Дмитрий Жуков - Апартеид: История режима

• Название: Апартеид: История режима
• Автор: Дмитрий Жуков
• Жанр: Историческая проза

---

17 июня. Друзья на мою поездку смотрят по-разному. В. говорит: "В твоей биографии не хватает только ожерелья" (ожерелье - это способ борьбы черных экстремистов с неугодными лицами: на шею надевают автомобильную шину, заполненную бензином, и поджигают; иногда проходит час и больше, пока неугодное лицо отдает Богу душу).

19 июня. Вылетаю. Никаких признаков апартеида в самолете незаметно. Рядом сидят и белые, ичерные, и индусы. Полет продолжается чуть ли не восемнадцать часов, с остановкой на пустынных островах Зеленого Мыса (большинство африканских стран самолеты ЮАР не принимает). Острова Зеленого Мыса - страна марксистская, и валюта ей, естественно, нужна. В аэропорту Йоханнесбурга я ожидал неприятностей. Говорят, здесь усердно ловят коммунистическую и порнографическую литературу. На всякий случай я оставил в самолете номер "Стран мира " с портретом Ленина - поди докажи, что журнал не вполне коммунистический. И оставил зря, потому что мой багаж никто не проверял.

20 июня. В утренней газете - заявление редакции: "Наша газета публикуется в условиях чрезвычайного положения, что равносильно цензуре. В связи с этим мы не в состоянии печатать всю информацию, которая могла бы быть интересной для читателей, а публикуемые известия могут оказаться неточными и даже вводящими в заблуждение". Господи! Да если бы в "Правде" рядом с лозунгом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" оказался такой абзац, то, пожалуй, и уезжать бы оттуда не стоило. Правда, такие заявления - не всюду. Их нет в газетах на языке африкаанс. Английские газеты тоже не одинаковы. Газета "The Citizen" ("Гражданин") - явно правая: это можно заподозрить уже по ее названию, ибо граждане здесь по сути дела -только белые. Разумеется, она кроет на чем свет стоит Англию и Америку и рассказывает об одиноком старике, который покончил с собой, ибо на улице его оскорбляли негры. Гражданин Лодевейк Флоо, бур по национальности, пошел играть на скачках и был обнаружен с ожерельем. Обгорел он настолько, что полиция долго не могла установить ни его расу, ни пол.

23 июня. В Соуэто мне, увы, не попасть. Еще недавно туда устраивали экскурсии - по тому же принципу, что и сафари, без выхода из автобуса. Но с декабря экскурсии прекращены, поскольку обитатели Соуэто стали забрасывать автобусы камнями и переворачивать.

Натыкаюсь на раздельную уборную: белый мужской силуэт на черном фоне, а над соседней дверью черный силуэт на белом фоне. Любопытнее всего, что внутри эти два места не столь уж и различаются, оба заметно чище, чем я Нью-Йорке. Гетто по сути дела двустороннее: если белый заходит, куда ему не положено, он нарушает закон. Железнодорожный вокзал тоже имеет два разных входа, хотя непохоже, чтобы здесь разделение строго соблюдалось.

Эрозия апартеида несколько напоминает эрозию коммунизма: деньги все-таки кое-что смягчают.

Служба в армии для белых обязательна, черные туда принимаются добровольцами. "Негр до крайности меняется, когда надевает мундир солдата или полицейского: он становится лояльнее, чем любой белый". Кстати говоря, среди лояльных негров немало так называемых виадуке, которые борются с ожерельями при помощи тех же ожерелий: сожжены уже десятка два радикалов.

Кристин показывает мне северные районы города. Парки, площадки для игры в гольф, дома за высокими каменными заборами. Взломщиков здесь меньше, чем в Америке, но опасаются их много больше. Недвижимость сравнительно недорога, даже небогатые белые живут этакими миллионерами. Нет ни одного дома без слуг. И вот туг Кристин взрывается: "Нам надо бежать из этой страны, хотя такого уровня жизни у нас нище не будет. Сами-то еще продержимся, но у наших детей будущего здесь нет. И уже почти никто нас не принимает. Даже Австралия собирается запретить иммиграцию из Южной Африки. А как у вас, в Штатах? Есть ли у вас эта негритянская проблема? И кто ваши негры - тоже автохтоны или приезжие?"

24 июня. В Йоханнесбурге взорвались две бомбы, обе в уже знакомых для меня местах - на Риссик-стрит и Плейн-стрит.

25 июня. В газетах - подробности о вчерашних взрывах. Пострадало девятнадцать человек, в том числе двухмесячный ребенок. Другие известия: в Претории повешено семь человек, а всего начиная с Нового года произведено пятьдесят восемь казней. Казненные - убийцы (вероятно, как простые уголовники, так и террористы). Объявлен конкурс на место куратора музея, черных прося г не беспокоиться. Кстати, взрыв несколько дней назад был и в Дурбане. У дверей гостиницы "Пэрэйд" взорвался автомобиль. Бомба убила двух женщин. Бомбы в Йоханнесбурге и Дурбане были советского производства.

