Морис Дрюон - Александр Великий или Книга о Боге

• Название: Александр Великий или Книга о Боге
• Автор: Морис Дрюон
• Издательство: Нугешиинвест
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-7244-0033-2

Известный французский писатель Морис Дрюон попытался воссоздать личность и ход мыслей придворного прорицателя властителей Македонии – Аристандра из Тельмесса. Автор не ограничивается исторической достоверностью, но высказывает смелые гипотезы. В итоге получилось новое и удивительное жизнеописание Александра Великого.

---

Всем лучшим в своем воспитании он был обязан годам, проведенным в Фивах в качестве заложника, и потому, желая походить на афинянина, он на самом деле вел себя как беотиец.

Войско было постоянной его заботой. Лишь только став регентом, по образцу знаменитой фиванской фаланги он создал македонскую фалангу шириной в десять – шестнадцать, рядов: воины первых рядов были вооружены короткими копьями, в то время как воины четвертого ряда держали копья в четырнадцать или даже тридцать шагов длиной, которые клали на плечи впередистоящих, выставляя навстречу врагу заградительный частокол. Именно эта фаланга снискала Филиппу победы.

В первые дни своего властвования он создал по этому подобию войско численностью в десять тысяч человек, которое применил сначала против соплеменников своей матери, истребив из них семь тысяч и окончательно изгнав остальных в горы Линкестиды.

Пять претендентов на престол выступили с войсками, чтобы оспорить его право на венец. Филипп, признавший своего малолетнего племянника царем лишь для того, чтобы утвердиться у власти, обратил в бегство троих претендентов, умертвил четвертого и наголову разбил войска пятого. Он имел власть и армию, и теперь нуждался в золоте, чтобы содержать армию и сохранить власть. Тогда он захватил золотые копи на горе Пангее, бывшей частью афинских колоний и, принеся извинения афинянам, заверил их, что действовал таким образом лишь для того, чтобы лучше исполнить свой союзнический долг; однако эти копи он оставил за собой и так их использовал, что македонские золотые монеты с его профилем распространились по всей Греции, а затем и в более далеких странах, вплоть до западного побережья Великого океана.

Таким образом, у него было все, что нужно, и теперь ему недоставало лишь согласия богов, без которого нельзя рассчитывать на долговременное согласие народов. А народы, находившиеся во власти сильной державной руки, проявляли нетерпение и, поскольку память людская недолговечна, стали осуждать своих господ за те поступки, которые раньше приветствовали.

Филипп избавил Македонию от преступлений Эвридики и от набегов линкестидцев; тем не менее, он продолжал считаться убийцей своей матери. Чтобы стереть пятно этого деяния, о котором шептались во всех лавках при обнародовании всякого нового эдикта, я посоветовал ему совершить паломничество в Самофракию: совершенное гам жертвоприношение богам Кабирам снимает с человека грех кровопролития, каковы бы ни были совершенное им убийство и его причины. Перед тем, как предложить ему это путешествие, мы часто собирали коллегию жрецов, изучали расположение звезд, толковали пророчества и рассчитывали время. Мы принимали посланников от многих оракулов. Мы знали, что из Самофракии Филипп вернется не один.

V. Время Амона

Надобно знать, что есть годы вселенские и годы земные; в большом вселенском году примерно двадцать пять тысяч наших лет, и поделен он на месяцы длиной приблизительно в две тысячи сто лет каждый. Вселенские месяцы высчитываются по смещению точки равноденствия на циферблате Зодиака; они проходят знаки Зодиака в обратном направлении, нежели земные месяцы. Так, в смене месяцев земного года Дева следует за Львом, а Козерог за Стрельцом, в то время как по очередности вселенского года за Стрельцом следует Козерог, а за Девой – Лев. Это говорит о том, что каждому моменту там соответствует его противоположность здесь и что упомянутые циклы, вращаясь в противоположных направлениях, представляют как видимую, так и невидимую сущность той же самой жизни.

Надобно знать, что каждый месяц большого вселенского года называется «временем» и что управляет им один из двенадцати знаков. Земной год завершается знаком Рыб, а начинается в знаке Овна; вселенский год заканчивается в знаке Тельца, начало же его – в Рыбах. Промежуток от времени Овна до времени Рыб отмечен на небе расположением звезд, которое называется «концом времен», что вовсе не означает, что мир должен рухнуть, а означает лишь, что двенадцать времен минули.

Надобно знать, что то, о чем я здесь рассказываю, свершилось к концу двенадцатого времени, то есть времени Овна, которое сменило семнадцать столетий назад время Быка и которому осталось не более трехсот пятидесяти лет.

