занялся пострадавшим растением. И коль скоро развалившаяся на пухнастом ковре лесная кошка отнеслась к тому с ещё меньшим интересом, нежели к предмету мебели, то стало быть…

— Горячую ванную, всё что к тому прилагается — и ужин на двоих, — по-прежнему стоящая у входа новая хозяйка кивнула на свою любимицу.

Великан уже подмёл в синий пластиковый совочек крохи высыпавшейся земли и даже протёр сияющий паркет тряпицей. Его поклон оказался столь же сдержан и величествен. А затем… Женька едва не вытаращила глаза самым удивлённым образом. Да и было от чего — из фигуры чёрного орка шагнули в стороны ещё две такие же. И после исполненного достоинства поклона неспешно удалились. Ах да — ванная и ужин…

Женька оглянулась. Прямо за спиной высилась шикарная двустворчатая дверь. Крытая прозрачным корабельным лаком — каждая прожилочка дерева видна. Светится, словно живая… но ещё ярче горели стёклышки на витражах створок — красные, синие, золотые. А ничего, красиво… правда, узор никак не хотел складываться в глазах во что-то определённое. Однако стоило Женьке задуматься о том и даже чуть нахмурить в размышлении бровку, как на обоих витражах обнаружились летящие навстречу друг другу крылатые ангелочки над усыпанным одуванчиками изумрудным полем.

То-то же!

Но открывать дверь и смотреть — действительно ли за ним залитая солнцем весенняя лужайка перед входом в достойный детской мечты дворец, Женька не спешила. Не для того она удирала из обрыдлой реальности, чтобы сразу с испугом вынырнуть обратно. А взгляд её сфокусировался на беззаботно цокающих напольных часах у простенка.

Заключёный в краснодеревном футляре механизм исправно функционировал — то виднелось совершенно чётко. Величаво и методично покачивался маятник в виде двухлезвийной гномьей секиры, туда-сюда перекидывался анкерок, позволяя ещё на зубец провернуться шестерёнке, тянущей за собою другие, куда более толстые и медлительные. Прилежно механизм отсчитывал утекающие в бездну мгновения вечности, вычурные золотые стрелки медленно поворачивались — однако упрямо показывали одно и то же время.

Четверть пятого.

Женька задумалась. Если она внутри созданного силою своего воображения мирка, а в реале отсутствует как в принципе — это как? Да уж, сюда бы многомудрого Эйнштейна с его теорией относительности. Но с другой стороны, живи здесь хоть тыщу лет местного времени, где-то там не пройдёт и секунды? Осознание этого мягко толкнуло в сознание и чуть сдвинуло его, словно хороший глоток старого вина. А стало быть… ладонь мягко похлопала себя под поясом, где уже всё явнее разгоралась искорка новой жизни, это дело тоже подождёт? Или нет?