26 июня. Экскурсия в Долину Тысячи Холмов. Гид и единственный компаньон - банкир из Цюриха - отчаянные расисты: не вступаю с ними в спор, по опыту зная, что расизм неизлечим, но прислушиваюсь не без интереса. Проезжаем пригороды Дурбана: один из них, сравнительно зажиточный, населен индусами, другой "цветными", то есть не вполне черными. Это деление городов на зоны согласно расе - один из главных доныне сохранившихся признаков апартеида. Каждое лицо от рождения приписывается к той или другой группе и живет только со своими. Но уже год тому назад отменены наказания за "порчу расы": сейчас можно жениться и вступать в связь с кем угодно. Ребенок негра и белой - или белого и негритянки - приписывается к сословию цветных. Спрашиваю у гида, как классифицируется ребенок негра и индуски, но он затрудняется ответить. Другой еще ни в малейшей степени не затронутый признак апартеида - то, что негры лишены права голоса. В парламенте по сути дела представлены только белые, причем скорее буры, чем англичане. Белых в стране всего 14%. Гид замечает: "Апартеид - это не закон, а система. Как демократия или… или, скажем, как коммунизм. Систему в несколько дней не изменишь". Газеты: восемнадцатилетний велосипедист Мартин Кутцер наехал на мину, и ему пришлось отрезать ногу. В Дурбане судят террористов - девять мужчин, одну беременную женщину. Утверждается, что они взорвали более десятка бомб. Двое из них, кстати, индусы, а двое - врачи по профессии.

27 июня. Долгий полет до Кейптауна. Пытаюсь слегка разобраться в том, что узнал в этой стране. Община белых и община черных вообще не соприкасаются - словно параллельные прямые. Бывают исключения, но они редки. Мелочный апартеид смягчен - во всяком случае, он расшатался. В белом обществе взгляды чрезвычайно разнообразны. Противников апартеида много, но "молчаливое большинство", несомненно, за апартеид и подавление черных силой. Впрочем, оно отнюдь не молчаливо - не стесняется высказываться не только в беседах, но и в прессе. Власти представляют это большинство белых. Справа от властей находится еще господин с выразительной фамилией Треурнихти "движение сопротивления буров". Сопротивленцы настроены вполне решительно, примерно как черные радикалы, хотя и наоборот. Своим символом они избрали три семерки - вроде свастики, только из трех, а не из четырех частей. Черное общество разнообразно, пожалуй, не менее. Есть витдуке, которые расправляются с радикалами. Есть епископ Туту, почти радикал, но порицающий ожерелья и бомбы. На то он и епископ. Есть Нельсон Мандела, сидящий в тюрьме двадцать четвертый год: пожалуй, его бы выпустили, но он принципиально не согласен отречься от насильственных методов. Жена его Винни недавно заявила: "Вместе, рука об руку, со спичечными коробками и ожерельями - вперед, к освобождению страны!" "Правда"любит цитировать другие ее высказывания - о Советском Союзе как надежде прогрессивного человечества. Слева от них находятся парни из Соуэто, которые занимаются не теорией, а практическим применением ожерелий. Похоже, что их все больше. Они примерно соответствуют "красным кхмерам" и при случае разнесли бы все и вся, включая супругов Мандела.

28 июня. Вчера погибло семь человек, один из них так обгорел (на тело было надето семь автомобильных шин), что личность его установить невозможно.

2 июля. В Йоханнесбурге вчера взорвалась бомба у Карлтон-центра, ранив девятерых. Среди раненых и младенец, на этот раз даже не двухмесячный, а двухнедельный. Взрывы в общем учащаются: 14 июня, потом 24, 26, 28. 30, наконец, I июля.

5 июля. В газете буквы метровой величины: "Террор в Претории". Бомба взорвалась в тамошнем предместье, пострадало девять белых, в том числе семилетняя девочка, и одиннадцать черных. Якак раз еду в Преторию. Порядок на железной дороге какой-то невразумительный: если не ошибаюсь, есть вагоны первого, второго и третьего класса, а вдобавок специальный первый класс для тех белых, которые с черными ехать не хотят. Билеты третьего класса белым не продаются. Сажусь в смешанный первый - стоит он столько же, что и раздельный.

6 июля. В газетах кошмарная история семьи Ниманн. Госпожа Ниманн в Претории поссорилась со своим черным садовником и, кажется, его избила. Тогда он привел в дом несколько приятелей и вместе с ними повесил ее на глазах у детей, после чего повесил детей. Его окружили и застрелили черные полицейские.