Надобно знать, что в Египте ипостасью Овна является Амон (3). Однако не следует думать, что Амон и Амон-Ра – это одно и то же: ведь в царственном солнечном Ра божественным образом воплощен полный земной год, а Амон-Ра является ипостасью Ра во 'времени Овна. Ошибаются также те, кто считает Ра верховным божеством египтян, равно как и другие, которые думают, что египтяне не знают высшего божества, создателя всего; Ра – божественная ипостась Солнца, при том, что он – самый великий среди наших богов – является лишь созданием Единственного непроизводного, всеобщего, не сводимого к одному, но являющегося источником всего, бога, слишком великого, чтобы наделять его именем и даже чтобы вообще называть его богом.

Надобно еще знать, что Зевс-Амон в Греции является ипостасью Амона-Ра в Египте, как, впрочем, и Амон-Найос и Мин-Амон молниедержащий, и как Бел-Мардук в Вавилонии. Все это – лики одного и того же бога-времени, под которыми он известен в разных местах, где ему поклоняются. Благодаря жрецам, все святилища Амона-Ра и Зевса-Амона всегда были связаны между собой, а в те времена – связаны еще более тесно из-за пророчеств, о которых мы были извещены.

Ничто из того, что происходило в древние года, и из того, что должно случиться в будущем, не было тайной для египетских мудрецов. С самого начала конец Египта был предрешен. Божественный Гермес предсказал божественному Асклепию:

«…придет время, когда станет ясно, что египтяне напрасно почитали своих богов; все их молитвы будут бесполезны, бесплодны. Иноземцы заполнят их страну. И тогда эта земля – родина святилищ и храмов – вся покроется могилами и мертвыми телами. О, Египет, Египет! От твоих верований останутся лишь легенды, и даже твои дети, родившиеся после, не поверят им. Ничто не уцелеет, кроме слов, выбитых на камнях, которые поведают о твоих благих деяниях» (4).

Так вот, эти последние времена были уже близки. Уже не раз иноземцы – персы, завоевывали Египет, опрокидывая алтари Амона и подвергая гонениям его жрецов. Их прогнали при помощи греческих войск. Однако было предсказано, что они явятся вновь и что новый фараон Некта-небо II окончит дни свои не на троне отцов. Мы знали об этом, и сам он это знал, так как было предсказано, что он будет последним фараоном-египтянином.

И все же вера Амона еще не погибла, потому что время еще не истекло. Мы были оповещены о том, что произойдет божественное воплощение Амона, которое в последний раз утвердит его веру, прежде чем он исчезнет в Рыбах.

Пророчество гласило: «И тогда Солнце взойдет на севере».

Жрецы, изучавшие по звездам судьбы народов, обращали взоры в сторону самых северных стран, где исповедовалась вера Амона, в сторону царств, находившихся на севере Греции. Одно святилище Зевса-Амона имелось в Афитисе в Македонии, другое – в Додоне в Эпире, в дубовой роще. Но самое главное святилище и самый главный оракул находились в оазисе Сива в Ливии. Наши взоры были прикованы к судьбам царевичей Эпира и Македонии. Вычисления делались исходя из пророчеств; восстановитель веры, это солнце, воплотившееся в человеке, должен быть зачат в течение осени, в последний год 105-й греческой Олимпиады.

Из того, о чем можно говорить, нужно сказать следующее: предсказания обычно сбываются не сами по себе, а потому, что мы действуем таким образом, чтобы они свершились. Смысл пророчеств предупредить мудрецов о том, что они должны делать, чтобы свершилось то, что должно свершиться. Но так как великим знанием обладают очень немногие, они никогда в полной мере не бывают услышаны.

VI. Олимпиада

Мы ехали верхом из Пеллы к берегу моря, где затем пересели на корабль, идущий к архипелагу. В свите у Филиппа был некий Антипий, по прозвищу Антипатр, сын Йолла, лучший из военачальников, человек, которому Филипп доверял безраздельно и с полным на то основанием, поскольку никто и никогда не был столь предан Филиппу, чтобы тот мог сказать: «Я спал спокойно, потому что Антипий бдил».

Его верность граничила с назойливостью, он так беспокоился о благе своего господина, которого был старше лет на двадцать, что не задумываясь попрекал его прилюдно; его называли еще Антипием Премудрым. Нося шлем, он преждевременно облысел. Глядя на него, я читал на его челе, что он переживет Филиппа, будет пользоваться в Македонии большой властью и что превратности судьбы омрачат последние дни его жизни. Его непросвещенный ум не был способен к широте мышления, его способностей хватало лишь на то, чтобы исполнять обязанности военачальника, подчиняя своей воле войска. Меня он не любил никогда, потому что ничего не понимал в божественных науках. Филипп в глубине души опасался его, и когда во время игры видел, что в палатку с суровым видом входит Антипий, он прятал кости и рожок под кровать. Но Антипий был полезен Филиппу, так как всем своим видом постоянно напоминал ему об обязанностях властителя.